Drug

Александр СЕВАСТЬЯНОВ. Русское национальное государство: «Рай для своих» или «лавка смешных ужасов»? Критика критики национализма. В сокращении. Полная версия опубликована в журнале "Политический класс" № 4 за 2008 год.
Национализм - принцип, согласно

которому политические и национальные образования должны совпадать.
Эрнст Геллнер

Самое естественное государство - такое,
в котором живет один народ с одним присущим ему национальным характером.
Иоганн Готфрид Гердер

Каждой нации - свое государство; не более одного государства для каждой нации.
Джузеппе Мадзини

Дмитрий Анатольевич Медведев будет свободен от того, чтобы доказывать свои либеральные взгляды, но он не меньше
в хорошем смысле слова русский националист, чем я. Владимир Путин


Судя по последнему эпиграфу, если есть русские националисты «в хорошем смысле слова», то закономерно предположить, что имеются таковые же «в плохом смысле слова». Но что такое русский националист «в плохом смысле слова», мне, честно говоря, представить себе трудно. И потому все, что я буду ниже говорить о русском национализме и русских националистах, следует воспринимать именно «в хорошем смысле слова» – и никак иначе…

Чему быть, того не миновать

Прошедшие и грядущие выборы, начиная в России очередной виток перемен, заставляют политолога, как витязя на распутье, задуматься о будущем. Каким путем пойдет страна? Пойдет ли направо – и начнет создавать «пятую империю», проект которой, придуманный писателем Александром Прохановым, был недавно презентован с большой государственной помпой? Или отправится налево – чтобы создать «европейское» государство социал-демократического толка по образцу, скажем, Франции? Или, вовсе никуда не отклоняясь, двинется прямо в направлении Русского национального государства (далее: РНГ)? Не вдаваясь в критику первых двух вариантов, постараюсь объяснить, почему третий вариант кажется мне и наиболее верятным, и наиболее предпочтительным.

Рост национализма едва ли не во всех регионах Земного шара – заметная тенденция наших дней . Таков ответ наций, народов и племен на проявление противоположной, не менее заметной тенденции – глобализации в американском варианте . Но есть и другие причины для роста национализма; некоторые из них представляют для граждан России практический интерес.

Нетрудно видеть, что на месте республик бывшего СССР образовались не просто новые суверенные государства, а именно национальные государства, а в ряде случаев – настоящие этнократии. Этот факт никем не скрывается и никого особо не смущает. Интернационализм, в котором воспитывалось наше поколение, всегда казался неосновательным и фальшивым, и эта фальшь ныне полностью разоблачена самой жизнью. Молодежи уже невозможно заново привить отжившую интернационалистическую идею, хотя кое-кто пытается делать это под видом пропаганды толерантности, политкорректности и борьбы с ксенофобией (почему-то только в России). А вот в Конституции Республики Казахстан, к примеру, государство сразу было объявлено формой самоопределения исключительно казахской нации – ч. 1 основ конституционного строя – и этот факт нисколько не взволновал правозащитников планеты. В Конституции Кыргызской Республики ставится цель: «обеспечить национальное возрождение кыргызов», а также манифестируется приверженность «идее национальной государст-венности» . И это тоже воспринимается как норма. И т.д…

Но мой излюбленный образец – Конституция братской Украинской Республики. Здесь, во-первых, на уровне основного закона закреплено разделение всех сограждан на три неравные категории:

1) украинская нация,
2) коренные народы,
3) национальные меньшинства.

Украина не менее полиэтническая страна, чем Россия, в ней живет более ста народов и племен, но никто не осмелится назвать её «многонациональной», ибо это противоречит Конституции! Во-вторых, подается добрый пример внимания к зарубежным соплеменникам (исключительно украинцам, конечно ), что особенно важно для некоторых народов России, оказавшихся в разделенном положении (русские, лезгины, осетины). В-третьих, устанавливается собственность Украинского народа (вот так, с большой буквы! Украинского – и никакого другого) на все ресурсы, включая землю и воздух !

И ведь вот что важно: никто в мире не попрекает Украину ее Конституцией, не говорит, что в ней презюмируется нарушение прав человека. Украина – уважаемый член мирового сообщества, с ней дружит Вашингтон, до иракской войны она занимала третье место в мире по объему американской финансовой помощи после Израиля и Египта, ее ждут и в ЕС, и в НАТО. Значит, с точки зрения международных общепризнанных норм и правил у нее с этой Конституцией все в порядке.

Национальные приоритеты утверждаются в бывших республиках СССР далеко не только конституционными способами, пример чему дают Прибалтика, Молдавия, Грузия, та же Украина… Примечательно, что государственная, правительственная политика идет в этом вопросе полностью и целиком навстречу устремлениям титульных, государствообразующих народов. Она не предает своих, бескомпромиссно, твердо блюдет их интересы, как оно и должно быть. И только Россия отстает в этом отношении от бывших младших советских братьев – причем исключительно из-за ошибочной, недальновидной позиции Кремля, полностью и демонстративно игнорирущего права и интересы русских.

Исторические закономерности действуют, однако, и в нашей стране, что побуждает политологов прогнозировать неизбежную трансформацию нынешней Российской Федерации, с ее (по Конституции) нелепым «многонациональным народом», – в Русское национальное государство. Вопреки заявлению Егора Гайдара на пятом съезде СПС о том, что «Россия как страна русского народа не имеет смысла в XXI веке», большинство здравомыслящих экспертов делает совершенно иные выводы. Приведу здесь только два авторитетные мнения, исходящие из противоположных секторов политологического спектра, но вполне согласные в главном.

Так, в высшей степени показательно признание Эмиля Паина – доктора политических наук, профессора Института социологии РАН, бывшего советника Ельцина по национальному вопросу, ни в каком русофильстве никогда не замеченного. Вот выдержки из опубликованной в «Независимой газете» 15 марта 2005 его статьи «От “вертикали власти“ – к “вертикали народов”?»:

«С конца 90-х основную активность и тревожность проявляют представители этнического большинства. Численность экстремистских организаций, поддерживающих лозунг “Россия для русских”, выросла за де¬сять лет в несколько тысяч раз, и ныне, даже по данным официальных правоохранительных структур, в их рядах насчитывается свыше 30 тысяч членов, а независимые экспер¬ты называют цифры в интер¬вале от 50 до 60 тысяч. Сам же этот лозунг в той или иной ме¬ре поддерживается почти 60% населения России…
Этническая версия модели “хорошего царя и хороших бояр”, выражаемая формулой “власть сразу же станет народной, как только будет русской”, и эмоционально более привлекательна, и логически менее уязвима, чем внеэтническая… Против таких воззрений рациональные доводы бессильны, и уже поэтому повышается вероятность реализации второй – этнизированной, национал-имперской или “национал-державной” – модели дальнейшего укрепления вертикали власти в России…
Политическая эксплуатация массовых этнических предубеждений может стать одним из инструментов трансформации существующего политического режима. Попытаюсь обрисовать по крайней мере два возможных сценария трансформации России в страну с национал-имперским строем. Первый вариант: нынешняя власть частично обновляется за счёт инфильтрации в неё политических фигур с выраженными национал-имперскими настроениями, она сбрасывает с себя остатки либеральной драпировки и со всё большим ражем строит вертикаль, опираясь на антиолигархическую и державную риторику.
Второй вариант – на смену нынешнему режиму приходят радикальные русские националисты, которые уже сформировали и широко растиражировали свою программу воссоздания Российской империи якобы для целей возрождения русской нации. Ихлидеры называют себя “третьей силой”, идущей на смену коммунистам и демократам».

