МИБ

7

Лирическое отступление.

Я рассматриваю мышление как трудовую деятельность. Оно изготавливает орудия труда в сфере Духа, постепенно их совершенствует, создает в себе разделение труда на “интеллектуалов”, занятых в производстве средств производства мышления, и на сферу “физического труда”, занятых в сфере производства средств потребления мышлением. Исходным пунктом производства мышления является конкретика текущего исторического момента как в природной, так и в социальной сферах. Выходом этого производства являются материальные и социальные практики, направленные на преобразование природы и общества.

Однако, мышление в материальной практике, в производстве как материальных средств существования, так в способах организации общественной жизни, не способно далеко отрываться от своих собственных технологий изготовления мыслей. Как мы считаем допустимым мыслить, так и действуем. Трудно сделать что-то разумное, если оно не приходит в голову!

В этом отношении, ИМХО, периоды господства той или иной формы мышления значительно коррелируют с периодами господства той или иной экономической формации, являющимися воплощениями социальной практики конкретных форм мышления:

1. Мышление в конечных восприятиях – первобытное стадо.
2. Мышление в бесконечных восприятиях – родо-племенной общинный строй.
3. Мышление в конечных представлениях – рабовладельческий строй.
4. Мышление в бесконечных представлениях – феодальный строй.
5. Мышление в конечных понятиях – капиталистический строй.
6. Мышление в бесконечных понятиях – коммунизм.

Теософ бы сказал, что сегодня мы стоим на пороге новой, 6-й расы человечества.

Общества, где господствуют конечные формы мышления, сильно атомизированы, значительную роль играет индивидуализм.

Общества же, где преобладают бесконечные формы мышления, более социализованы, тяготеют к общинным формам жизни.

В тех странах, где по каким-либо причинам господство той или иной формы затруднено, общество долго уклоняется от ее внедрения, затем стремится быстро их перепрыгнуть. Например, для России суровость ее климата требует много большего труда для выживания, чем в Европе. Русское общество не может позволить себе роскошь содержать армию царьков, хозяев и собственников. Поэтому на территотрии России (и особенно – Сибири) мы практически не обнаруживаем сколь-нибудь длительных периодов рабовладения или капитализма. Наоборот, разложившийся родо-племенной уклад быстро перешел в феодальный, а последний – в социалистический. Сегодняшний опыт жизни “по-европейски” подтверждает такое положение вещей.

Гордый Рим с его римским правом (индивидуалистическими “правами человека”) просто вынудил язычников к бытовой общинности и идеологической консолидации, что в конечном счете и привело к господству феодализма в быту и господству христианства в сознании. Этому также способствовало то обстоятельство, что варвары еще хорошо помнили свой первобытнообщинный строй и свои идеологии на базе мышления в бесконечных восприятиях (пантеизм, присутствие божества во всей природе). Особенно острыми оказались противоречия между северными провинциями Империи, где производительность труда значительно ниже из-за гиперборейского географического фактора, и остальными ее частями – Югом и Востоком. Население Севера оказалось наиболее подвержено идеологическому отбору, христианство отражало их представления об идеале мира и о необходимости борьбы с Римом. Но не завоевав Рим, варвары не могли расчитывать на свободу от него. Поэтому падение Рима и начало господства христианства практически совпало по времени. Так Европа получила фору, оказалась впереди планеты всей, т.е. обрела самую передовую форму мышления и успешно двинулась по пути прогресса, оставля все дальше страны, поленившиеся принять христианство. И недалек стал тот день, когда христианство огнем и мечом поставит их на путь истинный!

Еще раз: не развитые народы Востока или Юга Римской Империи положили ей конец, а именно дикие варвары, которых вообщем-то до Цезаря почти никто и не замечал в историческом процессе того времени. Не было у них заметной роли, пока Рим их не потревожил…

Разумеется, для полной картины необходимо рассмотреть судьбы и влияние мусульманства на все упомянутые здесь процессы. Но…

Мышление Рима, мышление в конечных представлениях, рухнуло на пике своей славы. Так же и религиозно-художественное мышление рухнет, купаясь в лучах славы эпохи Возрождения. Настанет эра капитала. Которому тоже не повезет на самом пике глобализации из-за непомерного потребления природных ресурсов.

Так примерно выглядит взаимодействие мышления и бытия…

Я здесь хочу подчеркнуть ту мысль, что без разработки основ мышления в бесконечных понятиях мы не сможем перейти на новый уровень мышления, который позволил бы нам овладеть необходимыми сегодня органическими технологиями мышления. А без них нет ни Царствия Божия на Земле, ни коммунизма.

МИБ

Мы остановились на рассмотрении религиозно-художественной формы мышления – мышлении в бесконечных представлениях. Выяснили, что это крайне дуалистичная, идеалистическая, расщепленная форма. Шизофрения Духа, одним словом. Двинемся к мышлению в конечных понятиях.

Итак, мышление, посредством ощущений, заглатывает живую плоть природы, включая саму символьную среду, и переваривает ее, разлагает еще живой “белок” восприятий на “аминокислоты” представлений. Индивидуальное мышление здесь играет роль “желудка” мышления объективного. Действительность в мышлении в представлениях расщеплена до крайности: в нем есть Бытие и Ничто, Количество и Качество, Дом и Самолет, Лавровый Лист и Синева, Зрение и Радость и т.д… Теперь задача мышления – синтезировать из полученных атомизированных элементов “ферменты”, “нуклеиновые кислоты”, “белки” и прочий материал для синтеза организма природы и мышления в мышлении. Сама природа должна быть положена в форме мысли, стать частью мышления, а мысль – подняться над природой, охватить ее собой, стать Абсолютной Идеей, Абсолютным Субъектом, Абсолютным бесконечным, стать тем, вне чего ничего нет. Мы должны устранить созданный мышлением разрыв и восстановить единство различенного мыслью содержания, вдохнуть в него жизнь, самодвижение и саморазвитие. Мы должны создать в мышлении модель Бытия, равную самому чувственному Бытию, но опосредованную Сущностью и Явлением, вернуться в сферу реального Бытия через снятие протвоположностей, положенных в сфере Сущности. Сфера, где завершается отрицание отрицания Бытия, называется сферой Понятия.

