шерри

Вы наверняка слышали о многочисленных планах покончить с ролью доллара США в качестве ведущей резервной валюты. У этих планов много названий, включая Великую перезагрузку, Бреттон-Вудс II и другие, предполагающие какой-то глубокий темный заговор. Реальность, по мнению Джеймса Рикардса, менее зловещая, но не менее важная.

Главное, что нужно понять о роли доллара в международной валютной системе, это то, что существует большая разница между
- резервной валютой и
- платежной валютой.

Резервная валюта относится к единице номинала ценных бумаг, находящихся в резерве стран. Это что-то вроде вашего сберегательного счета, но он контролируется казначейством или министерством финансов каждой страны.

Эти резервы не являются реальными валютными депозитами. Это ценные бумаги, такие как казначейские облигации США или государственные облигации Германии (бунды). Они деноминированы в долларах или евро, но это ценные бумаги, а не наличные деньги.
Если у вас нет большого ликвидного рынка государственных ценных бумаг с хорошим верховенством закона, вы не можете считаться резервной валютой. Рынок казначейских облигаций США — единственный рынок в мире, достаточно большой, чтобы поглотить сбережения крупных торговых держав, таких как Китай, Япония и Тайвань, поэтому доллар является ведущей резервной валютой.

Это не изменится в ближайшее время. Когда доллар заменил фунт стерлингов, потребовалось 30 лет с 1914 по 1944 год, чтобы завершить этот процесс.

Критическая разница между резервной валютой и платежной валютой.
Платежная валюта — это немного другое. Это расчетная единица для оплаты импорта и экспорта, но на самом деле это просто способ вести счет. Периодически торговые партнеры сводят счеты путем передачи активов, которые могут включать сырьевые товары, доллары, евро или золото. Запустить новую платежную валюту намного проще, чем новую резервную валюту, потому что вам не нужен большой рынок ценных бумаг. Вам просто нужна надежная система учета и готовые партнеры.

Предпринимаются усилия по внедрению новых платежных валют и новых платежных каналов, процесс, который был ускорен режимом санкций против России.

Эти санкции не были бы эффективными или даже возможными без использования доллара и системы долларовых платежей.

Сейчас Россия и Китай работают над новой системой, которая позволит осуществлять платежи в юанях и рублях. А оттуда всего один шаг до создания нового цифрового токена для ведения счета.

Кому нужны доллары?

Если Россия получит юани за нефть, она сможет использовать юани для покупки других товаров из Китая, включая полупроводники и промышленные товары. Если Китай заработает рубли, продавая товары в Россию, он сможет использовать эти рубли с пользой, покупая на них российскую нефть и природный газ.

Это приведет к расширению торговых связей между Россией и Китаем и положит начало процессу вытеснения доллара США, поскольку он больше не будет расчетной единицей в российско-китайской торговле.

В связи с этим Россия быстро работает над созданием новых платежных каналов, чтобы ее торговля могла осуществляться без участия доллара. Между тем, Россия по-прежнему зарабатывает более $21 миллиарда долларов в месяц на платежах в твердой валюте за свою нефть и природный газ, и Россия нашла новых клиентов в Индии и Китае, чтобы компенсировать потерянных клиентов в Западной Европе.
Такие торговые отношения имеют свойство расширяться и включать других торговых партнеров, которым рубль и юань могут оказаться полезными. Участникам БРИКС+ и другим странам обязательно предложат присоединиться.

Нации во всем мире осознают, что до тех пор, пока они зависят от долларов, они будут находиться под пятой тех, кто контролирует системы долларовых платежей, которыми в основном являются США с некоторой помощью крупных европейских и японских банков.

Страны также знают, что, хотя в настоящее время мишенью санкций является Россия, следующими легко могут стать другие. Единственный способ избежать санкций — уйти от доллара.


Недавно я сообщал, что предпринимаются новые усилия по формированию газового картеля с участием России и Ирана, а затем и других стран.

Эта новая организация могла бы функционировать как ОПЕК, за исключением того, что стратегическим активом был бы природный газ, а не нефть. Другие страны, которые могут присоединиться к этому новому картелю, включают Катар и Азербайджан. Только Россия, Иран и Катар контролируют около 60% мировых запасов природного газа.

Такой картель сможет заключить эксклюзивные сделки с привилегированными покупателями, такими как Китай, и заморозить доллар. Он может ввести новую цифровую валюту, обеспеченную корзиной сырьевых товаров, включая золото.
Это будет иметь и геополитические последствия.

Само по себе это не является концом доллара США в глобальных платежах. Но это может стать началом конца доминирования доллара в торговле. Сложность в том, что эти маленькие шаги могут накапливаться и набирать обороты и в конечном итоге бросить вызов доллару как резервной валюте.

Ничто не вечно, особенно в международной экономике.

Исторически такие процессы начинаются медленно, но заканчиваются быстрым падением статуса бывшей валюты-чемпиона. Инвесторы не должны исключать аналогичный сценарий для доллара.

Подготовиться к этому можно не с помощью долларов, рублей или юаней. Инвесторам стоит покупать золото.

https://dzen.ru/a/YysntEvTVDhBFZKf?&

шерри

Naked Science

Бен Бернанке, нобелевский лауреат и глава Федеральной резервной системы США во время кризиса 2008 года / ©Wikimedia Commons

Обычно Нобелевку по экономике присуждают за что-то, от чего обычный человек может только пожать плечами: ну и что это дает? В 2022 году случилось ровно наоборот: ее дали Бену Бернанке, человеку, без которого современный мир был бы принципиально иным. Рассказываем о том, что он для этого сделал, как спас США и почему его идеи объясняют неожиданную остановку спада в России 2022 года.

Официальная формулировка Нобелевского комитета при награждении Бена Бернанке, Дугласа Даймонда и Филипа Дибвига такова: они «значительно улучшили наше понимание роли банков в экономике, особенно во время финансовых кризисов, важный вывод их исследования заключается в том, почему жизненно важно избежать краха банков».

Однако эта формулировка не только звучит не очень понятно, но и не особенно отражает суть того, за что им досталась премия. Дело не в банках: эти люди, и в особенности Бен Бернанке, спасли западные и значительную часть незападных экономик в кризис 2008-2009 годов. Урок этот крайне важен, в первую очередь потому, что применим к любому серьезному кризису последних ста лет. В том числе и событиям в современной России.

Поняв, как Бернанке добился минимизации кризиса, мы сможем понять, как глубокого кризиса чудом — и вопреки действиям ее Центробанка — в этом году избежала Россия.

Почему мы неправильно представляем природу кризисов

В XIX веке причиной кризисов экономисты считали перепроизводство. Мол, производители в погоне за прибылью производят слишком много товара Х, склады затовариваются, производство приходится останавливать, это вызывает спад доходов населения и спад спроса на все остальные товары. Цепная реакция такого рода и есть экономический кризис.

Поскольку отечественные экономисты обычно заимствуют устаревшие системы экономических взглядов с Запада, та же идея вместе с марксизмом в XX веке пришла и в нашу страну — и, как ни странно, до сих пор циркулирует в умах ее жителей (даже несмотря на то, что сомнительность идеи перепроизводства была показана уже очень давно).

Реальность, мягко говоря, не так проста. Это легко понять на примере Великой депрессии 1929-1933 годов: ни в США, ни тем более в остальных странах мира не было товаров, которые люди не хотели бы купить. Автомобили, радио и жилье хотели тогда примерно все. Но кризис грянул. Почему?

Вот как раз это и нельзя понять без исследования роли банков в современной экономике. Даймонд и Дибвиг занялись ими еще в 1980-х и обнаружили вот что. Банки достигают максимальной эффективности, когда используют хранящиеся в них на депозитах средства граждан для долгосрочных инвестиций. Однако если со срочного вклада гражданин не может просто так забрать деньги раньше оговоренного срока, то с основной массы депозитов (не срочных вкладов) как раз может.

Обычно это ни на что не влияет. Но в момент кризисов люди думают не очень рационально: они часто бегут и снимают деньги со счетов. Особенно в том случае, если опасаются банкротства банка. Это как раз и есть наиболее верный путь к банкротству банка. В итоге получается порочный круг: ожидания банковского кризиса вызывают этот кризис, а затем и усиливают его.

Казалось бы, а при чем тут Великая депрессия и кризисы вообще? Разве это не они вызывают кризис банков? Как ни странно, нет. В современной экономике из краткосрочной паники в тяжелый спад никак нельзя перейти без кризиса банковской системы.

Чтобы понять это, надо сперва заметить вот что — эмиссия денег происходит постоянно. И в основном ее осуществляют именно банки.

Эмиссия «ничем не обеспеченных денег» (мы берем это в кавычки, потому что в реальности «чем-то обеспеченных» денег вообще не существует)

происходит в основном не в тех редких случаях, когда их печатает государство. Напротив, эмиссия происходит при каждой выдаче кредита:
банк из 1$ (который вы в него положили на депозит),
делает 2$ , когда ссужает ваш доллар кому-то в виде кредита. Попросту говоря, эмиссия — основа современного банковского дела, кредитования и экономики в целом.

