Иосиф Виссарионович СТАЛИН

[beater]

«Разгром немцев под Москвой. Признания врага» — такую книгу в начале 1943 года выпустило Военное издательство. Напечатана она была на самой простой газетной бумаге, без указания тиража.

ТЕПЕРЬ ЭТА КНИГА, составленная из писем погибших в Московской битве гитлеровцев своим близким, стала библиографической редкостью. И заслуженный работник культуры РСФСР, член Союза журналистов Москвы В.Н. Сапрыков подготовил новое издание. В предисловии к нему, в частности, говорится, что ныне, когда не утихают дебаты вокруг начального периода Великой Отечественной, содержание книги поможет объективно, исторически правильно осветить целый ряд весьма непростых вопросов войны. Вторую жизнь этому интереснейшему сборнику дало московское издательство «Патриот».

Итак, пишут солдаты и офицеры вермахта с Восточного фронта. И если ещё в октябре—ноябре 1941 года их письма полны оптимизма, то в декабре и в последующие месяцы 1942 года тон резко меняется.

Приведу отрывки из двух писем наступающих гитлеровцев.

«…В настоящее время мы находимся в тридцати километрах от Москвы, — пишет эсэсовец Ксиман жене в Мюнхен. — Скоро кольцо сомкнётся, тогда мы займём роскошные зимние квартиры, и я пришлю тебе такие московские подарки, что тётка лопнет от зависти».

«…Когда вы получите это письмо, русские будут разбиты, мы будем уже в Москве, промаршируем по Красной площади. Мне и во сне не снилось, что я увижу столько стран. Надеюсь, что буду присутствовать также на параде наших войск в Англии!» — это из письма эсэсовца Христиана Хельцера Георгу Хельцеру в Альтенгронау.

Какая безудержная наглость и самоуверенность!

Но вот 5 декабря 1941 года воины Красной Армии перешли в наступление, отбросив гитлеровцев на 100—250 километров от Москвы, где на Красной площади фашистские вояки собирались маршировать. Письма начинают звучать уже совсем иначе!

«…То, что мы пережили за последние дни, выразить словами совершенно невозможно, и кто знает, что нам ещё принесут предстоящие дни. Рождество и Новый год были подлинной катастрофой… Дорогая моя, — пишет далее обер-фельдфебель Фридрих Лейпольд жене Эрне, — нервы наши ни к чёрту. Всего, что было, описывать тебе не хочу, это повергло бы тебя в ужас».

«…Спасайся, кто может! Разбитая, смешавшаяся армия отступает. Люди растеряны. Потери огромны. Днём и ночью заседают полевые суды» — это из дневника унтер-офицера 2-й роты 42-го немецкого отдельного противотанкового дивизиона Платцера.

А вот строки из письма солдата Матиаса Гребера невесте Еве в Кёльн: «…Сообщение верховного главнокомандования гласит, что мы повсюду достигли намеченных рубежей. Эта успокоительная игра для родины, — иначе её нельзя назвать, — плохо воспринимается нами. Он, наверное, умён и искушён, Сталин. И русские ведут наступление с дьявольской силой».

Ефрейтор Хорст Бунке пишет: «…Немецкие солдаты и офицеры очень боятся партизан. Каждый партизан нередко стоит трёх русских солдат. Они не сдаются в плен».

«…Может быть, я быстрее получу берёзовый крест, чем те кресты, к которым я представлен. Мне кажется, что вши нас постепенно заедят до смерти. У нас уже всё тело в язвах. Когда же мы избавимся от этих мук?» — вопрошает унтер-офицер Лахер, обращаясь к солдату Францу Лахеру, видимо, своему сыну.

А вот выдержки из двух писем о советском оружии.

«…Сомневаешься, придётся ли когда-нибудь ещё раз увидеть родину после этого безумного артиллерийского огня, который мы должны выдерживать день и ночь», — читаем в письме ефрейтора Стефана Обергфелля Эмме в Штауфернн.

«…Русские лётчики хорошо знают своё дело и геройски дерутся, самолёты не уступают нашим. Особенно хороши истребители — они лучше наших», — даёт показание пленный лётчик-наблюдатель Артур Федера.

Война за Москву началась фактически 22 июня 1941 года, когда бесноватый фюрер не внял словам великого русского полководца Александра Невского, сказавшего: «Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет».

Недавно мы отметили 70-летие Московской битвы, завершившейся 20 апреля 1942 года нашей победой. И переизданная книга позволит читателям лучше разобраться в тех событиях, о которых клеветники-фальсификаторы сочиняют небылицы.

Игорь ГРЕБЦОВ.

http://gazeta-pravda.ru/content/view/11609/74/

[beater]

По страницам героической летописи

Четвертая пятилетка

Залечить раны… Слишком тяжелы они были. Многие за рубежом считали, что Советскому Союзу потребуется для этого не один десяток лет. И в самом деле, материальный ущерб от вражеского нашествия, не говоря уж о людских безвозвратных потерях, действительно не поддавался воображению. Было полностью или частично разрушено и сожжено 1710 городов и более 70 тысяч сел и деревень. 25 миллионов человек остались без крова. В руинах лежали Сталинград и Севастополь, Киев и Минск, Орёл и Харьков, Новгород и Псков, Воронеж и Ростов-на-Дону…

Захватчики разрушили 31850 промышленных предприятий, 98 тысяч колхозов и около двух тысяч совхозов, вывели из строя 65 тысяч километров железных дорог, уничтожили 84 тысячи школ, техникумов, вузов, 40 тысяч больниц и 43 тысячи библиотек… В общей сложности страна потеряла до 30 процентов национального богатства.

Миллионы мужчин и женщин не вернулись к мирной жизни. Солдаты, павшие смертью храбрых на полях сражений, мирные граждане, ставшие жертвами фашистских бомбардировок, массового террора, концлагерей.

И всё-таки, несмотря ни на что, страна поднималась. День за днем на страницах «Правды» появлялись очерки и репортажи корреспондентов газеты, читательского актива, статьи специалистов и руководителей строек и предприятий о том, как разворачивались восстановительные работы на шахтах и заводах Донбасса, нефтепромыслах Грозного и Майкопа, как возрождались колхозы и МТС, засевались пашни, расчищенные от мин и прочих следов войны. А в марте 1946 года Верховный Совет страны утверждает параметры Четвертого пятилетнего плана народного хозяйства, поставив задачу за 5 лет восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в значительных размерах.

Задача по нынешним временам может показаться фантастической. Особенно, если вспомнить, что теперешние «эффективные менеджеры» во власти за 20 лет попыток «поднять страну с колен» так и не вышли на уровень 1990 года. Но, как говорили в советские годы, «нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевики». Каждая страница «Правды» тех лет дышит пафосом вдохновенного созидания. На самые важные стройки, в «горячие точки» производства газета по традиции первых пятилеток посылает выездные редакции. Они работают на восстановлении Днепрогэса, шахтах Горловки и Донецка, на автозаводах Москвы и Горького, на Коломенском паровозостроительном заводе, торфопредприятиях Шатуры и Ивановской области, на уральских и сибирских новостройках…

Газета рассказывает об опыте новаторов, открывающих новые пути к повышению производительности труда, экономии материалов и рабочего времени. Так, страна узнала о почине токаря Павла Быкова, освоившего скоростное резание металлов; помощника мастера на Краснохолмском камвольном комбинате Александра Чутких, ставшего инициатором соревнования за звание бригад отличного качества. Коломенские машиностроители начали производство сверхплановой продукции за счет экономии материалов… И вот уже металлурги Макеевки начинают всесоюзное соревнование по отраслям за досрочное выполнение пятилетнего плана. А 19 ноября 1947 года в «Правде» с призывом за четыре года выполнить задания послевоенной пятилетки выступили трудящиеся Ленинграда. И уже со следующего номера газеты на ее страницах появилась ударная рубрика: «Пятилетку — в четыре года!»

Самоотверженный труд советских людей позволил руководству страны в короткие сроки принять важные решения в социальной сфере. 15 декабря 1947 года, спустя два с половиной года после окончания войны, «Правда» публикует постановление о денежной реформе и отмене карточек на промышленные и продовольственные товары. Значительно укрепился курс рубля. А с 1 марта 1949 года постановлениями Совета Министров СССР и ЦК партии вводится в практику ежегодное снижение розничных цен на товары массового потребления.

Страна гигантскими шагами шла к выполнению пятилетних заданий. Уже в марте 1947 года «Правда» сообщает: «Днепрогэс снова в строю!» В октябре 1948 года рапортуют строители и работники завода Ростсельмаш: «Восстановление этого крупнейшего в стране предприятия завершено, довоенный уровень производства комбайнов превзойден»… (Сегодня этот бывший гигант сельского машиностроения — на грани банкротства и закрытия).

Один за другим вступают в строй мощные для тех лет газопроводы: Саратов—Москва, Дашава—Киев, Кохтла-Ярве—Ленинград. На Алтае, в Рубцовске, сдается в эксплуатацию первая очередь завода Алтайсельмаш… И уже в третьем послевоенном году страна выходит на довоенный уровень промышленного производства. Годом позже к довоенному уровню подтянулось и село. А еще через год, 17 апреля 1951 года, «Правда» сообщает: Четвертый пятилетний план СССР на 1946—1950 годы выполнен промышленностью досрочно — за 4 года и 3 месяца. При этом довоенный уровень превышен на 73 процента вместо планируемых 48 процентов.

Страна выходила на новые рубежи социалистического созидания.

С заделом на века

Сегодня непросто представить, что страна, только что с огромным напряжением сил залечившая тяжкие раны войны, немедля приступает к невиданным по масштабам и дерзости замыслов проектам. И здесь опять напрашиваются аналогии с проектами и их реализацией, которые пытаются осуществить нынешние «хозяева» страны. Когда при разрушенной и разграбленной «реформами» и кризисами индустрии, разоренном сельском хозяйстве многомиллиардные ресурсы бросаются на своего рода «потемкинские деревни», имитирующие «позолоту», внешний блеск путинской России: олимпийские стройки в Сочи, «новоселья» для участников «саммита» во Владивостоке, дворцы-резиденции для «высших лиц». Да и в этих «свершениях» изрядную долю средств поглощает «коррупционная составляющая» в виде подкупов и откатов.

А теперь сопоставим эти «стройки века» с проектами первых послевоенных пятилеток. 24 октября 1948 года «Правда» на нескольких страницах представляет читателям утвержденный Совмином СССР и ЦК ВКП(б) грандиозный план преображения природы. Его суть — создание на юге и юго-востоке Европейской части страны мощного зеленого заслона против губящих урожаи суховеев. Заслона в виде протянувшихся на тысячи километров государственных лесных полос и местных лесопосадок, призванных надежно защитить посевы и пастбища черноземных областей страны и степей Поволжья.

И этот план был жизненно важным для страны. Ведь совсем недавно, в 1946 году, пришлось бороться с последствиями жесточайшей засухи, охватившей тем летом многие районы. А спустя год засуха, хоть и в меньшей степени, вновь выжгла посевы в областях Поволжья…

Величественный план не остался, как это ныне часто бывает, на бумаге. Год от года на пути знойных ветров из среднеазиатских пустынь поднимались молодые леса и лесополосы. 60 лет с тех пор минуло, а они, хоть и сильно прореженные, вырубленные и запущенные в эпоху «эффективных менеджеров», всё еще стоят на страже российских полей.

Последний год Четвертой пятилетки создал весьма солидный задел и на предстоящие годы. Земли Задонья, левобережья Волги, степи Таврии и Прикаспия хронически страдали от недостатка влаги. Восстановленной и быстро развивающейся экономике южных регионов остро не хватало энергетических мощностей. И вот во второй половине 1950 года принимаются постановления о строительстве Куйбышевской (ныне Волжской) и Сталинградской гидроэлектростанций на Волге, Каховской ГЭС на Днепре.

Тем временем на Дону быстрыми темпами создается Цимлянский гидроузел, призванный оросить сотни тысяч гектаров засушливых земель южных районов Ростовской области, Калмыкии. А в конце декабря 1950 года страна узнаёт о начале строительства Волго-Донского судоходного канала, который соединит в единую транспортную систему омывающие страну Белое, Балтийское, Азовское, Чёрное и Каспийское моря. И «Правда», как всегда, — на ударных стройках. Ее собственные и специальные корреспонденты, выездные редакции, рабкоровские посты и рейды рассказывают читателям о каждом успехе на фронте пятилеток, о смелых начинаниях новаторов. Постоянно выступают в газете и сами «первопроходцы» новых путей в производстве, экономике, науке. Буровой мастер объединения «Азнефть»

Ш. Фаткулиев поделился опытом скоростной проходки скважин (13 января 1952 г.), а через пять дней в газете выступает сталевар «Запорожстали» С. Якименко, ставший инициатором соревнования за выпуск скоростными методами каждой плавки. В феврале этого же года с новаторскими починами обращаются к читателям «Правды» механизатор шахты Кузнецкого бассейна П. Трефелев, токарь Средневолжского станкостроительного завода В. Колесов… Практически ежедневно ведет газета своего рода школу передового опыта, смелых поисков и открытий. Не проходя в то же время и мимо возникающих проблем, неувязок, бюрократического отношения к делу.

Отлично потрудились в послевоенные годы и ученые, инженеры, рабочие Атомного проекта. Вопреки сомнениям зарубежных ученых и политиков по поводу сам`ой возможности Советского Союза овладеть в ближайшие десятилетия тайнами ядерной энергии, эта задача была решена уже в первой послевоенной пятилетке. Вслед за атомной бомбой в 1953 году в Советском Союзе была впервые в мире испытана бомба водородная, а спустя год, 1 июля 1954 г., «Правда» публикует сообщение о пуске в СССР первой промышленной атомной электростанции (АЭС), а затем подробно рассказывает о ее работе.

В 1953 году получил завершение и еще один выдающийся проект, начатый в первой послевоенной пятилетке, — на Ленинских горах вступил в строй комплекс высотных зданий Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.

Преодолев тяжелейшие последствия военных лет, Советский Союз быстро выдвигался на передовые позиции в экономике, науке, культуре. И «Правда» из номера в номер вела рассказ об этой всенародной подвижнической, поистине героической работе.

http://gazeta-pravda.ru/content/view/11586/74/

[beater]

По своей профессии я весьма далек от политики и экономики и являюсь чистым технарем. Более 50 лет я занимаюсь созданием принципиально новых средств вычислительной техники или, как сейчас принято говорить, развитием компьютерных технологий. Недавно меня попросили написать статью об истории создания и развития того направления вычислительной техники, которым я занимаюсь всю жизнь. В ходе работы над этой статьей, систематизируя свои воспоминания и изучая ряд исторических материалов, я неожиданно для себя обнаружил, что в советской истории существует период феноменального развития науки, техники и экономики в целом.

Начиная с середины сороковых годов создается целый ряд инновационных отраслей, таких, как атомная, ракетная, вычислительная техника, электроника, где мы, как минимум, не уступали США, а зачастую и опережали. Все остальные страны были далеко позади.

Если атомная бомбы появилась в СССР в 1949 году, через 4 года после США, то первая в мире водородная бомба РДС-6 была уже советской. Первая в мире атомная электростанция была введена в эксплуатацию в СССР летом 1954 года, на год раньше, чем в Англии, и на 2 года раньше, чем в США. Только в СССР были созданы атомные ледоколы («Ленин» – 1959 г.). Единственный в мире самолет с атомным двигателем М-50А, поднявшийся в небо в 1960 году, был создан в СССР в ОКБ В.М. Мясищева. Лишь атомные подводные лодки появились в США в 1955 году, на 3 года раньше, чем в СССР.

Достижения СССР в ракетной технике и космонавтике, начиная с первого спутника, запущенного в октябре 1957 года, общеизвестны.