Итак, мышление стоит перед двумя принципиально разными задачами:

1. Перевести конечные представления в конечные понятия (синтез “белка” из “аминокислот” на “клеточном” уровне научного мышления);

2. Перевести представления, не поддающиеся научному синтезу, и конечные понятия в форму бесконечного понятия (синтез “клеток” отдельных наук в единый организм разумного (философского) мышления). В частности, эту задачу ставит Энгельс в “Диалектике природы”.

Основательное осмысление проблем первого пункта началось с работ Аристотеля и Хрисиппа, продолжалось Бэконом, Лейбницем, Фреге, в новейшее время оно связано с логистическим атомизмом (Витгенштейн и его школа). Там же была обнаружена и недостаточность этого осмысления в части пункта 2. Как мы знаем, модернизация логистического атомизма в лингвистический анализ не спасла неопозитивизм от крушения перед проблемой синтеза диалектического бесконечного мышления.

Начало результативным решениям проблем второго пункта положено в работах Платона, далее через неоплатоников и Спинозу, Канта, Фихте, Шеллинга к последнему, кто совершил рывок в этом направлении – к Гегелю. На этом мышление пока остановилось. Нечеловеческая мощь мышления Гегеля до сих пор не поддается осмыслению простыми смертными.

Мышление в конечных понятиях (научное мышление) возникает тогда, когда мышление в представлениях уже имеет богатый арсенал своих продуктов и методов. Тогда, когда оно оказывается способным осознать себя, свой атомизм, и применить метод атомизации к самой атомизации, рассеять атомизацию, устранить ее из мира представлений посредством связи их в мышлении в соответствии с природой самого мышления, в соответствии с законами мышления – с законами формальной логики.

Здесь впервые стихийно постулируется (до доказательства еще очень далеко!), что законы мышления – лишь определенная форма общих законов природы. Но общие законы природы – поскольку они общие! – не даны мышлению в своей всеобщности, подобно тому, как человек не дан в его всеобщности, а даны лишь его определенные формы. Как под определенной формой человека мышление должно вскрыть определение сущности человека вообще, так и под определенными законами мышления последнее должно вскрыть определение сущности законов реальности вообще.

И, далее, законы реальности в познании должны быть не несказуемыми абстракциями, а получить именно форму мышления, быть выражены именно в форме, отражающей специфическую сущность человека. Т.е. “реальность вообще” может существовать в мышлении только в его собственном определении, быть определенной мышлением “реальностью вообще”, необходимо нести на себе отпечаток той сущности, “реальностью вообще” которой оно является. Должна быть единством абстрактного и конкретного, абстрактным содержанием в конкретной форме мышления. Бесформенное содержание мышления содержанием не является!

Иначе: как абстрактный труд существует для рынка лишь в конкретной форме своего продукта, так и сколь угодно абстрактная идея может существовать для мышления только в конкретной форме – в форме определений мышления.

Логика Аристотеля выражает требование систематичности мышления, отказ от его произвольного, комбинаторного характера. Систематичность начинается с наличия области конечных представлений и их классификации – деления множества представлений на непересекающиеся классы и построение иерархии этих классов в виде родо-видовых деревьев. Корнями деревьев “в последней инстанции” являются конечные представления, построенные из бесконечных представлений, лишенных признаков – категорий, или, лучше сказать, из атомарных признаков. Попытки определиться с “признаком признака” здесь еще увенчаться успехом не могут. Саморефлективные сущности лежат еще за границей мышления в конечных понятиях.

Категории (бесконечные представления) научное мышление вынуждено брать из сферы представления, и комбинировать их посредством старой доброй комбинаторики (аксиомы и постулаты научных теорий). Но далее, каждое понятие образуется из представлений об общих признаках рода и отличительных признаков вида. Тем самым, представления в иерархии получают однозначные определения, являющиеся отражением их отношений в иерархии. Теперь для мышления важно не имя представления (хоть горшком назови!), а место (только в печку не ставь!) в иерархическом дереве рассмариваемой предметной области. Конечное понятие есть определение, полученное конечным представлением в соответствующей иерархии представлений. Отметим, что реально в аристотелевской модели понятие имеет одно родовое определение и несколько видовых (по числу видовых признаков на данном подуровне дерева систематики). Под словами “полное определение понятия А” понимается совокупность всех его частичных различных определений.

Если представление входит в разные иерархии, его понятие имеет несколько “полных” определений.

Существенно, что само “определение” не есть конечное понятие. Невозможно дать определение определения, ибо тогда, следуя логике конечных понятий, необходимо, в свою очередь, определить определение определения – и так до бесконечности. Определение определения должно содержать определение самого себя, как нечто абстрактное в себе, быть “потребительной стоимостью” в сфере понятий, выражающей их “меновую логическую стимость”, и одновременно быть имманентной формой суждения, “потребительной логической стоимостью, выражающей меновую стоимость понятия”. [Определение определения в логике - нечто вроде определения золота, чья стоимость сама является потребительной стоимостью, является единством противоположностей в себе. И тем самым, становится мерилом стоимости других товаров]. Но понятия, являющиеся противоречием в себе, в сфере конечных понятий не рассматриваются.

