А.Лексей

Иваси (т.е., Георгий Васильев и Алексей Иващенко)

На кочках цветочки, за кочками лес...
На дальний глухой полустаночек,
Наладив пилу да рубаночек,
С утра мы приехали строить навес
На дачу к Евгений Иванычу.

А дачи-то, дачи и нет у него:
Купил он участок заброшенный,
Доплелся с посильною ношею,
И вот посреди барахла своего
Стоит он в тельняшечке ношенной.

Ах, Евгений Иваныч в полосочку!
Ох, да шкиперская борода!
Держит в левой он детскую сосочку,
Держит в правой орудье труда...

Евгений Иваныч - морская душа,
И дочка его, Маришанечка,
Душою морскою в папанечку.
Расписывать всем, как она хороша,
Часами он может за чайничком.

Но нам не до чаю: мы рвемся скорей
Докончить навес с перемычками,
А то ведь беда с электричками,
Ведь спать, как хозяин, без стен и дверей,
На голой земле без привычки мы.

Залезает он в спальничек спаренный,
Каждый вечер себе говоря:
"Ничего, перетерпим, не баре, мол,
Будем греться пока изнутря".

Корежит и гнет его радикулит
Прохладною майскою ноченькой,
Но строит и строит он прочненько,
А дачи все нет, а мотор барахлит ...
Плевать: не себе же, а доченьке !

Я знаю, дача будет !
Я знаю, саду цвесть !
Способны наши люди
Не спать, не пить, не есть,
Таскать кирпич под мышкой,
Век путаться в долгах,
Чтоб свить гнездо детишкам
У чёрта на рогах.
Долбая по пальцам, торопимся мы
Хозяйство Евгений Иванычево
Навесом укрыть (ибо мало ли чего !),
Чтоб больше Евгений Иванычу не
Оборачивать плёнкою на ночь его.

А.Лексей

Иваси

Набив межзвёздной пустотой оба кармана,
Тихо, как вор, в город проникнет ночь.
И одуревший от весны дворник Степанов
Дерзкой метлой мусор погонит прочь.
И словно ночной ковбой,
Из-за угла выйду я, наступая на лужи,
И сложит оружие
Непобедимая зима ...

И вдруг от запаха весны, неба и хвои
Что-то со мной произойдёт внутри ...
И, оттолкнувшись от земли дерзкой ногою,
Я воспарю метра на два, на три ...
Но и не более,
Чтоб с непривычки не стучало в ушах от давления,
Но и не менее,
Поскольку хочется летать ...

И, одуревши от весны, в дальние страны
Я полечу сквозь небосвод ночной,
И, заглядевшись на меня, дворник Степанов
Спрячет метлу и полетит за мной.


Так от чего же весь народ ходит как пьяный ?
Что нас влечёт, что нас лишает сна ?
Да просто в туче воробьёв дворник Степанов
В небе летит, значит, пришла весна !

А.Лексей

Иваси

Когда встряхнёт и захлестнёт девятый вал,
Когда в душе завоет ураганный ветер,
Ну, кто из нас хотя б на час не забывал
Про всех кукушек и все ходики на свете, -
Когда в душе завоет ураганный ветер
И захлестнёт девятый вал !?

Когда котёл бурлит, когда костёр горит,
Когда ничем нельзя унять сердцебиенье,
Ну кто из нас хотя бы раз не сотворит
Чего-нибудь, чтоб всем чертям на удивленье, -
Когда ничем нельзя унять сердцебиенье,
Когда внутри костёр горит !?

Когда ворвётся свет в раскрытые глаза,
Когда ударит в ноздри запах зверобоя,
Ну кто же счастья всем нутром не осязал,
Ну кто же не был на все сто самим собою, -
Когда ударит в ноздри запах зверобоя,
Когда ворвется свет в глаза !?

Когда встряхнёт и захлестнёт девятый вал,
Когда в душе завоет ураганный ветер,
Ну кто из нас хотя б на час не забывал
Про всех кукушек и все ходики на свете, -
Когда в душе завоет ураганный ветер,
Когда в душе завоет ураганный ветер,
Когда в душе завоет ураганный ветер
И захлестнёт девятый вал !

А.Лексей

Алексей Иващенко, 1978 (?)
Инструмент : гитара.

Припев :
Дождь над Иссык-Кулем сплошной пеленой,
И ночь чернилами льётся с вершин,
И серой горной курчавой стеной
Весь мир на части Тянь-Шань раскрошил.

Кто-то от нас вдалеке, стиснув фонарик в руке, месит болото.
Кто-то, забыв про уют, в злом комарином краю ждет вертолёта.
Где-то в морях, неизвестных и злых,
Бродят суда, словно суши осколки.
Где-то в степях расцветает полынь,
Там, за хребтом, мир живёт, мир шумит, а у нас только...
Припев.

