Игорь (Бес) Безлер: начнем наступление, когда противник выдохнется. 
Игорь Безлер с позывным «Бес» — комендант города Горловка и самый загадочный из полевых командиров ополчения ДНР. Бес принципиально отказывается общаться с прессой, что играет только на руку его зловещей репутации. "]Игорь Безлер с позывным «Бес» — комендант города Горловка и самый загадочный из полевых командиров ополчения ДНР. Вокруг него ходит множество самых фантастических слухов, которые подогреваются скандальными видео с его участием. Бес принципиально отказывается общаться с прессой, что играет только на руку его зловещей репутации.  
 
 
Но для РИА Новости Игорь Безлер сделал исключение — свое первое интервью он дал именно нам. Беседа проходила в Горловке.
Несмотря на скандальный имидж, отряды Беса пользуются репутацией самых дисциплинированных в ополчении Донбасса. Все въезды в Горловку с 300-тысячным населением перекрыты бетонными блокпостами ополчения. Рядом — БТРы, реквизированные у украинской армии. Ночью на блокпостах действует комендантский час — в город и из города никого не пропускают. Днем порядок чуть либеральнее — обо всех приезжих с блокпоста докладывают в штаб, там решают, пропускать или нет. При нас разворачивают датских журналистов. «Они нам жучков наставят», — по рации комментирует решение Бес.
 
 
Легендарного командира мы застаем на пороге бывшего горловского ОБОПа — сейчас старая вывеска здания подредактирована, чтобы на фасаде получилось «Горловский Бес». Под ней Безлер пьет свой утренний кофе, принимает рапорта и раздает поручения подчиненным. На плече — нашивка «Беркута» с девизом «Русские своих не бросают». Безлер, впрочем, никогда в «Беркуте» не служил. «Это память о тех ребятах, которых жгли на Майдане. Они выполняли свой долг, а их сделали крайними», — объясняет Бес.
 
— В каких местах сейчас воюют ваши подчиненные?
— Около Артемовска и Карловки пытаемся остановить продвижение к Донецку украинских войск. Помогаем также ополчению Луганска.
 
— Какие у вас потери?
— За время всех боев мой отряд потерял «двухсотыми» пять человек.
За время тяжелых боев под Карловкой у нас двое погибших всего. У них — очень много. Есть такой командир боевых идиотов — Семен Семенченко (создатель батальона донецких добровольцев «Донбасс», воюющего за Киев. Его точное имя никто не знает, а лицо он скрывает — прим. ред.). Любит отчитываться в своем фейсбуке, как в боях под Карловкой пострелял «куропаток» (снайперов — прим. ред.), «Град» уничтожил, танки, БТРы…
На самом деле танк — это корова двурогая, которую они сожгли в хлеву. БТР и БРДМы, которые они уничтожили, — это свинья и два поросенка. Это правда. Реально говорю. 40 человек, которых они убили якобы, — кроликоферма, которую они разбомбили, и оттуда сбежало порядка сорока кроликов. 20 кроликов они убили, потом наши бойцы из них кушать варили. А 20 кроликов добросовестно перешли на нашу сторону и сдались в плен.
 
В другой раз Семенченко пишет, что батальон «Донбасс» в бою
уничтожил семь человек и бронегруппу, взял в плен 11 человек. А на самом деле вся бронетехника — это BMW Х5, а весь «отряд» — два человека. Наши приехали в центр Артемовска, нашли, где «нацгады» сидят.
 
Сделали два выстрела из гранатометов. Одним выстрелом в здание, вторым — в БТР. И ушли. А Семенченко пишет, что они «отбивались от превосходящих сил противника». Наша «бэха» немного пострадала, сейчас ремонтируется. Вот и вся бронегруппа.
На второй день наша группа из трех легковых автомобилей атаковала их блокпост. У них сожгли два БТРа, сильно потрепали их пехоту. Вот там погиб наш парень, Умка. И два раненых. Вот это — реальные потери. А то, что строчит в своем фейсбуке боевой клавиатурный герой Семенченко — я б ему посоветовал мозги купить на базаре, они там сейчас продаются. А воюет — никак. Где я его ни встречаю, я его постоянно бью.
 