Уже в 1948 году, когда в США и Англии только разрозненные коллективы занимались разработкой единичных образцов компьютеров и в мире не было еще ни одного действующего изделия, в СССР по инициативе Сталина были созданы Институт точной механики и вычислительной техники (ИТМ и ВТ) АН СССР и Специальное конструкторское бюро N245 («СКБ-245»), как было написано в постановлении Правительства: «…для разработки и внедрения в производство средств вычислительной техники для систем управления оборонными объектами». В 1951 году создается первая советская цифровая вычислительная машина МЭСМ – сразу как промышленный образец. Следует заметить, что первые промышленные компьютеры в США (UNIVAC 1) и в Англии (Ferranti Mark 1) также появились в том же 1951 году. В 1953 году начинается серийное производство машин БЭСМ, «Стрела» и М-2 (для военных применений), которые находились на уровне лучших американских компьютеров того времени и существенно превосходили компьютеры других стран.

Следует отметить, что в 50-х годах и советская электроника была на высоком уровне. Промышленное производство полупроводниковых транзисторов в США началось в марте 1958 года фирмой Fairchild Corp. при цене $150 за штуку. А информация о характеристиках отечественных «кристаллических триодов» была помещена в шестом номере популярного журнала «Радио» за 1955 год, а в 1956 году, на два года раньше, чем в США, началось промышленное производство. Осенью 1957 года я, будучи студентом третьего курса ЛЭТИ, занимался на кафедре автоматики и телемеханики практической разработкой цифровых устройств на транзисторах П-16. К этому времени транзисторы в СССР были не только общедоступны, но и дешевы (в пересчете на американские деньги менее доллара за штуку).

Еще более поразительны успехи экономики в целом несмотря на полное отсутствие внешних кредитов и минимальные объемы нефтяных денег (газовых денег тогда не было). Уже в 1947 году промышленный потенциал СССР был полностью восстановлен, а в 1950 году он вырос более чем в 2 раза по отношению к довоенному 1940 году. Ни одна из стран, пострадавших в войне, к этому времени не вышла даже на довоенный уровень несмотря на мощные финансовые вливания со стороны США. Например, Япония достигла довоенного уровня лишь в 1955 году, хотя, если не считать ядерных бомбардировок, серьезных разрушений там не было. Лимитированное распределение продуктов по карточкам было отменено в СССР в 1947 году, а в Англии, несмотря на помощь США, лишь в 1954 году. В сентябрьском номере журнала «Нейшнл бизнес» (“National Business”) за 1953 г. в статье Герберта Гарриса «Русские догоняют нас» отмечалось, что СССР по темпам роста экономической мощи опережает любую страну и что в настоящее время темпы роста в СССР в 2-3 раза выше, чем в США. Годом ранее кандидат в президенты США Стивенсон оценивал положение таким образом, что если темпы роста производства в сталинской России сохранятся, то к 1970 г. объем русского производства в 3-4 раза превысит американский. Заметим, что темпы роста советской экономики в послевоенный период были намного выше, чем в довоенный.

Но начиная с середины 50-х годов, ситуация резко меняется. Снижаются темпы роста, а в ряде областей возникают настоящие провалы. Вот как сказал об этом в 1991 году японский миллиардер Хероси Теравама, обращаясь к советским экономистам: «Вы не говорите об основном, о вашей первенствующей роли в мире. В 1939 году вы, русские, были умными, а мы, японцы, дураками. В 1949 году вы стали еще умнее, а мы были пока дураками. А в 1955 году мы поумнели, а вы превратились в пятилетних детей. Вся наша экономическая система практически полностью скопирована с вашей, с той лишь разницей, что у нас капитализм, частные производители, и мы более 15% роста никогда не достигали, а вы же при общественной собственности на средства производства достигали 30% и более. Во всех наших фирмах висят ваши лозунги сталинской поры». Из приведенного высказывания можно сделать ряд выводов. В 1939 году в СССР был разработан новый метод повышения эффективности экономики (МПЭ). МПЭ использовался в большинстве отраслей народного хозяйства. МПЭ являлся эффективным как для социалистического, так и для капиталистического уклада экономики, но для социалистического уклада эффективность МПЭ была выше более, чем в 2 раза. В 1955 году Япония заимствовала МПЭ, что и обеспечило ее бурный экономический рост за счет, прежде всего, инновационных технологий («японское чудо»), а СССР в том же году отказался от МПЭ, что обусловило последующую деградацию экономики. Итак, в СССР с 1939 по 1955 год применялся волшебный метод, обеспечивший беспрецедентный взлет экономики. Об этом методе в настоящее время не известно абсолютно ничего, хотя в те времена в СССР он применялся повсеместно.

Моя трудовая деятельность началась в 1958 году, когда МПЭ уже был ликвидирован, но я хорошо помню рассказы сослуживцев, работавших в те времена, когда МПЭ действовал. МПЭ являлся совокупностью хорошо продуманных материальных и моральных стимулов для активизации творческой активности масс, направленной на снижение себестоимости и повышение качества (улучшения характеристик) разрабатываемой или уже производимой продукции. Система стимулов варьировалась в зависимости от отрасли и типа предприятия. Однако в любом варианте эти стимулы не распространялись на начальников любого ранга. Возможно, для руководящих работников была отдельная система стимулов, но мне об этом неизвестно.

Материальные стимулы в организациях, занимавшихся разработками новой техники, заключались в коллективных и индивидуальных премиях, выплачиваемых сразу после приемки разрабатываемого изделия государственной комиссией (буквально в тот же день), если в акте комиссии отмечалось улучшение характеристик изделия по отношению к техническому заданию. Для каждой характеристики, включая время разработки изделия и стоимость разработки, имелась определенная премиальная шкала, известная разработчикам еще до начала проектирования. Например, за каждый сэкономленный килограмм веса изделия в ОКБ-590, где мне пришлось работать, выплачивалось 500 рублей (половина месячного оклада инженера). Эту премию получали все члены коллектива, участвующего в проекте, в одинаковом размере независимо от должности. Существовали и индивидуальные премии, необходимым условием выплаты которых являлось наличие рационализаторских предложений или заявок на изобретение, благодаря которым и стало возможным улучшение характеристик изделия. За каждую новацию авторам выплачивалась дополнительная сумма, кратная вознаграждению, полученному каждым членом коллектива, что не отменяло и обычных вознаграждений за экономический эффект, полученный от внедрения изобретения или рационализаторского предложения. Руководитель проекта, как правило, не занимавший административной должности, также получал дополнительную премию. Моральные стимулы заключались в том, что лица, обеспечившие коллективу получение таких премий, ускоренно продвигались по службе и в основном из их числа назначались руководители проектов. Одновременно применялись и обычные квартальные и годовые премии. Необходимо отметить и хороший моральный климат в научно-технических коллективах. К людям, способным к творческой работе, коллеги относились бережно, стараясь освободить их от рутинной работы без всяких указаний начальства, так как успехи одного распространялись на всех. Иными словами, человек человеку был другом. Здесь разработчики метода учли печальный опыт стахановского движения, когда успех одного больно бил по карману и статусу других и в коллективе начинался разлад.

При относительно небольших затратах эффективность МПЭ была исключительно высока во всех отраслях народного хозяйства. Даже в армии во время войны существовала жесткая шкала денежных выплат и наград за личное уничтожение техники или живой силы противника, а также нанесение иного урона (например, взятие в плен офицеров противника, обладающих важной информацией). В оборонной промышленности в годы войны одновременно с напряженной производственной деятельностью велась непрерывная работа по совершенствованию технологических процессов. Так, за 4 военных года себестоимость производства большинства образцов вооружений (самолеты, танки и т.д.) была снижена в 2-3 раза. Даже винтовка Мосина, разработанная еще в XIX веке, подешевела в 1,6 раза. МПЭ позволял в максимальной степени использовать творческую активность рядовых исполнителей и выявлять яркие таланты. МПЭ применялся и в сельском хозяйстве на уровне совхозов и МТС (машинно-тракторных станций). Об этом говорит известный факт, что М.С. Горбачев получил в семнадцатилетнем возрасте орден за уборку урожая.

Главной особенностью МПЭ являлось то, что при его использовании не только повышалась творческая активность большого числа людей и выявлялись таланты, но также изменялась психология всех членов коллектива, а также взаимоотношения в коллективе. Любой член коллектива осознавал свою значимость для общего процесса и с готовностью выполнял любую часть работы, даже в том случае, если эта работа не соответствовала его статусу. Взаимная доброжелательность, стремление оказать помощь друг другу были совершенно типичными чертами. По сути, каждый член коллектива считал себя личностью, а не винтиком сложного механизма. Изменялись и взаимоотношения начальников с подчиненными. Вместо приказов и указаний начальник стремился разъяснить каждому подчиненному, какую роль в общем деле играет та работа, которая ему поручается. По мере становления коллективов и формирования новой психологии сами материальные стимулы отходили на задний план и уже не являлись главной движущей силой. Полагаю, что разработчики МПЭ рассчитывали именно на такой эффект.

Все вышеизложенное я знаю не по рассказам очевидцев, а по личным впечатлениям. Хотя я пришел в ОКБ-590 в 1958 году, через 3 года после отмены МПЭ, но психология – вещь инерционная, и она сохранялась длительное время даже при отсутствии внешних стимулов. Первые три года я работал в лаборатории цифровых систем, где начал свою деятельность с нижней ступеньки – настройщика узлов бортовой цифровой вычислительной машины. Эта специальность считалась рабочей, и настройщики (два человека) работали на сдельной оплате, получая значительно больше инженеров, в то время как я работал на фиксированном окладе техника. Мое появление неизбежно приводило к финансовым потерям двух других настройщиков, поскольку число узлов было ограничено лишь опытными образцами, после изготовления которых настройщики занимались лишь ремонтом при существенно меньшей оплате. Тем не менее меня приняли очень тепло и в течение месяца знакомили с тонкостями процесса настройки. Отношение ко мне не изменилось и через пару месяцев, когда я стал настраивать в несколько раз больше узлов, чем мои коллеги, и впоследствии, когда закончилась массовая настройка узлов. То есть для обычных рабочих парней общее дело коллектива лаборатории (создание опытных образцов БЦВМ) было важнее их личных финансовых интересов.

Работа в качестве настройщика продолжалась недолго. Уже через несколько месяцев меня стали привлекать к инженерной работе, причем не только в качестве помощника. Характерной чертой лаборатории было полное отсутствие субординации. Все друг к другу обращались по именам, в том числе и к начальнику лаборатории. Этому способствовала и небольшая разница в возрасте сотрудников лаборатории, самому старшему из которых было менее 35 лет. Начальник лаборатории или руководитель группы не просто выдавали задание, а стремились донести до каждого члена коллектива цели этого задания и его роль для решения общей задачи. Рабочий день продолжался с 9 утра до 10-11 вечера, причем на чисто добровольной основе и без какой-либо дополнительной оплаты. Зато никто не контролировал время прихода и ухода сотрудников, что для режимных предприятий было совершенно нетипично.

В мае 1961 года меня перевели в лабораторию аналоговых систем и назначили руководителем важнейшего для организации (да и для страны) проекта. Эта лаборатория функционировала с момента основания организации в 1945 году. Поэтому сотрудники здесь были старше по возрасту. Но атмосфера была такая же. Лишь к начальнику лаборатории все обращались по имени и отчеству, но не из-за его должности, а из-за возраста и опыта. Он провел всю войну на фронте, и прямо из армии его откомандировали в только что образованное ОКБ. Из всего коллектива только я знал, что и как надо делать, поскольку являлся единственным специалистом в области цифровой техники. И ведущие инженеры с 10-15-летним стажем без какого либо внутреннего сопротивления выполняли роль подсобных рабочих, поскольку понимали, что это необходимо для дела. Снова напомню, что к этому времени никаких стимулов уже не было. И третье подразделение нашего конструкторского бюро, с которым мне приходилось тесно взаимодействовать, работало в таком же стиле.

Еще одна деталь. За все время работы в ОКБ-590 (в январе 1963 года оно было ликвидировано, а все сотрудники вместе с тематикой переведены в ОКБ-680, впоследствии НПО “Электроавтоматика”) я ни разу не слышал слово “партия”. Комната месткома была, а парткома не было. Только в 1963 году в новой организации я узнал, что в лаборатории было довольно много членов партии, и меня сразу же попытались сагитировать на вступление, но я уклонился. Иначе мне не удалось бы в 1964 году покинуть эту организацию. Кстати, начальник ОКБ-590 В.И. Ланердин был беспартийным. Говорили, что на пост начальника ОКБ Ланердина назначил лично Сталин, а до этого во время войны он работал в США, отвечая за поставки в СССР авиационной техники по ленд-лизу. К моменту назначения ему было не более 35 лет.

Люди старшего поколения помнят фильм М. Ромма “9 дней одного года”, где была хорошо показана творческая атмосфера у физиков-ядерщиков. Могу определенно утверждать, что у нас в ОКБ-590 была такая же атмосфера. Правда, в новой организации эта атмосфера мгновенно исчезла, хотя люди остались те же самые. Сразу был введен жесткий режим. За пятиминутное опоздание лишали премии, а для того, чтобы отлучиться во время рабочего дня, надо было получать разрешение заместителя начальника по режиму. В итоге после 6 вечера никого в организации не оставалось. Более того, было запрещено оставаться работать по окончании рабочего дня. Правда, большую часть времени в 1963-1964 годах я и основная часть коллектива проводили в командировках, сначала в Москве на опытном заводе (где мне издалека приходилось видеть Сергея Хрущева), а затем в Смоленске на серийном заводе.

Об экономическом эффекте творческой атмосферы свидетельствует следующее. Мой первый проект вычислительного устройства для управления пусковыми ракетными установками для системы ПРО А-35 был выполнен за 2 года, если считать от момента получения технического задания до комплексных испытаний опытных образцов в реальных условиях. Аналогичный по сложности проект суперкомпьютера ЕС-2704 при вдвое большем по численности коллективе и том же руководителе выполнялся уже 6 лет (1982-1988). И еще один пример. При создании советского стратегического бомбардировщика Ту-4 в качестве образца был взят американский бомбардировщик Б-29. Работа по изучению доставленного в Москву Б-29 началась в июле 1945 года. Менее чем через год, в марте 1946-го, техническая документация была передана на серийный завод. В мае 1947 года состоялся первый полет. А с начала 1949 года бомбардировщик был принят на вооружение. В послесталинский период от начала разработки самолета до его серийного производства проходило 8-12 лет. Ну а сейчас и того больше.

Почему МПЭ эффективно использовался в СССР и Японии, а больше никто его перенимать не стал? Как было отмечено ранее, главным фактором МПЭ была причастность к общему делу, полезному для страны и общества в целом. При частной собственности этот фактор отсутствует, ибо главная польза идет хозяину. Япония же страна весьма специфичная. До конца двадцатого века для многих японцев фирма отождествлялась с семьей и потому польза для фирмы то же самое, что для семьи. По мере распространения западных ценностей в Японии этот менталитет стал утрачиваться, и эффективность МПЭ стала падать. И сейчас для экономики Японии характерна стагнация, хотя вряд ли кто-либо отменял МПЭ. По этим же причинам МПЭ невозможно возродить в современной России, где и государственные предприятия работают на частного хозяина (в данном случае свору чиновников).

В середине 50-х годов МПЭ был тихо и незаметно отменен. Премии при завершении проектов сохранились и даже увеличились, но потеряли всякую стимулирующую роль. Теперь величина премии зависела от должностного оклада и от субъективного мнения руководства и не зависела от качества изделия и его экономических параметров. Из технического задания исчезли требования по себестоимости продукции и стоимости разработки. Объем премии был фиксирован на уровне 2% от стоимости разработки. В результате стало выгодно не снижать, а, наоборот, повышать как стоимость разработки, так и себестоимость проектируемого изделия. На заводах из плановых заданий исчезло ранее обязательное требование к снижению себестоимости продукции, что сразу привело к прекращению любых работ по совершенствованию технологических процессов. В это же время устанавливаются верхние ограничения на величину сдельной оплаты труда, на размер вознаграждения за рационализаторские предложения и изобретения. Изменился и моральный климат в коллективах. Теперь зарплата однозначно определялась окладом и не зависела от качества работы как коллективной, так и индивидуальной. Возросла роль субъективных факторов при должностных повышениях, что приводило к зависти и склокам. Иными словами, человек человеку стал чужим, а иногда и врагом.