Кто-то в избушке лесной тронет безмолвье струной тихо и нежно.
Кто-то в Нотр-Дам де Пари на языке говорит на зарубежном.
Но расстоянья считать не по нам,
Встретимся вновь : человек - не иголка.
Пусть нас опять разделила стена,
Там, за стеной, мир живет, мир шумит, а у нас только ...
Припев.

А.Лексей

Алексей Иващенко

Еще стрелу из колчана
Не вынул злой волшебник случай,
И чёрной молнией летучей
Не поразила нас она.

Еще в объятия к беде
Нас не швырнула злая сила,
И цепь, что нас соединила,
Ещё не порвана нигде.

Ещё разлука и тоска
Не наступают нам на пятки,
И всё пока еще в порядке,
Всё хорошо еще пока.

А вдруг нам жизнь и впрямь дала
Отсрочку эту и поблажку ?, ...
А тетива уже внатяжку,
И заготовлена стрела.

А.Лексей

Иваси

Мой пух на розовых щеках
Мне представлялся столь солидным,
Его впервые безобидно
Касалась женская рука...

Когда впервые, как в бреду,
Та фраза в воздухе застыла:
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."

Так был когда-то в первый раз
В графе разлук поставлен крестик.
Мой пух грубел со мною вместе,
А эта пара глупых фраз,
Как карусель кругов в аду,
С тех пор мне голову кружила, -
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."

Себя молитвой и постом
Смирив в процессе ожиданья,
Я ждал крестов в графе "свиданья",
Но надо мной висит крестом,
Как ключ, потерянный в пруду,
Как недорытая могила -
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."

Ужель я грешен тем, что сам
Постиг чуть горький запах мщенья,
И все свои невозвращенья
По той же схеме подписал ?
Ведь жизнь, как жалкий какаду,
Одно и тоже затвердила:
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."
" Мой милый, жди меня, мой милый,
И я приду, приду, приду ..."

А.Лексей

Г. Васильев, Г. Чмерева.

Не договаривая фразы,
Вдруг благодарно замолчать,
Быть понятым друзьями сразу,
В глазах сочувствие встречать,
И благодарно замолчать,
Не договаривая фразы...

Судом друзей не будет встречен
Наш самый безрассудный шаг.
С другими часто всё не так,
Закон непониманья вечен,
Но даже наш неверный шаг
Судом друзей не будет встречен.

Мы об одном всю жизнь мечтали -
Быть понятым и понимать,
Мучительно в других врастая,
Снять отчуждения печать,
Чтоб благодарно замолчать,
В глазах друзей себя читая,
На полуслове замолчать,
В глазах друзей себя читая,
Вдруг благодарно замолчать...

А.Лексей

Иваси и другие

Часть I: "Москва слезам не верит".

Третьи сутки ожиданья я уже не выдержал.
Подползаю к справочной, говорю: "Барышня, когда
Полетит означенный в вашем расписании
Этот рейс загадочный "Москва--Караганда" ?"

А она мне: "Гражданин ! Берегите нервы,
Не последний вы у нас, вы у нас не первый,
А с недостатками борьбу мы ведём решительно,
Но рейс ваш, судя по всему, объявим дополнительно".

Тут я словно озверел, захожу к ней с тыла,
Ну, погоди же, думаю, попляшешь мне, коза !
"Видишь этот чемодан, в нем двадцать тонн тротила,
Этого на весь вокзал ваш хватит за глаза".

Все шарахнули к стене, опрокинув урны.
Шум, галдёж и суета, бегает дежурный.
И сперва еще смущал тонкий червь сомненья,
Но я нагло всех стращал объёмом разрушенья.

Вижу - верят. Вот те на ! Ах вы, бяки-буки,
"Эй, товарищ старшина, уберите руки !".
А не то на воздух зря мы взлетим нечаянно,
Вот такой, в натуре, я террорист отчаянный.

Я в Европу, мол, хочу к господам и дамам
И для верности стучу жёлтым чемоданом.

Припев:
А в чемодане: кружка с вилкой, "Крокодил" за прошлый год,
Да початая бутылка, да засохший бутерброд.
Да полпачки маргарина, да хренок с редискою,
Да полпуда мандарин, что брат достал по списку мне.

Ладно, в общем согласились -- выделили лайнер,
На посадку проводили с уваженьем крайним.
Чистота, уют, комфорт, все легко и быстро.
Всем бы сервис нам такой, не только террористам.

Тут пилот и вопрошает: "Ну, куда же мы полетим ?
Аэропорты приглашают: Амстердам, Нью-Йорк и Рим."
"Эй, товарищ дорогой", - говорю: "Кончилась комедия,
"Поворачивай домой, русский, свой я, Федя я !"

"Может, ты слегка с приветом ?",- отвечает мне пилот, -
"Но при всем при том, при этом я не дам срывать полёт !"
"Я", - говорит,- "Могу понять жест твой благородный,
Но не надо опошлять рейс международный.