Чуть позже, еще во время нашего интервью, во двор ОБОПа как раз привозят погибшего под Артемовском Умку. По горю ополченцев, по воцарившемуся подавленному настроению хорошо видно, что каждая смерть для них до сих пор не статистика, а трагедия. Приходят жена ополченца и его двое маленьких сыновей, они рыдают над гробом.
 
 
— Горловку несколько раз атаковали украинские самолеты. Много погибших?
— Двое погибших: один гражданский, в поселке Гольмовский, и один при атаке на городское УВД (там находится еще один штаб ополчения). Только пришел к нам в ополчение записаться, даже оружие не получил еще. Киев использует кассетные бомбы, у меня осколки есть. Пусть сюда приедет ООН, я им отдам.
 
 
— Сколько самолетов вы сбили? Из Горловки часто сообщения приходят, но не все подтверждаются.
— Четыре. Найти сбитые не все можем, потому что падают на украинской стороне. Но мы выкладывали фотографии вытяжных парашютов. Шесть штук нашли.
 
 
— Вообще у силовиков большие потери?
— Очень большие. Мы разбили их блокпост около Уманского (село в 20 километрах на северо-запад от Донецка — прим. ред.). Атаковали танком, БМП, БТР, зенитными установками, взводом личного состава. Я принимал участие в этой атаке. Подошел к нашему танку, посмотрел на дорогу в сторону Новоселовки Первой. Они говорили, что у них погибших четыре человека. Это вранье абсолютное. Дорога была усеяна трупами солдат. Мои танкисты сказали, что по трупам дальше не пойдут. Были б живые — мы б их подавили. А воевать с мертвыми глупо. А по рации мы слышали: «Хлопци, тикайте, русские танки идуть». Хотя танк был всего один.
А у нас в том бою был только раненый — командир группы с позывным «Север». Осколок от минометной мины попал под коленную чашечку.
 
 
— Как получается, что идут такие серьезные бои, вы отчитываетесь об убитых вами силовиках и их сожженной технике, а у вас потери такие низкие?
— Наши командиры на Карловке очень грамотные, в частности тот же Север. Были вырыты окопы в полный профиль — с ходами, сообщениями. Были заминированы участки, на которые выводились украинские части. Были даже специально затоплены некоторые низины, чтобы по ним тяжело было пройти (ополченцы для этого частично повредили плотину Карловского водохранилища — прим. ред.). Была хорошо проведена разведка и дезинформация украинцев. Мы целый их батальон вывели на засаду. И во фланг тяжелыми пулеметами ударили, потушили все их наступление. У них большие потери.
Они в прямое боестолкновение не входят — боятся. Отрабатывают «Градами». На время работы «Градов» подразделение или зарывается в землю (в окопы — прим. ред.), уходит в щели, или отходит с позиций, оставляя «секреты» (засады — прим. ред.). Причем отход в разные стороны, или от их позиций, или к их позициям.
При начале атаки «секреты» принимают на себя первый удар, потом подтягиваются наши остальные.
Приветствует перемотанного бойца: «Красавчик. Это наш бейсболист. Гранаты отбивает рукой». «Эх, жаль, палки не было!» — отшучивается тот.
 
 
— Вам жалко погибших украинских солдат? С вашей стороны это похоже на избиение младенцев.
— Нет. Их сюда никто не звал.
— Там же много и срочников, и русскоязычные есть…
 