С не меньшей убедительностью пишут доктор исторических наук, доцент МГУ Татьяна Соловей и доктор исторических наук, сотрудник РАН и эксперт Горбачев-фонда Валерий Соловей, чья глубоко аргументированная позиция заслужила ему у многочисленных симпатизантов уважительную репутацию «соловья русского национализма»:

«Тенденция к самостоятельности России и формированию собственного госу-дарства превалирует среди русских по крайней мере с середины 1990-х годов. Причем динамика ее поддержки нарастает как вообще, так и особенно среди поколений, со-циализировавшихся в постсоветскую эпоху…
Происходящая на наших глазах революция русской идентичности – не случайность и не результат лишь последнего пятнадцатилетия, она подготовлена всем предшествующим историческим развитием и в этом смысле закономерна и даже неизбежна…
Только и именно русский национализм способен стать идеологией строительства нового Российского государства и, как ни парадоксально это прозвучит, идеологией формирования гражданской нации…
Более того, демократическое преобразование общества возможно лишь в националистических формах, что доказывается историей и актуальной практикой подавляющего большинства современных демократических государств…
Действительный выбор, перед которым сейчас стоит властная машина, – это не выбор между национализмом и чем-то иным. Это выбор между русским национализмом, исходящим от имени государства и составляющим основу государственной политики, или восстанием против государства, национально ущемляющего и социально подавляющего русский народ…
Пока что у власти есть выбор: пойти навстречу национализму, чтобы возглавить его, или ждать, пока национализм вкупе с социальным возмущением придет, чтобы сменить власть».

Коль скоро подобная оценка перспектив выражена практически одновременно и столь единодушно с во многом антагонистических позиций, не стоит ли к ней внима-тельно прислушаться?

Искусство жупелировать требует жертв. Смысловых

Бояться неизбежного – глупо. В позе страуса жить нормальной жизнью нельзя. А вот думать о неизбежном и готовиться к его приходу – умно. Поэтому стоит поразмыслить о том, что такое национальное государство (далее: НГ), тем более, что есть целый ряд расхожих опасений, жупелов, которые тут же предъявляются публике при одном только упоминании о нем.

Любое новое общественное устройство, модель которого предлагается для обсуждения, всегда внушает тревогу. Предчувствие перемен некоторых увлекает, а некоторых страшит – таково свойство человеческой натуры. Больше того, часть опасений для кого-то непременно в любом случае, увы, сбывается. Но разве был когда-нибудь и разве может когда-нибудь настать такой строй, при котором не будет недовольных? Да их и сегодня в любой стране полным-полно, взять хоть нашу. Вопрос в том, удовлетворяются ли при этом интересы значимого большинства.

Сегодня в России удовлетворены интересы лишь значимого меньшинства, а вот большинство – русский народ – искусственно лишено значимости, оно даже не имеет возможности создать политическую партию для защиты своих национальных прав и интересов. Задача русских националистов – повернуть государство лицом к тому народу, на котором оно стоит. Но именно этого очень не хочет хорошо устроившееся меньшинство, вовсе не собирающееся делиться с большинством ни собственностью, ни властью, ни значимостью. Поэтому в ход идут все средства, чтобы скомпрометировать модель Русского национального государства. А именно.

Первое, чем нас пугают, – это ущемление прав нетитульных народов до степени возникновения гражданской войны.
Второе: милитаризация экономики, агрессия в внешней политике, империализм.
Третье: возврат к социализму (т. е. национал-социализм, великий и ужасный).
Четвертое: сворачивание демократии, наступление на права человека, антиинтеллектуализм.

Таковы основные пропагандистские штампы, которыми жупелируют противники НГ. Рассмотрим их вблизи. Но вначале установим –

Чем отличается национальное государство от многонационального, или Россия – рай для своих

Основное число государств мира в большей или меньшей степени носит именно национальный характер. Два наиболее ярких исключения – подлинно многонациональные Франция и США, под пример которых влиятельные глобальные силы небезуспешно пытаются подогнать ряд европейских стран, в т.ч. Россию. Каковая тенденция уже вызвала весьма точную оценку одного из ведущих мировых политологов Патрика Бьюкенена, выраженную формулой «Смерть Запада».

Теоретико-правовая основа идеологии национального государства состоит в признании прав народов как высшей ценности, чей приоритет по меньшей мере не уступает приоритету прав человека. Хотя бы по той простой причине, что народ – есть особая совокупность людей с их неотчуждаемыми правами.

Если коротко сформулировать особенности национального государства, они выглядят так.
Основной лозунг, под которым происходит строительство НГ, короток, прост и ясен: «Все – для нации, ничего – против нации» (под нацией подразумевается госу-дарствообразующий народ, обретший свою суверенность; это понятие этническое и юридическое , а не политическое). Строительство своего НГ есть оптимальное вопло-щение естественных прав того или иного народа.

Варианты могут быть очень разными, от жесткой этнократии (максимальный пример – Израиль), до апартеида (Латвия, Эстония) или просто государства, открыто провозглашающего суверенитет и приоритет одного народа (Казахстан, Киргизия, Ук-раина и др). Цитированные выше конституции дают об этом некоторое представление. Что же касается Израиля, то, как говорят сами евреи, «нам конституции не нужны, у нас есть Тора и Талмуд». Прочтите внимательно указанные источники, с непреложностью утверждающие абсолютное национальное и религиозное превосходство евреев, – и вам станет ясно, почему Израиль остается едва ли не единственным государством в мире, по сей день не нуждающимся в своей конституции. В любом случае идеология НГ есть идеология этноэгоцентризма, оправданная и спасительная в условиях, когда данному этносу угрожает деградация или полная гибель, как это сегодня происходит с русскими.

Теоретический вариант Русского национального государства (РНГ), который предлагается здесь к всенародному обсуждению, весьма мягок, по сравнению с Израилем. Подробно все его основные черты выписаны в проекте новой Конституции России, который был подготовлен в 1998 году Лигой защиты национального достояния с участием сотрудников юрфака МГУ и Института государства и права РАН . Проекту предпослана пояснительная записка в виде статьи «Национализм с человеческим лицом» , подробно описывающая отличие РНГ от сегодняшней ЭрЭфии. Отдельно опубликована также карта «Русская Россия. Карта компактного расселения русского этноса» , которая отражает оптимальные границы РНГ. В деталях идеология РНГ обрисована в моих книгах «Время быть русским» (М., ЭКСМО-Яуза, 2004, 2006) и, особенно, «Россия – для русских!» (М., Книжный мир, 2006). Здесь же я лишь кратко представлю политические проектные контуры РНГ (экономики не касаюсь, это совершенно отдельный разговор).

Первое. Национальное государство – не империя, тем более «многонациональная», хотя может иметь колонии, доминионы, протектораты. Оно полиэтнично, ибо его населяют многие народы, но оно должно быть и сознавать себя как мононациональное государство. В доме должен быть один хозяин. А в стране – один государствообразующий этнос, самоопределившийся на всей ее территории. Суверенитет народа (этноса) приходит в этом случае на смену суверенитету государства, как последний пришел в свое время на смену суверенитету монарха. Искусственное создание политической нации по франко-американскому типу (нации «россиян») не предполагается, да оно и невозможно в условиях России. «Лояльность к русскому народу» – вот новый главный тест, обязательный для всех жителей нашей страны, коренных или пришлых – неважно. Но при этом гарантируется полное равноправие для всех коренных народов.