Определения – элементы более широкого класса понятий, именуемых суждениями. Всякое отношение представлений в языке есть суждение. Но нас интересует именно единство суждений, позволяющее отразить единство объектной области. Нужен инвариант, который объединял бы все различные суждения (а различие, напомню, есть форма противоречия! Или, что то же самое, определение есть отрицание), не теряясь при переходе от суждения к суждению. Такого рода инвариантность вводится в логику посредством правил вывода. Эти правила позволяют сохранить инвариант (непротиворечивость) при переходе от одной непротиворечивой системы суждений к порождаемой ею посредством правил вывода другой системе суждений.

Таким образом, если мы имеем некоторую непротиворечивую систему определений, и правила вывода, то, при достаточном богатстве исходных определений можем строить сколь угодно сложные системы понятий. Современные теоретические науки – пример того, о чем я здесь говорю.

Подчеркну: математика не требует истинности исходных аксиом, ее требование много слабее – непротиворечивость. А уж как дело будет обстоять с истинностью? – да уж как Бог на душу положит!

Итак, мышление в конечных понятиях имеет своим методом формальную логику. Это – формально-логическое (часто – научное) мышление. Этим мышлением обладают очень редкие люди.

В основном в науке работают ученые с мышлением в конечных представлениях, а не в конечных понятиях. Часто проблема работника науки в том, что его интуиция и воображение развиты недостаточно для перехода на уровень логического мышления.

В заключение можно сказать так: если представление есть общее в восприятии, то понятие есть общее в представлении (формулировка Канта).

МИБ

Мы сказали, что мышление в восприятиях существенно монистично. Однако, в чем выражается монистичность мышления вообще?

Мышление в конечных восприятиях воспринимает только внешний мир, но о себе, о духовном в себе еще не знает, вообще – не ведает о своем существовании. Мир – не единство духа и материи, а природа – и точка! Иначе говоря, глядя на такое мышление извне, мы наблюдаем некоторую его дуалистичность, но она никак не положена в самом мышлении.

Мышление в бесконечных восприятиях осознает себя таким же образом, как и природу, оно существенно совпадает по форме со своим продуктом и такое мышление монистично не только в себе, но и для самого себя. Оно знает себя как абсолютный монизм, как материальное единство себя и своих продуктов. При этом оно еще не вырвалось из своей сплетенности с природой, подчинено ей. Это монистичность природная, первобытная, стихийная.

Мышление в конечных представлениях делает шаг к дуализму. Во-первых, оно уже знает себя, как восприятие природного объекта, в то время как его продукты (представления) от природы уже значительно оторваны. И чем продуктивнее такое мышление, тем в большей мере оно упускает возможность опосредовать себя через свой продукт, тем шире разверзается пропасть между его собственной природной сущностью и рукотворной природой продукта. Мышление отрывается от действительности, данной в его собственных представлениях, погружается во тьму мистики, невыразимого словами экстаза и подавленности.

Во-вторых, оно само расщепляет свои продукты на активное в чувственном восприятии и пассивное, на сущность и явление. При этом оно само, не зная себя, как представление, остается чем-то единым – то ли только активной сущностью, то ли только пассивным явлением. Мышление здесь имеет два взаимоисключающих чисто формальных суждения о своей природе. Каждое конкретное индивидуальное мышление представляет себя либо так, либо иначе, но не осознает себя как противоречие, как то и другое сразу. Это противоречие уже положено в объективном мышлении, но субъект способен ухватить только одну какую-нибудь его сторону. Поэтому, в отношении сознания мышление еще сохраняет монизм (который уже потерян в мире), но этот монизм случаен для индивида. В целом объективное мышление, в свою очередь, представляет собой некий полумонизм, полудуализм.

Мышление в бесконечных представлениях отчетливо осознает себя как дуализм сущности и явления, духа и материи. Тем самым, в себе и для себя оно строго монистично, но сторона монистичности – случайна. Объективное мышление в такой форме есть чистый монизм, существующий в двух видах – либо только материя, либо только сознание. Каждый из этих видов монизма начисто отвергает свое другое, как совершенно ложное. Противостояние этих двух монизмов в объективном мышлении и образует до предела развитый дуализм мышления в бесконечных представлениях, дуализм материи и сознания.

В мышлении в конечных понятиях намечается снятие дуализма. Хотя само научное мышление по-прежнему дуалистично и не может ни доказать, ни опровергнуть того или иного монизма в себе, оно существенно монистично в своем продукте. Понятие науки отражает являющуюся сущность объекта, процесса. В конечном понятии уже частично восстанавливается единство сущности и явления. И мышление ученого постепенно склоняется к подозрению, что и в мышлении противоположность материи и сознания – мнимая, и толковать о ней – все равно, что толочь воду в ступе. Для него всякая философия, опирающаяся на ту или иную сторону мышления в бесконечных представлениях, доказывающая ложность одной половины мышления по отношению к другой – сама абсолютно ложна, есть пустое словоблудие.

Хотя мышление ученого еще также полумонистично, полудуалистично, но вектор движения самосознания противоположен вектору движения мышления в конечных представлениях.

Мышление в бесконечных понятиях восстанавливает монизм окончательно. Но это не только отрицание отрицания чувственного монизма мышления в врсприятиях, т.е., восстановление монистического отношения духа и материи, но и отрицание самого первобытного чувственного монизма, полагание монизма духовного, монизма мысли, а не монизма чувственности.

