Категории необходимого и случайного прошли длительный эволюционный путь от античности до наших дней. Здесь я остановлюсь преимущественно на понимании соотношения этих категорий у Аристотеля, дабы показать нашим участникам всю плоскость мысли В.Бадыгина (Кузи), которую он здесь демонстрирует с пылом первооткрывателя. Уже у Аристотеля мы видим глубокое, емкое, дифференцированное понимание категорий необходимого и случайного, ясное отделение логического аспекта (который Кузю совсем не интересует) от эмпирического (который филистер Кузя только и постиг в либерастных подворотнях вульгарного философствования). Находим и определение необходимости как цели, связь необходимости с энтелехией (мы здесь эту связь рассматривать не будем).
Наш "философ-диалектик" начисто послал Энгельса подальше с его "предмет философии есть логика и диалектика". Остальное, пишет Энгельс, епархия частных наук. Однако, многие частные, эмпирические проблемы находят свое отражение и в творчестве мышления в бесконечных представлениях. Скажем, "Мастер и Маргарита" М.Булгакова - сплошная диалектика необходимости и случайности в недиалектической, случайной форме единичного сознания автора. Необходимое для Воланда присутствие Маргариты ею осознается, как случайность. Аннушка уже разлила масло. И т.д. Сравните это искрометное повествование с унылым описанием аварии троллейбуса у Кузи.
Кузя мог бы, раз уж не удалось подняться ни до художественного творчества, ни до логики, хотя бы немного коснуться необходимости и случайности в науке. Рассмотреть взаимодействие исходно разнесенных световых конусов, внутри каждого из которых развивается необходимость, но эти необходимости, встречаясь, сталкиваются случайным образом. Мог бы рассмотреть точки бифуркции, эффект "крыла бабочки", но Кузя ограничился нудной обывательской жвачкой на философскую тему, пользуясь совершенно чуждым философии, псевдофилософским методом, методом обывательского мышления.
Вернемся к Аристотелю. Он определяет необходимость и случайность, как философские категории, через логику и понятие истины. О необходимом истинно, что оно либо причастно бытию, либо не причастно. Случайное же может быть как причастно бытию, так в равной мере, и не причастно ему.Таким образом, необходимость есть крайние моменты случайности. Случайность же есть незавершенная необходимость, но есть спонтанное начало всякой необходимости.
Так трактовали категории необходимости и случайности умные люди еще почти 2.5 тысячелетия назад. Просматривая "философские наставления" В.Бадыгина, поражаешься, насколько низко пала марксистская философия в руках обывателя. От Кузи до Аристотеля дальше и дольше, чем до Луны пешком.
Ниже я привожу конспект куска из "Учения о категориях" А.Н.Книгина. Материал, на мой взгляд, рыхлый, но что-то в нем просвечивает через цитаты (а мне цитаты и нужны - лень рыться очередной раз в наследии Стагирита).
Демокрит и Эпикур о необходимости и случайности.
Демокрит объявил, что все мире подчиняется необходимости, а случайностью мы считаем то, причин чего не знаем. Говоря современным языком, Демокрит считал необходимость объективным свойством вещей, а случайность - субъективным мнением. Главным аргументом Демокрита было положение, что все имеет причину, из причины же следствие вытекает с необходимостью.
Однако достаточно рано возникло представление противоположное демокритовскому, а именно, - утверждение существенного значения случая и определенного умаления значения необходимости. Принадлежит оно Эпикуру, философу 4-3 веков до н.э. Он говорил, что «лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков». Неумолимая необходимость достойна лишь насмешки: «Необходимость есть бедствие, но нет никакой необходимости жить с необходимостью». Его концепция самопроизвольного отклонения атомов от прямолинейного падения вниз объясняла возможность случайного возникновения вещей различной формы. В то же время «мудрец не признает его [случай] ни богом, как думают люди толпы, …ни причиной всего». Тем не менее, «он доставляет начала великих благ или зол».
Эти две противоположные точки зрения сходны в том, что они разъединяют необходимое и случайное и абсолютизируют ту или иную сторону.
Аристотель о необходимости и случайности.
Взвешенную позицию сформулировал Аристотель, признавший объективное существование и необходимости, и случайности.
Понятие необходимости употребляется Аристотелем в нескольких смыслах.
1. В самом абстрактном смысле
необходимо то, что не может быть иначе.
2. Далее, под необходимостью понимается условие, без которого что-то не может состояться (дыхание для жизни).
3. В-третьих, принуждающая сила, которой невозможно сопротивляться.
4. Наконец, логическое доказательство, то есть следование выводов из посылок.
Три последних смысла характеризуют необходимость как
эмпирически необходимое или неизбежное, но самоё необходимость или неизбежность как таковую не эксплицируют. Первый же смысл является
собственно логическим. Он не указывает ни на какую конкретную эмпирическую область или тему, а формулирует именно
общий признак необходимости.
[Не удержусь от комментария. Это типичный пример автореференции - определения себя через другое самого себя. У Ленина мы находим такую же конструкцию: "материя есть категория...", иными словами, материя вне мышления определяется через свою противоположность - через мышление, через его продукт - категорию.