Второе. Естественно-исторический приоритет одного (в нашем случае – русского) этноса в государстве влечет за собой приоритет государственных, национальных интересов во всем – в политике, экономике, культуре и морали. Именно это мы подразумеваем, когда выражаем популярное пожелание, чтобы Россия «сосредоточилась» – то есть стала самой собой. Это пожелание вполне осуществимо. Россия – самодостаточная страна, одна из немногих в мире; единственное, чего ей не хватает для процветания, – национально мыслящего правительства, не отделяющего себя от своего на-рода. Самодостаточность не следует понимать как стремление к автаркии, оно было бы ошибочно, но экономическая (в первую очередь, продовольственная, технологическая и идейно-политическая) независимость страны должна быть достигнута. Поэтому следующий по значению лозунг – «Опора на собственные силы».

Третье. Национальное государство не может мириться с разделенным положением государствообразующего народа, особенно когда речь идет о непосредственно примыкающих к нашим границам территориях, компактно заселенных русскими. Русские должны жить в едином государстве, поэтому третий лозунг: «Одна нация – одно государство». Воссоединение должно осуществиться мирным путем в соответствии с международным правом, примеров чему в наше время достаточно.

Четвертое. Въезд и выезд на ПМЖ в национальном государстве строго регламентирован. Родина – это не проходной двор. Ресурсы России, богатейшей страны мира, вполне позволяют сотворить настоящий земной рай, который никто не захочет покидать и куда захотят вернуться наши умные и энергичные эмигранты разных поколений. И такой рай мы построим. Но только для своих: посторонних туда не пустим . Не может быть и речи о России как «открытом обществе», куда каждый, кому охота, ходит, как в собственный чулан. Бесспорным правом на гражданство может обладать только индивид, доказавший свое происхождение от одного из коренных народов России. Главный закон России – конституционный закон «О Гражданстве», который принимается референдумом, – детально проработает соответствующие вопросы и не только разделит население России на три основные категории, как в цитированной выше Конституции Украины, но и отделит по принципу полноправия граждан от подданных, а тех и других – от иммигрантов, как это сделано в Израиле и ряде других стран. Все коренные народы России (будучи равны между собой) получат преимущества перед иностранцами и лицами без гражданства. Гастарбайтеры же будут вербоваться только государством на государственные работы по строго определенной квоте и на ограниченный срок.

Пятое. Такая огромная и сложная во всех отношениях страна как Россия не может управляться иначе, как властью партии по принципу демократического централизма. Этого требует технология управления. Не «партия власти», а власть русской национальной партии, как бы она ни называлась, – вот наша историческая задача. Если русский народ не способен создать такую партию, которая сможет взять и удержать власть в стране, и выдвинуть таких лидеров, которые способны проложить верный курс общественного развития, – значит, он уже нежизнеспособен и место его на исторической свалке. Но я твердо уверен в обратном. Лучшие силы русского народа должны объединиться в единой правящей партии, чью программу будет выполнять правительство и возглавляющий его по совместительству президент – ломовая лошадь партии.

Шестое. Русский этнический национализм будет введен в учебные заведения как обязательный предмет, ибо каждый житель России, неважно, постоянный или временный, должен жить с простой и естественной истиной в душе: от благосостояния русских в первую очередь зависит благосостояние России. Если будут русские – единственный государствообразующий народ – здоровыми, богатыми, многодетными, образованными и сильными – значит, сильной и процветающей будет и вся Россия. А это нужно всем и каждому, в этом польза для всех, значит, все должны этому способствовать. Таково первоочередное требование государственной безопасности России. (Сказанное вовсе не значит, что права и интересы других народов должны подавляться или ущемляться, но надо ясно сознавать, что благосостояние государства зависит от них отнюдь не в первую очередь.)

Седьмое. Международные отношения Россия должна выстраивать без предвзятости, исключительно на основе прагматизма по известной формуле «у страны нет постоянных друзей и врагов, но есть постоянные интересы». Полная изоляция нам не нужна и даже опасна, но и чрезмерная открытость вредна; вся соль в том, чтобы, балансируя на противоречиях основных глобальных игроков (к которым Россия, на мой взгляд, временно не относится), уподобиться мудрой обезьяне, с вершины холма наблюдающей схватку тигров в долине. Нечто в этом роде со стороны Кремля мы видим порой уже сегодня, но хотелось бы большей адекватности и политического мастерства, этнополитической грамотности.

Восьмое. Будут воплощены все принципы «Программы-минимум Русского национального движения», включая:

а) признание факта этнодемографической катастрофы русского народа и законодательное утверждение мер, направленных против депопуляции его как государствообразующей нации, против снижения его удельного веса в составе населения России;
б) сохранение и укрепление этнического единства русского народа и всех исторических и культурно-языковых факторов, способствующих этому;
в) запрещение русофобии во всех её проявлениях, защиту человеческих и гражданских прав русских людей в любой точке земного шара;
д) признание факта геноцида русского народа и преодоление его последствий. И т.д.

Девятое. Никакие природные ресурсы России, включая (по примеру Израиля) землю, не могут находиться в частной собственности: это общенациональное достояние. Конституция Украины вновь подает нам тут хороший пример. В данной сфере предстоит тотальная национализация, вне которой решить какие-либо масштабные экономические задачи в стране вообще не представляется возможным. Принципиальная проблема в том, что клановый интерес очень плохо кореллирует с национальным интересом. Контроль государства и народа в лице правящей русской партии и трудовых коллективов над клановой экономикой, сложившейся после 1991 года, должен быть строжайшим в видах государства и нации.

Десятое. Светский характер РНГ гарантируется. Однако, допуская развитие «религии отцов» (то есть, конфессий, имевших когда-либо массовое хождение среди предков коренных народов России), РНГ ставит заслон на пути сект и новых конфессий, не имеющих в нашей стране национальных исторических корней.
Таковы, в общих чертах, основополагающие принципы национального государ-ства (конкретно – РНГ), реализующего права данного народа. Добавить к сказанному можно весьма многое в зависимости от угла зрения и конкретной исторической ситуации, а вот убавить нельзя ничего.

Разработка и принятие Русской Конституции (Конституции Русского националь-ного государства Россия) должна быть всенародным делом. Именно подобным путем сейчас пошел, кстати, Израиль, наконец-то осознавший неприличие своего исключи-тельного в мире положения как страны без основного светского закона. Там сегодня правительством инициировано всемирное (!) обсуждение всеми евреями проекта своей конституции. Мы предлагаем сделать так же: все русские грамотные и неравнодушные к своей судьбе люди должны обсудить наш проект, высказаться, внести, если по-требуется, коррективы, а дальше – осознанно двигаться к цели его воплощения.

Они пугают, а нам не страшно

Вернемся в нашу «лавку смешных ужасов».

Жупел № 1. Будут ли ущемлены права нерусских народов и вызовет ли это гражданскую войну?
Сразу же, без долгих рассуждений, можно ответить на вторую часть вопроса. Нет, даже если права нерусских народов (в том числе коренных) будут ущемлены, гражданской войны это не вызовет. Введение жестко этнократических режимов не повлекло за собой гражданскую войну ни на Украине, где украинцев в 1989 году было всего 56%, ни в Казахстане, Латвии и Эстонии, где титульные народы занимали от 42 до 46% населения. Тем более смешно даже предполагать гражданскую войну в России, где русских более 80%. И зачем пугать нас гипотетической гражданской войной, когда самая настоящая этническая гражданская война, вызванная этнодемографическим дисбалансом, уже идет в России с 1991 года: это русско-чеченская (назовем ее своим именем) война. Которую, по моему убеждению, Кремль вчистую проиграл, а русский народ теперь морально и материально за этот проигрыш расплачивается. Но таких регионов, в которых налицо резкий этнодемографический дисбаланс, несущий в себе смертельные этнополитические угрозы для страны, в России не так уж много: Чечня, Ингушетия, Тува, Дагестан. Из них по-настоящему опасны только первые три (в Дагестане действуют сильные сдерживающие факторы-противовесы). Но все дело-то в том, что Русское национальное государство не предполагает наличия Чечни, Ингушетии и Тувы в своем составе (см. карту «Русская Россия»). Таким образом, наиболее пугающая часть жупела № 1 должна быть сразу отведена.