Отмена МПЭ больнее всего ударила по преподавателям технических вузов. Зарплата преподавателя состояла из двух частей – оклад преподавателя и оплата научной работы. Преподавательскую деятельность оплачивал вуз из своих бюджетных средств, а оплата научной деятельности шла за счет хоздоговорных НИР. Оклады преподавателей оставались неизменными с довоенных времен вплоть до 1991 года (с учетом десятикратной деноминации денег 1961 года). За научную работу после отмены МПЭ преподаватель получал половину ставки младшего или старшего научного сотрудника, меньше половины основного оклада. В годы же действия МПЭ научная составляющая зарплаты могла в разы превышать основной оклад при условии эффективного выполнения НИР. Известно, что зарплата некоторых профессоров достигала 20 тысяч рублей при основном окладе 4 тысячи. Недаром народная молва относила профессоров к самым богатым людям в СССР. Но и доценты были ненамного беднее, поскольку научная составляющая зарплаты не зависела от основного оклада. Хотя в гуманитарных вузах, скорее всего, преподаватели получали лишь основной оклад.

Итак, легкое незаметное воздействие привело к остановке главного двигателя советской экономики. Какое-то время движение продолжалось по инерции, затем началась деградация, и в конце 80-х годов экономика разрушилась окончательно. Учитывая глобальный характер применения МПЭ, отменить его мог только руководитель СССР, которым с 1953 года был Н.С. Хрущев. В настоящее время известно, что все без исключения действия Хрущева в области экономики имели крайне негативные последствия. Однако принято считать, что Хрущев действовал из благих побуждений («хотел как лучше, а получалось как всегда»), но терпел неудачи в силу слабого образования и импульсивного характера. Но ликвидация МПЭ была проведена очень точно, грамотно и, главное, незаметно для окружающих, включая, скорее всего, остальных руководителей страны. Здесь благих побуждений нельзя увидеть даже в микроскоп. Есть основания считать, что и другие действия Хрущева были столь же глубоко продуманы и имели единую цель, в том числе и знаменитый доклад на двадцатом съезде партии. Здесь уместно привести высказывание Молотова о Хрущеве, сделанное им в 80-е годы: «Хрущёв, он же сапожник в вопросах теории, он же противник марксизма-ленинизма, это же враг коммунистической революции, скрытый и хитрый, очень завуалированный».

В.А. Торгашев

http://svoim.info/201227/?27_4_1

[beater]

Рассекреченные материалы. Из архивов НКВД и НКГБ.
Государственный комитет обороны
Особая папка
Копия
10 мая 1944 г. Сов. секретно
экз. № 4
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ
товарищу СТАЛИНУ И.В.

Органами НКВД и НКГБ проводится в Крыму работа по выявлению и изъятию агентуры противника, изменников Родине, пособников немецко-фашистских оккупантов и другого антисоветского элемента.
По состоянию на 7 мая с.г. арестовано таких лиц 5.381 человек.
Изъято незаконно хранящегося населением оружия: 5.395 винтовок, 337 пулеметов, 250 автоматов, 31 миномет и большое количество гранат и винтовочных патронов.
Кроме того, оперативно-войсковыми группами НКВД собрано и сдано в трофейные части значительное количество брошенного оружия и боеприпасов.
Следственным и агентурным путем, а также заявлениями местных жителей установлено, что значительная часть татарского населения Крыма активно сотрудничала с немецко-фашистскими оккупантами и вела борьбу против Советской власти. Из частей Красной Армии в 1941 году дезертировало свыше 20 тысяч татар, которые изменили Родине, перешли на службу к немцам и с оружием в руках боролись против Красной Армии.

Немецко-фашистские оккупанты при помощи прибывших из Германии и Турции белогвардейско-мусульманских эмигрантов создали разветвленную сеть так называемых “татарских национальных комитетов”, филиалы которых существовали во всех татарских районах Крыма.
“Татарские национальные комитеты” широко содействовали немцам в организации и сколачивании из числа дезертиров и татарской молодежи татарских воинских частей карательных и полицейских отрядов для действий против частей Красной Армии и советских партизан. В качестве карателей и полицейских татары отличались особой жестокостью.

На территории Крыма немецкие разведывательные органы при активном участии татар проводили большую работу по подготовке и заброске в тыл Красной Армии шпионов и диверсантов.
“Татарские национальные комитеты” принимали активное участие вместе с немецкой полицией в организации угона в Германию свыше 50 тысяч советских граждан; проводили сбор средств и вещей среди населения для германской армии и проводили в большом масштабе предательскую работу против местного нетатарского населения, всячески притесняя его.
Деятельность “татарских национальных комитетов” поддерживалась татарским населением, которому немецкие оккупационные власти предоставляли всяческие льготы и поощрения.
Учитывая предательские действия крымских татар против советского народа и исходя из нежелательности дальнейшего проживания крымских татар на пограничной окраине Советского Союза, НКВД СССР вносит на Ваше рассмотрение проект решения Государственного Комитета Обороны о выселении всех татар с территории Крыма.
Считаем целесообразным расселить крымских татар в качестве спецпоселенцев в районах Узбекской ССР для использования на работах как в сельском хозяйстве – колхозах и совхозах, так и в промышленности и на строительстве.
Вопрос о расселении татар в Узбекской ССР согласован с секретарем ЦК КП(б) Узбекистана т. ЮСУПОВЫМ.
По предварительным данным в настоящее время в Крыму насчитывается 140-160 тысяч
татарского населения.
Операция по выселению будет начата 20-21 мая и закончена 4-го июня.
Представляя при этом проект постановления Государственного Комитета Обороны, прошу Вашего решения.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ Союза ССР
(Л.БЕРИЯ)
ГАРФ Ф.9401 О.2 Д.65 Л. 41-43

Перевод с немецкого Копия
Вильно, ул Сизакаускиса 21-4. 21 января 1942 г.
Дорогой господин А. Идрис!
Я крайне благодарен Вам за Ваши поздравления по поводу Курбан-Байрама и Нового года
и поздравляю Вас также с нашим новым
1361 годом и желаю всего наилучшего Вам и Вашей семье.
Я очень благодарен Вам за Ваше участие в судьбе наших магометан, я также моей семье и моей лично.
Некоторые их наших магометан были увезены большевиками и находятся где-нибудь в Сибири или в Архангельске. Я сам должен был быть увезен большевиками 28 июня, но, слава богу, эти красные черти уже 23 были изгнаны из Вильно победоносными немецкими войсками.
Теперь многие из нас ждут того момента, когда будет возможно поехать в Крым или дальше на восток, чтобы работать под немецкой защитой среди наших магометанских братьев.
Мы твердо верим в то, что господь поможет Германии уничтожить большевизм и создать новый порядок во всей России: для наших
магометанских братьев открывается единственный случай освободиться от русского ярма и вести под немецкой защитой свободную и культурную жизнь.
Особенно важным является вопрос со свободным Туркестаном.
Все старания Якуб-Бека (70 лет тому назад), а также и позднейшие восстания оставались бесплодными, так как Россия и Китай были едины в этом вопросе и помогали друг другу порабощать тюркский народ в Средней Азии.
Теперь как для Германии, так и для Японии крайне желателен свободный, великий Туркестан и должно возникнуть огромное тюркское государство, которое объединит в себе китайский и русский Туркестан, страну с огромными горами, неоценимыми богатствами, неисчерпаемый источник сырья и особенно хлопка для немецкой индустрии.
Только после возникновения великого Туркестана, волжские татары смогут надеяться на лучшее будущее, иначе они будут раздроблены в русской массе. Великий Туркестан в Средней Азии, по моему мнению, для тюрок важнее, чем даже нынешняя Турция.
Итак, светлое будущее стоит перед нашим взором, большие возможности открываются перед нами, но прежде всего Германия должна победить, победить на всех фронтах.

Мы живем с этим желанием, с этой надеждой и молим бога дать германскому народу выдержку и силы для окончания этой великой войны блестящей победой…
Как живется теперь Вам и Вашей семье? Ваши дети, надеюсь, уже стали большими. Что делают наши знакомые? Остался ли кто-нибудь из молодых туркестанцев в Берлине?
Слышали ли Вы что-нибудь о моем племяннике Эдигее Шинкевиче? Я надеюсь, что он давно уже ходатайствовал перед немецкими властями о разрешении выехать в Крым: он мог бы быть там весьма полезным.
Ваше письмо поступило ко мне с большим опозданием. Я получил его только вчера (20 января). Я только что приехал из Каунаса, где был у генерального комиссара по вопросу утверждения меня в качестве муфтия Литвы.
Однако, большая часть наших магометан проживает в Белоруссии (бывшая Польша), их очень много в Минске и было бы лучше, если бы все так называемые литовские татары были бы объединены в нашем муфтиате.
Можно ли устроить это через Берлин?
Пожалуйста, напишите мне, по возможности скорее, что Вы думаете об этом и что надеетесь сделать.
Желаю Вам и Вашей семье здоровья, счастья и всего наилучшего. С сердечным приветом. Ваш Якуб Шинкевич.
П.С: Если Вы случайно увидите г-жу Рюге, то передайте ей, пожалуйста, привет от меня и моей жены. Еще одно: пришлите, пожалуйста, ее адрес. Во времена большевиков я должен был уничтожить все адреса.
Верно
ГА РФ
ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 395, 396, 397

Перевод с немецкого
ДОКЛАД О ПОЕЗДКЕ В ОСТЛАНД (ЛИТВА) С 28.1 по 8.П. 1942 г.
Сообщаю о впечатлениях, полученных из разговоров с татарами во время моей поездки:
Большевики во время оккупации ими Литвы и Белоруссии всячески угнетали проживавших там тюрков, а сотни из них убили. ГПУ разыскивало и частично арестовало лиц, участвовавших в 1917-21 гг. в национальном движении в Крыму, Казани и Азербайджане; лиц, участвовавших в национальном движении, имевшем место в 1923-39гг. в Польше, а также лиц, принимавших участие в 1933-39 гг. в национальных татарских организациях в Полыне.Часть этих лиц после начала восточного похода была вывезена во внутрь России. Кроме того, с начала мая 1941 года большевики начали высылать в массовом порядке в Россию татар, проживавших в Белоруссии и Литве. В соответствии с тайными большевистскими планами, должны были быть высланы в Казахстан все проживавшие в Новогрудке и частично проживавшие в Вильно татары, кроме того мусульманские священники и некоторые другие лица. Так, например, муфтий и его семья должны были быть высланы в Центральную Азию 27 июня 1941 года. Только победоносное продвижение немецких армий спасло наших соотечественников от этой трагической судьбы.
Что касается нынешнего положения татар в Литве, то следует отметить, что мы нашли его лучшим, нежели ожидали. Положение татар, живущих как в городах, так и в сельской местности является сравнительно хорошим. Татары не голодают и не жалуются на безработицу. Татары, живущие в городах, работают в различных учреждениях или на фабриках. Некоторым татарам, проживающим в сельских местностях, живется лучше, чем до немецко-польской войны.
Что касается теперешнего морального состояния татар, то мы с радостью можем отметить, что татары чувствуют себя освободившимися из ада, довольными во всех отношениях; они от всего сердца благодарны немецкому народу и его армии за освобождение от большевистского ада.
Касаясь немецко-татарских отношений, можно утверждать, что эти отношения развиваются весьма благоприятным образом. Местная немецкая администрация предупредительна с татарами. Особенно живущие в Белоруссии татары завоевали полное доверие местных немецких властей. Они работают при гебитс-комиссариатах и городских управах. В городах Новогрудок и Слоним все молодые татары работают в местных полицейских организациях и заботятся, с доверенным им оружием в руках, о всеобщем спокойствии.
Во всех населенных татарами местностях открыты мечети и возобновлена всеобщая свобода вероисповедания. Мы встретились в Вильно с муфтием г-ном Шинкевичем и имели с ним продолжительную беседу. Он выступил за тесную совместную работу татар с немцами. Согласно полученного от министерства по делам восточных областей задания, мы предложили ему поехать в Берлин и связаться с г-ном Менде. Г-н муфтий охотно согласился с этим предложением и рассказал нам, что несколько дней тому назад получил письмо от г-на Идриса и ответил на него письмом, которое послал в министерство иностранных дел.

Мы должны упомянуть еще о том, что все литовские татары, от муфтия по простого крестьянина, принимают большое участие в судьбе крымских тюрков и вообще восточных тюрков. Они хотят при первой возможности эмигрировать в Крым, некоторые из них хотят уже сейчас уехать в Крым на свою настоящую родину.
В заключение этих кратких заметок я хочу, как представитель национальной партии крымских татарских тюрков, выразить благодарность германскому народу и его армии за то, что они освободили от большевистского ада наших соотечественников, проживавших в Литве и Белоруссии, и оказывают им широкую помощь.
Берлин, 16 февраля 1942 года Эдиге Мустафа Кирималь Верно:
ГА РФ
ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 399, 400, 401

Перевод с немецкого
2О.ХП-41г.
Представитель МИДа при штабе 11 -й армии
ДОНЕСЕНИЕ № 150
Содержание: Настроения крымских татар
Для примера отношения немецкой армии преобладающей части татарского населения в Крыму, направляю Вам при этом 3 экземпляра перевода благодарственного письма одного влиятельного интеллигентного крымского татарина на имя фюрера.
Не редки случаи, когда перебежчики из татар с территории СССР, просят о зачислении их в германскую армию, с тем, чтобы иметь возможность бороться с оружием в руках против Москвы и большевизма.
По поручению -
Зондерфюрер ШУМАН
1) Верховному командованию вооруженных сил Германии.
2) Советнику посольства фон РАНТЦАУ
Берлин.
Верно:
ГА РФ
ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 389

Особая папка Копия
Совершенно секретно Экз.№4.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ – товарищу СТАЛИНУ И.В.
25 апреля 44 г. товарищу МОЛОТОВУ в.м.
№366б копия товарищу МАЛЕНКОВУ Г.М.
Находящиеся в Крыму заместители Наркомов НКВД и НКГБ т.т. КОБУЛОВ, СЕРОВ и Нарком Внутренних Дел Крыма т. СЕРГИЕНКО сообщают следующую информацию о положении в Крыму и о проводимых органами НКВД и НКГБ мероприятиях.
До германской оккупации в Крыму насчитывалось 1.126.000 населения, в том числе татарского – 218.000.
За время оккупации Крыма немецко-фашистскими и румынскими войсками расстреляно около 67.000 евреев, караимов, крымчаков, вывезено для работы в Германию свыше 50.000 человек и эвакуировались на Запад с отступающими оккупационными войсками до 5.000 человек активных пособников и предателей.
По предварительным подсчетам, население Крыма в данное время составляет более 700.000 человек, в том числе свыше 100.000 татар.
По имеющимся материалам органов НКВД, НКГБ и контрразведки НКО “Смерш”, немецко-фашисткие оккупационные власти в Крыму проводили большую работу по подготовке и заброске в тыл Красной Армии шпионов, а перед отступлением из Крыма оставили для подрывной работы на нашей территории значительное количество своей шпионско-диверсионной агентуры, которая выявляется и подвергается аресту.
В Евпаторийском секторе выявлена созданная немецкой военной разведкой шпионско-диверсионная резидентура в составе 67 человек, созданная в 1942 году под прикрытием курсов овцеводов. По делу арестовано 11 человек.
По материалам следствия аналогичная шпионско-диверсионная резидентура оставлена немцами и в городе Ялта, где обучение шпионов происходило под прикрытием курсов виноградарства. Приняты меры и ликвидации этой резидентуры.
Шпионско-диверсионная агентура противника выявляется и в других районах Крыма.
Всего в освобожденных от оккупантов районах Крыма арестовано немецко-фашистских пособников 1.178 человек, в том числе шпионов 85 человек. Аресты продолжаются. Для ведения следствия создана следственная группа из опытных работников НКВД-НКГБ.