Необходимо то, толкует Аристотель, что не имеет вне себя другого. Если же нечто имеет вне себя другое, допускает несколько каналов развития, то такое нечто случайно. Падение монеты имеет вне канала "решка" канал "орел", по какому каналу пойдет падение монеты - решает случай, а не необходимость.
Точка бифуркации имеет множество каналов, но как только аттрактор выбран посредством случайности - наступает необходимость. - МИБ.]
Аристотелем предложены по меньшей мере два понимания необходимости, которые можно обозначить как жесткую и мягкую необходимость. Жесткая необходимость выражается в ее логическом содержании: необходимо то, что не может быть иначе. Мягкая же необходимость заключается в том, что она осуществляется в большинстве случаев.
Аристотель не сомневается в существовании случайности, признает ее объективность. Он пишет:
«очевидно, что не все существует и происходит в силу необходимости, а кое-что зависит и от случая» [Аристотель, Об истолковании, Соч. т.2, с.101].
О необходимом истинно, что оно будет и не истинно, что его не будет. Если же нечто будет с не меньшим и не большим правом, чем оно не будет--- это случайно.
Для Аристотеля необходимость и случайность - равноправные характеристики процессов. Хотя в целом Аристотель полагает мир как космос, который управляется логосом, но конечная эмпирическая жизнь мира включает случайность как равноправную составляющую. Он эксплицирует случайность различными способами. Вторая характеристика такова: случайность -это то, что находится в вещи не по необходимости и не в преобладающем большинстве случаев. Например, человек, роя яму, нашел клад. Случайное не вытекает из природы вещи.
Имплицитно выражается мысль, что случайное появляется спонтанно. Это развивается в следующих идеях.
В причинном объяснении всякий раз от наличного бытия «мы доходим до какого-нибудь начала, а оно к другому уже не идет, [оно] может выпасть и так, и наоборот, и для самого его появления никакой другой причины нет». И «у случайности нет никакой определенной причины, но - какую пошлет судьба; а этого определить нельзя».
Имея это в виду, можно сказать, что Аристотель выдвинул два понятия случайности: случайность как акцидентально (внешним образом, не из природы вещи) присущее и
случайность как не имеющее определенной причины спонтанное начало последующей необходимости.
Это, однако, не следует понимать так, что случайное не имеет причины.
Случайное не имеет определенной причины. Но как это понимать? Ведь если причина есть, то она определенна? Здесь речь идет о том, что причину случайного мы не знаем, и не можем узнать, рассматривая саму вещь. Ибо эта причина
не в самой вещи:
«У вещей, существующих или появляющихся случайным образом, и причина носит случайный характер».
Особая проблема - необходимое и случайное в действиях людей и их результатах. Позиция Аристотеля своеобразна. Рассуждения на эту тему в «Аналитиках» ведут к тому, что
целевую причину Аристотель противопоставляет и необходимости, и случайности. Те предметы, которые появляются по намерению, появляются «не по необходимости, а ради чего-то…, но возникает оно не случайно». «Случайно же не происходит ничего, что происходит ради чего-нибудь».
Возникновение дома в связи с намерением кажется неслучайным, так как тому есть очевидная причина. В то же время, кажется и не необходимым, так как могло быть иначе, и можно передумать строить. Но из поступков (действий), определяемых мыслями (то есть целью) могут возникнуть непреднамеренные результаты -это можно считать произошедшим случайным образом.
«Непреднамеренность - это случайная причина в той группе целесообразного, где оно определяется предварительным выбором»
Например, при строительстве дома возникает бесконечное множество случайных (то есть не предусмотренных замыслом) свойств. Случайное в вещи как бы чуждо самой вещи. Экспликации случайного у Аристотеля позволяют выделить идею мягкой необходимости. Речь идет об определении «что существует не всегда и не в большинстве случаев, это мы называем случайным бытием».
Например, холод в летнее время. Из этого следует, что противоположность случайности, необходимость, в частности, это то, что происходит всегда или в большинстве случаев.
Что происходит всегда - необходимость жесткая. В это случайность не может вмешаться.
Что происходит пусть не всегда, но в большинстве случаев, Аристотель также мыслит как необходимость. Например, теплая погода летом это необходимость, хотя она и может нарушаться временными похолоданиями. И именно поэтому случайное (в смысле - вообще случайность, а не конкретное случайное) должно существовать необходимо, так как наибольшее число вещей существует в большинстве случаев, а не всегда.
Аристотель обсуждает вопрос, верно ли, что «быть всегда ничему не дано», или есть вечные вещи? Он склоняется к последнему, тем самым признает бытие некоторого царства абсолютной необходимости. Но это не царство физики. Не природа. И не человеческое бытие. Тем не менее, общая античная тенденция дает себя знать, особенно в понимании Аристотелем места случайности в познании. Она элиминируется из познания.
Сущее как случайно данное «не может быть предметом никакого научного рассмотрения», ибо «всякая наука имеет своим предметом то, что есть всегда или то, что бывает в большинстве случаев», то есть необходимое.
[Или, как выражается И.Пригожин, классическая наука встала перед непреодолимым барьером уникальности. Требуется иной способ мышления, иная логика, чтобы постигнуть уникальность целого. Говоря о социализме, мы рассматриваем его как уникальное во всеобщем. - МИБ.]