Значит ли сказанное, что РНГ захочет и сможет пуститься во все тяжкие и объявит всех нерусских (инородцев) гражданами второго сорта или, допустим, взыщет с национальных регионов, а еще лучше – и с республик СНГ и Балтии, колоссальные средства, перераспределенные им за счет почти векового русского принудительного донорства? (Это донорство было умышленно возложено на русский народ коммунистами на Х съезде РКП(б) в 1921 году и – что греха таить – не отменено и по сей день.)

Нет, я так не думаю.

Национальные государства исповедуют, как правило, простой принцип: людям в угоду, да не самим же в воду. То есть, права человека обязательно должны соблюдаться, если они не противоречат правам государствообразующего народа. Ограничение чьих-то прав данной формулой не предусмотрено, она всего только защищает права того народа, от благополучия которого зависит благополучие всей страны. Это разумно и справедливо. Соблюдение прав и интересов русских (сегодня они вообще не соблюдаются) вовсе не означает попрание таковых у всех остальных, до тех пор, пока кто-то не создаст угрозу государствообразующему русскому народу.

Вернемся к образцовому документу – украинской Конституции. В ней, как уже подчеркивалось, четко зафиксировано разделение всего населения Украины на три категории: украинская нация, «а также» коренные народы и национальные меньшинства. Понятно, что формулировка «а также» логически исключает две последние категории из состава украинской нации, а значит речь идет именно об украинской этнонации (в нашем случае ее место занимает русская этнонация). Пример Украины ободряет и обнадеживает: это совсем не страшно и не нарушает общепризнанных норм международного права. Необходимо внести соответствующие формулировки и в отечественную Конституцию.

Чем конкретно обернется такое разделение «а-ля Украина» для нерусских народов, будучи реализовано в Русском национальном государстве? Тут возникает интересная правовая коллизия.

Юридический статус и права национальных меньшинств сегодня регулируют два документа: 1) Рамочная Конвенция о защите национальных меньшинств, принятая Комитетом Министров Совета Европы 10 ноября 1994 года, а также 2) Конвенция об обеспечении прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, принятая в рамках СНГ 21 октября 1994 года. Как ни странно, первая вообще не дает никакого определения самому предмету: что такое национальное меньшинство. А вторая определяет эту общность так: «лица, постоянно проживающие на территории одной из Договаривающихся Сторон и имеющие ее гражданство, которые по своему этническому происхождению, языку, культуре, религии или традиции отличаются от основного населения Договаривающейся Стороны» (статья 1). Такова единственная международно признанная правовая норма. Если применить ее к России, сразу же обнаружатся противоречия: ведь титульные национальности в большинстве республик РФ вовсе не составляют большинства «основного населения» (например, якуты, башкиры и др.), однако и назвать их национальным меньшинством в международно-правовом смысле, т.е. группой, требующей особой защиты, – невозможно. Или: как юридически определить массы мигрантов, не имеющих российского гражданства и не подпадающих под определение нацменьшинства? И т.д.

Как видно, недаром ни Конвенция СНГ, ни Рамочная Конвенция не являются документами прямого действия и не носят обязательного характера в силу своей слишком явной теоретической ущербности.

Есть юридическое определение и у коренных народов: они являются «потомками тех, кто населял страну или географическую область, частью которой является данная страна, в период ее завоевания или колонизации или в период установления существующих государственных границ, и которые, независимо от их правового положения, сохраняют некоторые или все свои социальные, экономические, культурные и политические институты». Но и это определение хромает на обе ноги, поскольку, к примеру, евреи, отмеченные на территории современной РФ еще со времен Хазарского каганата, являются коренным народом Палестины, но не России. И т.д.

Итак, налицо юридический тупик, порожденный некорректными терминами, которые «не работают» в реальной политике. Смыслы выражений «национальные меньшинства», «малочисленные народы», «коренные народы» – плохо дифференцированы, их употребление лишь порождает недоразумения. Достаточно, скажем, поставить вопрос, следует ли русских на Украине отнести к коренным народам или к национальным меньшинствам, как тут же получаем наглядную юридическую коллизию. Или: могут ли русские вообще где-либо на территории России оказаться национальным меньшинством (например, в Туве, Дагестане)? Или: как определить, чем отличается такое национальное меньшинство, как азербайджанцы, коих в России до 3 млн. человек, от такого национального меньшинства, как алеуты, коих всего-навсего 600? Ведь очевидно, что такие разные группы не могут покрываться одним термином. И т.д.

Между тем, на практике, в том числе в юридическом сообществе, сложилось гораздо более адекватное словоупотребление и понимание (оно-то как раз и отражено в Конституции Украины, которая предусмотрительно подписала Конвенцию СНГ с оговоркой «с учетом законодательства Украины», имеющего приоритет перед международными договорами). А именно: все народы, населяющие страну, кроме единственного государствообразующего, зачисляются в категорию либо национальных меньшинств, либо коренных народов – в зависимости от всего лишь одного, но очень существенного признака. У коренных народов, какова бы ни была их численность, нет своей суверенной государственности вне страны проживания. А у национальных меньшинств, пусть они даже исчисляются миллионами или являются мигрантами, такая государственность есть. Поэтому, к примеру, многочисленные азербайджанцы России (безразлично, граждане или неграждане) – национальное меньшинство, но не коренной народ. А алеуты – коренной народ, хоть и малочисленный, но не национальное меньшинство.

Усвоив это разделение, вполне простое и понятное даже неюристу, мы автоматически понимаем, что наделение обеих названных категорий населения равными правами, в т.ч. избирательными, – решительно недопустимо, ибо противоречит принципу справедливости. Потому что если какие-то порядки в государстве не нравятся представителям национальных меньшинств, они имеют право и возможность (!) отправиться в собственное национальное государство, чтобы там привести к своему идеалу образ жизни и правления своего народа. У коренных народов, напротив, такой возможности нет, их никто нигде не ждет и бежать из России им некуда. Поэтому они должны иметь исключительное право на участие в политической жизни страны, и это право должно быть защищено от вмешательства иных народов. Образно говоря, коренные народы – хозяева в доме, где других хозяев быть не должно.

Это значит, что все коренные народы РНГ, включая русских, должны быть совершенно равноправны; но – не национальные меньшинства. Их возможность вмешиваться в устои, в жизнь коренных народов, влиять, воздействовать на нее, должна быть ограничена. Разумеется, по такому важному вопросу потребуется референдум, но мне думается, что большинство примет верное, справедливое решение, которое будет закреплено конституционным законом «О гражданстве». При этом никто, само собой, не собирается посягать на права национальных меньшинств в остальных сферах жизнедеятельности, например, в культуре, быту и т.д.