В период оккупации Крыма активную помощь разведывательным и контрразведывателым органам противника оказывали созданные немцами так называемые “Национальные комитеты” татар, армян, греков и болгар. Наиболее активную предательскую роль выполнял “Татарский национальный комитет”, возглавлявшийся турецко-подданным эмигрантом Абдурешидовым Джемилем (бежал с немцами). “ТНК” имел свои филиалы во всех татарских районах Крыма, вербовал шпионскую агентуру для заброски в наш тыл, мобилизовывал добровольцев в созданную немцами татарскую дивизию, отправлял местное, не татарское, население для работы в Германию, преследовал советски настроенных лиц, предавая их карательным органам оккупационных властей, и организовывал травлю русских.
Деятельность “Татарского национального комитета” поддерживалась широкими слоями татарского населения, которому немецкие оккупационные власти оказывали всяческую поддержку: не угоняли на работу в Германию (исключая 5.000человек добровольцев), не выводили на принудительные работы, предоставляли льготы при налоговых обложениях и т.п. Ни один населенный пункт с татарским населением немцами при отходе не уничтожен, в то время как города (где татарского населения имелось незначительное количество), совхозы и санатории взрывались и поджигались.
Немецкие оккупационные власти из числа дезертиров-татар сформировали татарскую дивизию, которая отступила вместе с немецко-фашистскими войсками и, по имеющимся данным, принимает участие в боях с Красной Армией в районе Севастополя.
Местные жители заявляют, что преследованию они подвергались больше со стороны татар, чем от румынских оккупантов.
С целью избегнуть ответственности за совершенные ими злодеяния, многие татары пытаются воспользоваться проводимым призывом, являются на призывные пункты для зачисления их в Красную армию. Учитывая это обстоятельство, для предотвращения проникновения в Красную армию немецких шпионов и предателей, нашими работниками ориентирован командующий 4-м Украинским фронтом тов. ТОЛБУХИН и через управление контрразведки “Смерш” фронта организуется их фильтрация.
По состоянию на 21 апреля 1944 года призвано в Красную Армию свыше 40.000 человек. Призыв продолжается.
Приняты необходимые меры к выявлению антисоветских элементов и изучению настроения населения. Нетатарское население Крыма с радостью встречает продвигающиеся части Красной Армии, проявляет патриотизм, многие являются с заявлениями о предателях, а татары, как правило, избегают встреч и разговоров с бойцами офицерами Красной Армии, а тем более представителями наших органов. В отдельных случаях, если татары и приветствуют, то по-фашистски.
В Крыму у населения незаконно хранится значительное количество оружия, как выданного немцами татарам для вооружения “отрядов самообороны” так и подобранного на полях сражения. По путям отступления немецко-румынских войскразбросано большое количество вооружения и боеприпасов, сбор которых должным образом не организован.
Для обеспечения изъятия у населения оружия издан приказ Наркома Внутренних Дел Крыма о сдаче органам НКВД оружия, с предупреждением что лица, не сдавшие оружие в установленные сроки, будут наказаны по законам военного времени. Одновременно

командующим фронта тов. ТОЛБУХИНЫМ принимаются меры по ускорению сбора трофейным отделом фронта брошенного оружия и боеприпасов.
По данным Крымского Обкома ВКП (б), партизан в Крыму насчитывалось 3.800 человек. Между тем, во всех городах, крупных населенных пунктах, а также на дорогах встречаются большие группы вооруженных людей, как правило, призывного возраста, одетых в значительной части в форму немецкой армии, с единственным опознавательным знаком – куском красной тряпки на головном уборе.
Произведенной проверкой установлено, что за несколько дней до вступления частей Красной Армии полицейские, участники “отрядов самообороны” и другие пособники оккупантов, ранее принимавшие активное участие в преследовании партизан, присоединялись к партизанским отрядам и вместе с ними вступали в освобожденные Красной Армией населенные пункты.
В с. Албат, Старо-Крымского района, 140 полицейских и других пособников противника примкнули к партизанам за три дня до отступления немецких частей; в г. Евпатории 40 человек немецких пособников присоединились к партизанам за несколько дней до вступления частей Красной Армии в город, и т.д.
Партизаны пьянствуют, днем и ночью бесцельно стреляют, не подчиняются администрации, и даже занимаются грабежом населения.
По договоренности с секретарем Крымского Обкома ВКП (б) тов. БУЛАТОВЫМ все партизаны передаются на призывные пункты Красной Армии, за исключением 300 человек партийно-советского актива и проверенных рядовых партизан, выделенных для использования в качестве милиционеров.
Бывшие полицейские и пособники оккупантов из числа примкнувших к партизанам, причастные к карательным действиям оккупантов нами арестовываются.
Из числа прибывших войск НКВД выставлены гарнизоны в 11 городах Крыма и по мере прибытия остальных частей, будут выставлены гарнизоны во всех районных центрах и крупных населенных пунктах.
Для предотвращения бегства из Крыма антисоветских элементов со стороны Сиваша, Перекопа и Керчи силами войск НКВД по охране тыла 4 Украинского фронта и Приморской армии выставлены заставы пограничников. Это мероприятие уже дает положительные результаты по поимке шпионско-предательского элемента.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
Союза ССР
(Л.БЕРИЯ)
Отп.4экз
1 -3 – адресатам
4 – в дело С-та НКВД
исп. т. Мамулов
Основание: записка т.т. Серова и Кобулова от22.1У-44г. инд.1-24.

Печ. Игрицкая 25.1У-44года
Верно:
ГА РФ
ФОНДА 9401
ОПИСИ 2
ДЕЛА 64
ЛИСТА 318, 319, 320, 321, 322

Перевод с немецкого
Имперский министр по делам Копия
оккупированных восточных областей.
В МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ
Берлин 13 8 Вильгельмштрассе 74-76
На отношение от 6.XI-41 – Д IX 422
На основании вышеуказанного отношения министерство по делам оккупированных
восточных областей обратилось в ОКВ с просьбой об освобождении из числа советских
военнопленных крымских татар. ОКВ пошел на встречу этому пожеланию. Копия ответа
штаба оперативного руководства вооруженными силами при ОКВ от 6.1-1942 г. (№
0068/42) поступила к г. послу Риттер.
Соответствующее распоряжение отдела по делам военнопленных при ОКВ прилагается в
копии.
Вам предоставляется право проинформировать по этому вопросу турецкое правительство.
По поручению -
Брейтигам.
Верно:
ГА РФ
ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 362

Перевод с немецкого
Копия
ОКВ
Берлин, Шенеберг, 16.1-1942 г.
№ 160/42. Баденшештрассе 51.
Содержание: Об улучшении положения и об освобождении советских военнопленных – крымских татар.

1. Крымские татары должны быть немедленно поставлены в лучшее положение, чем
остальные советские военнопленные, в отношении питания, обмундирования и
размещения.

Поскольку они обязуются во время войны работать в качестве вольнонаемных в
немецком хозяйстве или в оккупированных областях, их следует освобождать из плена.

В имперских областях освобождение должно производиться по смыслу распоряжения (ОКВ, 2 ф 24.18 к военнопл. (1 г.) № 3671/41 от 14.6.1941 г. (освобождение французских военнопленных словакского подданства).

Оставшихся в лагерях крымских татар следует использовать в лучших должностях,
например, в качестве вспомогательной охраны и т.д.
До 15.3.1942 г. донести:

а) О количестве крымских татар, освобожденных на работы в промышленности и
хозяйстве.
б) О количестве оставшихся в лагерях.
Начальник ОКВ.
По поручению: Брейер. Верно:
ГА РФ
ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 363

Копия 139
19 мая 1944 г. Сов. секретно
экз. № 3
Государственный Комитет Обороны
товарищу СТАЛИНУ И.В.
СНК СССР – товарищу МОЛОТОВУ В.М.
Сегодня, 20 мая, закончена операция по выселению крымских татар.
Выселено и погружено в эшелоны 180.014 человек. Эшелоны отправлены к местам нового расселения – в Узбекскую ССР.
Во время операции по выселению изъято оружия: минометов – 49, пулеметов – 622, автоматов – 724, винтовок – 9.888 и боепатронов – 326.887.
Происшествий во время операции не было.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ Союза ССР
(Л. БЕРИЯ)

Отп. 3 экз:
1 – адресату
2 – в дело
исп. т. Френкина
Осн: т-ма по “ВЧ” из Симферополя
от т.т. Кобулова и Серова
от 20.V-44 г.
Верно:

Лица, которым требуется виза для поездки из Стамбула в Берлин и из Берлина в Крым.
1. Халим Балик Один из старых крымских борцов за свободу. Свыше 50 лет.
Родился в районе Ялты, в деревне Кербек. В возрасте 20 лет, еще во время господства царизма, он включился в национальное движение и, работая учителем, придерживался направления, созданного Измаилом Гаспрали. Позднее русское правительство запретило ему работать учителем. В годы 1917-20 он активно участвовал в освободительном движении в Крыму. Так как в годы 1921-30, во время большевистского господства, он участвовал в запрещенном национальном движении, то в 1930 году ему пришлось бежать в Турцию.
Г-н Халим Балик находится в настоящее время в Стамбуле. Имея намерение уехать в Крым, он отказался от своего места работы и приготовил паспорт.
Поскольку он исчерпывающе знает Крым и его борцов за свободу, наша совместная поездка в Крым имела бы для нас большое значение. Он владеет турецким и русским языками.
2. Д-р Абдуллах Зихни Сойсаль
Около 35-36 лет. Родился в районе Феодосии в Кенеке.
Его отец, принадлежавший к виднейшим крымским борцам за свободу, убит большевиками. Его мать, братья и сестры в настоящее время находятся в ссылке. А. Зихни должен был в 1921 году бежать в Турцию, где он стал учиться; его докторский экзамен состоялся в Польше при Краковском университете.
В 1928-29 гг. он возвратился в Крым, но был арестован ГПУ и провел 8 месяцев в тюрьме. По профессии он историк Крыма. Опубликовал несколько научных трудов и статей. С 1927 года принимает активное участие в освободительном движении в Турции. Владеет турецким, русским и польским языками.
3. Селим Ортай
33-34 лет. 40 лет тому назад его отец эмигрировал из местечка Ортай в районе Феодосии, в Турцию; там родился Селим Ортай. По профессии он инженер. С 1930 года принимает активное участие в освободительном движении Крыма. В течение ряда лет работает среди крымских тюрков, находящихся в Турции, Польше и Румынии. Он опубликовал два труда и несколько статей, касающихся крымского освободительного движения.
Селим Ортай телом и душой предан делу свободы Крыма; он владеет турецким и польским языками.
Верно ГА РФ ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 402, 403

кб.4
Копия
Тайная полевая полиция № 647
№ 875/41 Перевод Его высочеству господину Гитлеру!
Разрешите мне передать Вам наш сердечный привет и нашу огромную благодарность за освобождение крымских татар (мусульман), томившихся под кровожадным еврейско-коммунистическим игом. Мы желаем Вам долгой жизни, успехов и победы германской армии во всем мире.
Татары Крыма готовы по Вашему зову бороться вместе с германской народной армией на любом фронте. В настоящее время в лесах Крыма находятся партизаны, еврейские комиссары, коммунисты и командиры, которые не успели бежать из Крыма.
Для скорейшей ликвидации партизанских групп в Крыму, мы убедительно просим Вас разрешить нам, как хорошим знатокам дорог и тропинок крымских лесов, организовать из бывших “кулаков”, стонущих уже в течение 20 лет под гнетом еврейско-коммунистического господства, вооруженные отряды, руководимые германским командованием. Заверяем Вас, что в самый короткий срок партизаны в лесах Крыма будут уничтожены до последнего человека.
Остаемся преданные Вам, и еще и еще раз желаем Вам успеха в Ваших делах и долгой жизни.
Да здравствует Его Высочество, господин Адольф Гитлер!
Да здравствует героическая, непобедимая германская народная армия!
Сын фабриканта и внук бывшего городского
головы города Бахчисарая – A.M. АБЛАЕВ
Симферополь, Суфи 44.
Верно: Зондерфюрер – ШУМАНЫ
ГА РФ
ФОНДА Р-9401 ОПИСИ 2 ДЕЛА 100 ЛИСТА 390

Особая папка Копия
Совершенно секретно Экз.№4
1 мая 44
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ-
товарищу СТАЛИНУ И.В. товарищу МОЛОТОВУ В.М. ЦК ВКП (б) тов. МАЛЕНКОВУ Г.М.
В дополнении к нашему сообщению от 25 апреля с.г., НКВД СССР докладывает о работе оперативно-чекистских групп по очистке Крымской АССР от антисоветских элементов.
Органами НКВД-НКГБ и “Смерш” НКО арестовано 4.206 человек антисоветского
^**s элемента, из них разоблачено 430 шпионов.
Кроме того, войсками НКВД по охране тыла с 10 по 27 апреля задержано 5.115 человек, в том числе арестовано 55 агентов немецких разведывательных и контрразведывательных органов, 266 изменников Родине и предателей, 363 пособников и ставленников противника, а также участников карательных отрядов.
Арестовано 48 членов мусульманских комитетов, в том числе ИЗМАИЛОВ Апас-председатель Карасубазарского районного мусульманского комитета, БАТАЛОВ Балат-председатель мусульманского комитета Балаклавского района, АБЛЕИЗОВ Белиал-председатель мусульманского комитета Симеизского района, АЛИЕВ Мусса-председатель мусульманского комитета Зуйского района.
Мусульманские комитеты проводили по заданию немецких разведорганов вербовку
татарской молодежи в добровольческие отряды для борьбы с партизанами Красной
Армии, подбирали соответствующие кадры для заброски их в тыл Красной Армии и вели
активную профашистскую пропаганду среди татарского населения в Крыму.
Члены мусульманских комитетов субсидировали немцами и , кроме того, располагали обширной сетью “торговых” и “культурно-просветительских” учреждений, используемых одновременно и для шпионской работы.
После разгрома 6-й немецкой армии ПАУЛЮСА под Сталинградом Феодосийский
мусульманский комитет собрал среди татар в помощь германской армии один миллион
I рублей.
Члены мусульманских комитетов в своей работе руководствовались лозунгом “Крым
! только для татар” и распространяли слухи о присоединении Крыма к Турции.
i
В 1943 году в Феодосию приезжал турецкий эмиссар Амиль-Паша, который призывал
татарское население поддерживать мероприятия германского командования.

В Берлине немцами был создан татарский национальный центр, представители которого в июне 1943 года приезжали в Крым для ознакомления с работой мусульманских комитетов.
Выявлено и арестовано значительное количество лиц из агентуры противника, ставленников и пособников немецко-фашистских оккупантов.
Арестованный 20 апреля с.г. боец партизанского отряда СПАНОВ В.И. на допросе показал, что в марте 1943 года он был завербован “СД” в Керчи для шпионской работы и получил задание проводить вербовку агентуры и создание резидентур.
СПАНОВ создал резидентуру в составе 10 агентов, после чего был назначен приставом жандармерии.
В октябре 1943 года СПАНОВ был внедрен в состав партизанского отряда германскими контрразведывательными органами для подрывной работы.
Названная СПАНОВЫМ агентура разыскивается.
В г. Судак арестован резидент германской разведки ПЕТРОВ В.П., создавший в Судаке шпионскую резидентуру в составе 7 человек, оставленную для подрывной работы в нашем тыл

http://images.km.ru/news/picture/080516.htm

[beater]

Историческое мышление

В предыдущей статье на тему «Историческое мышление» шла речь о том, как диалектический материализм превратил историю в практическую науку. Ныне с экрана телевидения понятия «диалектический метод», «марксизм-ленинизм», «исторический материализм» если и произносят, то не иначе как с насмешкой. Вот, мол, какой дурью забивала мозги совков коммунистическая пропаганда! Подобное отношение к научным открытиям Маркса, Энгельса, Ленина и их последователям, их деятельность по превращению истории в практическую науку свидетельствует не только о моральной, но и об интеллектуальной ущербности трубадуров капитализма.
Понять марксизм-ленинизм, изучить коммунистическое учение, осво*ить диалектическое мышление эти умственные пигмеи просто не в состоянии. Пытаясь объяснить влияние марксистской теории на общественное сознание, создание массового движения, а затем мировой системы социализма, их враги делают это на уровне привычных для них представлений об окружающем мире. Приписывая классикам марксизма-ленинизма и их продолжателям низменные мотивы, они лишь раскрывают свою низменную суть. Излагая исторические события в виде анекдотов или триллера, они показывают, что не способны по-иному воспринимать окружающую действительность и поступки людей.
Поскольку главным для них является денежное вознаграждение, а основным методом получения его служат использование личных связей, подкупы, взятки, их любимые зрелища и книги строятся на примитивных детективных, шпионских или конспирологических сюжетах, – они охотно повторяют или придумывают версии о «коммунистических заговорщиках», о том, что Маркс и Энгельс были платными агентами мировых финансистов, а Ленин получал деньги от германского кайзера.