26 апреля 1932 года, American Union Bank, Нью-Йорк. Беспокоясь за свои вклады, вкладчики забирали их из американских банков массово. Поскольку каждый доллар, принесенный в банк, оборачивается выдачей им нескольких долларов кредитов, массовый вывод средств вкладчиков резко усугублял экономический кризис. В итоге именно кризис банков стал причиной основной части спада Великой депрессии, а никак не изначальная биржевая паника. Она лишь запустила процесс психологической накачки публики / ©Wikimedia Commons
Сразу скажем: в целом это явление благотворное. Экономика без печати денег (~порчи монеты, если речь о периоде до банкнот) может работать нормально, только если она не растет. Если рост ВВП есть, а роста денмассы при этом не было бы, то и рост быстро остановится. Как оно регулярно и случалось в Средние века. Современная экономика, в силу того, что с промышленной революции растет, требует печати денег (~выдачи кредитов), и банки, в общем-то, нужны ей в основном для этого. Желать нулевой эмиссии можно, если вы желаете нулевого экономического роста — третьего пути здесь просто нет.

Сколько именно денег эмитируют банки? Это зависит от их желания рисковать. В современной России желание рисковать у банкиров по ряду причин довольно низкое. Поэтому у нас этот «денежный мультипликатор» долго был в коридоре 2,5-3,0.
В США, понятное дело, все наоборот, поэтому уже в 1929 году мультипликатор там был 8,0.

Попробуем описать простыми словами, что такое мультипликатор: скажем, Федеральная резервная система США допускает существование миллиарда долларов. Часть этих долларов американцы вкладывают в банки. Те выдают на них столько кредитов, что с их учетом общая денежная масса вырастает на восемь миллиардов долларов. Роль банков огромна: именно они «напечатали» (пусть безналично) основную массу денег, которая движет вообще всю экономику вокруг нас.

Если же банки обанкротятся (или просто перестанут активно выдавать кредиты) — основная часть денег исчезнет. А вслед за этим встанут заводы и многое другое. В России такая ситуация, когда основная часть денег исчезла, случилась относительно недавно — в 1990-х, что и стало одной из ключевых причин душившей тогда экономику нехватки денег (кризис неплатежей).

Бен Бернанке пошел дальше теоретических построений Дибвига и Даймонда о том, что именно банки — ключевой инвестиционный механизм экономики, влияющий на нее не меньше, чем она на них. Отталкиваясь от этого видения, он перешел к анализу конкретно Великой депрессии. И на эмпирических данных показал, что именно коллапс банков был ключевой причиной «обезвоживания» реальной экономики, лишения ее денег. Без которых «кризис перепроизводства» был неизбежен: если у покупателя пропали деньги, то спрос от него никудышный. Логично, что сбыть произведенное ни у кого не выходит, что еще сильнее усугубляет спад.

Падение желания (а затем и возможности) банков кредитовать компании резко уменьшило объем денежной массы в американской экономике времен Великой депрессии. Отчего и стало главным ее фактором. До Великой депрессии банковская система просто не была настолько развита, чтобы влиять на экономику так сильно, что и делало кризисы до 1929 года в норме менее жесткими / ©Wikimedia Commons
Добавим, что значительная часть «кризисов перепроизводства» и до Великой депрессии, и после имели ту же природу. Бен Бернанке просто провел «модельную работу»: выявил этот ключевой механизм кризисов рыночной экономики на наиболее известном в США примере крупного экономического кризиса.

Лучший критерий истинности теории: практика

В 2006 году Бернанке стал председателем Федеральной резервной системы США — американского аналога Центробанка. А в 2007-2008 годах в США произошло то, что теперь называют «Великой рецессией» — хотя, как станет ясно ниже, и неосновательно.

Стартом к кризису стали проблемы с ликвидностью банков. Американская банковская система где-то с 1990-х стала испытывать дефицит внятных целей для инвестиций. Неолиберальный поворот 1980-х привел к тому, что доходы 80% американцев практически перестали заметно расти, поэтому традиционные рецепты «выдай кредит растущей производственной компании» не работали: и это логично — если у 80% потенциальных покупателей не растут доходы, то не будет расти и спрос.

Но куда-то вкладывать деньги надо, и банковскому сектору пришлось нести средства в ипотечное кредитование. Оно росло стабильно: население видело, что жилье дорожает, и брало кредиты, надеясь, что к моменту их возврата ипотечное жилье будет стоить больше, чем в начале ипотеки и оставит ипотечника с прибылью.

Типичным примером такого инвестбанка был Lehman Brothers. Чтобы расти быстрее конкурентов, его банкиры с помощью различных схем выдали ипотечных кредитов на 680 миллиардов долларов, имея менее 23 миллиардов собственного капитала. Вроде бы все хорошо: банк создавал деньги, как ему и положено.

Но все было плохо: при таком уровне кредитов даже небольшое падение цен на недвижимость делало банк финансово неустойчивым: собственного капитала не хватало для покрытия рисков. В итоге банкротство Lehman Brothers в 2008 году запустило мощнейший кризис. Биржи падали, банки резко сократили выдачу кредитов, опасаясь делать это в кризис.

До кризиса в 2008 году денежный мультипликатор (показатель кредитной эмиссии банков) в США тоже был ~9. Затем денежный мультипликатор начал резко падать и не приходил в норму до 2014 года — к тому времени он в Штатах сжался до трех, то есть до значения, лишь немногим превышающего российский уровень.

Если бы не идеи нобелевских лауреатов Бернанке, Даймонда и Дибвига, последствия были бы как в Великую депрессию. Денежная масса сократилась бы более чем в два раза, отчего платежеспособный спрос на все рухнул бы. Падение ВВП вполне реально могло достигнуть десятков процентов.

Кризис 2008 года уже в 2010 году был полностью компенсирован. В Великую депрессию, где действий а-ля Бернанке не было (потому что не было экономистов с его идеями), восстановление до докризисного уровня заняло долгих семь лет. А потом случилась рецессия 1937 года… / ©Сергей Блинов
Однако Бен Бернанке использовал свое положение главы ФРС, чтобы не допустить этого. Сперва он в преддверии кризиса понижал учетную ставку. Когда она упала до нуля, могло показаться, что у ФРС «закончились патроны» и больше она никак бороться с кризисом не могла.

Но так только казалось. То, что сейчас называют «доктриной Бернанке», продиктовало тогдашнему главе ФРС другой метод: «количественное смягчение». У нас его называют печатью денег, что вроде бы верно, но в то же время создает неверное впечатление чего-то экстраординарного. Однако это не так: в любой экономике, где есть работающие банки, деньги печатаются всегда, каждый день и каждую секунду. Вопрос только в скорости этого процесса: если она слишком велика, начинается инфляция, если слишком низка — спад ВВП.

Количественное смягчение по Бернанке — это ситуация, когда частные банки из-за кризисных настроений «печатают» слишком мало безналичных денег (~денежный мультипликатор падает) и центробанк страны, видя это, начинает подменять «частников», «печатая» безналичные деньги сам. Технически это выглядело как скупка им тех или иных финансовых активов, хотя в принципе скупать можно было бы и золото, и что угодно еще.

Нельзя сказать, чтобы таким инструментом не пользовались до Бернанке. В 2001 году Япония, замученная примерно нулевым ростом десять лет подряд, попыталась провести количественное смягчение, став первой современной экономикой, где его использовали. Но толку было мало: не имея твердого понимания теоретических основ процесса смягчения, японские финвласти не смогли полностью компенсировать относительно низкий денежный мультипликатор своих банков. Попросту говоря, они напечатали недостаточно «центробанковских» денег, чтобы компенсировать нежелание частных банков печатать их выдачей кредитов.

Бернанке был намного решительнее: начав скупку активов, то самое «смягчение» в ноябре 2008 года, скоро ФРС приобрела более двух триллионов долларов активов на напечатанные деньги. Введя тем самым их в экономику.

Огромный шум, который по этому поводу подняли многие экономисты — в том числе в России, звучал так: они печатают «ничем не обеспеченные деньги». Напомним еще раз, что «обеспеченных» денег не бывает,
абсолютно все они фиатны и полностью принадлежат государству.


Как только государство захочет их у вас изъять, оно сделает это в ту же секунду. Так было в 2022 году с 0,3 триллиона российских резервов в иностранной валюте, так же было с «обеспеченным золотом» долларом при раннем Рузвельте.

Впрочем, что там какой-то доллар: Рузвельт умудрился репрессиями выдавить из населения даже физическое золото. В более раннюю эпоху металлизированных денег государства сплошь и рядом меняли обменные курсы для разных металлов директивно или заставляли принимать как полновесные те монеты, в состав которых были введены малоценные металлы.

Но вернемся к Бену Бернанке. Что ему удалось сделать и что случилось в странах, где его политику не догадались скопировать?

На пике «Великой рецессии» в 2009 году США потеряли 2,54% ВВП. Уже в 2010 году началось мощное восстановление — и экономика выросла на 2,56%, стерев падение прошлого года. В 2011 году докризисный ВВП 2007 года также был превышен.

В это время в мире была только одна действительно крупная экономика, которая полностью проигнорировала «доктрину Бернанке» и не пошла на количественное смягчение. Это — Россия.

Взгляды российских экономистов в подавляющем большинстве случаев — копия западных, но только с большим временным лагом (в народе о таком говорят «доходит как до жирафа»). Например, в 1917 году у нас модными стали идеи марксизма, на тот момент уже явно устаревшей концепции. А к 2008 году мы подошли с большой верой в тезисы неолибералов, в том числе таких их представителей, как Милтон Фридман и ему подобные.

Чтобы понять, насколько они к тому моменту устарели на Западе, стоит процитировать оценку Бернанке западным же носителем таких взглядов: Анной Шварц, соавтором Милтона Фридмана. В июле 2009 года, когда политика Бернанке еще не успела погасить кризис, она написала статью, в которой остро критиковала его. По ее мнению, он напечатал слишком много денег и не спешил изымать их из экономики обратно. Из-за этого она выступила против его переназначения главой ФРС на следующий срок.