Ситуация в точности подобна абстрактному движению бесконечного понятия. Логика бесконечного понятия начинает с Абсолютного, самотождественного неопределенного. Первое отрицание переводит его в форму расщепленности на пару конечных – Бытие и Ничто. Отрицание отрицания переводит расщепленность назад, в Абсолютное, но это – уже определенное Абсолютное, лишенное всякого покоя самоизменение – Становление, т.е. также и абсолютное отрицание Абсолютного.

Еще пример. Такой же процесс мы наблюдаем, например, при образовании и разложении капитализма: единство (“монизм”) противоположностей – субъект труда и средства производства (индивидуальный производитель) постепенно расщепляются и поляризуются так, что производитель отчуждается от средств производства, наступает “дуализм” капитала. Затем идет процесс обратной “монизации”, воссоединение труда и средств производства, но основа этого “монизма” – коллективное общественное производство, – совершенно противоположна исходному пункту – атомизированному индивидуальному способу производства. Таким образом, через капитализм идет процесс отрицания индивидуализма в феодальном “монизме” и кристаллизация новых общественных отношений на почве коллективизма.

Здесь дискретный, атомистический экономический монизм заменяется непрерывным экономическим монизмом. Поэтому, дискретное мышление крестьянина-собственника или кустаря-одиночки, попадая в экономические условия социальной непрерывности, является не адекватным социалистическому экономическому бытию, вступает в противоречие с ним. Остается либо устранить дискретность мышления, либо устранить непрерывность бытия. В СССР до 50-х годов шла работа по формированию в обществе непрерывного мышления, с середины же 50-х культивируется дискретность мышления, что неизбежно привело к падению социалистического коллективного бытия.

Дискретность мышления, как субъективный фактор, вступает в противоречие с непрерывным мышлением, так же как субъективным фактором. “Роль личности в истории” определяется соотношением этих факторов. Есть Личность – есть культ. Нет Личности с объединяющей передовой субъективный фактор идеей, – общество распадается, атомизируется, возвращается к дискретному “каждый за себя”, “все против всех”.

Я привел примеры эволюции мышления и эволюции экономики, чтобы показать, как вроде бы абстрактная идея в своем саморазвитии в действительности осуществляет себя в плоти и крови этого мира.

Диалектика – скелет движения. Точнее, в диалектике движение – способ существования понятия.

Еще замечание о соотношении религиозного мышления (мышления в бесконечных представлениях) и диалектического. Они внешне довольно похожи, что дает повод критикам говорить о марксизме, как о новой религии.

Бог в монотеизме есть также абсолютное бесконечное, не ограниченное ничем другим, абсолютно свободное от другого. Во всех своих творениях он остается в себе и у себя. Он есть Слово. И Слово было у Бога. И Слово было Бог. Он есть Абсолютный Дух.

Но различие между философией и религией выступает здесь не в бесконечности и конечности мышления (бесконечны оба), а в формах, в которых выступает Абсолютное. В религии – мышление в бесконечных представлениях (интуиция, созерцание). В философии – в бесконечных понятиях (чистое логическое мышление без всякой чувственной примеси – примерно, как в релятивистской квантовой электродинамике).

В чем практически выражается это различие? Для этого нужно понять то и другое. Здесь же покажу это различие на примере. Мышление в конечных представлениях может, например, считать, что болезнь, сопровождаемая желтизной глаз и болями в правом боку, вызвана злым духом Желтуха. И пытаться изгнать этого духа. Мышление же в конечных понятиях (научное мышление) направит свои усилия на поиск и уничтожение этого "духа" - вируса гепатита и на восстановление разрушений, оставленных вирусом, в организме.

Примерно таков же и характер различия между религией и диалектикой.

Подведем итог сказанному. Недиалектическое мышление полагает, что раз монизм чувственных восприятий мира противоположен монизму логической Абсолютной Идеи, то последнее есть отрицание материализма, есть чистый идеализм. Такая химера естественно следует из самого характера недиалектического мышления, как было показано выше. Ему невдомек, что в движении формообразования мышления теряется не материализм, а его первобытная форма. Материализм в форме мышления в чувственных восприятиях заменяется более развитой формой мышления в бесконечных понятиях. Меняется не объект описания, а совершенствуется метод построения модели реальности на основе более адекватных технологий мышления.

МИБ

А вот как Маркс и Энгельс характеризуют мышление и его эволюцию (“Немецкая идеология”).

Предварительно замечу, что это – одна из ранних работ классиков. В ней мы имеем дело, помимо всего прочего, и с поиском походящей терминологии для выражения своих мыслей. В частности, вместо привычного нам термина “производственные отношения” здесь используется термин “форма общения”, “общение”. Этот термин удачно отражает тот факт, что производственные отношения осуществляются, в основном, через сферу объективного мышления.