Вымыслы о дореволюционном Сталине
Ярким свидетельством ущербности хулителей коммунизма являются их нападки на Сталина. Так, Э. Радзинский в написанной им биографии Сталина уверял, что Ленину для его «удобной жизни» в эмиграции требовались деньги, а поэтому ему «пришло в голову использовать в бомбовой работе преданного грузина», то есть Сталина. Ссылаясь на Троцкого, Радзинский утверждал, что Сталин был участником нападения на экипаж с деньгами 26 июня 1907 г. на Эриванской площади в Тифлисе. Проявляя неуемную фантазию, Радзинский уверял, будто именно тогда Сталин повредил свою левую руку. (На самом деле это случилось в детстве.)
Утверждая, что впоследствии Сталин стал устранять свидетелей своего участия в этом нападении, Радзинский сочинил, что участник этих акций С.А. Тер-Петросян (Камо) погиб под колесами автомобиля в 1922 г. – наезд на него был-де заказан Сталиным.
Между тем часть из того, о чем Радзинский повествует тоном первооткрывателя сенсационных разоблачений, была давно и широко известна в нашей стране. События 26 июня 1907 г. на Эриванской площади в Тифлисе в советское время не только не скрывались, а были многократно описаны в исследовательской и художественной литературе – они были даже экранизированы. Деятельность революционеров, совершавших нападения на банки и транспорты с деньгами, рассматривалась в контексте революционной борьбы. «Экспроприации», или сокращенно «эксы», особенно участились в разгар революции 1905–1907 годов. Захваченные деньги, которые воспринимались как боевые трофеи революции, использовались для нужд революционного движения.
Как написано в шестом томе «Советской исторической энциклопедии», выпущенном в 1965 г., Камо «в марте 1906-го выехал в Петербург, где впервые встретился с В.И. Лениным. По поручению Ленина выезжал за границу для закупки и тайной транспортировки оружия в Россию. Чтобы обеспечить партию денежными средствами, в 1905–1906 гг. организовал ряд экспроприаций денег у царского правительства, в том числе в 1907-м – экспроприацию на Эриванской площади в Тифлисе 250 тыс. руб., принадлежавших казначейству. Деньги были отвезены в Петербург и переданы в распоряжение партии». Одновременно Камо «в 1905–1907 гг. неоднократно доставлял из Петербурга в Тифлис оружие и боеприпасы».
Совершенно очевидно, что в советское время участие большевиков в «эксах» в годы революционной борьбы считалось делом достойным и героическим, а поэтому никто не пытался скрыть его в подобных акциях. Особенно много внимания было уделено руководителю и участнику этих акций С.А. Тер-Петросяну. Его яркие деяния получили широкую огласку в советское время. О нем было написано немало книг и создано несколько кинофильмов. В 1931 г. написал очерк о Камо и Максим Горький, которому тот рассказывал в 1920 г. об обстоятельствах некоторых своих «эксов», о том, как он имитировал сумасшествие в берлинской тюрьме, чтобы избежать выдачи российской полиции, разыскивавшей его после налета на Эриванской площади. Нигде – ни в фильмах, ни в очерке Горького, ни в других книгах – ни разу не упоминается имя Сталина как соучастника операций Камо или организатора его акций.
Следует учесть, что многие авторы старались подчеркнуть причастность тех или иных выдающихся деятелей революции к «эксам». Так, в книге И. Дубинского-Мухадзе «Шаумян» утверждалось, что главным организатором нападения на Эриванской площади был Степан Шаумян, который с 1905 г. был одним из руководителей Кавказского комитета РСДРП в Тифлисе. При этом автор книги рассказывал об этом, чтобы лишний раз подчеркнуть заслуги Степана Шаумяна в революции, а не для того, чтобы его дискредитировать.
Однако Радзинский, а затем и его последователи старались объяснить революционную борьбу сугубо корыстными мотивами, как в заурядном детективном боевике. Развивая версию Радзинского, А.Н. Гордиенко в своей книжке «Иосиф Сталин» утверждает, будто из похищенных денег И. Сталин и С. Шаумян присвоили себе 15 тысяч, что позволило им вести разгульный образ жизни в Баку. Радзинский же, в свою очередь, утверждал, что, находясь в Баку, Сталин занимался организацией терактов против нефтяных промышленников, чтобы заставить их платить ему выкупы.
Радзинский скрыл, что Сталин не только не организовывал теракты на нефтяных промыслах, а энергично агитировал против них, видя в этом проявление примитивной формы. В статье «Экономический террор и рабочее движение», опубликованной 30 марта 1908 г. в бакинской профсоюзной газете «Гудок», Сталин говорил о бунте рабочих против орудий и средств производства как об архаичном и давно пройденным во времена луддитов этапе рабочего движения.
Поразительно, что Э. Радзинский, выдающий себя за исторического писателя, так закономерно тенденциозен и вовсе не дорожит своей творческой репутацией.

Главное оружие Сталина
Мнением Радзинского, Гордиенко и многих других можно было бы пренебречь, если бы оно не совпадало с оценками – которые упорно распространяют большинство российских либеральных СМИ – и не соответствовало официальной позиции правительства России. «Сталин – преступник», – утверждает бывший президент, а ныне премьер РФ Д.А. Медведев.
Однако, защищая Сталина от несправедливых нападок, многие патриоты России не видят различия между ним и такими «державниками», как Витте и Столыпин. Другие же, приводя свидетельства о роли Сталина в становлении и развитии социалистического отечества и отдавая должное его таланту или даже гениальности, говорят лишь о его индивидуальных качествах. При этом забывают указать, что основным оружием Сталина была марксистская теория диалектического материализма, а главной причиной его достижений – блестящее овладение им этой теорией. Об этом справедливо сказано в недавно опубликованной книге В.В. Суходеева «И.В. Сталин: истый марксист-ленинец».
Еще в юные годы, вступив в ряды социал-демократической подпольной организации, Сталин осознал огромные возможности марксистской теории. В своей ранней работе «Коротко о партийных разногласиях» Сталин писал о невозможности рабочего движения добиться побед без теории.

Помимо тщательного изучения марксистской теории Сталин приобрел немалый опыт применения этой теории на практике. В отличие от своих будущих оппонентов в партийном руководстве (Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина), которые провели большую часть дореволюционного времени в заграничной эмиграции, Сталин постоянно работал в России в условиях царского подполья, лишь иногда выезжая за рубеж, главным образом для участия в съездах партии.
Сталин был убежден в том, что марксистская теория не должна была оставаться вещью в себе. Он так определял место теоретических знаний в общественных процессах: «Что такое научный социализм без рабочего движения? – Компас, который, будучи оставлен без применения, может лишь заржаветь, и тогда пришлось бы его выбросить за борт». Лишь в соединении стихийного протеста с теорией он видел возможность создания упорядоченного и целеустремленного движения: «Соедините то и другое вместе, и вы получите прекрасный корабль, который прямо понесется к другому берегу и невредимым достигнет пристани. Соедините рабочее движение с социализмом, и вы получите социал-демократическое движение, которое прямым путем устремится к «обетованной земле».
Постоянно применяя марксистский анализ к опыту рабочего движения, выделяя отдельные стадии его развития, сравнивая их по наиболее существенным признакам и обращая внимание на происходившие качественные изменения в классовой борьбе, Сталин, как и другие большевики, учился прогнозировать будущее развитие революционного процесса в России и намечать будущие действия даже местных организаций партии. Об этом свидетельствуют, например, его работы «Надо бойкотировать совещание!», «Совещание и рабочие», «О декабрьской забастовке и декабрьском договоре», написанные в 1907 г. в бакинском подполье.
Глубокий анализ далекого прошлого и сравнительно недавно прошедших событий позволял Сталину делать верные прогнозы. Можно сравнить прогностическую способность марксиста-ленинца Сталина и венценосного властителя России, имевшего в своем распоряжении все источники информации царского режима. 8 января 1905 г. Николай II записал в своем дневнике: «Ясный морозный день. Было много дела и докладов. Завтракал Фредерикс (министр царского двора. – Ю.Е.). Долго гулял. Со вчерашнего дня в Петербурге забастовали все заводы и фабрики. Из окрестностей вызваны войска для усиления гарнизона. Рабочие до сих пор вели себя спокойно. Количество их определяется в 120 000 ч. Во главе рабочего союза какой-то священник – социалист Гапон. Мирский приезжал вечером для доклада о принятых мерах». Из этих слов ясно, что хотя забастовки в Петербурге вызывали у царя известное беспокойство, за несколько часов до «кровавого воскресенья» он и не подозревал о глубине и размахе революционных настроений рабочих России.
Вряд ли самодержец знал, что в этот же день, 8 января 1905 г., нелегальная Авлабарская типография опубликовала прокламацию, в которой говорилось: «Возмущенные народные массы готовятся к революции, а не к примирению с царем… Русская революция неизбежна. Она так же неизбежна, как неизбежен восход солнца. Можете ли вы остановить восходящее солнце?» Эту прокламацию написал Иосиф Джугашвили за пару дней до начала первой русской революции.

Изучение истории в разгар революции и Гражданской войны
Объясняя политику партии в ходе бурных событий 3–4 июля 1917 г. на экстренной конференции Петроградской организации РСДРП (большевиков), Сталин ссылался на исторический опыт партии. Он говорил: «Напомню вам аналогичные случаи из истории нашего рабочего движения. 9 января 1905 г., когда Гапон вел массы к царю, партия не отказалась идти с массой, хотя знала, что идут черт знает куда. Теперь, когда движение шло не под лозунгами Гапона, а под нашими лозунгами, мы тем более не могли уйти от движения. Мы должны были вмешаться как регулятор, как партия сдерживающая, чтобы охранить движение от возможных осложнений».
В этом выступлении Сталин показывал динамику революционного процесса 1917 г., обращая внимание на быстро сменявшие друг друга периоды. Говоря о свержении самодержавия, Сталин заявлял: «В результате первого кризиса власть помещичья уступила место власти буржуазии, поддержанной Советами, «представляющими» интересы пролетариата и мелкой буржуазии».
Давая оценку итогам апрельских событий 1917 г., Сталин сказал: «Второй кризис разрешился в «пользу» Советов путем вступления в буржуазное правительство «социалистов» от Советов».
«При третьем июльском кризисе, – подчеркивал Сталин, – солдаты и рабочие открыто поставили вопрос о взятии власти трудящимися – мелкобуржуазной и пролетарской демократией, с устранением из правительства всех капиталистических элементов».
На проходившем в подполье VI съезде большевистской партии Сталин, руководивший съездом, на основе анализа истории развития революции в России сделал оправдавшийся прогноз: «Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму». Отвечая на возражения сторонника троцкизма Е. Преображенского, Сталин высказал важную самохарактеристику: «Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего».
Гражданская война еще не завершилась, а Сталин уже подверг историческому анализу ее ход. Выступая с докладом на торжественном заседании Бакинского Совета 6 ноября 1920 г. по случаю третьей годовщины Октябрьской революции, Сталин не ограничился историческим анализом Гражданской войны, но постарался осмыслить ее уроки для дальнейшей политической деятельности Коммунистической партии. В своей статье «К вопросу о стратегии и тактике» Сталин сравнивал выбор РСДРП политического курса в первые годы своего существования с выбором направления главного удара по войскам Деникина. Он иллюстрировал положение о тактическом успехе в политике напоминанием о том, как «успехи нашей кавалерии под Воронежем и пехоты под Орлом создали обстановку, благоприятную для удара под Ростовом».
В то же время он доказывал гибельность для кампании тактического успеха, если он не соответствует стратегическим возможностям, указав на увлечение Деникиным прорывом к Москве осенью 1919 г. и попытку Красной армии решить «непосильную задачу прорыва в Европу через Варшаву».
На основе опыта Гражданской войны Сталин сумел выработать ряд положений о политической стратегии и тактике, которые затем вошли в его работу «Об основах ленинизма». Сталин показал, что не только на войне, но и в условиях мировой политической борьбы важно сосредоточить главные силы в решающий момент на наиболее уязвимом для противника пункте. Не только на войне, но и в политической борьбе, подчеркивал Сталин, важен выбор момента решающего удара.
Опыт Гражданской войны убедил его в важности неуклонного проведения уже принятого курса «через все и всякие затруднения». В то же время Сталин осознал необходимость умело маневрировать резервами, для того чтобы порой осуществить «правильное отступление, когда враг силен, когда отступление неизбежно».
Важнейшим уроком из опыта войны для Сталина стало «нахождение в каждый данный момент того особого звена в цепи процессов, ухватившись за которое можно будет удержать всю цепь и подготовить условия для достижения стратегического успеха».

Против мечтаний о мировой революции
Политические оппоненты Сталина плохо знали не только российскую действительность и рабочее движение России, но и зарубежное рабочее движение, они не участвовали активно в деятельности рабочих организаций стран пребывания. Их знания о конкретных проблемах трудящихся и их борьбе были во многом взяты из книг, газет и бесед с интеллигентами западных стран.
С одной стороны, полагаясь на эту информацию, вожди оппозиции нередко сбивались на утопические схемы, которые не были основаны на подлинных фактах и научном анализе. Так, весной 1920 г. Троцкий не исключал «возможности, что мы перейдем к более или менее развитому социалистическому хозяйству в течение 3–4–5 лет». Он рассуждал о том времени, когда «колеса промышленности и сельского хозяйства будут вертеться, повинуясь электрической кнопке в руках ЦК нашей партии», и превращении всего сельского хозяйства «в одну пшеничную ферму, руководимую одним центром». Ему вторил Бухарин, который в своем докладе о работе Коминтерна неожиданно сбивался на фантазии об аэропланах, которые «управляются из любого кабинета».
С другой стороны, вожди оппозиции сильно переоценивали революционные возможности пролетариата западных стран и исходили из того, что фантастические цели могут быть достигнуты благодаря скорой мировой революции или хотя бы после революции в Германии. Считалось, что после революции германская промышленность, германские инженеры, техники и квалифицированные рабочие помогут превратить Россию в передовую страну мира.
В разгар полемики по Брестскому договору в марте 1918 г. Ленин в своем выступлении на VII съезде партии так отвечал Бухарину: «Да, мы увидим международную мировую революцию, но пока это очень хорошая сказка, очень красивая сказка – я вполне понимаю, что детям свойственно любить красивые сказки. Но я спрашиваю: серьезному революционеру свойственно ли верить сказкам?»
Однако поражения революций в Венгрии, Баварии, Словакии в 1919 г., разгром частей Красной армии в Польше в августе 1920 г. показали, что время мировой революции еще не настало. Констатируя реальное положение на международной арене, в своем выступлении в начале 1921 г. на Х съезде РКП(б) Л.Б. Каменев признавал: «Наши предположения о быстрой помощи, которая могла бы прийти к нам из Западной Европы в виде мировой революции по крайней мере в одной или двух капиталистических странах, не осуществляются с той быстротой, которая была бы желательна и которая чрезвычайно быстро облегчила бы нашу задачу». Было очевидно, что желание мировой революции оставалось для советских руководителей неисполнимой мечтой.
Мечтания ряда партийных руководителей о мировой революции объяснялись их неготовностью решать проблемы России и страхом перед российским крестьянством. В предисловии, написанном в 1922 г. к книге «1905 год», Троцкий, доказывая неизбежность «перманентной революции», утверждал: «Пролетариат… придет во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии, которые поддерживали его на первых порах его революционной борьбы, но и с широкими массами крестьянства, при содействии которых он пришел к власти. Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения смогут найти свое разрешение только в международном масштабе, на арене мировой революции «пролетариата». Поэтому они ждали революции в стране с численным преобладанием пролетариата.
Острый экономический, социальный и политический кризис в Германии в 1923 г. вновь всколыхнул надежды на революцию в этой стране. 23 сентября 1923 г. Политбюро приняло тезисы «Грядущая германская революция и задачи РКП», и была даже определена дата этой революции – 9 ноября 1923 года.
Автор этих тезисов – Зиновьев, а также Троцкий и другие, считавшие до сих пор Октябрьскую революцию лишь прологом для «чисто пролетарских революций», механически переносили опыт Октября на Германию. Доказывая авантюризм этих предложений, направленных на экспорт социалистической революции в Германию, Сталин в своем письме от 8 августа 1923 г. писал Зиновьеву: «Беря власть, мы имели в России такие резервы, как: а) мир, б) земля крестьянам, в) поддержка громадного большинства рабочего класса, г) сочувствие крестьянства. Ничего такого у немецких коммунистов сейчас нет. Конечно, они имеют по соседству советскую страну, чего у нас не было, но что можем мы дать им в данный момент? Если сейчас в Германии власть, так сказать, упадет, а коммунисты подхватят, они провалятся с треском. Это «в лучшем случае». А в худшем случае – их разобьют вдребезги и отбросят назад». События осени 1923 г., в ходе которых выступления германских коммунистов были подавлены, подтвердили правильность сталинского прогноза.
Поражение германской революции стало поводом для Троцкого обвинить советское руководство в нерешительности. В своей работе «Уроки Октября» Троцкий продолжал механически переносить опыт Октябрьской революции в России на Германию, совершенно игнорируя национальные особенности двух стран и специфику исторических условий двух революций.