Исходя из принципа равноправия для всех коренных народов, следует, далее, либо все компактно проживающие народы (тех же алеутов, к примеру) наделить национально-территориальным самоуправлением, либо вовсе ликвидировать национально-территориальное деление России в его современном виде. Поскольку первое очевидно невозможно, остается второе. Федеративное устройство нашей страны давно поражает наблюдателей своей абсурдностью, и переход к унитарному государству не вчера поставлен в повестку дня . Почему 21 народ России (за вычетом, между прочим, государствообразующего) оказался наделен эксклюзивными правами и возможностями, которых лишены остальные сто с лишним народов? С этим наследием сталинской национальной политики, грубо противоречащим ст. 19 действующей Конституции России, давно пора покончить. Опасность для страны от перехода в унитарное состояние намного меньше, чем от закрепления состояния федеративного. Правда, вначале придется решить вопрос о сецессии взрывоопасных Чечни, Ингушетии и Тувы, необходимость чего обоснована выше. В случае успешного решения этой проблемы можно будет не опасаться затем никаких потрясений в обозримой перспективе.

Жупел № 2. Вернется ли РНГ к империалистической политике, сопряженной с милитаризацией (вплоть до «пушки вместо масла») и внешней агрессией? Упрек в имперских амбициях по адресу русских националистов весьма популярен, благо пока еще у нас достаточно провокаторов или искренних недоумков, подбрасывающих дрова в костерок недоверия к нам.

Однако, по наблюдениям историков, социологов и политологов, как в руководящих кругах русского движения (в основном), так и в массах русского народа вызрело если не полное понимание, то полное ощущение невозможности и нежелательности возврата к имперской политике. Совершенно адекватно поняли и описали ситуацию, на мой взгляд, Татьяна и Валерий Соловей:
«На рубеже XX – XXI веков радикально изменились отечественный и мировой контексты, соответственно радикально изменился исторический смысл русского национализма.

Россия более не существует как империя. Реанимация последней абсолютно невозможна. Имперская идентичность разрушилась еще в Советском Союзе, причем ее разрушение было причиной, а не следствием гибели СССР.

В ходе советской истории произошла также безвозвратная деактуализация русского мессианского мифа – идеи особого предназначения русских и России в эсхатологической перспективе, которая составляла «красную нить» национального бытия на протяжении последних нескольких столетий. В более широком смысле в современной России никакие трансцендентно мотивированные и предполагающие самопожертвование культурные и идеологические системы не обладают массовым мобилизационным потенциалом.
Исчерпанность морально-психологических и социокультурных ресурсов коррелирует с беспрецедентным биологическим упадком русского народа. Главная проблема России – не дефицит экономической, технологической или военной мощи, а биологический и экзистенциальный кризис, к чему стоит добавить угнетающую интеллектуальную деградацию общества и элит…

Мы наблюдаем исторический сдвиг поистине грандиозных масштабов: ценность и идея Империи, русский мессианизм, составлявшие доминанту русского сознания и главный нерв национального бытия на протяжении без малого четырехсот лет, сданы в архив. Русские перестали быть имперским народом – народом для других, закрыта героическая, славная и страшная глава нашего прошлого. И это несравненно более кардинальное изменение, чем политические и экономические пертурбации последних полутора десятков лет» .

Самого пристального внимания заслуживают также оценки и наблюдения Леон-тия Бызова, главного аналитика социологической службы ВЦИОМ, который утверждает, что мы являемся сегодня свидетелями фронтальной смены всей духовно-политической парадигмы русского народа, когда некие константы, веками подпитывавшие русскую политическую теорию и практику, просто-напросто перестают существовать, теряют всякую действенность. Среди этих констант едва ли не на первом месте – имперский психокомплекс. Выступая на конференции по русскому вопросу в Свято-Даниловом монастыре весной 2007 года, Бызов, в частности, заметил:

«Сегодня распад советской империи просто не оставляет нам иных вариантов, кроме как постепенно становиться национальным государством. Однако и эта тенденция носит неоднозначный характер. Если в 1990-е годы многим казалось что идея империи, великой державы окончательно умерла не только политически, что проявилось в распаде СССР, но и в умах и душах людей, больше озабоченных своими собственными делами, чем величием и амбициями государства, то в последнее десятилетие идея державы стала явно получать второе дыхание. Сегодня для 60% тех, кто называет себя русскими патриотами, патриотизм – это, в первую очередь, “возрождение России как великой державы”, и только для 35% – в первую очередь, защита прав и интересов русских как в самой России, так и за ее пределами. Но и между “русской державой” и “империей“ также нельзя ставить знак равенства. Происходит какой-то синтез национального государства и империи».

Наконец, как активный участник и идеолог русского движения с 1991 года я сам готов засвидетельствовать правоту названных выше коллег. Мне много раз приходилось, в том числе в весьма жесткой форме, возражать против попыток реанимировать имперский вариант патриотизма, сравнивая эти попытки с подстреканием старца к женитьбе на молодухе, чем могут заниматься только корыстные наследники.

В книге «Россия – для русских!» самый многостраничный раздел так мной и озаглавлен: «От Российской империи – к Русскому национальному государству». Неоднократно приходилось утверждать устно и письменно, что история заставляет нас сделать непреложный вывод: «Абсолютно все, что консервирует у русского народа имперскую психологию или ее рудименты – прилегающие к имперскому сознанию идеи и идейки, необходимо без всякого сожаления похоронить. И не эксгумировать по крайней мере до тех пор, пока русские не восстановят динамику рождаемости по образцу конца XIX – начала ХХ вв.» .

В своей последней книге «Этнос и нация» («Книжный мир», 2007) я посвятил немало места критике захватнической политики царей из немецкой ветви Романовых, начиная с Екатерины Второй, действовавших по династическим, а не по русским национальным соображениям, и нагрузивших русский этнос такой имперской ношей, снести которую ему уже в ХХ веке стало не под силу. Я полностью разделяю и поддерживаю тезис Солженицына: «Восстановить империю – значит окончательно похоронить русский народ».

После всего сказанного полагаю, что правительства бывших республик СССР, а равно и тех стран, которые думают, что это их касается, могут спать спокойно. Национальная русская Россия никакой иной народ присоединять к себе силой никогда больше не станет.

Отказ от имперской политики, сознательный, окончательный и бесповоротный, ни в коей мере не означает, однако, отказа от борьбы за воссоединение разделенных народов России: русского, осетинского и лезгинского. Никакое национальное государ-ство не станет мириться с тем, что часть его народа, в особенности – государствооб-разующей нации, отрезана «по живому», да еще произвольными, заведомо неспра-ведливыми границами. Но, как я уже писал в предыдущей публикации, для воссоеди-нения разделенных народов существует вполне мирный путь в полном соответствии с международным правом . Не стану повторяться. Этот путь ничего общего не имеет с имперским строительством: чужого нам не нужно, но свое мы обязаны вернуть.

Мои благостные прогнозы, исходящие из собственных интенций РНГ, к сожалению, не могут распространяться на проблему милитаризации, поскольку тут вступают в действие внешние факторы, нимало не зависящие от нашей доброй воли. Россия, побежденная в «холодной» мировой войне, уже испытала все «горячие» последствия поражения, но еще не достигла, с точки зрения победителей, оптимума своего падения. Ее недра еще не в такой степени принадлежат победителям, а ее внешнеполитическая позиция не столь зависима, как им бы хотелось. На наше счастье война в Ираке и Афганистане связывает руки «последнему суверену» и обеспечивает нам передышку. О том, что эта передышка временная, свидетельствует весьма многое – взять хотя бы события на Украине и в Грузии, или своеобразное «приглашение на казнь» – настойчивые попытки добиться подписи России под так называемой «Энергетической хартией» и т.д.