Цитата:
Производство идей, представлений, сознания первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность и в материальное общение людей, в язык реальной жизни. Образование представлений, мышление, духовное общение людей являются здесь ещё непосредственным порождением материального отношения людей. То же самое относится к духовному производству, как оно проявляется в языке политики, законов, морали, религии, метафизики и т. д. того или другого народа. Люди являются производителями своих представлений, идей и т. д., — но речь идёт о действительных, действующих людях, обусловленных определённым развитием их производительных сил и — соответствующим этому развитию — общением, вплоть до его отдалённейших форм. Сознание никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием [отраженным в сознании бытием - МИБ], а бытие людей есть реальный процесс их жизни. Если во всей идеологии люди и их отношения оказываются поставленными на голову, словно в камере-обскуре, то и это явление точно так же проистекает из исторического процесса их жизни, — подобно тому как обратное изображение предметов на сетчатке глаза проистекает из непосредственно физического процесса их жизни.В прямую противоположность немецкой философии, спускающейся с неба на землю, мы здесь поднимаемся с земли на небо, т. е. мы исходим не из того, что люди говорят, воображают, представляют себе, — мы исходим также не из существующих только на словах, мыслимых, воображаемых, представляемых людей, чтобы от них прийти к подлинным людям; для нас исходной точкой являются действительно деятельные люди, и из их действительного
жизненного процесса мы выводим также и развитие идеологических отражений и отзвуков этого жизненного процесса. Даже туманные образования в мозгу людей, и те являются необходимыми продуктами, своего рода испарениями их материального жизненного процесса, который может быть установлен эмпирически и который связан с материальными предпосылками. Таким образом, мораль, религия, метафизика и прочие виды идеологии и соответствующие им формы сознания утрачивают видимость самостоятельности. У них нет истории, у них нет развития [без человеческого фактора - МИБ]; люди, развивающие своё материальное производство и своё материальное общение, изменяют вместе с этой своей действительностью также своё мышление и продукты своего мышления. Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание.

При первом способе рассмотрения исходят из сознания, как если бы оно было живым индивидом; при втором, соответствующем действительной жизни, исходят из самих действительных живых индивидов и рассматривают сознание только как их сознание. Этот способ рассмотрения не лишён предпосылок. Он исходит из действительных предпосылок, ни на миг не покидая их. Его предпосылками являются люди, взятые не в какой-то фантастической замкнутости и изолированности, а в своём действительном, наблюдаемом эмпирически, процессе развития, протекающем в определённых условиях. Когда изображается этот деятельный процесс жизни, история перестаёт быть собранием мёртвых фактов, как у эмпириков, которые сами ещё абстрактны, или же воображаемой деятельностью воображаемых субъектов, какой она является у идеалистов.

Иначе говоря, объективное мышление и его эволюцию следует рассматривать как продукт материальной деятельности человечества, продукт индивидуального творчества людей, отчуждаемый ими через общение в общее пользование.

В "Феноменологии духа" Гегель поступает именно таким материалистическим образом. Он не измышляет никаких абстрактных сверхчеловеческих сущностей, а на эмпирическом материале (в основном - на истории философии) выстраивает в логической форме то, что дано в исторической эмпирии - возникновение и эволюцию форм "мирового духа", или объектвного мышления.

Цитата:
Там, где прекращается спекулятивное мышление, — перед лицом действительной жизни, — там как раз и начинается действительная положительная наука, изображение практической деятельности, практического процесса развития людей. Прекращаются фразы о сознании, их место должно занять действительное знание. Изображение действительности лишает самостоятельную философию её жизненной среды. В лучшем случае её может заменить сведение воедино наиболее общих результатов, абстрагируемых из рассмотрения исторического развития людей. Абстракции эти сами по себе, в отрыве от реальной истории, не имеют ровно никакой ценности. Они могут пригодиться лишь для того, чтобы облегчить упорядочение исторического материала, наметить последовательность отдельных его слоев. Но, в отличие от философии, эти абстракции отнюдь не дают рецепта или схемы, под которые можно подогнать исторические эпохи. Наоборот, трудности только тогда и начинаются, когда приступают к рассмотрению и упорядочению материала — относится ли он к минувшей эпохе или к современности, —когда принимаются за его действительное изображение.

Мы здесь и пытаемся наметить последовательность отдельных, исторически данных, слоев объективного мышления. Пытаемся дать его действительное изображение. Заменяем современную традиционную философию сведением воедино наиболее общих результатов относительно исторического развития форм эволюции мышления.

Цитата:
На «духе» с самого начала лежит проклятие — быть «отягощённым» материей, которая выступает здесь в виде движущихся слоев воздуха, звуков — словом, в виде языка. Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание, и, подобно сознанию, язык возникает лишь из потребности, из настоятельной необходимости общения с другими людьми. Там, где существует какое-нибудь отношение, оно существует для меня; животное не «относится» ни к чему и вообще не «относится»; для животного его отношение к другим не существует как отношение. Сознание, следовательно, с самого начала есть общественный продукт и остаётся им, пока вообще существуют люди. Сознание, конечно, есть вначале осознание ближайшей чувственно воспринимаемой среды и осознание ограниченной связи с другими лицами и вещами, находящимися вне начинающего сознавать себя индивида; в то же время оно — осознание природы, которая первоначально противостоит людям как совершенно чуждая, всемогущая и неприступная сила, к которой люди относятся совершенно по-животному и власти которой они подчиняются, как скот; следовательно, это — чисто животное осознание природы (обожествление природы).

Неплохое введение в объективное мышление.

Цитата:
…сознание необходимости вступить в сношения с окружающими индивидами является началом осознания того, что человек вообще живёт в обществе. Начало это носит столь же животный характер, как и сама общественная жизнь на этой ступени; это — чисто стадное сознание, и человек отличается здесь от барана лишь тем, что сознание заменяет ему инстинкт, или же, — что его инстинкт осознан. Это баранье, или племенное, сознание получает своё дальнейшее развитие благодаря росту производительности, росту потребностей и лежащему в основе того и другого росту населения. Вместе с этим развивается и разделение труда, которое вначале было лишь разделением труда в половом акте, а потом — разделением труда, совершавшимся само собой или «естественно возникшим» благодаря природным задаткам (например, физической силе), потребностям, случайностям и т. д. и т. д. Разделение труда становится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда.