За социализм в одной отдельно взятой стране
Иным был ответ Сталина на поражение германской революции. Глубокое изучение реального положения в мире и в СССР на основе метода диалектического материализма позволило Сталину пересмотреть распространенное среди марксистов положение о том, что построение социализма возможно лишь в стране с преобладанием пролетариата среди населения. Вскоре после смерти Ленина в апреле 1924 г. Сталин выступил в Свердловском университете Москвы с циклом «Об основах ленинизма».
В этих лекциях, которые затем легли в основу главной книги Сталина «Вопросы ленинизма», он попытался объяснить, почему первая социалистическая революция, вопреки прежним представлениям марксистов, произошла в России. Одновременно он постарался объяснить место ленинизма в научной коммунистической теории.
Прежде всего Сталин выступил против противопоставления России остальному миру, доказывая, что в эпоху империализма «отдельные страны и отдельные национальные хозяйства перестали быть самодовлеющими единицами, превратились в звенья единой цепи, называемые мировым хозяйством». Сталин утверждал: «Фронт капитала прорвется там, где цепь империализма слабее, ибо пролетарская революция есть результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в наиболее слабом ее месте, причем может оказаться, что страна, начавшая революцию, страна, прорвавшая фронт капитала, является менее развитой в капиталистическом отношении, чем другие, более развитые страны, оставшиеся, однако, в рамках капитализма. В 1917 г. цепь империалистического мирового фронта оказалась слабее в России, чем в других странах. Там она и прорвалась, дав выход пролетарской революции». Так Сталин объяснил то, что ставило в тупик не только троцкистов, но и многих марксистов в мире: почему Россия, отстававшая от других стран Запада по уровню развития, стала родиной первой пролетарской революции, предсказанной Марксом и Энгельсом.
На основе марксистского анализа всемирного общественного развития Сталин делал вывод о том, что Россия «должна была стать узловым пунктом противоречий империализма», а «центр революционного движения должен был переместиться в Россию». Подчеркивая роль Ленина как теоретика Октябрьской революции, Сталин говорил, что ленинизм – это не чисто российское явление, а «марксизм эпохи империализма и пролетарских революций».
Одновременно Сталин указывал на то, что слабость России как звена мирового империализма объяснялась также мощью антикапиталистических сил в нашей стране – революционного пролетариата и союзного ему многомиллионного крестьянства. При этом он резко осуждал теорию «перманентной революции» Троцкого – Парвуса.
На основе положений этой работы Сталин вскоре сделал вывод о возможности построения социализма в «одной, отдельно взятой стране» – в СССР. Это теоретическое положение не было взято с потолка, а стало результатом внимательного и глубокого изучения возможностей Советской страны.
Ленин в декабре 1922 г. в своем «Письме съезду» написал, что, «сделавшись генсеком», Сталин «сосредоточил в своих руках необъятную власть», но он не упомянул, что на этом посту Сталин прежде всего постарался сосредоточить в своих руках небывалую до тех пор информацию обо всех сторонах жизни страны. И это ему было нужно не для укрепления личной власти, а для понимания того, что происходит в стране, для разработки наиболее верных решений в интересах страны.
По словам вновь назначенного в аппарат Сталина Л.М. Кагановича, секретари обкомов или губкомов должны были регулярно информировать ЦК партии в закрытых письмах о самых различных сторонах жизни в своей области или губернии. В ежемесячных отчетах они должны были указывать «важнейшие явления хозяйственной жизни за истекший месяц (состояние урожая, ход продработы, работа основных предприятий, состояние транспорта, развитие кооперации, поступление местных налогов)».
Отчеты должны были показать «настроения рабочих и различных слоев крестьянства (по возможности сообщать один-два характерных факта). В отчетах сообщалось «о враждебных нам политических партиях (их влиянии в тех или иных слоях населения, методах работы и т.п.)».
Надо было указать на «состояние работы советского аппарата», рассказать о «жизни партийной организации, в том числе о волнующих членов партии вопросах». При этом следовало обращать внимание на характерные особенности той или иной губернии, области или республики.
Каганович вспоминал, что отчеты должны были составляться «не как лаконические, сухие ответы на вопросник, а в форме описательного доклада, в котором выделяются наиболее важные и характерные моменты, где отдельные его части причинно связаны друг с другом, подтверждая общие положения фактами, конкретными данными, даже ссылками на протоколы, избегая общих мест, не подтвержденных фактами и конкретными данными, а также повторений одних и тех же сведений из месяца в месяц». Поскольку подобная информация поступала также от откомандированных на места инструкторов ЦК, то открывалась возможность перепроверить точность получаемых сведений.
С помощью таких отчетов Сталин получал всестороннюю и полную информацию о положении дел в стране. Однако он не ограничивался сведениями по официальным каналам. Сталин учредил службу так называемых информаторов, которые должны были секретно сообщать объективные сведения о положении в различных областях жизни Советской страны. Среди информаторов ЦК Л.М. Каганович назвал ряд писателей, а также лиц, впоследствии занявших посты секретарей райкомов партии, ректоров учебных институтов.
Такие отчеты, поступавшие к нему каждый месяц, позволяли Сталину увидеть динамику развития страны по множеству направлений.
На этой основе он мог выделить движущие силы происходящих процессов, определить смену одного этапа развития другим, появление новых тенденций, которые могут стать ведущими на следующем этапе, и на основе этого определить политику страны. Неверию в силы страны и пассивному ожиданию мировой революции Сталин противопоставил выводы, основанные на научном анализе огромной информации о возможностях страны для ее дальнейшего развития.
Никогда не отделяя развитие СССР от процессов, происходивших во всем мире, Сталин постоянно изучал всю доступную информацию о положении в мире, включая разведанную из-за рубежа. На этой основе он делал обоснованные прогнозы дальнейшего развития международных событий. Так, в своем отчетном докладе на XVI съезде партии (июнь–июль 1930 г.) Сталин обратил особое внимание на мировой экономический кризис, разразившийся в октябре 1929 года. В то время как многие политики и даже экономисты различных стран мира утверждали, что речь идет о временном спаде, который завершится к концу 1930 года, последующие события показали, что Сталин оказался прав – «нынешний кризис является самым серьезным и самым глубоким кризисом из всех существовавших до сих пор мировых экономических кризисов».
Сталин оказался так же прав, предсказав, что «мировой экономический кризис будет перерастать в ряде стран в кризис политический. Это значит, во-первых, что буржуазия будет искать выхода из положения в дальнейшей фашизации в области внутренней политики». Это было сказано почти за три года до прихода Гитлера к власти. Не ошибся Сталин, указав на то, что «во-вторых… буржуазия будет искать выхода в новой империалистической войне в области внешней политики». Этот прогноз был сделан за девять лет до начала Второй мировой войны.
На основе анализа международной действительности Сталин в 1928 г. пришел к выводу: «Противоречие между капиталистическим миром и СССР… не ослабевает, а усиливается. Нарастание этого противоречия не может не быть чревато опасностью военной интервенции… Опасность новых империалистических войн и интервенций является основным вопросом современности». Вместе с тем он еще в 1921 г. предлагал: «Использовать все и всякие противоречия и конфликты между окружающими нашу страну капиталистическими группами и правительствами в целях разложения империализма». Этими принципами Сталин руководствовался перед войной и в ходе войны.
Исходя из наличия возможностей в СССР для ускоренного движения вперед и сравнивая ситуацию в стране с положением в остальном мире, Сталин сделал вывод: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Этот прогноз оказался точным. Если бы к февралю 1941 г. СССР не приблизился к уровню передовых стран в создании оборонной промышленности, вряд ли он бы смог устоять через несколько месяцев под натиском гитлеровской Германии.
На основе глубокого и поэтапного анализа развивавшихся процессов вырастали поэтапные планы грядущего развития страны. Если сталинский анализ пройденного пути уподобить глубоким шахтам, то можно представить, что они использовались для запуска многолетних планов развития, которые, как многоступенчатые ракеты, устремлялись к дальним целям. Советский Союз, руководители которого постоянно проверяли свою текущую деятельность на основе марксистского анализа исторического развития общества, стал первой страной в мире, в которой начали разрабатывать планы развития хозяйства на многолетнюю перспективу.
Программа ускоренного движения страны вперед, выдвинутая Сталиным, была встречена в штыки Троцким, Зиновьевым, Каменевым и их сторонниками, а затем Бухариным и его единомышленниками, которые держались за книжные схемы, не исследуя саму диалектику жизни. В отличие от них, Сталин, как всегда, полагался на свое главное идейное оружие – марксистскую теорию диалектического материализма.
Правда, полагаясь порой на недоброкачественную информацию или выдавая желаемое за действительное, Сталин делал неверные выводы.
Поэтому иногда его прогнозы и планы оказывались ошибочными. Однако тот же метод диалектического материализма помогал ему увидеть корни своих ошибок и принять меры к их исправлению.

Юрий ЕМЕЛЬЯНОВ

http://www.sovross.ru/modules.php?na...cle&sid=591156

[beater]

Очерк первый

Сегодняшней публикацией мы открываем цикл очерков о главных событиях Отечественной войны 1812 года, начавшейся 200 лет назад — 24 июня по новому стилю, то есть почти день в день с началом другой Отечественной войны, которая грянет в 1941-м. Исторический урок, данный в своё время на земле России Наполеону, не пошёл впрок Гитлеру. А ведь и нынешним новоявленным мечтателям о мировом господстве не мешало бы учесть те два великих урока самонадеянным и зарвавшимся европейским завоевателям…

Ты помнишь ли былое,

Неман?

Тот день годины роковой,

Когда стоял он над тобой,

Он сам, могучий, южный

демон —

И ты, как ныне, протекал,

Шумя под вражьими мостами,

И он струю твою ласкал

Своими чудными очами?..

Победно шли его полки,

Знамена весело шумели,

На солнце искрились штыки,

Мосты под пушками

гремели —

И с высоты, как некий бог,

Казалось, он парил над ними

И двигал всем и всё стерег

Очами чудными своими…

Лишь одного он не видал…

Не видел он, воитель дивный,

Что там, на стороне

противной,

Стоял Другой — стоял…

и ждал…

И мимо проходила рать —

Всё грозно-боевые лица…

И неизбежная Десница

Клала на них свою печать…

А так победно шли полки —

Знамена гордо развевались,

Струились молнией штыки,

И барабаны заливались…

Несметно было их число —

И в этом бесконечном строе

Едва ль десятое число

Клеймо минуло роковое…

Ф. ТЮТЧЕВ.

В ЭТИХ СТИХАХ великий русский поэт восстанавливает картину события, которое два века назад обрушилось на нашу страну. Тогда говорили, что началось нашествие двунадесяти языков. Таково было народное впечатление: почти «вся заграница» навалилась на Россию. Это была тогдашняя «объединённая Европа». А кончится, как мы знаем, веной 1814-го — капитуляцией империи Наполеона.

Тютчев пишет о случившемся как о неизбежном и эпохальном свершении. Ведь русскому народу удалось одолеть невиданного прежде врага. Врага, познавшего секрет великих завоеваний, окрылённого идеологией, набиравшей силу. Почему Наполеону удавалось постоянно вербовать сотни тысяч новобранцев, из которых, как правило, получались отважные и старательные солдаты? Да просто революция уничтожила сословную иерархию. И, хотя генерал Бонапарт, ставший императором, создал свою аристократию, каждый солдат мог, проявив себя, стать офицером, да и маршальский жезл вполне мог достаться сыну лавочника или крестьянина…

Казалось бы, наполеоновская империя во всём превосходила Россию. И всё-таки нас не удовлетворяет мистическое объяснение нашей Победы. У славного русского ратного подвига есть веские причины, которые нужно проанализировать на пользу будущим поколениям. В мировой истории найдётся немного примеров столь жертвенного сопротивления сильному захватчику.

«Великий человек»

Когда Л.Н. Толстой вознамерился в романе-эпопее показать судьбу России, судьбу человечества, смысл Истории, он обратился к эпохе наполеоновских войн, хотя сам, как известно, был ветераном другой войны — Крымской. Мировой пожар, испытание огнём, водой и медными трубами, когда решалось, «быть или не быть», — именно так воспринималась война 1812 года и через полвека, когда Толстой писал «Войну и мир». И показательно, что для многих героев толстовского романа первостепенным в духовной жизни было преодоление наполеономании.

Здесь нет ни художественного преувеличения, ни идеологического сгущения красок. «Покоритель вселенной» покорил сердца многих (в том числе самых одарённых!) русских людей до того, как его армия заняла Смоленск и Москву. И нужно было освобождаться от интеллектуального рабства!

Наполеономания вообще была «элитарной чумой» начала ХIХ века. Для русских людей простого звания Наполеон был антихристом, басурманом, просто грабителем и разорителем. А вот потомки гордых феодалов увлеклись Наполеоном с девичьим пылом, причём не только в России. Скажем, в Британской империи, которая вела с Бонапартом многолетнюю пропагандистскую войну, наполеономанов было не меньше. Достаточно вспомнить самого известного — английского поэта-романтика Д.Г. Байрона. Наполеон для него символизировал порыв к свободе, восстание против вековой рутины, против хищнических монархий… И всё это действительно было в сынах французской революции. Но было же и другое — стремление к мировому господству, провокации, развязывание небывало кровавых войн, алчность, мародёрство, миллионные награбленные состояния! Особенно зримо пороки бонапартизма проявились в России.

Биография Наполеона и впрямь, конечно, впечатляет. Корсиканец, артиллерийский офицер, ставший императором «всея Европы», подмял под себя не только армии, заводы и пашни, но и души человеческие. Да, можно сказать, что он стал властителем дум. Казалось, для него нет невозможного. В те времена, если вы произносили: «Великий человек!» — уже не стоило пояснять, о ком идёт речь. Вдумаемся: наполеоновский гипноз действовал не только во Франции, не только в странах, которые генерал Бонапарт покорил, но и в России — могущественной империи, которой далеко было до периода загнивания. Разве не было на Руси своих героев? Но Наполеону, казалось, на какое-то время удалось заслонить само солнце.

Понятно, что образ покорителя Европы возрос на почве восторженного и наивного западничества, которым болела русская аристократия в те годы. Так уж совпало: именно к началу XIX века в России народилось вольное, неслужилое дворянство — то самое «непоротое поколение», обязанное своей беззаботностью поспешному указу Петра Третьего о вольности дворянской. Они говорили по-французски, а русского языка могли и не знать. Подумаешь, русский язык! Предыдущее поколение русских дворян — те, чья юность пришлась на времена Елизаветы и Ломоносова, а дальнейший возраст — на эпоху Екатерины и Потёмкина — в основном не было чужеземным. То было почти сплошь воинское поколение. А эти недоросли…

Кстати, популярность французского языка не упала и после революции. Революция несла дворянству смерть, русские аристократы её ненавидели, резонно боялись распространения её на восток — но говорили по-французски и подчинялись прихотям парижской моды. Преклонялись перед французской и немецкой философией — и не ведали «мужицкого» русского фольклора. Любопытно, что император Александр, по собственному признанию, впервые прочитал Евангелие в дни войны 1812 года. А царю тогда шёл тридцать пятый год, и он уже больше десятилетия считался самодержцем православной Руси. Тайным поклонником французской революции и явным сторонником наполеоновской политики был М.М. Сперанский — талантливый управленец, администратор, преобразователь судебных и правительственных учреждений. На многих направлениях он был полезен, но не в противостоянии с Францией, когда бороться пришлось не на жизнь, а на смерть…

Какие силы противостояли друг другу

Трудно было в России быть патриотом в те годы, когда даже армию строили по прусским образцам. Но патриоты всё-таки не перевелись! Скоро они докажут, что в России могут быть своя самобытная литература, и наука, и музыка, и независимая дипломатия, и промышленность. А пока предстояло доказать, что в стране есть армия. В XVIII веке в этом не приходилось сомневаться, но победы Наполеона на время затмили славу русской армии — даже в глазах соотечественников Кутузова и Багратиона.