Мечта российской политической элиты влиться в состав мирового правительства, потеснив там представителей «сионо-масонских кругов», и порулить немного Земшаром, как они рулят Россией, так и осталась мечтой убогих бедных родственников, которых не принято пускать дальше комнат для прислуги. Отрезвев, Кремль принял единственно верное в данных условиях решение: укрепить суверенитет России, сделав ставку на ее недра как главный инструмент внешней политики. Однако заменить ядерные кнопки нефтегазовыми заглушками невозможно по той простой причине, что эти заглушки должны быть надежно защищены этими кнопками. Одно, увы, крепко увязано с другим. Курс на укрепление суверенитета неизбежно влечет за собой милитаризацию. «Si vis pacem – para bellum»: другого закона в таких делах человечество пока не знает. Так что милитаризация нам обеспечена в любом случае, за исключением безоговорочной капитуляции а-ля Козырев, и строительство РНГ тут совершенно не при чем.

Жупел № 3. Итак, возврата к СССР, а тем более к Российской империи в РНГ не будет. Но, может быть, нас ждет возврат к социализму?
По моим наблюдениям, все дебаты о социализме (в том числе, о национал-социализме) давно бы прекратились, если бы спорящие договорились об основном термине. Беда в том, что социализм как доктрину и строй часто путают с социальными гарантиями и понятием социального государства (коим, к сведению читателя, Россия и так должна являться, согласно ст. 7 ее собственной Конституции).

Скажу сразу: социальные гарантии в РНГ будут, а социализм – нет.

Мне уже пришлось потратить много времени и умственной энергии для проработки этого вопроса и пропаганды основного вывода: русский национализм на данном этапе не совместим с национал-социализмом. Неоднократно в разных СМИ и сборниках, начиная с 1995 года, выходили мои статьи, посвященные развенчанию национал-социалистического проекта: «Национал-капитализм», «Уроки Гитлера», «Национализм против социализма», «Нужен ли русским национал-социализм?» и т.п.

В них доказыва-ется, во-первых, что опыт Германии 1930-х лишь в малой степени применим к России рубежа XX – XXI веков; во-вторых, что национал-социализм в гитлеровской Германии на поверку оказывается национал-капитализмом; в-третьих, что в социализме вообще ничего хорошего нет, этот дефективный социально-экономический проект, основанный на искусственном, насильственном перераспределении общественного продукта, – не более чем опасная мечта; а в-четвертых, что немногие наиболее развитые страны сегодня избирательно воплощают отдельные черты национал-социалистического проекта, но путь к нему лежит исключительно через лидерство в построении национал-капитализма и беспощадную эксплуатацию остальных стран и народов всего мира.

Как весьма точно и выразительно писал Борис Поршнев: «Социально-исторические системы, наблюдаемые нами на «переднем крае» человечества, существуют и развиваются лишь благодаря всасыванию дополнительных богатств и плодов труда из всего остального мира и некоторой амортизации таким способом внутреннего антагонизма. Этот всемирный процесс перекачки в эпохи рабства, феодализма и капитализма лишь иногда (при первой и третьей) выступал в виде прямого обескровливания метрополиями и империями окрестных «варваров» или далеких «туземцев» в колониях. Чаще и глубже – перекачка через многие промежуточные народы и страны как через каскад ступеней, вверху которого высокоразвитые, но и высокоантагонистичные общества переднего края. Ниже – разные менее развитые, отсталые, смешанные структуры. А глубоко внизу, хотя бы и взаимосвязанные с внешним миром, в том числе с соседями, самыми скудными сделками, но вычерпанные до бесконечности и бесчисленные в своем множестве народности пяти континентов – почти неведомое подножие, выдляющее капельки росы или меда, чтобы великие цивилизации удерживались. Насос, который непрерывно перекачивает результаты труда со всей планеты вверх по шлюзам, – это различия в уровне производительности труда и в средствах экономических сношений». Такова цена, которую платим все мы – весь мир – за «национал-социализм» развитых стран.

Вполне понятно, что в ближайшем обозримом будущем России, даже если она преобразуется в РНГ, не угрожает возможность присоединиться к ним, чтобы пить мед, выработанный остальным человечеством. Но особо отмечу также, что счастье приобщения к иждивенческому, паразитарному «национал-социализму поимпериалистически» не так уж безопасно: пример Швеции показывает, что оно чревато промышленным застоем, бегством капитала, массовой депрессией, максимальным падением рождаемости и максимальным же ростом самоубийств. Своими опаснейшими «социалистическими» болячками обросли и другие мировые лидеры, просто мы об этом мало говорим.

Вместе с тем, повторюсь, у России достаточно ресурсов, чтобы, не эксплуатируя иные, менее развитые народы, собственными силами осуществить то, что авансом обещает нам российская Конституция: стать социальным государством, «политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека» (ст. 7). Понятно всем и каждому, что сделать этого не удастся, если не пересмотреть итоги ельцинской приватизации в части, касающейся природных ресурсов, монополий (в том числе спиртной) и стратегических производств. Однако национализация данных отраслей – это никакой не «социализм». Это лишь необходимое условие осуществления социальных гарантий. Гарантиям – да, социализму – нет.

Жупел № 4. Откажется ли РНГ от демократических прав и свобод, усугубит ли оно торжество антиинтеллектуализма, справляющего истинный шабаш с конца 1980-х? Тут, я полагаю, вновь уместно процитировать слова Татьяны и Валерия Соловей, обращенные именно к нашим псевдодемократам и псевдоинтеллектуалам: «Мы утверждаем, что взгляд на русский национализм с позиции его негативистской презумпции ошибочен аналитически и чрезвычайно опасен политически». Из дальнейшего станет ясно, почему это так.

Главный и неотменимый итог советской эпохи, с точки зрения социологии, состоит в радикальном изменении социальных пропорций российского общества, что позволило мне в свое время предложить в качестве исходной модели Новой России концепцию под названием «Национал-демократия». Вот ее основные постулаты.

1. Восстановление в России капиталистического способа производства, частной собственности и частнокапиталистической эксплуатации – есть результат естественных и необратимых социально-экономических процессов, развернутых в России за последние сто с лишним лет. Этот результат не может быть изменен по чьему-либо произволу.

2. Основой произошедших перемен явились глубокие тектонические изменения в социальной структуре населения России. Реформы 1860-х, промышленный переворот, завершившийся в России в 1890-е гг., и последующая индустриализация и урбанизация вызвали к жизни, за счет интенсивного раскрестьянивания, стремительный рост рабочего класса и еще более стремительный – интеллигенции, составлявшей по последней дореволюционной переписи – лишь 2,7%, но составившей к концу 1980-х гг. уже 30% занятого населения. Именно эта социодинамика и создала к концу ХХ века условия для окончательного разрыва России с социал-феодальным прошлым и перехода к свободному рынку. Мы, наконец, пережили буржуазно-демократическую революцию, недоделанную в далеком Феврале 1917 г.
Откуда она вдруг взялась в 1990-е? Известно, что к революции ведет конфликт между производительными силами и производственными отношениями. Так было и на этот раз в России. В чем это выразилось? А вот в чем.

3. Главной производительной силой в ХХ веке стала наука. Ее носитель и создатель – интеллигенция. Но собственником этой производительной силы в СССР было государство (читай: КПСС), опиравшееся на строй, который лучше всего характеризуется как социал-феодализм. Интеллигенция при этом строе не владела произведенным ею продуктом. Его забирала партия весь без остатка, а потом платила интеллигентам «зарплату» наравне с водителями грузовиков и автобусов, а то и меньшую. Ясно, что интеллигенция (треть населения страны – наиболее образованная и активная!) в целом была настроена против власти партии, против неорганичного, тесного для нее «государства рабочих и крестьян», в котором она третировалась как некая «прослойка» десятого сорта. (Были, разумеется, и иные мотивы противостояния, духовного порядка.