 
— Каждый выбирает по себе — женщину, судьбу, дорогу. Они выбрали. Хотя у меня были случаи, когда не разрешал бить колонну срочников, 18-летних пацанов. С пленными разговаривал — обучения никакого, их бросают в мясорубку в эту. С нашей стороны люди воюют за свою землю. Там — непонятно за что. Были пленные, которых мы просто откармливали, потому что они голодные и холодные. Все это рванье, их форму, я сжег, потому что боялся антисанитарии. Отмыл их в бане, переодел в их же украинскую форму, только новую — мы захватили машину с формой.
Поговорите с пленными кировоградцами, они вам расскажут, как при приезде в их часть генералов толстожопых их строят на плацу в новой форме. Как только генерал уезжает, переодевают обратно в рванье. И они ходят в рванье или в том, что они за свои деньги купили.
Если будут сдаваться в плен — вопросов нет, спокойно отправим к матерям. Вот, пожалуйста, военнопленный украинской армии (показывает на человека, который моет пол, — прим. ред.) — спокойно ходят, живут в нормальных условиях. Но только первый выстрел раздается — Нацгвардия, «Правый сектор», «Днепр», «Донбасс» и прочая шушера… У нас закон — нациков в плен не берем. Вооруженные силы Украины — без проблем.
 
 
— Много сейчас у вас пленных?
— 14 человек. В частности, два десантника 25-й Новомосковской бригады, шесть человек — 72-й отдельной механизированной и три спецназовца-кировоградца с командиром группы.
 
 
— Вы их меняете на своих?
— Мы отдали «альфовцев» за Губарева (офицеров «Альфы», приехавших в Горловку для ликвидации Беса, в мае обменяли на «народного губернатора» Павла Губарева — прим. ред.). Потом я отдал подполковника Романа Свитана, летчика-«афганца» и помощника губернатора Таруты, только потому, что меня попросил господин Рубан об этом (генерал-полковник запаса Владимир Рубан — переговорщик об обмене пленными со стороны Киева — прим. ред.). Это его товарищ, с которым они учились вместе. К тому же «афганец», отношение к офицеру должно быть соответствующее (про Безлера ходят слухи, что он также воевал в Афганистане, сам Бес говорить об этом отказался — прим. ред.). Поэтому без всяких условий Свитан был передан господину Рубану.
 
Потом я выпустил восемь милиционеров и шесть пограничников.
Остальных хочу поменять на жену нашего бойца Ольгу Кулыгину, которую СБУ обвиняет, что она якобы везла нам валюту из России. Все это бред. Это молодая девушка, жена рядового бойца, чья вина только в том, что она жена ополченца. Я дал слово своему бойцу, что ее выменяем. Больше месяца ведем переговоры, чтобы отдать за нее 14 человек! Два раза уже был готов в Киеве для нее самолет, украинские офицеры давали мне «слово чести», что все нормально, меняем. И каждый раз кто-то отменял договоренности.
Так что, если украинское правительство вспомнит, что у них есть солдаты и офицеры, а не мясо, которое они посылают сюда на убой, то я этих 14 человек отдам.
 
 
— В сети появлялся еще один знаменитый ролик, где вы расстреливаете двоих военнопленных. Якобы будете расстреливать, пока вам не отдадут Кулыгину. Это был настоящий расстрел?
— Ну, один из расстрелянных перед вами (выводит Василия Будика, горловского журналиста, взятого в плен якобы за связи с «Правым сектором», — прим.) Второй был местный полковник СБУ, тоже наш пленный. Холостые патроны.
 
 
— А цель ролика?
— Подвигнуть украинское правительство выполнять свои обязательства. Показать им, как это может быть на самом деле.
 
 
— Бывало такое, что пленные переходили воевать на вашу сторону?
— Да. Два спецназовца из Кировограда воюют. Есть ребята с 95-й аэромобильной бригады, которые вышли с оружием на блокпост и тоже сейчас воюют. Есть даже из так называемой Нацгвардии, которые перешли на Карловке. С оружием и военными билетами.
 
 
— Вы говорите: «Нациков в плен не берем». А кого в Нацгвардии больше? Идейных националистов или мобилизованных резервистов?
 
 
— Там много людей, к которым приходят домой: или три года тюрьмы, или оружие и идешь воевать. Чтобы защитить свои семьи, они идут воевать. Моральный дух у них не очень. Желания воевать нет.
Нацгвардия — это батальоны сброда. С «Донбассом» мы сталкивались не один раз. Так себе. «Днепр»? Тоже побили. С боевыми пидарасами Ляшка (батальон «Азов», сформированный при участии лидера Радикальной партии Украины Олега Ляшко — прим. ред.) еще не сталкивались, надеюсь, столкнемся. Тоже побьем.
 