Нет сомнений: накануне войны 1812 года «пятая колонна» в России существовала. Это и феодалы-«вольнолюбцы», готовые, в глубине души, перейти под власть более могущественного и удачливого сюзерена. И предатели, сознательно работавшие на противника — за идею, а то и за золото. Те, для кого родина — там, где мягче стелют и больше платят. При Потёмкине Россия переигрывала противников по части тайной войны, огромная сеть агентов работала на русского фельдмаршала, и ничто не могло остановить экспансию империи. А в начале XIX века в противостоянии разведок побеждал Наполеон — десятки шпионов плодотворно работали на него в России. Безрадостная картина…

Но без паники, друзья! В нашем народе и тогда инстинкт самосохранения окончательно не истончился, действовал исправно. И волна патриотического подъёма сметала с пути жалкие шеренги «пятой колонны». Россия смогла выдвинуть стальную стену из офицеров и солдат против представлявшегося лучшим в мире воинства.

Признаем, что на волне французской революции была создана уникальная армия. Революция выдвинула молодых, дерзких, одарённых людей, которые готовы были идти на смерть. Они были новаторами, реформаторами армии. В то же время император Павел Первый опруссачил русскую армию, свёл на нет старания Потёмкина, Румянцева, Суворова, чем резко ослабил нашу боеспособность. В опруссаченной армии исчезает «милая солдатская строгость, а засим общее братство» — так Суворов называл атмосферу, в которой мужает непобедимая сила.

Александр Первый исправил многие перегибы отца, при нём, как известно, усилилась артиллерия, но на уровень 1790-х годов русская армия не вернулась. В екатерининские годы во главе армии и дипломатии стояли иные люди. Что ж, теперь, в 1812-м, знамя подняли их ученики, измордованные прусской системой, но не согнутые до конца.

Да, революция всколыхнула патриотические настроения во Франции. Да, патриотизм и жажда наживы удесятеряли силы «великой армии». Но и у России была объединительная идея. Со времён Петра Великого русские воины свято соблюдали присягу. Россия утвердила себя как военная держава. Именно тогда родился принцип «Русские не сдаются». Суворовская наука побеждать («Каждый солдат должен знать свой манёвр») превращала армию в железный кулак, состоявший из чудо-богатырей, готовых сражаться с отвагой и выдумкой, опережая противника.

Хранителями суворовских традиций в армии были ученики великого полководца: П.И. Багратион, М.И. Кутузов, М.А. Милорадович, М.И. Платов… Сотни офицеров, сокрушавших врага в Польше, в Италии, в Альпах… Непохожие друг на друга, но готовые постоять за Отечество. Бюрократический уклад не давал вполне развернуться талантам. К тому же император Александр перед войной мечтал видеть во главе русской армии прославленного иностранца — кого-нибудь из врагов Наполеона, французов Моро или Бернадота, или англичанина Веллингтона. Могло ли такое назначение вдохновить сынов Суворова и Ушакова? С каким восторгом армия принимала Багратиона! Каким подъёмом откликнулась на приезд Кутузова!

В те годы самодержавие ещё объединяло страну, ещё не разложилось в буржуазной ростовщической горячке. Например, Александр Первый в 1812-м приблизил к себе адмирала А.С. Шишкова — истинного патриота, который не был близок к престолу в дни либеральных увлечений молодого царя. Зачем понадобился Шишков царю? Он умел разговаривать с русским народом. Государственный секретарь Шишков стал идеологом сопротивления, это он был автором царских манифестов, в которых провозглашались война до победы, героическая защита Родины и православной веры.

Всё-таки одна-единственная армия в мире могла оказать сопротивление французам! Схватка «двух великанов» была неизбежна. Польский вопрос, стремление к водам Ганга, как и ужесточение континентальной блокады, направленной против Британии, — всё это лишь поводы для войны. Причина монументальнее: не мог Наполеон смириться с существованием неподвластной ему и мощной русской армии, которая вплоть до Аустерлица сто лет не знала серьёзных поражений. Словом, прав был Лермонтов: двум великанам на одном континенте не ужиться:

И померяться главами

Захотелось им хоть раз.

Наполеон искал войны, стремился к мировому господству. Верил в свою звезду, в свою славу, воспитал в себе дух победителя. Напрашивается хрестоматийный вывод: недооценил Россию, впал в самоуверенность… И всё-таки у бывшего генерала Бонапарта были реальные основания рассчитывать на победу.

Роковой день — 22 июня…

22 июня 1812 года (если считать по новому стилю) император Наполеон обратился к своей армии с воинственным воззванием. Оно гласило:

«Солдаты! Вторая польская война началась. Первая окончилась в Фридланде и в Тильзите. В Тильзите Россия поклялась быть в вечном союзе с Францией и в войне с Англией; ныне она нарушает свои клятвы! Она не желает дать никакого объяснения в странных своих поступках, покуда французские орлы не отойдут за Рейн и там не покинут своих союзников на её произвол.

Россия увлечена роком. Судьба ее должна свершиться. Не думает ли она, что мы переродились? Или мы более уже не солдаты Аустерлица? Она постановляет нас между бесчестием и войной. Выбор не может быть сомнителен. Идём же вперёд, перейдем Неман, внесем войну в её пределы.

Вторая польская война будет для французского оружия столь же славна, как и первая; но мир, который мы заключим, принесет с собою и ручательство за себя и положит конец гибельному влиянию России, которое она в течение пятидесяти лет оказывала на дела Европы».

Воззвание вышло яростное и лицемерное. Но на солдат и офицеров Великой армии, не знавшей поражений, эти слова наверняка произвели должное впечатление. В Россию! За новой славой, за новыми трофеями! Бывший артиллерийский офицер умел разговаривать с солдатами. При этом пыл, свойственный удачливым завоевателям, не давал рассмотреть с позиции «великого человека» слабые места.

Завоеватели во все времена умели оправдывать свою агрессию радением о справедливости и гуманизме. Наполеон объяснял свои действия защитой бутафорских союзников, борьбой с российским коварством и деспотизмом. Сегодня мы видим, что США и НАТО трактуют свои агрессивные действия по всему миру как защиту либерально-демократических фетишей. Везут в бензобаках истребителей липовый мёд демократии. Видят некую благородную миссию в навязывании парламентаризма, буржуазной демократии и прочей мишуры. А борьба, как и прежде, идёт за мировое господство. Как это всё старо!

На что надеялся Наполеон, бросаясь в «северную авантюру»? Плацдармом для нашествия была вся Европа, кроме Британских островов. По прежним кампаниям — по Прейсиш-Эйлау, по Фридланду, даже по Аустерлицу — он знал упорство русского солдата. Но был не слишком высокого мнения о полководцах, да и императора Александра не считал твёрдым правителем. Полумиллионная Великая армия с блистательной репутацией казалась несокрушимой силой. А в русской армии даже единоначалия не было! Вырисовывалась вполне достижимая перспектива: разгромить в генеральном сражении основные силы русских, принудить Александра (или его преемника, если гвардия с горя устроит в Петербурге очередной переворот) к капитуляции. Россия превратилась бы в очередного сателлита могущественной Франции. В поставщика пушечного мяса и хлеба для новых походов — против Британской империи.

В армии Наполеона французов было меньше половины! Поляки, баварцы, итальянцы, датчане, голландцы… Надменный Евросоюз, сыны воинской интеграции. Даже недавние союзники императора Александра — пруссаки и австрийцы — теперь должны были сражаться под знамёнами Наполеона. Ему (как и основателю несостоявшегося Тысячелетнего рейха) многое удавалось по праву сильного. Но — до поры до времени, а точнее — до вторжения в Россию.

Для войны с русскими Наполеон избирает тактику блицкрига, ту самую, которая нам хорошо известна и по Гитлеру…

Историческая аналогия

В эти дни мы отмечаем ещё одну трагическую дату — начало Великой Отечественной войны советского народа.

Всякая историческая аналогия хромает. Сопоставляя эпоху Наполеона с ХХ веком, нужно учитывать, что новейшая техника предоставила завоевателю возможности тотально контролировать оккупированную территорию, выжимать все соки из «рабов». Появились возможности и для мобилизации многомиллионных армий, для быстрой переброски частей. Слово взяла военная авиация. В ход пошло оружие массового поражения. И всё-таки исторические аналогии полезны: без них многие социально-политические закономерности остались бы для нас тайной за семью печатями.

22 июня… Эта дата навсегда останется в народной памяти в связи с другим нашествием — не девятнадцатого, а двадцатого века. Новый претендент на мировую гегемонию осознанно занимался нумерологическими играми, на всю Европу затеял кровавое столоверчение, вызывая дух Наполеона. Да, Наполеон проиграл. Но Гитлер желал пройти по его пути — шаг за шагом, в этом был вызов, который щекотал его самолюбие, возбуждал болезненное воображение.

В первые дни Великой Отечественной зазвучала по радио песня композитора Бориса Фомина и поэта Григория Гридова «И не раз, и не два». Фомин считался приверженцем сентиментального романса. И впрямь, в этом жанре он написал «Дорогой длинною» и «Только раз» — всемирно известные мелодии. Но, как только началась война, вместо пряной цыганщины и талантливых стилизаций старинного романса Фомин сочинил настоящую воинскую песню.

Грозную, сплачивающую — не только людей, но и эпохи, великое прошлое и настоящее. Были там такие слова:

Пронесли в боях мы предков

наших славу,

Не согнула нас свинцовая

гроза,

Встали в ряд один: Бородино, Полтава,

Перекоп и финские леса.

За разбой и кровь пощады нет

фашистам,

Нас на бой священный Родина

зовёт.

Не померкнет солнце в нашем

небе чистом.

В бой победный Сталин нас

ведёт!

Как важно было в те дни снова и снова напоминать о русских традициях стойкости, о традициях воинской доблести! Именно с Бородина начинает Гридов перечень славных побед. Верность победным традициям не была для него пустым звуком: в начале октября 1941 года политрук Григорий Борисович Гридов, служивший в редакции армейской газеты «К победе!», пал смертью храбрых. Погиб под Вязьмой, в окружении. А песня его звучала и прошла всю войну.

Почему Гитлер затеял эту «игру с Наполеоном»? Почему выпячивал аналогию, которая вроде бы не должна воодушевлять врагов России? Неужто основатель Третьего рейха мечтал повторить судьбу Наполеона, который не только потерпел поражение, но и истощил свою страну на века вперёд?.. Думаю, извращённый ум Гитлера требовал иной логики. Он бросал вызов судьбе — как игрок, как исступлённый раб всяческой мистики и эзотерики. Гитлер видел себя новым мессией, который демонстративно исправит ошибки предшественника, бросая вызов судьбе.

В 1940 году по приказу Гитлера останки сына Наполеона были перенесены из Вены в Париж. Снова мистика! А почему гитлеровские генералы, продвигаясь на восток, к Москве, любили останавливаться там, где останавливался Наполеон? Почему на Бородинском поле бросили в бой 628-й пехотный полк, состоявший из французов? Фельдмаршал фон Клюге обратился к «потомкам Наполеона» с патетической речью, в которой напомнил, что здесь, при Бородине, в 1812 году французы и немцы вместе сражались с русскими…

Поздней осенью 1941-го на Бородинском поле французские батальоны не выдержали удара красноармейцев. Полк был наголову разбит. Нужны ещё аналогии?

Вспомним, в первый день войны на весь Советский Союз и весь мир прозвучали слова В.М. Молотова: «Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В своё время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил Отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришёл к своему краху. То же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную Отечественную войну за Родину, за честь, за свободу». Эти слова стали лозунгами с плакатов, с фронтовых открыток: «Наполеон потерпел поражение, то же будет и с зазнавшимся Гитлером».

Всем известны были слова Сталина, произнесённые на торжественном заседании 6 ноября 1941 года в честь 24-й годовщины Великого Октября: «Ссылаются на Наполеона, уверяя, что Гитлер действует, как Наполеон, и что он во всём походит на Наполеона. Но, во-первых, не следовало бы забывать при этом о судьбе Наполеона. А во-вторых, Гитлер походит на Наполеона не больше, чем котёнок на льва, ибо Наполеон боролся против сил реакции, опираясь на прогрессивные силы, Гитлер же, наоборот, опирается на реакционные силы, ведя борьбу с прогрессивными силами».

Анализ точный: Наполеону (даже несмотря на итоговое поражение) удалось навсегда разрушить в Европе феодальные порядки. А результатом деятельности Гитлера стало только усиление тех идеологий, против которых он исступлённо боролся.

* * *

Аналогия между 1812-м и 1941-м — не в масштабе личностей Наполеона и Гитлера. Схожи были повадки европейских завоевателей в России. И — мужество нашей армии. И — патриотический подъём в сердцах.

Мы привыкли к выражению «массовый героизм». А ведь это великое и редчайшее явление! О массовом героизме можно говорить, когда государство избирает путь сопротивления мощному захватчику и при этом воля государства совпадает с волей народа. Сдаться на милость победителя всегда легче, чем принять бой, «не щадя живота своего». Наполеон до 1812 года триумфально разбивал лучшие европейские армии — и только в Испании и Португалии столкнулся с народным восстанием. Правда, на Испанию Наполеон тогда не наваливался всей мощью своей армии. И всё-таки — честь и слава мужественным испанцам!

А вообще-то почти все «вольнолюбивые» города Европы встречали захватчиков с цветами — так же, как через несколько лет они будут встречать представителей антинаполеоновской коалиции. Примкнуть к победителям — дело нехитрое, сулящее комфорт и безопасность. А в России захватчики столкнулись с истинными героями, которые показали былинную храбрость и стойкость уже при обороне Смоленска.

И в 1941 году, и в 1812-м пророчески звучали слова А.В. Суворова: «Тщетно двинется на Россию вся Европа: она найдёт там Фермопилы, Леонида и свой гроб».

Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ.

http://gazeta-pravda.ru/content/view/11466/74/

[beater]

18 июня 1882 г. исполняется 130 лет со дня рождения Георгия Михайловича Димитрова – выдающегося деятеля Болгарского и международного коммунистического движения, Генерального секретаря Исполкома Коминтерна, верного ученика и соратника товарища Сталина.
Георгий Михайлович Димитров родился в болгарском селе Ковачевцы в семье ремесленника. Уже с 12 лет Димитров работал в типографском производстве наборщиком. В 1901 г. был избран секретарём профсоюза печатников в Софии. В 1902г. вступил в Болгарскую рабочую социал-демократическую партию (БРСДП), примкнув к её революционно-марксистскому крылу, которое при расколе партии в 1903 оформилось в самостоятельную партию коммунистов.

В 1909 г. был избран членом ЦК партии и с тех пор неизменно входил в состав её руководства. В 1905-1923 гг., будучи членом руководства (с 1909 г. – секретарём) Общего рабочего профессионального союза, Димитров принимал активное участие в организации крупных выступлений болгарского пролетариата (забастовки шахтёров в Пернике в 1906 г. и 1911 г., рабочих спичечной фабрики в Костенце в 1909 г, железнодорожников в 1919-1920гг.).

В период Балканских войн 1912-1913 гг. Димитров разоблачал шовинистическую, захватническую политику болгарской буржуазии, используя трибуну парламента (депутатом которого был в 1913-1923 гг.). За активную антивоенную деятельность неоднократно подвергался преследованиям.