Что было бы, если бы президент Обама, к которому она обращалась в этой статье, последовал бы ее совету и убрал Бернанке? Количественное смягчение отменили бы еще до того, как оно дало результат. То есть США продолжили бы испытывать падение ВВП. Притом многолетнее: ведь денежный мультипликатор там не поднялся заметно выше 3,0 до 2014 года. Все эти шесть лет только массовая замена эмиссионной активности частных банков на эмиссионную активность ФРС удерживала денежную массу Штатов от схлопывания. А за таким схлопыванием последовал бы и кризис.

Примерно такие же, как у Анны Шварц, то есть полностью морально устаревшие взгляды и в 2008, и в 2022 году исповедовали российские правительственные (а равно и оппозиционные) экономисты.

Поэтому российский Центробанк не только не увеличивал денежную массу в России, чтобы компенсировать снижение эмиссионной активности банков, но и… сам приступил к изъятию рублевой денмассы.

Дело в том, что в списке целей, который российский ЦБ перед собой ставит, вообще нет такой, как «не допустить снижения ВВП», как это было у Бернанке. Какая же тогда у него задача? Как это формулирует само его руководство: «Обеспечить устойчивость рубля».

Поэтому в кризис 2008 года Центробанк пытался удержать курс рубля, продавая на бирже доллары из своих резервов. Само собой это не помогло. Да и в принципе не могло помочь, потому что курс рубля тогда зависел от цены на нефть, которая в моменте обрушилась в несколько раз. И чтобы ни делал тут ЦБ, ценой на нефть он управлять не может.

Как такая нереалистичная задача, как управление курсом рубля появилась у Центробанка? Объяснение простое: авторы российской Конституции были до такой степени экономически неграмотны, что включили эту идею в ее текст. С таким же успехом они могли вписать туда, что Земля плоская.

Однако в 2009 году эти вполне бесполезные попытки удержать рубль сопровождались выбросом Центробанком России более чем полусотни миллиардов долларов. Все эти доллары участники рынка купили, отдав ЦБ больше триллиона рублей. Учитывая, что вся экономика той поры имела денмассу в районе дюжины триллионов рублей, сжатие этой денежной массы получилось очень значительным. Такое, исходя из эмпирического опыта нашей страны, практически всегда соответствует серьезному падению ВВП.

Российские банки не лезли в рискованные операции до 2008 года, поэтому коллапс коснулся их слабо. Но, несмотря на это, наша экономика лишилась такой же массы денег, как если бы в стране случились массовые банкротства банков.

Россия, спасибо ее Центробанку, в 2009 году активно извлекала деньги из экономики, и цены а в России выросли на 11,65%.
а США, напротив, печатали их триллионами. и цены упали на 0,36%,

Почему, удивляемся мы? Потому что нас очень плохо учат экономике. В стране, где это делают качественно, такие вопросы даже не возникают. Само собой, в Бразилии (спад еще слабее американского) инфляция тоже была в разы меньше российской. Причины бразильского благополучия в тот год вполне ясны: бразильские финвласти не изымали деньги из экономики, как их российские коллеги.
График Китая (наращивавшего и до сих пор наращивающего денмассу даже активнее, чем США) за тот год мы показывать не будем. Чтобы избежать обвинений в разжигании ненависти к социальной группе «российские экономисты»

Итоги известны: ВВП России в 2009 году упал на 7,8%. В три с лишним раза сильнее, чем в США. Позже, разумеется, произошел и возврат к докризисным значениям ВВП. Инфляция при этом в Штатах тоже была много ниже, чем в России: ведь массовая печать денег ФРС просто компенсировала убывание кредитной эмиссии частных банков. А вовсе не «накачивало экономику необеспеченными долларами», как это говорили и все еще говорят у нас.

Благодаря такому внушительному отрицательному примеру, как Россия, каждый может убедиться: Бернанке не просто ученый-теоретик, но и очень талантливый практик. Человек, который на деле спас Америку и западный мир от глубокого кризиса, потенциально не менее жесткого, чем Великая депрессия. Благодаря ему сами слова «Великая рецессия» в отношении кризиса 2008-2009 годов не имеют смысла. Ее просто нельзя поставить в один ряд ни с одним крупным спадом ВВП в американской или мировой истории.

Нобелевскую премию Бернанке формально дали за анализ действий банков в экономике, но на деле его заслуга намного шире. Он спас от жесточайшего многолетнего шторма мировую экономику (его подходы скопировали многие другие страны), а не просто кучку банков, скупив их обесценивавшиеся активы.

Точно так же важность его прорывных идей по решительному количественному смягчению не ограничивается западным миром. Она непосредственно касается и жителей России. И не только тем, что без действий Бернанке цены на нефть с 2008 года были бы в среднем много ниже, чем в нашей реальности. В 2022 году его же идеи сыграли ключевую роль в судьбе нашей экономики.

Сначала, конечно, ситуацию чуть не погубило то, что ЦБ России по-прежнему не воспринял идеи нобелевского лауреата — и после кризиса 2008 года ничему не научился.
Поэтому 24 февраля 2022 года он совершил ровно те же ошибки, что и 14 лет назад: начал активно продавать доллары и евро, пытаясь решить заведомо нерешаемую средствами ЦБ задачу: «стабилизировать курс рубля».

Начав интервенции, за одни сутки, ЦБ продал валюты на 84 миллиарда рублей. То есть 84 миллиарда рублей было выведено из рублевой денмассы в Центробанк, попросту говоря вынуты из экономики. Если бы Центробанк делал бы так каждый день торгов, к сегодняшнему дню он вынул бы из карманов экономики уже полтора десятка триллионов рублей. Или более 20% от всей денмассы.

Это означало бы спад вполне на уровне 2009 года — иными словами, жестокий кризис, сопоставимый с темпами падения Великой депрессии и более жесткий, чем, например, кризис 1998 года в России. Тогда, напомним, ВВП упало в полтора раза слабее, чем в 2009 году, благо никаких валютных резервов у ЦБ не было, поэтому он не мог бороться за курс рубля, вынимая тем самым рубли из экономики.

Если бы не США, Россия сейчас была бы в кризисе хуже обвала 1998 года.
Белый дом и Байден нас всех спасли, просто арестовав долларово-евровые резервы Центробанка. Выбив из рук российских правительственных экономистов все валютные резервы, Вашингтон сделал большое и очень важное дело.
Крупный грабеж еще никогда не был настолько полезным для ограбленного, как в 2022 году.


Если бы этот человек не санкционировал отъем у России ее валютных резервов, российская экономика в 2022 году испытала бы спад не на 2-3% ВВП, а как минимум вдвое больше. К счастью. США не могут пойти на попятную, и отдать нам наши резервы: это стало бы для них потерей лица. А значит, наше государство вполне гарантировано от шокового падения ВВП а-ля 2009 год. Тот факт, что если бы не Америка, нам было бы плохо, вызывает, конечно, некоторое беспокойство / ©Wikimedia Commons

Да, теоретически остаться без большой суммы в валюте плохо. Но если ваши экономисты используют валютные резервы, чтобы лишить вашу экономику рублей, то лучше лишиться валюты, чем устроить себе 1998 год на стероидах. Остается надеяться, что Штаты в обозримом будущем не разморозят российские валютные резервы, потому что при текущем уровне наших экономистов это был бы крайне болезненный шаг для нашего благосостояния.

Смотря на экономику с позиций «доктрины Бернанке», следует задаться вопросом: что ждет нас дальше? Да, влияние Центробанка России на вывод рублей из экономики нейтрализовано. Но просто связать по рукам и ногам опасного для экономики игрока недостаточно. Без осмысленных позитивных действий государства кризисные настроения сами по себе, без каких-либо объективных предпосылок, вполне могут устроить реальный кризис. Собственно, что-то такое у нас почти случилось: к сентябрю 2022 года реальные доходы населения упали меньше чем на процент, а реальные расходы упали почти на десяток процентов.

Сжатие расходов — главный механизм любого кризиса. Чем их меньше, тем ниже спрос на товары, производители уменьшают производство, отчего сжимаются доходы занятых там, а затем то же случается и со всеми вокруг.

Почему, несмотря на это, в России с августа-сентября 2022 года не наблюдается спада производства, а индексы активности вообще показывают рост? Russia PMI Composite вырос до 51,5 пункта, это значит, что в сентябре должно было состояться восстановление производства по отношению к сентябрю прошлого года. Возможен даже легкий рост. Почему, если все эксперты по экономике с весны 2022 года ожидали сильного и затяжного спада, в том числе и в следующем году?

Легко видеть, что денежная база (включает М0) после введения западных санкций резко просела. Несмотря на это М2 (красным), то есть денежная масса в целом, летом 2022 года начала заметный рост. При этом весной, когда серьезного роста не было, инфляции бушевала, а летом, когда он начался, она встала (вопреки рассказам ряда предполагаемых экспертов о том, что рост денмассы автоматически ускоряет инфляцию). Рост М2 был бы невозможен без кредитования компаний банками.

Причина роста объема кредитов, исходя из известных данных, проста: импортозамещение и расширение производства в ВПК / ©ЦБ России
Причина на графике выше, и она прозаична. Банки — то самое звено экономики, о котором так заботился Бен Бернанке, — начали увеличивать кредиты компаниям. На триллионы рублей в месяц, отчего денежная масса (красным) начала расти. Пока она растет заметно быстрее инфляции, спад ВВП практически невозможен (за исключением сценария физической остановки производств по внеэкономическим причинам, как сейчас происходит на Украине).