Именно интеллигенция (в том числе партийно-номенклатурная), приверженная, в силу своей природы, ценностям буржуазной демократии и научившаяся чувствовать свои корпоративные, а точнее – классовые интересы, стала основной движущей силой преобразований. Стала опорой для той части КПСС, которая сделала ставку на Перестройку. Интеллигенция поначалу поверила в возможность «преобразования сверху» Советской власти в новый, более приемлемый для нее общественный строй. Однако глава Совмина Николай Рыжков, своим указом 29 декабря 1989 года запретивший деятельность только-только начавших расцветать издательских, медицинских, педагогических кооперативов, наступил на горло интеллигенции, разрушил ее надежды и бесповоротно обрек тем самым Советскую власть на гибель.

В СССР не было ни класса буржуазии, кровно заинтересованного в крушении социал-феодализма, ни так называемого «третьего сословия», традиционного лидера буржуазно-демократических преобразований. Роль последнего взяла на себя именно интеллигенция, впервые в истории ощутившая себя не только мозгом и не просто инструментом революции, а одновременно тем и другим. Всевластная и всепроникающая КПСС, располагавшая полнотой мощи всех советских денег, армии, КГБ и МВД, оказалась бессильна перед массовым общественным мнением и силой новых идей. То и другое – детище именно интеллигенции.

Сегодня, составляя в России не менее четверти занятого населения, интелли-генция является не только главным гарантом необратимости перемен, но и главной движущей силой грядущей национальной революции, всегда идущей вслед за рево-люцией буржуазно-демократической.

4. Революция 1991-1993 гг. во многом оправдала надежды своей главной движущей силы – интеллигенции.
Именно интеллигенция, получив возможность легально заняться частным врачебным, педагогическим, научным, инженерным, издательским и другим бизнесом, поставляет сегодня кадры буржуазии, особенно крупной и средней, связана с нею тысячью нитей родственных, дружеских, деловых, политических отношений.

Именно интеллигенция добилась самого необходимого условия своего полноценного существования – демократических свобод (слова, печати, собраний, совести, союзов и т.д.). Это весьма специфические, «классовые» блага, достаточно низко ценимые другими категориями населения, но предельно высоко – интеллигенцией.

Именно интеллигенция осуществила немыслимый, невозможный еще недавно взлет к высотам государственного управления. Если учесть, что на «судьбоносной» XIX конференции КПСС представители науки, просвещения и культуры составили менее 9%, если на Съезде народных депутатов их стало всего лишь 27,4%, то сегодня в Государственной Думе представителей рабочих и крестьян нет вообще, а все депутаты – именно представители интеллигенции. Колоссально выросла роль экспертов при всех ветвях власти и во всех областях жизни. Без них не принимается ни одно серьезное решение.

Именно интеллигенция, десятилетиями вбиравшая в себя лучшие силы народа, является сегодня главным человеческим ресурсом – наиболее творческим, энергичным, образованным, передовым, продуктивным, динамично развивающимся – для выхода страны из кризиса. Именно интеллигенция обоих секторов экономики – государственного и частного – должна стать главным объектом политической работы любого политика, смотрящего в будущее.

5. Правомерно спросить: если свершившаяся революция была по своим движущим силам революцией интеллигентской, если пришедший на смену социал-феодализму строй есть строй торжества менеджеров и экспертов, если духовное бытие интеллигенции так разительно переменилось к лучшему – то почему же ее материальное положение в целом так невзрачно, ее социальное существование так эфемерно и непрочно, а оценка происходящего столь критична? Почему она уезжает?

В России, увы, пока правит бал капитализм не национальный, а колониальный, компрадорский. Несущий всему населению страны, всем аборигенам, не занятым непосредственно в компрадорском бизнесе, – абсолютное и относительное обнищание, утрату стабильности и жизненных перспектив. Да и все наше государство – вызывающе ненациональное, чтобы не сказать антинациональное. Интеллигенция, по определению раньше и лучше других постигающая реальность, реагирует на нее вполне адекватно, то есть – критически.

Но перемена к лучшему в положении российских интеллигентских масс и, соответственно, социального самочувствия интеллигенции должна произойти в недалеком будущем. Это связано с уже начавшимся, заметным переходом от колониального, компрадорского капитализма (во всей многоликости его проявлений) – к национал-капитализму, который, осознанно или нет, становится жизненной задачей национальной интеллигенции. Национал-капитализм, поясню, это капитализм, патронируемый, но и контролируемый государством, проявляющийся обычно как госпарткапитализм (пример: Китай). Это капитализм, состоящий на службе своего государства.

6. Вполне понятно, что на таком базисе, как национал-капитализм, может вырасти только такая надстройка, как национал-демократия. То есть, демократия, ограниченная по национальному признаку.

На практике это означает, что равенство прав гражданина и негражданина России в любой области жизни и деятельности (в том числе предпринимательской) становится невозможным. Более того, приобретение российского гражданства также становится проблемой для определенных категорий жителей не только Земли, но и самой России. (См. выше.)

Примеры подобного государственного устройства имеются в достаточном коли-честве не только среди развивающихся стран, но и среди таких уже вполне развитых стран, как ФРГ или Израиль. Старая марксистская «Философская энциклопедия», од-нако, верно разъясняла: «Национальной демократии государство – государство пе-реходного характера, возникающее в процессе национально-освободительной рево-люции в современную эпоху и опирающееся на классовый союз движущих сил этой революции; форма государственного развития стран, завоевавших политическую независимость в результате распада колониальной системы империализма, которая обеспечивает дальнейшее развертывание, углубление и доведение до конца на-ционально-освободительной революции».

7. Итак, задачи элементарного выживания масс отечественной интеллигенции и ее оптимальной социализации естественно трансформируются в патриотические задачи. Позиция содействия отечественному народному хозяйству перестает быть красивой позой и превращается в осознанную жизненную необходимость. Дальнейшее постижение ценностей национализма – только вопрос времени.

Умственные усилия начинающего патриота неизбежно приводят его рано или поздно к осознанию простой истины: «Нация первична, государство – вторично». Не будет сильной, здоровой, многодетной, богатой государствообразующей нации – не будет и сильной процветающей страны.

Государствообразующая нация России – русские. Это факт, легко устанавливаемый историей и социологией.

Дальнейшее понятно. Естественная эволюция нормального русского патриота преобразует его в русского национал-патриота, русского националиста. Интеллигент – не исключение.

8. Очевидно, что решение стратегически первостепенной задачи смены колониального типа капитализма на национальный в России неизбежно связано с изменением политического режима – со становлением РНГ.

В условиях, когда ради осуществления проекта Новой России (РНГ) нужно разработать и детализировать сам проект, а затем мобилизовать, консолидировать одну часть населения, распропагандировать другую, нейтрализовать третью и дезориентировать, идейно разоружить и разгромить четвертую, – в этих условиях значение и востребованность национальной интеллигенции резко возрастает.

9. Положение осложняется тем, что русский народ в целом и русская интеллигенция в частности подверглись за годы диктатуры интернационалистов сильнейшей денационализации. Однако сегодня уверенно можно сказать, что национальный принцип объединения, вырвавшийся из-под векового забвения и запрета и уже проявивший себя на просторах бывшего СССР в полном блеске, востребован и в России, русскими. Мы пока еще отстаем, но очередь доходит и до нас. Тяжелое идейное наследие советской эпохи неуклонно преодолевается. По утверждению социологов, сегодня уже 45% русских считают себя «русскими» (за двадцать лет этот процент вырос на 28 пунктов!), только 28% – «россиянами» и лишь 16% – «советскими людьми» (совокупность «россиян» и «советских», т.е. не национально, а граждански ориентированных лиц, на 34 пункта понизилась по сравнению с 1986 годом!). Красноречивые цифры говорят сами за себя. Процесс обретения национальной идентичности, то есть, собственно, процесс становления нации, восходит у русских по гиперболе. Он далеко не закончен, но пере-лом¬ уже произошел.