 
— Кому эти батальоны подчиняются?
— Да никому. Никто ими не командует, они сами по себе. Собор блатных и шайка нищих. Министр внутренних дел от них постоянно открещивается.
 
 
— Вообще, с той стороны есть какие-то боеспособные части?
— Конечно, есть. Есть те, кто профессионально воюет, вопросов нет, достойные противники, приятно с ними воевать. Кадровые военные.
Но в целом армия развалена. Ее сравнивают с российской начала 1990-х, когда начиналась Чечня. Но это бред. Если замначальника штаба, который находится у меня в плену, максимум, что может сделать, это склеить карты. Если замкомандира батальона не знает, что такое курвиметр (прибор для измерения длины извилистых линий на картах — прим. ред.)…
 
А как назначают офицеров в военкомате среди резервистов? Построили. Высшее образование есть? Все, ты офицер. Вся подготовка — три выстрела на стрельбище, покраска бордюров. Они здесь в плену больше научились, чем в украинской армии. Узнали многое о вооружении, потому что им приходится его таскать, чистить, перебирать, заряжать ленты.
Деградация офицеров украинской армии зашкаливает. Они не в состоянии выполнить данное слово. Они не понимают, что такое «честь офицера», для них это пустой звук. «Не будет летать самолет, будет перемирие» — я в это не верю.
 
Когда мы вывозили убитых десантников 25-й Новомосковской бригады, то есть их же убитых, они сделали все, чтобы сорвать это перемирие.
В штабе не понимают, кто в какие атаки ходит. Кто кому подчиняется. Начальник штаба АТО даже не понимает, кто у него атакует, а кто где сидит. Не владеют информацией. Замминистра обороны звонишь и говоришь, что на данный момент идет бой в том месте, где боя быть не должно, потому что это точка рандеву, где передается труп украинских же военных. Он просто не владеет ситуацией на фронте.
 
 
— Иностранные наемники воюют против вас?
— Конечно. При нападении на Артемовск мы сняли с трупа знак французского «Иностранного легиона». Лицо отнюдь не славянской национальности. И стонал он перед тем, как его добили, не по-русски. Араб.
Группа, которая воевала на Семеновке, знаменитый бой «450 против тридцати» (ополченцев — прим. ред.) — там была английская речь, было иностранное оружие. К нам в руки попал автомат GSG, которых на вооружении Украины нет. Я подарил его уважаемому мной человеку — как раз Роману Свитану.
 
 
— Переговоры с Киевом возможны? Несколько раз их начинали, но все время неудачно.
— Давайте первый шаг сделаем — военнопленных поменяем. Потом будем о чем-то говорить.
 
 
— Кто воюет у вас? Много из России добровольцев?
— Оставшиеся в живых после бойни в аэропорту (26 мая — прим. ред.) россияне пришли ко мне — они и есть. С Кавказа нет. А так, на 90 процентов — шахтеры, рабочие. Горловчане, макеевчане, енакиевцы, есть несколько местных чеченцев, отрицать не буду. Есть ассирийцы, есть даже пакистанец — у него жена в Енакиево, а так гражданин Пакистана, имеет вид на жительство. Пока формируем на добровольной основе. Мобилизацию не проводим.
 
 
— Вы координируете свои действия с Игорем Стрелковым? Он создал военный совет.
— Полностью.
 
 
— А Александр Ходаковский (командир батальона «Восток», про сложные отношения которого со Стрелковым ходят слухи в ДНР, — прим. ред.) входит в совет?
— Входит. С ним абсолютно нормальные, хорошие отношения. Его люди помогали нам в бою под Карловкой. Пришли на помощь, воевали бок о бок с моими людьми, за что я ему очень сильно благодарен. Подвозили боеприпасы. За ним идут люди, ему верят. Значит, есть подготовка, авторитет.
 