Урок Бена Бернанке для российской экономики все еще актуален как никогда. Либо мы обеспечим свою экономику деньгами, либо нас ждет околонулевой рост при инфляции, то есть ровно то, что и наблюдалось в российской экономике в 2012-2022 годах.

Сможет ли Россия усвоить урок нобелиата, вопрос открытый. Если бы это зависело от Центробанка, ответ был бы сразу «нет».

Однако волею судеб США во многом нейтрализовали российский Центробанк.


Значительную роль в определении направления развития экономики теперь получило правительство.

Если оно справится с поощрением банковского кредитования, с ростом денежного мультипликатора и в конечном счете с ростом денежной массы быстрее инфляции, страну ожидает рост.

Если же, как в Японии нулевых, уроки Бернанке усвоить не удастся, нас ждет «потерянное десятилетие».

https://dzen.ru/a/Y0aA-dxptxhnoTC_?&

шерри

3 дня назад

Мы и не заметили, как вступили в посткапиталистическую эпоху. В ее центре - информационные технологии, новые подходы к работе и экономика совместного пользования. Старые методы не исчезнут еще долго, но пришло время снова поговорить об утопиях, считает Пол Мейсон, автор новой книги Postcapitalism и редактор экономики BBC. Вот его программная статья в The Guardian, которая наделала в последние дни немало шума.

Красные флаги и распевки маршей партии СИРИЗА во время греческого кризиса, а также ожидание национализации банков на время возродили мечту XX века о вынужденном уничтожении рынка сверху. В течение большей части XX столетия именно так левые мыслители представляли себе первый этап экономики после капитализма. Эту силу к рынку применит рабочий класс - либо на избирательных участках, либо на баррикадах. Его рычагом станет государство, и частые эпизоды экономического краха предоставят для этого возможность.

Однако в последние 25 лет крах потерпел именно проект левых.
Рынок уничтожил плановую экономику,
индивидуализм заменил собой коллективизм и солидарность,
а резко расширившаяся рабочая сила мира выглядит как "пролетариат", но уже не мыслит и не ведет себя как таковой
Дело не в том, в чем в данный момент видит свою цель тот или иной пролетарий или даже весь пролетариат. Дело в том, что такое пролетариат на самом деле и что он, сообразно этому своему бытию, исторически вынужден будет делать.». [ Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство. – Соч., т. 2, с. 40.]


Если вы претерпели все это и при этом не любите капитализм, это был травматический опыт. Но между тем технологии создали новый выход, который остаткам старых левых - и всем, на кого они производили впечатление - придется принять или погибнуть от него. Оказывается, капитализму положат конец не насильственные методы, а нечто более динамичное, которое уже существует, пусть и незримо, в старой системе и которое пробьется наружу и перестроит экономику вокруг новых ценностей и моделей поведения. Я называю это посткапитализмом.

Замену капитализма посткапитализмом - как было и с феодализмом 500 лет назад, - ускорят внешние шоки. Как и в прошлый раз, новая экономика сложится под влиянием нового типа человеческого существа. И это уже началось.

Посткапитализм стал возможен из-за трех фундаментальных перемен, которые принесли миру информационные технологии в последние 25 лет. Во-первых,
они снизили потребность в труде, размыли границы между работой и свободным временем и ослабили связь между работой и оплатой труда. Грядущая волна автоматизации, которая сейчас затормозила из-за того, что наша социальная инфраструктура не может справиться с ее последствиями, кардинально снизит объем требуемой работы - требуемой не только, чтобы выжить, но и чтобы обеспечить всем достойное существование.

Во-вторых,
информация разъедает способность рынка правильно формировать цены. Дело в том, что рынки строятся на дефиците - а информация сейчас в избытке. Защитный механизм этой системы - формирование монополий, гигантских технологических компаний, причем в масштабе, невиданном в последние 200 лет. Однако они не смогут просуществовать долго. Такие фирмы строят бизнес-модели и повышают свою стоимость, приватизируя информацию, производимую обществом, и поэтому их корпоративное здание хрупко - оно находится в противоречии с самой базовой потребностью человечества: свободно пользоваться идеями.

В-третьих,
мы наблюдаем спонтанный рост совместного производства: появляются товары, услуги и организации, которые больше не следуют диктату рынка и менеджерской иерархии. Крупнейший информационный продукт в мире – Wikipedia – создается добровольцами бесплатно, что упраздняет бизнес энциклопедий и предположительно лишает рекламную индустрию доходов в размере $3 млрд в год.

В нишах и ямах рыночной системы огромные части экономики начинают двигаться в другом ритме. Параллельные валюты, банки времени и самоуправляемые пространства множатся повсюду, хотя экономисты их почти не замечают. И часто это прямое следствие развала старых структур в посткризисном мире.

...

Но эту новую экономику находят только те, кто ее тщательно ищут. В Греции, когда народные некоммерческие организации стали искать кооперативы по организации питания, альтернативных производителей, параллельные валюты и местные системы обмена, они обнаружили более 70 значительных проектов и сотни более мелких инициатив, от совместной езды на машине до бесплатных детских садов. Для мейнстримной экономической науки это редко представляется экономической активностью. Но эти коллективы "торгуют", пусть и неэффективно, валютой посткапитализма: свободным временем, сетевой активностью и бесплатными вещами. Кажется, на такой слабой, неофициальной и даже опасной вещи нельзя построить настоящую альтернативу глобальной системе. Но так же относились к деньгам и кредиту в XIV веке.

Новые формы владения, кредитования, новые юридические контракты: за 10 лет возникла целая бизнес-субкультура, которую медиа окрестили "экономика обмена". Я уверен, что это путь к выходу - но только если эти микропроекты будут лелеять, продвигать и защищать, если работа правительств кардинально изменится. И должно измениться наше отношение к технологии, к собственности и к труду. Чтобы, создавая элементы новой системы, мы могли сказать себе и другим: "Это уже не просто мой механизм выживания, способ скрыться от неолиберального мира - это новый способ жить, формирующийся сейчас".

Кризис 2008 года снизил на 13% общемировое производство и на 20% - глобальную торговлю. Глобальный рост стал отрицательным - а ведь рост меньше 3% в год и так считается рецессией. На Западе возникла депрессия более долгая, чем в 1929-1933 годах, и даже сегодня масса экономистов тревожатся по поводу возможной долгосрочной стагнации.

Пока из решений предлагаются жесткая экономия плюс избыток денежных средств. Но это не работает. В наиболее пострадавших странах разрушена пенсионная система, пенсионный возраст поднимается до 70 лет, а образование приватизируется настолько, что выпускников ждет перспектива пожизненного долга. Услуги разваливаются, инфраструктурные проекты останавливаются.

Даже сегодня многие люди не понимают истинный смысл этой "жесткой экономии". Это не восемь лет сокращения издержек, как в Британии, это даже не та социальная катастрофа, которая случилась с Грецией. Это означает снижение зарплат, социальных выплат и качества жизни на Западе в течение десятилетий, пока они не сравняются с растущими стандартами жизни среднего класса в Китае и Индии.

Между тем в отсутствие альтернативной модели складываются условия для нового кризиса. Реальные зарплаты упали или стагнируют в Японии, на юге еврозоны, в США и Британии. Вновь сложилась теневая банковская система, теперь она обширнее, чем в 2008 году. А 1% самых богатых становится еще богаче. Неолиберализм превратился в систему, запрограммированную на постоянные катастрофические провалы. Сломалась 200-летняя схема промышленного капитализма, при которой экономический кризис порождает новые формы технологической инновации, выгодные для всех. Прежде сила организованного труда вынуждала предпринимателей и организации больше не возрождать устаревшие бизнес-модели, а придумывать новые формы капитализма. Сегодня со стороны рабочей силы такого давления нет.

В результате значительная часть предпринимательского класса превратилась в неолуддитов. Перед ними возможность создавать лаборатории для секвенирования генома, а они открывают кофейни и химчистки.
Сегодня нас окружают не просто умные машины, но новый слой реальности, сконцентрированный на информации. Самолет управляется компьютером, он разрабатывался, тестировался и виртуально производился на компьютере миллионы раз, и он отсылает разработчикам информацию в реальном времени. Люди на борту - если им повезло - сидят в интернете. С земли он выглядит такой же металлической птицей, как в эпоху Джеймса Бонда. Но сегодня это одновременно и умная машина, и узел в сети. Он производит информацию.

Но чего стоит вся эта информация? В бухгалтерии нет ответа на этот вопрос: интеллектуальная собственность сегодня оценивается бухгалтерами лишь на основании догадок. Для этого понадобится форма отчетности, которая включает неэкономические выгоды и риски. Что-то испорчено в нашей логике - в том, как мы оцениваем самую важную вещь на свете.

...

Великий технологический прорыв начала XXI века состоит не только в новых предметах и процессах, но и в том, что старые приобретают интеллектуальное качество. Информационная составляющая продуктов становится более ценной, чем физические вещи, из которых их производили. Но это ценность в смысле полезности, а не в смысле стоимости актива или обменной ценности. Это глубоко некапиталистическая логика.

Во время и сразу после Второй мировой экономисты рассматривали информацию исключительно как "общественное благо". Правительство США даже постановило, что нельзя извлекать прибыль из патентов - только из самого производственного процесса. Потом мы начали понимать интеллектуальную собственность. В 1962 году экономический гуру Кеннет Эрроу сказал, что в свободной рыночной экономике цель изобретения - создание прав интеллектуальной собственности.

И это проявляется во всех моделях цифрового бизнеса: монополизировать и защитить данные, захватить свободно обращающиеся социальные данные, созданные благодаря взаимодействию пользователей, направить коммерческие силы в те области производства данных, которые раньше были некоммерческими, выискивать прогностическую ценность в существующих данных - главное, чтобы никто, кроме корпорации, не мог воспользоваться этими результатами. А это, с другой стороны, означает, что экономика, построенная на полном использовании информации, нетерпима к свободному рынку и абсолютным правам интеллектуальной собственности.