МИБ

Немного об эволюции. Есть два взгляда на ход вещей в этом мире: от простого к сложному (эволюция), и от сложного – к простому (креационизм). В первом случае мир рассматривается, как неуклонно и самопроизвольно усложняющийся процесс, во втором – как неуклонно саморазрушающийся, идущий к хаосу.

Вторую точку зрения озвучил Рене Декарт:

Подходы к первой удалось найти И.Р.Пригожину при исследовании термодинамических процессов, далеких от равновесия.

Трудности с эволюцией (вообще, с описанием процессов развития) связаны еще и с тем, что, как показали исследования У.Р.Эшби, К.Поппера, того же Пригожина, что эти процессы невозможно удовлетворительно описать математически. Этот факт – следствие того, что правила вывода формальной логики запрещают получать из исходного качества иное качество.

МИБ

Мы говорим, что диалектика - логика развития, логика эволюции и революции. Но, как мы видели выше, Декарт не считает возможными процессы саморазвития. С ним солидарны и религия, и наука в лице классической термодинамики. Очевидно, что с позиций теории вероятности наблюдаемая нами эволюция необъяснима и даже невозможна. У диалектиков остается выбор: либо согласиться с Декартом и его всевозможными последователями, признать, что диалектика - липа, исследующая ненаучные химеры, как говорят Карнап с Поппером, либо искать физические основы эволюции, делающие ее неизбежной закономерностью в нашем мире. В этом случае создание и исследование динамической логики развития - диалектической логики - задача практически крайне актуальная. Поэтому понакомимся немного с достижениями науки в этой области. .


Казалось бы, вопросами организации и самоорганизации успешно занимается кибернетика. Зачем здесь физика?

Условия самоорганизации и самовоспроизведения в кибернетических системах, основанные на работах Тьюринга и Неймана, в настоящее время хорошо известны. Показано, что при определенных предпосылках (например, наличии кумулятивной обратной связи) в кибернетических системах возникают спонтанные структуры. Кибернетический подход играет важную роль и в физике процессов формирования структур. Не следует, однако, ожидать, что с помощью кибернетики можно разрешить все проблемы формирования структур. Как общая наука о структуре, абстрагирующаяся от конкретных материальных форм, кибернетика не дает, например, ответов на вопрос о физических основах существования определенных соотношений, обратных связей и т.п. Вопросы спонтанного формирования структуры в системе, состоящей из молекул, имеют, следовательно, и такие аспекты, которые может решить только физика. Это – физические основы спонтанного формирования структур. В центре внимания здесь стоит вопрос, каким образом можно объяснить образование спонтанных структур в молекулярной системе, не впадая в противоречие со вторым началом термодинамики.


Сконцентрируем и перечислим кратко идеи, принципы и понятия, играющие роль в процессах формирования структур.

1. Постоянный приток отрицательной энтропии.
2. Большие отклонения от равновесия.
3. Нелинейность описывающих систему уравнений (т.е., невозможность ограничиться только линейными членами разложения фунций в ряд Тейлора).
4. Кооперативное поведение подсистем.
5. Усиление отклонений от неустойчивых состояний.
6. Отбор и спонтанная организация в макромолекулярных системах.
7. Принцип эволюции Пригожина-Гленсдорфа.

С помощью этих представлений физики, химики и биологи к концу прошлого тысячелетия сумели приблизиться к пониманию процессов формирования простых структур в открытых системах. Однако, мы еще далеки от четкого научного понимания происхождения многообразных структур, наблюдаемых в природе. Это, в особенности, относится к чрезвычайно сложным структурам биологических систем. И уж совсем в особенности – к такой молекулярно-кибернетической системе, как мышление.

Мы пытаемся отразить в мышлении наиболее общие свойства реальности, такие, как саморазвитие, самопреобразование, но совершенно не принимаем во внимание, как с горечью констатировал Пригожин, что мышление – такой же процесс нашего мира, как ячейка Бенара или эволюция эмбриона. Тем самым, мы пытаемся отразить реальность неадекватным реальности инструментом. Инструментом, уже прошедшим большой путь эволюции, познавшим многие аспекты реальности, но не сделавший себя предметом этой реальности, не применившим еще процессы, возникающие вдали от равновесия, к самому себе и не исправившему самого себя в связи с новыми знаниями. Как верно заметили философы, явление сначала возникает для мышления вне него, и только затем мышление переносит познанные закономерности и на себя самого. Только затем преобразует свою форму в соответствии с познанной реальностью. И уж в самую последнюю очередь – преобразует свое социальное бытие в соответствии с новыми моделями, построенными новой формой мышления.

Еще одно общее замечание. При формировании структур уменьшается степень симметрии системы. Нередко это вызвано уменьшением энтропии системы. Симметричные состояния вдали от равновесия оказываются не равновероятными.

МИБ

Несколько слов об энтропии и информации.

Мы помним формулу Больцмана (для простоты использую представление для равномерного распределения):

S = k ln W.

Шеннон определяет негэнтропию, как

H = – log2 W.

(имеется в видк логарифм по основанию 2). Или можно сказать, что Шеннон определяет энтропию, как:

H = log2 W.

Т.е., информационная и больцмановская энтропии пропорциональны друг другу:

S = const*H.

Статистическую энтропию системы мы интерпретируем как меру неупорядоченности системы и, вместе с тем, как меру структурной организованности системы. При этом, максимум статистической энтропии (равномерное распределение) соответствует низшей степени организованности.