10. К чему в политике должен стремиться русский интеллигент, какой строй сознательно утверждать и строить? Это должно быть русское национально-демократическое государство по форме и технократическое общество по содержанию. Русское национальное государство и русская интеллигенция, таким образом, – естественные союзники и политические партнеры. Со всеми вытекающими из этого тезиса последствиями.

Надо ясно и четко осознать и обозначить приоритеты. Для прорыва в постиндустриальное общество, для занятия в нем командных высот государство Россия должно определить как привилегированный класс – технократию, и все усилия народа направить на создание ей оптимальных условий для творчества.

Нельзя забывать, что главная производительная сила современности и всего обозримого будущего – это наука. Уже сегодня она кормит, одевает и духовно обеспечивает человечество, в том числе рабочих, крестьян, военных и гуманитариев. А наука, в т.ч. технологии, – в головах технократов. Это главные люди настоящего и будущего (если мы хотим, чтобы у нас оно было). Это новый гегемон общества.

Поэтому крестьяне должны кормить технократов, рабочие – делать для них необходимую продукцию, военные – защищать их, гуманитарии – развлекать, дарить духовные импульсы, будить творческую мысль, предприниматели – вкладывать в них деньги. Все это стократ окупится для каждого! Все сословия и классы должны понять необходимость первоочередного обеспечения именно технократов всем лучшим, что у нас есть, убедиться в естественности их привилегий и прерогатив. Это – и только это! – подхлестнет эволюцию, направит ее по верному пути. Убедительный пример: уже сегодня доход США от торговли патентами и лицензиями в 2,5 раза выше, чем от торговли товарами, и эта пропорция растет. Жаль только, что треть этого дохода обеспечивается выходцами из России, которая умудрилась этот доход потерять.

Итак, основной акцент государство должно делать на развитии не столько непосредственно производственной базы, сколько науки (фундаментальной и прикладной). Это первая необходимость первой очереди.

Вторая необходимость первой очереди – дотирование сельского хозяйства в объемах, обеспечивающих национальную безопасность.

Соответствующей должна быть социальная политика, планомерно преобразующая пропорции социальных страт в сторону увеличения классов интеллигенции и крестьянства, в том числе фермерского, за счет сокращения рабочего класса. Рост деревни категорически необходим. В противном случае возникает угроза массовой безработицы и прогрессирующей депопуляции русского народа. Что может обессмыслить всю русскую перспективу вообще.

Многочисленные иные социальные и политические необходимости, проистекающие из вышеописанной парадигмы, перечислять здесь нет возможности. Однако совершенно ясно, что ни о каком антиинтеллектуализме в Русском национальном государстве (в отличие от нынешней Эрэфии, не заинтересованной широко в интеллектуалах как таковых) не может быть и речи. РНГ по самой своей сути противоположно подобной идеологии, поскольку вынуждено опираться в первую очередь на русскую национальную интеллигенцию.

Соответственно, ни о каком покушении на демократические свободы, являющиеся для любой интеллигенции естественной средой обитания, как вода для рыбы, также говорить не приходится, оно исключено.

Antosh

Цитата.
Эксперт Горбачев-фонда Валерий Соловей, чья глубоко аргументированная позиция заслужила ему у многочисленных симпатизантов уважительную репутацию «соловья русского национализма»:
«Только и именно русский национализм способен стать идеологией строительства нового Российского государства и, как ни парадоксально это прозвучит, идеологией формирования гражданской нации…»


Какой же смысл вкладывают в понятие «русский национализм» господа В.Соловей и А. Севастьянов ?
По тексту читаем : «Одна нация - одно государство»; «Молодежи уже не возможно привить отжившую интернациональную идею»; «под нацией понимается государствообразующий народ»; « в любом случае идеология НГ есть идеология этноэгоцентризма» ; мы построим «рай куда захотят вернуться наши УМНЫЕ и ЭНЕРГИЧНЫЕ иммигранты разных поколений» (Ильин и Деникин уже вернулись, правда, не очень энергичные); «Положение осложняется тем, что русский народ в целом и русская интеллигенция в частности подверглись за годы диктатуры интернационалистов сильнейшей денационализации. … <но> Тяжелое идейное наследие советской эпохи неуклонно преодолевается». «Я полностью разделяю и поддерживаю тезис Солженицына: «Восстановить империю – значит окончательно похоронить русский народ»; «имперскую психологию или ее рудименты – прилегающие к имперскому сознанию идеи и идейки, необходимо без всякого сожаления похоронить».
Вот тезис в духе И. Шафаревича : «…….колоссальные средства, перераспределенные им (Прибалтам) за счет почти векового русского принудительного донорства? (Это донорство было умышленно возложено на русский народ коммунистами на Х съезде РКП(б) в 1921 году и – что греха таить – не отменено и по сей день.)».



А вот и основание их концепции : «Бесспорным правом на гражданство может обладать только индивид, доказавший свое происхождение от одного из коренных народов России». (Здесь покоится Р. Зорге – гражданин фашистской Германии. И.В. Сталин- гражданин Грузии, работавший руководителем СССР. Хорошо, что хоть от «одного» - Пушкину повезло.)

Цель подобных «концепций» - столкнуть наше сознание на путь «Казахского» или «Украинского» этнонационализма. Цель «горбачевофондовцев» не допустить (подавить в зародыше) процессов интеграции новой полиэтнической гражданской нации типа советской (евразийской) вокруг (на базе) русского ядра, «размагнитить» его сознание.

Обобщая деятельность данных господ, С.Г. Кара-Мурза в очень важной книге «Демонтаж Народа» пишет: « <Их> чисто политическая задача, не доказать, а внушить новому поколению русской молодежи мысль, будто строительство многонациональной евразийской России всегда было не выгодно русскому народу. Место русских – в междуречье Клязьмы и Оки».

Василий Потлов

Можно с автором во многом согласиться. Но посмотрите на Америку там всякой твари по паре и никто не собирается строить национальное государство, там все вкалывают и каждый даже богач делает дело. Там уже президентом
становится негр. А украинское руководство со своей конституцией уже 17 лет
мучает свой народ и только и делает, что грызется за власть, натравливает одних людей на других. И тем и тем живется не сладко и украинцы разбегаются
по всему свету, как когда-то евреи.
Я согласен с тезисом, что русские должны находится во власти. Но при советах получалось, что у к власти приходили при Ленине евреи, потом пришли
грузины, потом украинцы с Никитой величайшим кукурузником, потом пришли
люди с Урала, потом питерцы с евреями, которых они привезли в Москву тясяч пятнадцать, и за сто лет ни оного правителя не выдвинула русская Москва. Вот этот феномен остается загадкой. Создается впечатление, что русские не хотят брать управление в свои руки. Такие мы наверно придурки. Был когда-то у нас
князь Пожарский и Кузьма Минин, выгнали поляков, а царем не стал ни тот, ни другой. А поставили какого-то несмышленыша. И теперь поставили главой правительства мальчишку Кириенко и ставят всяких у власти пионеров и комсо-
мольцев. И все молчат, а думдума голосует. Надо не писать длиннющих постов.
а идти в народ и превращать наше неорганизованное общество в организованное, а не в дурацкое гражданское, которое и так гражданское, т.е. состоящее из живых граждан.