Последние 25 лет экономика пыталась справиться с этой проблемой: все мейнстримовые экономические теории опираются на состояние дефицита, но самая динамичная сила в нашем мире - это сила изобилия, которая хочет быть свободной. Я видел попытки экономистов и бизнес-гуру сформулировать рамки, в которых будет понятно экономическое развитие, основанное на изобилии принадлежащей всему обществу информации. Но вообще-то их уже придумал один экономист XIX века. Его звали Карл Маркс.

Левые интеллектуалы 1960-х признают, что один текст Маркса "подрывает все серьезные мыслимые до сих пор интерпретации Маркса". Этот текст называется "Фрагмент о машинах". В нем Маркс воображает экономику, где главная роль машин - производить, а главная роль людей - надзирать за ними. В такой экономике главной производительной силой будет информация. Производительная сила автоматизированного ткацкого станка, телеграфа или парового локомотива не зависела от количества труда, затраченного на их производство. Она зависела от состояния знаний в обществе. Организация и знания вносили больший вклад в производительную силу, чем работа по изготовлению машин и управлению ими.

Это революционное заявление. Оно предполагает, что как только знание становится производительной силой, главный вопрос уже не в том, как соотносятся прибыль и зарплаты, а в том, кто контролирует "силу знания". В экономике, где машины выполняют большую часть работы, знание, запертое внутри машин, должно стать "социальным", писал Маркс. Он представлял "идеальную машину", которая существует вечно и не стоит ничего. Такая машина не добавляет издержек в процесс производство и быстро снижает цену, прибыльность и трудозатраты во всем, к чему прикасается. Если исходить из того, что софт - это машина, и что объемы памяти, пропускной способности и процессорной мощности стремительно снижаются, понятна ценность идеи Маркса. Нас окружают машины, которые не стоят нам ничего и могут - если мы захотим - существовать вечно.

В этих рассуждениях, опубликованных только в середине XX века, Маркс представлял, как информация будет храниться в неком "общем интеллекте" - когда все люди на Земле соединены общим социальным знанием, и каждое обновление этого знания приносит пользу всем. Это нечто похожее на информационную экономику, в которой мы живем.
И Маркс считал, что существование такого феномена покончит с капитализмом.
...

Посткапиталистический сектор, вероятно, будет сосуществовать вместе с рыночным сектором еще много десятилетий, но большие перемены уже происходят. В них будут участвовать государство, рынок и совместное производство за пределами рынка. Но чтобы это произошло, весь "левый проект", от протестных групп до мейнстримных социально-демократических и либеральных партий, должен перестроиться. И как только люди поймут логику посткапиталистического перехода, такие идеи больше не будут собственностью левых - они будут основой нового движения, для которого понадобятся новые ярлыки.

Кто этого добьется? Раньше левые считали, что рабочий класс. Больше 200 лет назад радикальный журналист Джон Телуолл предупреждал тех, кто строил в Англии фабрики, что они создают новую и опасную форму демократии: "Каждая крупная мастерская и мануфактура - своего рода политическое общество, которое не может заставить замолчать никакой акт парламента, и которое не может распустить ни один магистрат".

Сегодня все общество - фабрика. Мы все участвуем в создании и воссоздании брендов, норм и институтов, нас окружающих. В то же самое время коммуникационные сети, необходимые для ежедневной работы и извлечения прибыли, переполняются общим знанием и недовольством. Сегодня эту сеть нельзя "ни замолчать, ни распустить".

Да, правительства могут закрыть Facebook, Twitter, даже интернет и мобильные сети целиком - что парализует экономику. И они могут хранить и отслеживать каждый килобит информации, который мы производим. Но они не могут заново восстановить иерархичное, управляемое пропагандой и невежественное общество пятидесятилетней давности, если только они - как Китай, Северная Корея или Иран - не откажутся от ключевых аспектов современной жизни. Это, как говорил социолог Мануэль Кастельс, все равно что деэлектрифицировать страну.

Создав миллионы включенных в сеть людей, инфокапитализм создал новый двигатель исторических перемен: образованное и связанное с другими человеческое существо.

...

Это будет не просто переход к новой модели экономики. Параллельно еще возникают задачи избавления мира от углеводородной зависимости, решения надвигающихся демографических и бюджетных проблем. Но я говорю об экономическом переходе, запущенном информационными переменами, потому что до сих пор он оставался на обочине. И вообще посткапитализм - это про новые формы человеческого поведения, которые традиционная экономика едва ли считает уместными.

Как же нам представить грядущий переход? Единственная внятная параллель - замена феодализма капитализмом, и благодаря работе эпидемиологов, генетиков и специалистов по статистике мы знаем о нем сейчас гораздо больше, чем 50 лет назад, когда об этом переходе рассуждали только представители социальных наук. Первое, что нужно понять - разные режимы производства выстроены вокруг разных вещей. Феодализм как экономическая система строился на обычаях и законах по поводу "обязательства", "повинности". Капитализм был выстроен вокруг феномена чисто экономического: рынка. Исходя из этого, можно предсказать, что посткапитализм будет не просто новой формой сложного рыночного общества. Но пока можно увидеть лишь самые примерные наброски того, каким он будет.

Я не ухожу от вопроса: общие экономические параметры посткапиталистического общества, например, в 2075 году можно набросать уже сейчас. Но если такое общество строится не на экономике, а на освобождении человека, то в нем начнутся непредсказуемые сейчас процессы.

Например, самым очевидным для Шекспира в 1600 году было то, что капитализм вызвал к жизни новые формы поведения и морали. По аналогии самая очевидная "экономическая" вещь для нового Шекспира в 2075 году будет полный переворот в гендерных отношениях, в области сексуальности или здоровья. Возможно, там не будет даже драматургов как таковых: может измениться сама природа медиа, как елизаветинские времена, когда были построены первые публичные театры.
Феодальная модель сельского хозяйства столкнулась сначала с экологическими ограничениями, а потом с огромным внешним шоком - "Черной смертью". После этого случился демографический шок: слишком мало работников для обработки земли, в результате чего их зарплаты выросли, а старую систему повинностей становится трудно реализовать. Дефицит труда также привел к технологическим инновациям. Новые технологии, спровоцировавшие подъем торгового капитализма, стимулировали коммерцию (печать и бухгалтерия), рост товарного богатства (горнорудное дело, компас, быстрые корабли) и производительность (математика и научный метод).

Все это время присутствовала вещь, казалось бы, случайная для старой системы - деньги и кредит - но ставшая основой новой системы. При феодализме многие законы и обычаи строились на игнорировании денег, а кредит на высшей стадии феодализма считался греховным. Поэтому когда деньги и кредитование прорвались сквозь ограничения и создали рыночную систему, это выглядело революцией. А энергию новой системе дало открытие практически бесконечного и бесплатного источника богатства в Америке.

Сочетание этих факторов поставило группы людей, которые при феодализме маргинализировались - гуманистов, ученых, ремесленников, юристов, радикальных проповедников и богемных драматургов вроде Шекспира - во главе социальной трансформации. В ключевые моменты государство переключилось от торможения перемен к их стимулированию.

Сегодня капитализм разъедается информацией. Большинство законов об информации оговаривают право корпораций держать ее у себя, право государств иметь к ней доступ, но равнодушны к правам граждан. Сегодня информационные технологии - это эквивалент печатного станка и научного метода 500 лет назад, и они перетекают в другие технологии, от генетики до здравоохранения, от сельского хозяйства до кино, быстро снижая издержки.

Современный эквивалент долгой стагнации позднего феодализма - все откладываемый взлет третьей промышленной революции: вместо того, чтобы быстро автоматизировать труд, уничтожая само его существование, мы продолжаем создавать никчемные и низкооплачиваемые рабочие места. И многие экономики стагнируют.

Каким будет новый источник легкодоступного богатства? Это не совсем богатство: это "экстерналии" - бесплатные вещи и высокое благосостояние, генерируемое сетевым взаимодействием. Это подъем нерыночного производства, распространение информации, которая никому не принадлежит, пиринговых сетей и предприятий без начальников.

Внешние шоки наших дней очевидны: истощение запасов энергии, климатические перемены, старение населения и миграция. Они меняют характер капитализма - из-за них он становится недееспособным в долгосрочной перспективе. Они пока еще не произвели эффекта, подобного "Черной смерти", но как мы видели в Новом Орлеане в 2005 году, чтобы уничтожить социальный порядок и инфраструктуру в финансово сложном и бедном обществе, не нужно бубонной чумы.

Если рассматривать глобальный переход таким образом, нам нужен не рассчитанный на суперкомпьютере пятилетний план, а проект, цель которого - расширить сферу действия всех этих технологий, бизнес-моделей и моделей поведения, которые рассеивают рыночные силы, социализируют знание, устраняют потребность в труде и подталкивают экономику в сферу изобилия. Я называю это "Проектом Зеро", потому что он нацелен на энергетическую систему с нулевой опорой на углеводороды, на производство машин, продуктов и услуг с нулевыми предельными издержками и на снижение минимально необходимого рабочего времени по возможности до нуля.

Современные левые заняты оппонированием: они против приватизации здравоохранения, против антипрофсоюзных законов, против сланцевого газа и нефти и т.д. Но сторонникам посткапитализма имеет смысл сосредоточиться на создании альтернатив внутри системы, на том, чтобы направлять движение к переходу, а не защищать случайно выбранные элементы старой системы.