Характерно, что энтропия обладает свойством аддитивности:

S = S1 + S2.

Таким образом, информационная структура мышления – форма существования физической макромолекулярной структуры. И наоборот, физическая реализация мышления – форма информационной макромолекулярной структуры. Этакое тождество противоположностей – материи и сознания.

Но мы здесь увязали информацию и энтропию для макрообъектов. Однако, как обстоит дело с энтропией в квантовом мире? Где мы находим мало сходства с миром макро? Может, там нельзя определить величину, подобную энтропии? Оказывается, и там все в норме.

В квантовомеханической статистике состояние системы описывается статистическим оператором р. Справедливо соотношение:

S = – k Sp (p ln p).

(Здесь Sp – шпур (след) матрицы этого оператора). Это – квантовомеханическая интерпретация статистической энтропии Больцмана.

Таким образом, и в квантовой механике статистическая энтропия обладает свойством аддитивности:

S = S1 + S2.

Свойство аддитивности послужило Больцману основанием для отождествления статистической энтропии с термодинамической энтропией, введенной Клаузиусом. В определение энтропии входит и еще ряд свойств, которые мы рассматривать не будем, но которым удовлетворяют все перечисленные ее виды.

Таким образом, аналогия между термодинамической энтропией, статистической энтропией Больцмана и информационной энтропией Шеннона наводит на мысль об отождествлении этих величин. Окончательное подтверждение этой правдоподобной гипотезы может дать только эксперимент. Все экспериментальные данные подтверждают такое предположение. Поэтому все приведенные выше равенства рассматриваются сегодня как основные постулаты статистической теории вещества. Подчеркну, что экспериментальных противопоказаний они на сегодня не имеют.

Итак, термодинамическое равновесие соответствует высшей степени неупорядоченности. Дальше энтропия системы увеличиваться не может. Поэтому производство энтропии либо в системе не происходит, либо сколько энтропии в ней производится, столько же и вытекает.

Состояния же с высокой организацией обязаны быть хоть в какой-то мере упорядоченными, а значит – неравновесными. Поэтому в упрядоченной системе, в соответствии со вторым началом, энтропия производится обязательно. Важно, чтобы эта, производимая системой энтропия, откачивалась из системы во внешнюю среду. Поэтому для неравновесных систем очень важной величиной является производство внутренней энтропии:

P=dS/dt>0

Изменение энтропии системы за счет процессов притока и оттока может быть как положительным, так и отрицательным. Система может двигаться в первом случае к деградации, регрессировать, во втором случае – прогрессировать.

Таким образом, система, способная отдавать энтропию среде, или, иными словами поглощать негэнтропию (информацию), может уменьшать свою энтропию. Поведение энтропии в открытой для обмена веществом и энергией системе может, таким образом, принципиально отличаться от поведения изолированной от вещества и энергии системы. В открытых системах могут без нарушения второго закона термодинамики образовываться и существовать эволюционирующие структуры.

Последовательная теория открытых систем была разработана Пригожиным. Наконец, Пригожин и Гленсдорф обобщили эту теорию на случай нелинейных систем.

Наверное, для иллюстрации сказанного нужно привести какой-нибудь простенький пример.

Мы знаем, что водопад может вращать колесо водяной мельницы, совершать работу, теряя энергию. Рассмотрим аналогичный “термопад”, называемый “фотонная мельница”.

Мы знаем, что в простейшем случае теплообмена энтропия выражается через формулу:

S = Q/T.

На Землю падает поток фотонов от Солнца, имеющий температуру его поверхности – около 6000 К. Он несет поток тепла Q. Земля не перегревается, так как отдает в космическое пространство тот же поток Q, но с энергией излучаемых фотонов, соответствующей примерно 300 К.

Таким образом, на землю поступает энтропия от Солнца, равная

Sс = Q/Tс,

уходит энтропия, равная

Sз = Q/Tз.

Их отношение

Sз/Sс = Tс/Tз = 6000/300 = 20

.
Таким образом, Земля находится в состоянии высокого термодинамического неравновесия – количество энтропии, вытекающей из нее почти в 20 раз превышает количество втекающей. Конечно, реально не все так красиво, но факт налицо: планета Земля имеет высокие возможности самоорганизации.

Теперь ближе к нашим делам. Мы, наверное, уже понимаем, что для устойчивой социальной самоорганизации социальная система должна быть открытой. Открыта для чего? Для внесения негэнтропии, для внесения информации, для внесения знаний и возможности их коллективной ассимиляции. Не открыта для чего? Для внесения энтропии – невежества и деструкции структур до атомарного индивидуализма. Т.е., это должна быть система мембранного типа. Аналогично, мембрана должна иметь возможность пропускать в среду энтропию – индивидуализм и невежество, и задерживать коллективизм и развитие.

Иначе говоря, если рассматривать, как и Ленин, что сегодня есть две общественные стратегии бытия – либерализм и марксизм, то можно не открывать Америки, а просто повторить давно забытое старое: общество, если оно хочет существовать и быстро развиваться даже в сложных условиях России, а не регрессировать и вымирать, должно освобождаться от либерализма в пользу марксизма.

Совсем конкретно: когда мы вносим свободу индивидуализма и невежества, а выносим истинные коллективные ценности и разрушаем организм истинных знаний – мы деградируем. И наоборот, когда мы накапливаем знания и используем их с целью создания все более успешной структуры общества, а невежество и индивидуализм изживаем – мы прогрессируем.