 
— Вы нелестно отзываетесь об украинской армии. Но почему в таком случае ополчение не развивает свой успех? Почему вы не занимаете новые города? Наоборот, это противник теснит вас с севера Донецкой области, им заняты Красный Лиман, Славянск, Краматорск, Дружковка, Константиновка и Артемовск…
— Существует точка невозврата, после которой можно будет что-то начать делать. Вот когда противник начнет выдыхаться и закапываться, тогда можно наступать. На данный момент они пытаются наступать. Пока они наступают — для нас это время, чтобы выбить их живую силу. Обескровить в плане боеприпасов. Под Карловкой они каждый день в течение месяца молотили наши позиции «Градами», минометами, гаубицами. Какие деньги они выкинули, чтобы перепахать картофельные поля и дамбу? Сколько они бросили туда личного состава, которые уехали «двухсотыми» и ранеными?
 
 
— И когда наступит эта точка? Через неделю, месяц, полгода?
— Не знаю. Я не пророк. Когда будет видно, что они перестают вести активные действия, начинают вкапываться. Когда начнут мерзнуть. Посевной на Украине не было, уборочной не будет. Страна должна миллиарды за газ. Трактористы, которые должны пахать поля, на данный момент горят в танках. Комбайнеры гибнут под Карловкой. Ресурсы у Украины кончаются.
 
 
— А как у вас с ресурсами?
— Зайдите в столовую, посмотрите, как питаются мои люди. Сравните с питанием украинской армии.
 
 
— Это сейчас, а что будет осенью?
— У нас будет такая же картина, в минус только Украине. Господин Порошенко, может, и специалист по захвату заводов, конфетных и сахарных, но не Кутузов и не Наполеон. Я жалею только о том, что в Крыму, когда я его гнал со своей ротой от здания Верховного совета до вокзала, когда кричал «посадите его в ссаную электричку», ему всего лишь два раза по морде дал. Знал бы, что будущий президент, убил бы.
 
 
— Что вы делали в Крыму? Какая у вас задача была?
— У меня российский паспорт, но с 2003 года я имею украинский вид на жительство. Я сам симферополец. Там родился, вырос, закончил школу. Мой отец родился в Крыму. В российском Крыму, в 1937 году. Крым всегда был российской территорией. Достался Украине, потому что Хрущев решил так сделать. Никто народ Крыма не спрашивал. А после идеологии, которую сейчас проповедует Киев, жить с фашистами в одной стране не совсем интересно.
Мой дед воевал с фашистами. Родного брата моего деда бандеровцы убили в Кировоградской области, откуда родом моя мать. Так что у меня личные счеты с ними.
В прошлом году уволился из охранного холдинга, уехал домой, в Крым. Когда начались события, был там с первых дней. Командовал ротой ополчения. Задачи были разные, в том числе брали штурмом украинские воинские части. Недавно мне пришла медаль за Крым и крест.
 
 
— Как вы попали в Горловку?
— В Горловке я давно. Работал в службе безопасности одного из предприятий. Какого — не скажу, потому что некоторые люди сейчас имеют определенное положение в Киеве. Потом работал начальником охраны Горловского машзавода имени Кирова. Кстати, многие из ребят, кто работал в моем подчинении, теперь в ополчении.
В интернете много интересных вещей рассказывают про торговлю какими-то оградками (якобы против Безлера возбуждены уголовные дела по злоупотреблениям в сфере ритуальных услуг — прим. ред.). Это глупость полная, чушь. Я возглавлял ритуальные услуги Горловки всего четыре месяца. Меня попросил мой товарищ навести порядок. Потому что там процветало воровство и кумовство. Я возглавил. За четыре месяца, что я руководил, прибыль предприятия превысила годовой доход за предыдущий год.
Но господину Клепу (мэр Горловки Евгений Клеп — прим. ред.) и его первому заму господину Вадиму Исакову казалось, что деньги идут не туда, не в тот карман. Мне предложили каждый месяц 20 тысяч (гривен — прим. ред.) заносить в определенный кабинет. По 10 тысяч с каждого кладбища, с горя людей.
Сейчас мэр города сидит у меня (под охраной — прим. ред.). Наголо обрит, одет в военную форму, утром поет гимн Советского Союза, ложится спать в 22:30. И возвращает долги, которые он наворовал. Вот когда дороги в Горловке за те деньги, что он наворовал, будут сделаны так, что можно будет проехать на мерседесе и стакан воды не шелохнется, отпущу. Только сначала заставлю асфальт кидать под каток. А на данный момент вор должен сидеть в тюрьме.
 