...

В новом мире сила воображения станет критически важной. В информационном обществе ни одна мысль, ни один спор и ни одна мечта не уйдут впустую, где бы они ни появились - в палаточном лагере, тюремной камере или в офисе стартапа.

Работа, проведенная на стадии разработки, позволяет снижать ошибки на стадии внедрения. И разработка посткапиталистического мира может быть модульной, как разработка софта. Разные люди могут работать над его созданием в разных местах, с разной скоростью и будучи относительно автономны друг от друга.

Главное противоречие сегодня - это между возможностью бесплатного изобилия товаров и информации и системой монополий, банков и правительств, которые стремятся к закрытости, дефициту и коммерциализации. Все сводится к борьбе между сетью и иерархией, между старыми формами общественной жизни, основанными на капитализме, и новыми формами, которые предопределяют, что будет дальше.
...

Утопия ли это - верить, что мы на краю нового эволюционного скачка за пределы капитализма? Мы живем в мире, где позволено заключать брак гомосексуалам, в котором контрацепция за 50 лет сделала среднюю женщину из рабочего класса более свободной, чем воображали самые главные вольнодумцы начала XX века. Почему же нам так трудно вообразить полную экономическую свободу?

Любой анализ человеческой истории должен допускать вероятность негативного исхода. Такой исход преследует нас в фильмах-катастрофах, в фильмах о зомби и о постапокалиптическом мире. Но почему бы нам не представить себе и картину идеальной жизни, основанной на изобилии информации, не встроенном в иерархию труде и на разрыве связи между трудом и зарплатой?

Миллионы людей начинают понимать, что им продали мечту, которая в реальности не осуществима. Они отвечают гневом - и отступают к национальным формам капитализма, которые лишь раздирают мир на части. Наблюдать за всем этим - от левых фракций в Греции, выступающих за выход из ЕС, до американских крайне правых изоляционистов, - это как видеть воочию кошмары, которые снились нам во время долгового кризиса 2008 года. Сегодня нам нужны не просто утопические мечты и маленькие горизонтальные проекты. Нам нужен проект, основанный на разуме, доказательствах и проверяемых разработках, который встроится в ход истории и который сможет выдержать планета. И он должен начать работать.

https://www.theguardian.com/books/20...pitalism-begun


https://dzen.ru/a/Y0OTn7j9dWMe6wnb?&

шерри

Европа в борьбе за дешевый газ
нашла себе новых врагов

Еще недавно только Россия и Газпром были виноваты во всех проблемах европейцев. Теперь в Евросоюзе зазвучали обвинения в адрес норвежского газа и даже «спасительного» американского СПГ. Европейцы явно готовят почву для того, чтобы дать себе право уничтожить существующую систему ценообразования, коммерческие контракты и в целом существующий энергорынок, чтобы самим стать монополистами и установить свои цены и правила.

Еще недавно главными виновниками бед экономики ЕС были российской газ и Газпром, против которого даже несколько лет велось антимонопольное расследование Брюсселем. И вот Европа избавилась от так называемого монополизма российского газа. Экспорт трубопроводного газа упал в разы – со 155 млрд кубометров в 2021 году
до 30-40 млрд кубов в годовом выражении сейчас
(16,75 млрд кубов идет через вторую нитку «Турецкого потока» и в районе 20 млрд кубов – через Украину).

Европа добилась только того, чего так упорно добивалась. Но она недовольна и всеми остальными поставщиками голубого топлива. США продают странам ЕС сжиженный природный газ (СПГ) в четыре раза дороже, чем своим потребителям, заявил министр экономики, финансов, промышленного и цифрового суверенитета Франции Бруно Ле Мэр. Это может ослабить Европу и усилить доминирование США, отметил министр. , – призывает он.

А премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий перевел вину с США на Норвегию, обвинив ее в попытке нажиться на экспорте газа в Европу после снижения поставок из России, пишет Washington Post. По информации издания, скандинавскую страну критикуют многие европейцы за то, что она стала больше зарабатывать на фоне роста цен на газ, считая такой доход «неприличным». Моравецкий пошел дальше и предложил Норвегии поделиться доходами с Украиной, попутно обвинив Осло в косвенной наживе на конфликте. Осло не согласился с упреками в свой адрес, напомнив, что страна поддержала санкции ЕС, оказание военной помощи Киеву и саму Европу за счет роста экспорта газа.

Политики Франции и Польши, конечно, пытаются дать собственному населению козлов отпущения, чтобы перенаправить их злость с себя на внешних врагов. Во-вторых, это похоже на прощупывание почвы для того, чтобы протолкнуть вперед реформы, которые силой заставят поставщиков снизить цены на газ внутри Европы, и способ действий уже неважен. – говорит ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков.

Недавно по-новому зазвучала довольно давняя идея – создание единого закупщика газа. Когда-то ЕС хотел через единого покупателя работать только с Газпромом, но теперь задумался о применении такого механизма в отношении всех производителей газа.

Между тем обвинения Франции в адрес американского СПГ, а Польши – в адрес норвежского газа, выглядят крайне некомпетентно.

, – удивляется Игорь Юшков.

Никакого секрета в том, почему американский газ на внутреннем рынке стоит в четыре, а зачастую и в семь раз ниже, чем американский СПГ в Европе, нет. Причина проста – в США большая часть газа заперта на внутреннем рынке, его невозможно отправить на экспорт, потому что мощности СПГ-заводов ограничены.

, – объясняет Юшков.

С поляками ситуация несколько сложнее.
– рассуждает эксперт ФНЭБ.

Другое дело, что еще не совсем понятно, смогут ли поляки полностью загрузить эту трубу норвежским газом, но снижение цен на него они всё равно выбивают.

Норвегия в этом году планирует заработать на экспорте энергоресурсов 100 млрд евро по сравнению с 30 млрд евро годом ранее, то есть более чем в три раза больше. Газа она в этом году добудет 122 млрд кубометров, что на 8% больше, чем в прошлом году. Это будет новый рекорд. Норвегия отреагировала на спрос в Европе, перенаправив больше газа на экспорт, вместо того, чтобы закачивать его обратно в скважину для увеличения нефтеотдачи.

Польша не трогает американский СПГ, а бьет только по норвежскому газу, по понятным причинам.
Во-первых,
трогать Вашингтон политически невыгодно. Варшава не может пойти против своего патрона – США, хотя поляки и покупают СПГ по спотовым ценам, и это крайне дорого.
Во-вторых,
возможно, польские политики понимают, что экономические риски потерять СПГ гораздо выше, чем трубопроводный газ.

А Франция играет только против американского СПГ (забыв о норвежском и другом газе), вероятно, потому, что ее задевает желание европейской промышленности переехать именно в США, где более дешевые расходы на энергию.

Идея установки потолка цен на любой газ, которая обсуждается в ЕС, конечно, крайне привлекательна для европейцев. Ведь для этого не надо ничего делать, кроме как заставить производителей газа – Норвегию, Россию, Алжир и Азербайджан (трубопроводные поставщики), а также США, Катар и других поставщиков СПГ – продавать газ по навязанной сверху цене.

Однако эффект может оказаться опасным для европейцев. , – говорит Юшков.

Поэтому от безвыходности норвежцы могут продолжить поставлять газ ЕС даже при потолке цен, разве что стимула давать больше газа не будет. В такой же ситуации окажутся Азербайджан и Алжир, поставляющие свой газ в Европу по газопроводам.

Но в случае с введением потолка цен на СПГ, ситуация может обернуться против ЕС.

, – говорит Игорь Юшков.

Поэтому столь рискованная авантюра вряд ли будет одобрена и принята как минимум в период отопительного сезона. Параллельно обсуждается создание единого закупщика. Иными словами, ЕС думает над тем, чтобы создать монополиста-покупателя, который сможет давить на всех поставщиков газа, торговаться с ним.


– заключает собеседник.

https://dzen.ru/a/Y0aDiNxptxhnoch1?&

шерри

Уничтожение Бреттон-Вудской системы началось.
Россия - на острие

Сегодня в Астане проходит шестой саммит Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА). На что изначально хотел бы обратить внимание, так это на большое количество различных форматов сотрудничества между странами Азии. Не знаю, насколько оправданы такие мероприятия, как СВМДА, но, по крайней мере, это ещё одна площадка для проведения двусторонних переговоров и встреч.

Только за сегодня Путин уже встретился с Эмиром Катара Тамимом Аль Тани, Президентом Палестины Махмудом Абассом и Президентом Турции Реджепом Эрдоганом

Тем не менее, в данном материале я обращу внимание не на двусторонние встречи, а на, пожалуй, ключевой момент саммита СВМДА.

Выступая за заседании, Владимир Путин сделал следующее заявление:

Как и многие наши партнёры в Азии, считаем, что требуется запустить пересмотр принципов работы мировой финансовой системы, которая на протяжении десятилетий позволяла самопровозглашённому так называемому золотому миллиарду, замкнувшему на себя все потоки капитала и технологий, в значительной степени жить за чужой счёт.
В качестве первоочередного шага видим более активное использование национальных валют во взаимных расчётах. Подобные меры, несомненно, способствовали бы укреплению финансового суверенитета наших государств, развитию внутренних рынков капитала, углублению региональной экономической интеграции
Естественно, данное заявление не следует рассматривать как простое пожелание. Соответствующая работа ведётся, как минимум, с июля. Рассматривается несколько разных вариантов, начиная от создания резервной валюты БРИКС, заканчивая заменой доллара на юань (что, сразу скажу, было бы не самым лучшим вариантом).