AZM

Можно рассмотреть построение реальности Духоматериальной в трех уровнях:
Высшее Духовное Человеческое бытие, Идеал для низов, подсознательная память и стремление низов к совершенству вызывает.
Среднее бытие - космополитизм искаженный, корыстный, сокрывающий Истину, Знания, Историю. Сокрывающий место данной реальности во Вселенной.
Низшее бытие, которое достано этим средним уровнем "мирового господства ", которое хочет нормально жить по Человечески и стремиться к Высшему бытию.

То есть средний уровень корыстный, искаженный есть "заноза" в сознании, теле Человеческом. Эта "заноза" претендует на мировое господство.

Есть тайна среднего уровня, это сокрытии Истины, сокрытие знаний преднамереное, корыстное. Навязывание ложных религий и идеологий, подмена знаний легендами. Низы уперлись в этот потолок "мирового господства".

В низах есть потенциальный Духовный верх, который низы пытаются проявить.
Но середина не дает, лжет, отстаивает свою модель "избранности псевдорелигиозной, отстаивает свою корысть, частную собственность на "законние", на религию, на СМИ", на модель бытия. Частную собственность на ложь.

Ложь во спасения послепотопная: цель сокрыть катастрофу которая была и воссоздать былое в подобии, выдать за "эволюцию". То есть повтор выдать за первородное развитие, внедрение былой информации за новое развитие.
То есть эта легенда об эволюции вклинилась между верхом и низом, держит низы в ролевых играх в цивилизацию, держит осознание масс в ролях "законнопослушных" душевных недоумков, которым воля избранных выдается за закон общества от религий до постановлений властей, модель непогрешимости этой воли "законодателей". Но эта воля и сознание не соответсвует верху, низы это чувствуют и далее понимают. Возникают революции и бунты, свержение этой паразитической середины космополитов. Потом эта погань опять проростает, общество загнивает. Революция это соединение низов с верхом и свержение этой середины псевдоразумной, деградировавшей в обезьян и свиней по сознанию.
Две сути в Человеке: видовая телесная дочерняя видословная душевная и Отцовская Идейная Духовная Родовая. Борьба этой Сути.

Леонид Санталов

Вернусь к началу.

Оцениваю эту мысль как компас. определяющий направление в любом исследовании.Самым ценным в этом отношении являются мысли Гегеля и Ильенкова. Извиняюсь, кратко не получилось
Первое
Ильенков (Диалектическая логика/ Очерк 5. ДИАЛЕКТИКА КАК ЛОГИКА/) отметил, что Гегель расширил предмет логики.

«Определяя логику как мышление о мышлении, Гегель совершенно точно указывает ее единственное отличие от любой другой науки».

«…Мышление в широком смысле слова, как деятельность, изменяющая образы внешнего мира вообще, выраженные в словах…»

«"расширил" предмет логики, своим пониманием мышления, включив в сферу рассмотрения массу "вещей", которые мышлением в обычном и строгом смысле назвать никак нельзя…»

Причина, аргумент
«Прямо себя мышление "увидеть" не может иначе, чем в зеркале собственных творений, в зеркале внешнего мира, каким мы его знаем благодаря деятельности мышления. Таким образом, мышление, каким оно выступает в логике, это - то же самое мышление, которое реализовало себя в виде знания о мире, в виде науки, техники, искусства и нравственности»

«…логическая форма, …, была понята как форма деятельности…»

Вывод Ильенкова из анализа гегелевской философии.

Диалектическая логика есть, поэтому не только всеобщая схема субъективной деятельности, но одновременно и всеобщая схема изменения любого естественно природного и социально-исторического материала.
Логика, ставшая диалектикой, является... наукой о развитии всех вещей, как материальных, так и "духовных".

(продолжение следует)

Леонид Санталов

Оцениваю эту мысль как компас, определяющий направление в любом исследовании.
Использую фрагмент из анализа проблемы по – поводу трудностей понимания «Науки логики».
Понятно, что без «Феноменологии духа» «Науку логики» понять трудно. Предпосылками понимания является выводы из история философии, в частности необходимость монизма (против дуализма Канта) и материализма (содержание объекта – основа), что, казалось бы, парадоксально для самого Гегеля, которого от непонимания считают идеалистом.
Необходимость эволюции объективных форм мышления является мышление в бесконечных понятиях, последнему и посвящается наука логики. Об этом пишет сам Гегель в предисловии к первому изданию.
Гегель в предисловии науки логики пишет (стр. 8):
«…необходимость расширить объем логики, взятой самой по себе, побудила меня выпустить её в свет отдельно; она, таким образом, составляет… первое продолжение « Феноменологии духа»». Однако сам великий философ Ильенков пишет о другом, комментируя Гегеля о необходимости расширении объема логики, что есть, правда, но не истина. //Диалектическая логика: исторический экскурс… Идея в другом, ранее логика отражала только конечные понятия, а задача стоит более сложная - отразить в логике философскую бесконечность, или мышление в бесконечных понятиях. Напомним основную идею «Феноменологии духа»,
мышление развивается поступательно по спирали (МИБ):

1. Мышление в конечных восприятиях.
2. Мышление в бесконечных восприятиях.
3. Мышление в конечных представлениях.
4. Мышление в бесконечных представлениях.
5. Мышление в конечных понятиях.
6. Мышление в бесконечных понятиях.
Расширение объема логики, осуществленный Гегелем, и есть переход с пятого на шестой уровень.
Итак, расширение предмета логики сводится в переходе
А) формы «речи» к «форме деятельности вообще» (первый аспект)
Б) от мышления в границах конечных понятиях к мышлению в бесконечных понятиях (второй аспект).