 
-То есть формально Евгений Клеп остается мэром Горловки?
— У него есть право подписи, печать. Он принимает все важные решения. Он избран на этот пост и работает на благо города (смеется). Недавно издал распоряжение повесить по городу российские флаги. В городе работают все банки, даже «ПриватБанк», который за наши головы объявил награды. Все пенсии и соцвыплаты идут через «ПриватБанк». Поэтому никто его не жег. Мои люди даже сопровождают инкассаторские машины «ПриватБанка».
 
Все работает. Только аптеки, которые производили амфетамин, перестали работать. Люди, которые производили наркотики, — их в городе нет. Все налоги остаются в городе, в Киев мы не перечисляем ничего. «Артемуголь», который должен поставлять в Киев уголь, — директору предприятия было сказано, что пока Киев не вернет все долги, 50 миллионов, чтобы рассчитаться с работой шахтеров, ни один килограмм угля отгружен в Киев не будет.
 
За ополченцами, которые ушли с предприятий в ополчение, сохраняется заработная плата.
 
На рынке «Александрия» для торговцев арендная плата составляет одна гривна в месяц. Пусть люди работают. Время тяжелое, и платить по ценам, которые были установлены мэрией — 3500 гривен с места, — просто невозможно.
 
 
— А эта история с местным депутатом Владимиром Рыбаком, который здесь у вас пропал и потом был найден в Славянске со вспоротым животом?
— Если бы я захотел, чтобы исчез Рыбак, я бы сделал так, чтобы его никто никогда не нашел. Во-вторых, я Володю Рыбака знал лично, очень часто к нему обращался как к депутату. С ним работали вместе. Наша единственная задача была (в день его пропажи — прим. ред.) — не дать ему сорвать флаг (ДНР — прим. ред.), и не более. Флаг ему сорвать не дали. А дальше…
Рыбак был безобиден. Кроме как пошуметь и флаги посрывать… Все. Зачем мне его убивать? Он нам не мешал. Так что это провокация, чтобы на нас тень бросить. Подбрасывают тело в Славянск, начинают по всем украинским каналам шуметь.
И еще. Как он был похищен? Свидетели видели: садится в неизвестную машину всего лишь с двумя людьми. Делаем выводы — он этих людей знал, во-вторых, страха не чувствовал.
Можно еще одно видео посмотреть, где он господ из «Батькивщины» называет ублюдками, носящими туфли за три тысячи долларов из крокодильей кожи. Рыбак всегда был против всех. Как в том мультфильме — «Баба Яга против». Вот он всегда был против.
 
 
— Вы прославились, когда на Youtube появился ролик о захвате горловской милиции. Там вы строите перед собой всех милиционеров и представляетесь подполковником российской армии. Зачем это было сделано?
— Ролик был выложен с купюрами. Я им сказал: «Подполковник российской армии в отставке». Слово «в отставке» было вырезано. Почему я это сказал? Не хотел, чтоб людей поставили на колени, как хотели это сделать. Чтоб коридора позора для милиционеров не было. Народ хотел это сделать, но не сделали. Поэтому милиция сейчас с нами. Беркутовцы у нас воюют, и не один. А в городе и милиция, и ГАИ работают.
 
 
— Правда ли, что вы воевали в горячих точках, в частности в Афганистане и Чечне?
— Это дела давно минувших дней, преданье старины глубокой. Не буду об этом говорить. После отставки из Вооруженных сил России я вернулся на Украину, здесь моя родина.
 
 
— Расскажите хоть что-нибудь о себе.
— Я 65-го года рождения.
 
 
— Семья есть у вас?
— Умолчу. В интернете звучало «не имеет ни детей, ни семьи».
 
 
— А на самом деле?
— А какая разница? Им будет безопасней. Если они есть.