Тем не менее, однозначный вывод, который можно сейчас сделать - Азия будет отказываться и уже отказывается от использования западных валют. А, значит, наносит сильнейший удар по американской и, в меньшей степени, европейской финансовой системе. Доллар и евро становятся менее обеспеченными валютами. Напомню, в XXI веке фиатные валюты обеспечены не резервами, не золотом, не нефтью с газом, а спросом.

Когда я говорю, что доллар обеспечен в определённой степени нефтью, которую арабы продают за американскую валюту или же рубль обеспечен, в том числе, экспортом нашего газа, то это не значит, что под энергоресурсы печатается валюта.

В пику Волобуеву
и прочим фин-шарлатанам

Это означает, что рубль обеспечен спросом на газ, а доллар - спросом на арабскую нефть.

Но возвращаемся к сегодняшнему заявлению. Какой можно сделать предварительный вывод. Вместо создания резервной валюты или же перехода на юани, принято решение развивать расчеты в национальных валютах. Без эталона (во всяком случае, пока что).

Это значит, что вместо мирового открытого валютного рынка, где курс каждой валюты так или иначе привязан к резервным валютам МВФ. Это главное правило Бреттон-Вудской системы.

Переход на национальные валюты создаст де-факто двухконтурную валютную систему для каждого государства. К каждой валюте курс будет определяться по-своему на разных рынках. Валютные ограничения на трансграничное перемещение капитала будут этому способствовать.

Например, курс турецкой лиры на Московской бирже будет совершенно иным, чем, например, в Шанхае. В первом случае он будет определяться интенсивностью российско-турецкой торговли в рублях и лирах, во втором - интенсивностью российско-китайской торговли в юанях и лирах (?) соответственно. Однако международные спекулянты не смогут заработать на спреде из-за невозможности свободно перекидывать средства из страны в страну.

На острие данного процесса наша страна. Объем русской экономики позволяет продемонстрировать эффективность перехода на национальные валюты в двусторонней торговле. Хотя бы на первом этапе. В этой "демо-версии" нас уже на практике поддерживают Китай, Индия, Турция, Иран и, разумеется, страны ЕАЭС. Объём расчетов в национальных валютах постоянно растёт, что оказывает достойную поддержку для их стабильности.

Но однозначные выводы по тому, как будет устроена новая финансовая система делать, разумеется, рано. Поскольку в настоящий момент строится совершенно новая и уникальная система, имеется много белых пятен, которые закрасить можно только опытным путем. Через пробы и ошибки. Как бы то ни было, процесс чрезвычайно интересный даже сугубо с наблюдательной точки зрения.

https://dzen.ru/a/Y0foKrGFaX7hvZsN?&

jra

Посты шерри похожи на Капитал.
Такие же длинные, скучные и глупые.
То есть, попытка замаскировать глупость длиной текста.

шерри

Доллар ждёт катастрофа
из-за санкций против России.

Вчера в СМИ была опубликована очередная серия прогнозов про скорый крах доллара. Но что бросилось в глаза, об этом стали говорить не только наши аналитики, но и сами американцы. Так известный американский аналитик Фарид Захария опубликовал статью, в которой рассказал о том, как санкции против России запустили процесс отказа от доллара в мире.

По сути, доллар в отношении России был использован в качестве экономического оружия. По аналогии, как если бы Россия резко в один день перекрыла все газопроводы в Европу, чего мы делать не стали, чтобы нас потом не обвиняли в использовании газа, как оружия.

А вот в Белом доме как раз не постеснялись использовать доллар именно как финансовое оружие. Так были заблокированы долларовые резервы Центробанка РФ. Далее США отключили Россию от глобальной финансовой системы SWIFT. Также были заблокированы поставки важных комплектующих, что отразилось на российском производстве.

Это стало возможным, поскольку мировая торговля осуществляется в долларах и подобные сделки Штаты могут отслеживать. Также была попытка запретить покупать наши энергоресурсы - и тут без доллара не обошлось. Другой вопрос, что санкции не сработали, как ожидалось.

МВФ ожидал сокращения нашей экономики на 8,5%, а теперь ожидает сокращения лишь на 3,4%. А неудачным попыткам повлиять на наши нефтяные доходы я даже посвятил отдельную статью. Но речь сегодня не о том, как Россия отразила этот удар, а о том, какой прилетит в США бумеранг.

Дело в том, что другие страны начали прикидывать - а что если Штаты решат применить доллар как оружие и против них? Разве у США в списке врагов и конкурентов только Россия? Буквально пару дней назад Байден подписал новую стратегию национальной безопасности. Главным конкурентом в ней указан Китай. И в Китае крепко призадумались.

У китайцев хранился целый триллион долларов в долговых бумагах США. И видя, как заблокировали наши резервы, китайцы от греха подальше начали сбрасывать американские долговые бумажки. За первое полугодие 2022 г. Китай смог сбросить 100 млрд. долларов госдолга США или 10% от всего объема. Сумма большая и процесс небыстрый, но очевидно, что китайцы сильно обеспокоились за нажитое тяжким трудом.

Не удивительно, что и саудовские принцы начали ещё в апреле распродавать яхты и недвижимость за рубежом, чтобы с ними не повторилась та же история, что и с нашими олигархами. А в конце марта начали появляться новости о переговорах между Саудовской Аравией и Китаем по поводу перевода расчётов за нефть в китайские юани.

После отказа Байдену в увеличении добычи действия саудитов выглядят вполне логичными, ведь Штаты пригрозили им за это последствиями. А фундамент под долларом как раз во многом и держится на расчётах в нём за нефть - отсюда и пошло название "нефтедоллар". А ведь кроме саудитов от расчётов в долларах уходит постепенно и Россия - второй после Саудовской Аравии крупный игрок на рынке экспорта нефти.

Власти РФ поставили цель удвоить внешнеторговые расчёты в рублях к 2025 году, а использование валют дружественных стран - китайского юаня, индийской рупии и турецкой лиры увеличить в 13 раз. И довести внешнюю торговлю с использованием валют, отличных от доллара и евро, до 60% - пишет аналитик "Совкомбанка" Михаил Васильев.

В сентябре также стало известно, что Россия ведёт переговоры о расчётах в нацвалютах с Индонезией. Это не такая крупная страна, как Индия или Китай, но товарооборот у нас с ней растёт: за год +42%.

Учитывая введенные санкции, многим странам, по сути, ничего другого и не остаётся, как переходить на нацвалюты в торговле с Россией, потому что только в нацвалютах можно втайне от США торговать с РФ и не рисковать нарваться на санкции. А не торговать с Россией невозможно, поскольку наша страна владеет примерно 40% всех мировых ресурсов.

Однако объективности ради стоит отметить, что несмотря на всё, доля расчётов в долларах за год немного выросла - с 39% до 42%. Но самое интересное, за счёт чего это произошло - за счёт снижения доли евро. За год расчёты в евро снизились с 36% до 34%. Как я и писал в одной из статей, американцы пытаются утопить евро, чтобы поддержать доллар. Однако это временное решение. Утопят евро, а дальше как выплывать?

Несмотря на подножку евро, в международных резервах доля доллара всё равно снижается. На начало года она составила 58,8%, это минимум за последние 27 лет. Например, в 2001 г. доля доллара составляла 71,5%, а в начале 1970-х годов – 85%. А, между прочим, резервы есть у многих стран. Например, у Саудовской Аравии имеется 450 млрд. долларов на чёрный день. Станут ли саудиты рисковать и дальше хранить деньги в долларах? Таким же вопросом теперь задаются многие, а китайцы уже избавляются от ставших ненадёжными американских активов, особенно когда их прямо записали в стратегию США как главного конкурента.

Если Байден срочно что-то не предпримет, то дедолларизация лишь продолжит нарастать и в этом случае крах доллара перейдёт из разряда "слышал эти сказки ещё при Советском Союзе" в разряд очевидной реальности. И последствия этого не заставят себя долго ждать.

Резервная валюта имеет ещё в экономике такой термин, как "непомерная привилегия" - возможность жить не по средствам, допечатывая дефицит бюджета, а инфляцию от печатного станка сбрасывать в остальной мир.

Кроме того, резервная валюта считается самой надёжной и устойчивой, поэтому в такой валюте обычно самые низкие процентные ставки, что позволяло США привлекать деньги в долг на очень выгодных условиях, практически в рассрочку, учитывая околонулевые процентные ставки.

Поэтому нетрудно представить последствия для США в случае краха доллара - придётся жить исключительно на свои, что грозит настоящей катастрофой, учитывая глубокий дефицит бюджета. А чтобы взять денег в долг, придётся уже предлагать огромные проценты, чтобы рискнули дать.

Впрочем, американский аналитик Фарид Захария свою статью попытался закончить на позитивной ноте. Он объяснил, как пока ещё можно спасти доллар и выиграть экономическую войну против России - для этого Байден должен публично пообещать перед всем миром, что больше никогда не станет использовать доллар как экономическое оружие. И что с Россией это было в первый и в последний раз.


Выходит, судьба доллара зависит от того, поверят ли Байдену на слово другие страны. На словах США и НАТО когда-то обещали не расширять, но обманули. И лично у меня вызывает лишь усмешку надежда на то, что страны, у которых непростые отношения с США, а это больше половины планеты, скажут - ой, ну ладно, Байден же обещал, значит всё окей.

Больше похоже на то, что применив доллар как оружие против России, США запустили необратимый процесс, в ходе которого остальные страны в любом случае попытаются максимально перестраховаться, потому что американцы редко сдерживают свои обещания и потому что любому адекватному экономисту очевидно, что США не в состоянии выплатить свои долги, а значит они будут грабить и обманывать, чтобы выжить.