На попятную пойдем, стыд пред всем Союзом,
Уж раз назвался ты груздём, так полезай, брат, в кузов !"
Это сколько же, боже мой, риску и романтики,
А в результате не домой, а в сторону Атлантики.

Часть II: Во чреве Парижа.

Приземляемся в Париже, тут уж в курсе гады,
Окружают, руки жмут "красные бригады".
"Ты, мы видим, парень-жог, будешь нам помощником,
Завтра делаем поджог и берем заложников."

Я сначала ни в какую, сильно возмущался.
Мол не граблю, не ворую, а потом сломался.
Потому что ни гроша, ни паспорта с пропискою,
А лишь полпуда мандарин, что брат достал по списку мне.

А когда главарь их смелый объяснял захвата план,
Предложил он в этом деле применить мой чемодан.
А потом они решили посмотреть, что там внутри.
Нежно крышку приоткрыли -- динамита не нашли.

А нашли там...
Припев.

Простота моя святая, я их начисто сразил,
Хохотал главарь, листая прошлогодний "Крокодил".
Хором допили бутылку и сгоняли в гастроном.
А потом лобзались пылко, заливая стол вином.

А потом пошли дебаты, а потом - за тостом тост.
За Ясира Арафата, за Кэмп-Дэвидский вопрос,
Я сижу, ни в зуб ногой, лишь чую, не на месте я,
Слово дал: вернусь домой - выпишу "Известия".

Давай, говорит, выпьем, Федя, родный,
За дружбу в нашем ремесле,
За терроризм международный
И за советский в том числе.

Сказал я им, бандитским рожам,
"- На дружбу с вами не пойду,
Поскольку мне всего дороже
Мой самолет в Караганду.

Сулите мне златые горы,
И реки, полные вина,
Но верю, верю я, что скоро
Вернусь в тебя, моя страна !
Но верю, верю я, что скоро
Вернусь в тебя, моя страна ! "

Часть III: Мы учим летать самолёты.

Бросив террористов пьяных, я направился в Орли.
Там мой фокус с чемоданом не заметить не могли.
Был доставлен я в столицу, был встречаем, как герой,
Ну, ещё б, из-за границы самолёт пригнал домой !

Сделав пересадку прямо и без всякого труда,
Я успел на тот на самый рейс "Москва--Караганда".
В общем так : с "Аэрофлотом" я освоился вполне,
И с тех пор, как самолётом - чемодан всегда при мне !

Припев.

А.Лексей

Иваси

Кончается четверг, и дождик мелок,
И сквозь него едва-едва видны
Два косяка летающих тарелок
Над мокрой территорией страны,

И девушки, бегущие с работы,
По лужам торопливо семеня,
Промокший двор, и в нем промокший кто-то,
Немножечко похожий на меня.

О, как легка и необыкновенна
Та женщина, что скромный свой уют
Несет в химчистку в сумке здоровенной,
Немножечко похожей на твою.

А из-за облаков, сквозь дождик мелкий,
Глядит на двор в подзорную трубу
Бортинженер летающей тарелки,
Немножечко похожий на судьбу.

Кончается четверг, и дождик мелок,
И трудно разглядеть в промозглой мгле
Чего-то, что на небо улетело,
И то, чего осталось на Земле.

И две фигуры посреди стихии,
Друг с друга не спускающие глаз,
Промокшие, слепые и глухие,
Такие непохожие на нас.
Счастливые, слепые и глухие,
Такие непохожие на нас.

А.Лексей

Г. Васильев

Я жил - забыл уж, сколько тысяч лет,
Немало в жизни перевидел.
Не раз рождался я на свет,
Знавал победы, беды и обиды,
И как умел, уразумел: конца у жизни нет.

Я жил, я был задолго до меня.
Свой путь осилил я не сразу.
Я дух и тело обронял,
Терял рассудок свой и разум,
Я жил да был, менялся сам и всё вокруг менял.

Я себя другим не помню,
Я себя другим не знаю,
Только верится легко мне,
В то, что был и до меня я,
В то, что жил и до меня я...

Я был, я был, я был, я был, я был...
Я буду, буду, буду, буду...
Хоть всеё что было, я забыл,
А то, что есть, родившись вновь, забуду,
Я быть назначен отрывным
Календарём судьбы.

Мне быть - и в старом быть, и в молодом, -
Во всех потомках понемножку.
С гармошкой быть и с долотом,
С бутылкою вина и с ложкой.
Мне жить да быть и не тужить
И после, и потом.

Жить я буду после смерти,
Жить я буду непременно.
Вы поверьте, вы поверьте:
Я к себе приду на смену,
Сам к себе приду на смену...

Я кадр - в многосерийнейшем кино,
Снежинка в бешеной метели...
Те я, что умерли давно,
И те я, что родится не успели,
Все вместе - человечество, единое, одно.