Можно ли поверить человеку с неподъемными долгами, непогашенными судимостями и с пистолетом в руках, который только что на ваших глазах ограбил прохожего на улице, что ему не нужен ваш кошелёк и он не приставит пистолет и к вашей голове? Звучит, по меньшей мере, наивно.

В конце концов, Захария демократично умолчал в своей статье о том, что Россия была, в общем-то, и не первым подобным случаем. Соединенные Штаты заморозили до этого активы Венесуэлы, Ирана, а сейчас Белый дом уговаривают разморозить 7 млрд. долларов активов центробанка Афганистана, т.к. ситуация с валютой в этой стране критическая.

Выходит, Россия не первый, а значит и не последний случай. И кто после целой череды подобных выходок поверит на слово США, которые к тому же после смены очередного президента часто меняют свои решения на 180 градусов? Придёт в Белый дом очередной президент и скажет, что ничего такого он не обещал, а Байден когда обещал - не соображал, что говорил и перепутал шпаргалки. Удержится ли в итоге доллар на честности и непогрешимости США? Сама эта фраза звучит как анекдот.

https://dzen.ru/a/Y0qKfDcZkH6OxT4M?&

шерри

А по делу ?
У кого-то явно безнадёжный (агрессивный?) кретинизм.
Ещё такой дегенерат-выхлоп, jra,
и отправлю в игнор.

шерри

Каким ожидается финал мировой валюты

После распада СССР вся мировая экономика сидит на долларе. Расширяться больше некуда - механизм стимулирования исчерпан. Мировая война - не выход, так как уже все технологические зоны в мире контролируются долларом и 40% мирового спроса, это спрос США.

Долгов накопилось больше чем производит экономика - их невозможно вернуть и хотя бы даже обслуживать. 9 из 10 богатых людей ждёт разорение. Это катастрофа и элиты отчаянно сопротивляются. Что делать?

У них возникает мысль - повторить фокус начала 20-го века и подобно ФРС сделать на базе МВФ - Мировой Центробанк с новой валютой, который будет кредитовать в определённых лимитах государственные Центробанки.

Это серьёзно обсуждалось, но американцы обнаружили, что теперь им нельзя будет самостоятельно и сколько угодно печатать доллары. Тогда устроили скандал, и устранили директора МВФ Стросс-Кана. А на следующий день эта тема с глобальным Центробанком исчезла из всех документов.

Что сейчас ждёт тех, кто жёстко сидит в долларовой системе? С уменьшением спроса, многие производства будут закрываться и некоторые уникальные технологии будут просто исчезать, как это у нас было в 90-х.

Мировая финансовая элита разделилась на три группы.
Первые
за свой контроль над ФРС , но так чтобы не повредить интересам США .

Другие,
во главе с МВФ хотят любой ценой списать долги.
На Кипре они потренировались - скинули долги и теперь хотят всем вкладчикам сказать - кому я должен, всем прощаю - кризис.

Третья
группа видят выход, чтобы сделать несколько валютных зон в мире и между ними быть посредником. Конспирологи называют их Ротшильдами, так как там есть их потомки. Они перенесли свою базу из Лондона в Гонконг и ставят на возвращение золота как единой меры стоимости вместо доллара.

Именно эта группировка заинтересована в том, чтобы развивался Таможенный союз и Россия снова стала центром силы.

Ротшильды
- Ну-ну

К сожалению всю экономическую политику в нашей стране пока определяют люди поставленные МВФ - международными банкирами, как это было в США в 19, начале 20-го веков.

Всего в Мире намечается шесть валютных зон
- зоны доллара и евро,
- зона Латинской Америки и Южной Африкой,
- Китайского юаня,
- Индия сама себе зона и
- Евразийское пространство, где два ключевых игрока - Россия и Турция.

источник - fishki.net
Доллар возвращается на роль региональной валюты на ближайшие 20-50 лет. Если конечно в США не произойдёт что-то типа гражданской войны, которая приведёт к распаду этой страны. Этот сценарий возможен, и для мира желанный.

https://dzen.ru/a/YzxP0sgyQmmagbTx?&

шерри

Глобалистские финансовые организации, такие, как МВФ и ВБ, допускают фундаментальную ошибку в борьбе с экономическим кризисом на Западе. Да, именно на Западе. Как я уже писал, остальная часть планеты чувствует себя более менее уверенно, постепенно отжимая экономические ресурсы у Европы и, чуть меньше, у США.

Глава Центробанка Канады проговорился, заявив следующее:

Во-первых,
не мировой, а западной.
Во-вторых,
инфляция является не угрозой, а логичным следствием проводимой глобалистами экономической политики

Вот уже на протяжении практически 80 лет МВФ является главной организацией, отстаивающей принципы Бреттон-Вудской системы. Если ФРС - авангард Бреттон-Вуда, то МВФ - арьергард, прикрывающей систему.

Тем не менее, сейчас, словно сговорившись, фундаментальные ошибки допускают и ФРС, и МВФ. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, ведь и одна, и другая организация управляются одними и теми же людьми.

Сейчас они сконцентрировали своё внимание на подавлении инфляции. Инструмент используют монетарный - управление денежной массой через ключевую ставку и сокращение баланса. Тем не менее, результата это не даёт. Да, рост долларовой инфляции удалось пресечь. Однако её уровень всё равно остаётся выше 8%, держась с марта. И это при том, что здесь имеется высокая база прошлого года.

ФРС и МВФ попали в монетаристскую ловушку, действуя по методичкам 1980-х годов. Да, тогда действия Пола Волкера привели к успеху. Однако 40 лет назад ситуация была совершенно иной. Тогда инфляция имела чисто монетарный характер. Сейчас она является лишь следствием структурного кризиса.

Чтобы было понятнее, рассмотрю ситуацию на примере нефти.

Сейчас более менее сдерживать котировки американцам удаётся за счёт масштабной распаковки стратегического резерва. 30 октября эта программа истекает, но, на мой взгляд, будет продлена. То есть, американцы увеличивают предложение нефти, что фундаментально совершенно правильно. Однако вечно так поступать они не могут, так как стратегический резерв рано или поздно закончится.

Как США решали бы проблему раньше. Они напечатали бы необходимое количество долларов и закупили бы нефть на мировом рынке. Да, в моменте цены бы выросли, однако, предложив большую цену эмиссионными деньгами, США лишили бы другие регионы энергоресурсов. Следовательно, в них началось бы замедление экономики, либо её сокращение. Спрос на нефть бы упал, и котировки вернулись бы к нормальным значениям. То есть, за решение американских проблем заплатил бы остальной мир.

Сейчас у США больше нет возможности включить печатный станок для скупки нефти (и любых других биржевых товаров). Треть нынешней долларовой массы появилась с марта 2020 года. Напечатано было очень много. 40% эмиссионных денег пошли на биржу. Это и привело к инфляции. Следовательно, дальнейшее продолжение эмиссии увеличит рост цены ещё больше. Запас прочности здесь исчерпан.

Это американцы понимают. Печатный станок они вырубили. Однако инфляция пусть дальше и не растёт, но и не падает. К слову, в Европе не могут додуматься даже до этого. ЕЦБ не останавливает работу печатного станка, одновременно повышая ставку. Это, конечно, нонсенс, результатом которого является продолжающийся рост цен. Например, по сентябрю инфляция в Еврозоне пробила уровень в 10%. Да, Евросоюз выгребает сырьевые товары с рынка (яркий пример - СПГ). Однако подобная политика проблему не решает.

Но возвращаемся к доллару. Проблема носит уже давно не монетарный характер. ФРС работает, как я написал, по старым методичкам, повышая ключевую ставку. Но к чему приведёт повышение ставки при сохраняющемся дефиците предложения? К затяжной рецессии. Здесь особых вариантов нет.

Если у тебя перестал работать печатный станок, а инфляция не падает, то в реальном выражении долларов становится меньше. То есть, купить нефти нужно больше, а денег на это становится меньше. Естественно, при таких раскладах цены вниз не пойдут. При условии, что помимо США на мировом рынке есть и другие покупатели. А они, разумеется, есть.

Теперь уже Штаты оказались в таком положении, что побороть инфляцию они могут только через рецессию. Спад экономики приведёт к спаду потребления и, следовательно, к ослаблению инфляционного давления.
Но.
Но неуверен, что баланс по нефти (если уж говорить о ней) на мировом рынке сойдётся, ведь Азия потребляет всё больше.

Есть ли у Вашингтона выход? Да, но только один. Как бы это странно не звучало, но США должны включить печатный станок. Однако только для того, что инвестировать эмиссионные деньги в собственную отрасль нефтедобычи. В отличие от европейцев, США обладают такой возможностью.

По оценкам, нефтяные компании США в кратчайшие сроки способны вывести на рынок примерно 1 млн б/с, увеличив тем самым добычу до 13 млн б/с. Если говорить о больших значениях, то здесь должно пройти от 3 до 5 лет с момента начала инвестиционного цикла. Тем не менее, ослабить давление этим заветным миллионом можно достаточно быстро.

То есть, речь идёт о целевой эмиссии,

Не вертолётной !

которая не просто не приведет к инфляционному витку, но, наоборот, будет способствовать снижению цен на нефть. Но США застряли в своей либерально-монетаристской парадигме.

И, собственно говоря, хорошо (для кого - Ш ?) . Надеюсь, они никогда не догадаются начать проектную эмиссию. Хотя возможности у Штатов для реализации подобного, пожалуй, лучшие среди всех государств.

https://dzen.ru/a/Y0xXtvZU1nV5z3Ct?&