Димитров участвовал в 1-й (1909 г.) и 2-й (1915 г.) балканских социал-демократических конференциях, боролся за укрепление интернациональных связей организаций болгарского пролетариата, выступал против оппортунизма в международном рабочем движении. Накануне и в период 1-й мировой войны разоблачал болгарский национализм, как депутат парламента голосовал против военных кредитов, выступал против участия Болгарии в империалистической войне. После Великой Октябрьской социалистической революции популяризировал её лозунги и дело, боролся в защиту Советской республики.

В 1921 г. Димитров участвовал в работе 3-го конгресса Коминтерна, где встретился с В.И.Лениным. Владимир Ильич долго и обстоятельно расспрашивал Георгия Михайловича об обстановке в Болгарии, о борьбе болгарских коммунистов. На прощание, как вспоминал сам Димитров, сказал: «Желаю вашей партии и лично Вам наилучших успехов. Мы не сомневаемся, что ваша партия и болгарский народ являются верными друзьями нашей Советской Социалистической Республики».

И снова годы борьбы. В сентябре 1923 года Г.М.Димитров вместе с В.П.Коларовым возглавил на родине антифашистское вооруженное восстание. Но слишком неравными были силы: восстание потопили в крови, а самого Димитрова, эмигрировавшего за границу, фашистские власти Болгарии заочно приговорили к смертной казни. Димитров уехал сперва в Югославию, затем в СССР. Но не надолго. Уже в 1929 г. Димитров инкогнито приезжает в Германию.

Здесь, в Германии, и происходит самая яростная битва его жизни, из которой он выходит победителем. Пришедшие в 1933 г. к власти национал-социалисты организовывают поджог Рейхстага, с целью очернить коммунистов Германии и обвинить их в попытке переворота. Этот пожар дал нацистам повод аннулировать депутатские мандаты коммунистов. В итоге нацисты получили свыше двух третей голосов. Коммунистическая Партия Германии была запрещена, а Димитрова и товарищей арестовали и предали суду.

Процесс начался пышно, торжественно, якобы по всем правилам, с радиотрансляцией речи прокурора, с толчей фотографов в зале. В те дни выдающийся журналист, художник и фотомонтажер Джон Гартфильд создал одну из своих лучших работ. На стол Гартфильда легли снимки, сделанные в зале суда. На одном из них давал показания обвиняемый Георгий Димитров; на другом давал показания рейхсминистр Герман Геринг. Геринг был вызван на процесс в качестве свидетеля. Но держался так, будто он – самый главный обвинитель. Геринг вставал, и, подбоченясь, переходил на брань с угрозами. Из одной из сделанных в такие моменты фотографий Гартфильд вырезал по контуру фигуру рейхсминистра и наклеил ее на портрет Димитрова. Геринг стал сразу выглядеть крошечным и жалким.

У Геринга на процессе была в руках почти безграничная власть, а Димитрова привозили на суд в наручниках. Казалось, фашисты торжествовали, праздновали победу, а героям-коммунистам грозила смертная казнь. Условия заключения Димитрова были тяжёлыми. Почти полгода в 1933 г. его руки были закованы в кандалы; в тюрьме он узнал о постигшем его горе – смерти жены. Но ничто не могло сломить Димитрова, напряжённо готовившегося к процессу. Своими вопросами к свидетелям, уличавшими их во лжи, выступлениями и ответами Димитров вырвал инициативу из рук председателя суда и прокурора и из обвиняемого фактически превратился в обвинителя:

- Я запрещаю вам заниматься в зале суда коммунистической пропагандой! – орет Геринг.

- А почему же вы занимаетесь здесь национал-социалистической пропагандой? – спрашивает Димитров.

- Ваша партия – кучка злодеев и отщепенцев! – распаляется Геринг.

- А известно ли свидетелю, что на одной шестой земного шара эта партия главенствует, стоит у руководства государством, с которым у Германии есть дипломатические отношения? – парирует Димитров.

- Пусть только вас оправдают! Я доберусь до вас, как только выйдете из суда! – визжит Геринг.

- Я солдат коммунизма. Коммунизм – это дело моей жизни, – отвечает Димитров.

Задуманный фашистами сценарий процесса провалился. В своей заключительной речи Димитров заявил: «Я защищаю свои идеи, свои коммунистические убеждения. Я защищаю смысл и содержание своей жизни… Мы, коммунисты, можем сейчас не менее решительно, чем старик Галилей, сказать: «И все-таки она вертится!»… Колесо истории вертится… Оно вертится и будет вертеться до окончательной победы коммунизма!». Он выразил возмущение тем, что свершившееся преступление приписывается коммунистам.

Суд оправдал Димитрова и его товарищей. Однако гитлеровцы держали их под арестом еще два месяца. Лишь когда им было предоставлено советское гражданство, их освободили и депортировали в СССР.

27 февраля 1934 года московская радиовещательная станция имени Коминтерна разнесла по свету радостную весть о том, что мужественный болгарский революционер Георгий Димитров и его товарищи освобождены из фашистской тюрьмы. В тот же день на Центральном аэродроме советской столицы дорогих гостей встречали тысячи людей с букетами живых цветов. Казалось, и мороз, и февральская колючая метель отступили перед теплом и радушием москвичей. Радостные улыбки, возгласы приветствий. Бывших узников фашизма едва ли не на руках отнесли к поджидавшим их машинам.

Вот так их встречали повсюду. Работая над этими воспоминаниями в одном из архивов, я обнаружил номер газеты «Вечерняя Москва» за 2 марта 1934 года. В нем – материал о Георгии Димитрове и его товарищах. Нет, не репортаж об их встрече на Центральном аэродроме. Газета сообщала о том, как болгарские коммунисты были приняты на студии кинохроники. Вот выдержка из того репортажа:

«В павильоне кинохроники – аврал. Сквозь шумящую Москву автомобили мчали к Брянскому переулку трех солдат коммунизма, вырванных из вражеского плена. Они – Димитров, Танев, Попов – появятся теперь на звуковом советском экране…

Три человека, прожившие год в казематной мгле, невольно жмурятся. Съемка пошла. «Мы теперь на свободе, в Советской стране, в нашей стране, – говорит Димитров, – в нашей собственной великой стране! Но многие и многие остались узниками немецкого фашизма. Среди них – Тельман. И освобождение их является долгом чести пролетариата всего мира.

Да здравствует Советский Союз – самая большая гарантия победы пролетариата в других странах!»

Уже в СССР в 1935 г. Георгий Михайлович Димитров избирается Генеральным секретарем Исполнительного Комитета Коминтерна.

За выдающиеся заслуги в борьбе против фашизма Президиум Верховного Совета СССР наградил Димитрова в 1945 орденом Ленина. 6 ноября 1945 Димитров возвратился на родину. Будучи Генеральным секретарём ЦК БКП (с декабря 1948 г.) и председателем Совета Министров (с ноября 1946 г.), Димитров руководил строительством народно-демократической Болгарии, умело применяя общие принципы марксизма-ленинизма к конкретным историческим и национальным условиям Болгарии. С именем Димитрова связаны провозглашение Болгарии Народной Республикой (15 сентября 1946г.), принятие народно-демократической конституции (4 декабря 1947г.) и проведение коренных социалистических преобразований.

Сердце Георгия Михайловича Димитрова перестало биться 2 июля 1949 г.

Димитров был пламенным борцом за укрепление болгарско-советской дружбы. Он выступал против оппортунизма и ревизионизма в международном рабочем движении, за укрепление антиимпериалистического лагеря, за согласованность действий коммунистических и рабочих партий на принципиальной основе марксизма-ленинизма.

Антон Татару


http://vkpb.ru/index.php?option=com_...3-01&Itemid=32

[beater]

Как записка И.В. Сталина в Политбюро ЦК РКП(б) в связи с международной Генуэзской конференцией породила новую рубрику в газете «Правда»

Близится юбилей одного из важнейших событий мировой истории ХХ столетия — 90-летие образования Союза Советских Социалистических Республик. В советские годы эта дата воспринималась достаточно буднично; возможно, потому, что оказалась в тени многоцветья новогодних гирлянд. Сейчас, когда подонки разрушили наше большое Отечество — СССР, величие решений I съезда Советов СССР возрастает невероятно. 30 декабря 1922 года — это день рождения государства, которое почти семь десятилетий определяло политическую погоду в глобальном масштабе. А стоило недоумкам его разрушить, как жизнь на всей планете изменилась далеко не в лучшую сторону. Потому множится число людей, солидарных с программной целью КПРФ, предусматривающей «воссоздание братского Союза советских народов». Это заставляет внимательнее всматриваться в события 90-летней давности, когда под руководством коммунистов братские народы осуществляли монтаж великого государства.

Новая рубрика в «Правде»

«Правда» — не просто летопись современности. Это — энциклопедия эпохи. В ХХ веке не было событий, мимо которых прошла бы наша газета. При этом она своим словом одухотворяла каждый сколько-нибудь заметный исторический факт. С другой стороны, в газете не было ничего случайного, притулившегося на обочине времени. Потому для открытия юбилейной рубрики было естественно окунуться в подшивки 1922 года. В июньских номерах 90-летней давности нельзя было не заметить публикаций под рубрикой «По Советской Федерации». Россия, Украина, Белоруссия, Закавказье, Средняя Азия — все города и веси, в которых утвердилась Советская власть.

Информации, небольшие корреспонденции, путевые заметки создавали панораму повседневности страны, которая стряхивала с себя пыль и грязь отгремевшей войны и принималась за трудное созидание. Честно говоря, ничего неожиданного. Кроме… рубрики.

Центральный орган РКП(б) уверенно говорил о федерации. В такой форме государственного устройства газета ничуть не сомневалась. Но ведь исписаны вагоны бумаги по поводу острой дискуссии и даже конфликта между В.И. Лениным и И.В. Сталиным, противопоставлявшими строительство федерации и «автономизацию» национальных регионов, ещё недавно входивших в Российскую империю. Утверждается, что, будучи сторонником федеративного устройства государства, Владимир Ильич беспощадно критиковал сталинскую концепцию «автономизации». К тому же хорошо известно ленинское письмо «К вопросу о национальностях или об «автономизации», да и Сталин признавал факт кратковременного расхождения позиций.

Однако все были единодушны в том, что тот политический спор относился к концу 1922 года. А тут «Правда» ещё в первом полугодии без тени сомнения писала только о федерации. Как это понимать? Может, Сталин, влияние которого на «Правду» всегда было огромным, летом 1922 года никакой особой точки зрения не имел, а заговорил об «автономизации» только осенью?

Самым подходящим источником, в котором можно получить ответ на интересующий вопрос, являются решения Х съезда РКП(б), состоявшегося в марте 1921 года. Этот форум вошёл в историю нашей партии как съезд борьбы за её единство, и такая оценка справедлива. Но всё же его значение было куда шире. Среди 14 рассмотренных съездом вопросов важнейшее место занимали «Очередные задачи партии в национальном вопросе». Основным докладчиком по нему был Сталин. После обсуждения доклада была принята развёрнутая резолюция, имевшая не только серьёзное политическое, но и концептуальное, теоретическое значение.

В этой резолюции X съезд РКП(б) определил ориентир на образование Федерации Советских республик. Именно такой курс привёл вскоре к образованию Союза ССР, так как «изолированное существование отдельных Советских республик неустойчиво, непрочно ввиду угрозы их существованию со стороны капиталистических государств. Общие интересы обороны Советских республик, с одной стороны, восстановление разрушенных войной производительных сил, с другой стороны, и необходимая продовольственная помощь нехлебным Советским республикам со стороны хлебных, с третьей стороны, — повелительно диктуют государственный союз отдельных Советских республик как единственный путь спасения от империалистической кабалы и национального гнёта».

Итак, подписание 30 декабря 1922 года Союзного договора между РСФСР, Украинской ССР, Белорусской ССР и Закавказской Советской Федеративной Социалистической Республикой было воплощением в жизнь важнейшего решения большевистской партии. При этом X съезд РКП(б) в своей резолюции записал, что «общей формой государственного союза будет Федерация Советских республик, основанная на общности военного и хозяйственного дела».

Неужели Сталин, выдвигая концепцию «автономизации», пошёл на прямое нарушение решений партийного съезда? Резолюция даёт ответ и на этот вопрос. Ответ во многом неожиданный. «Опыт России, — говорится в резолюции «Очередные задачи партии в национальном вопросе», — с применением различных видов федерации, с переходом от федерации, основанной на советской автономии (Киргизия, Башкирия, Татария, горцы, Дагестан), к федерации, основанной на договорных отношениях с независимыми союзными республиками (Украина, Азербайджан) и с допущением промежуточных ступеней между ними (Туркестан, Белоруссия), — целиком подтвердил всю целесообразность и гибкость федерации как общей формы государственного союза Советских республик».

Это положение Х партсъезда чрезвычайно важно для понимания путей формирования Союзного государства и их творческого поиска. При этом было признано, что федерация может быть как договорной, так и основанной на принципах автономии. Следовательно, идея «автономизации» не являлась нарушением решений партийного съезда.

Загадки редакционного новшества

Однако, несмотря на то, что мы получили ответы, важные для понимания процессов образования СССР, выяснить природу правдинской рубрики не удалось. Более того, теперь требовалось установить, когда она впервые появилась на газетной полосе. Впрочем, это вопрос технический, требующий только времени, чтобы перелистывать газетные страницы. В 1922 год «Правда» вступила без рубрики «По Советской Федерации». Но практически в каждом номере публиковались материалы под рубрикой «По России». Бросалось в глаза, что в эти подборки ставилась информация не только из РСФСР, но и с Украины, из Белоруссии, Закавказья, Киргизии, Туркестана и т.д. Россия рассматривалась не в границах РСФСР, которые были к тому же часто «условными» и даже подвижными. Так, Харьков, традиционно считавшийся безоговорочно русским городом, оказался столицей Украинской ССР, Смоленск — столицей Белорусской ССР, а Оренбург — столицей Киргизской АССР, в которую входила практически вся территория Казахстана.

Рубрика «По России» означала, что газета информирует читателей о событиях в исторических границах Российской империи (естественно, без Польши, Финляндии и Прибалтики). Что же могло побудить к смене рубрики, к смене, которая, судя по всему, носила не столько содержательный, сколько политический и идеологический характер?

Листая подшивку, установил, что рубрика «По Советской Федерации» впервые появилась в 39-м номере «Правды» за 18 февраля 1922 года. Ещё в предыдущем, 38-м номере газеты использовалась старая рубрика.

Несколько раз пересматриваю 39-й номер. Ищу объяснений по поводу вводимой новинки. Их нет. Ни на 4-й странице, где опубликована подборка, ни на первой, ни на других. Но такие смены рубрик в «Правде» случайными не бывают. Истоки предстояло искать не во «внутригазетном новаторстве», а в общественно-политических процессах в стране.

Прежний опыт приучил в подобных случаях обращаться к соответствующим ленинским томам. В Полном собрании сочинений в каждом томе есть достаточно подробная хроника ленинской деятельности. Но в 44-м томе, куда вошли работы В.И. Ленина, созданные во второй половине 1921 года и в 1922 году, нет никакой информации, за которую можно было бы зацепиться. Достаю с полки 26-й том третьего издания собрания сочинений В.И. Ленина, вышедший в 1930 году. В нём, помимо подборки «Основные вехи жизни В.И. Ленина», есть ещё и «Летопись событий». Но о начале 1922 года никакой информации. Не помогает и многотомная биография В.И. Ленина. А ведь в феврале 1922 года Владимир Ильич ещё работал. Он председательствовал почти на всех заседаниях Политбюро ЦК РКП(б), Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны, и ещё только обсуждалась необходимость его ухода в отпуск для лечения. Однако поиск результатов не дал. Итоги обращения к «Сочинениям» И.В. Сталина, который непосредственно занимался национальными вопросами, оказались ещё более неутешительными.

Ответ дал архивный документ

Литература, посвящённая образованию Союза ССР, тоже не предлагала никаких подсказок. Может, «Правда» сменила рубрику на более точную в связи с приближением XI съезда РКП(б), который открывался 27 марта 1922 года? Но на нём горячими были другие вопросы. Да и едва ли мог Сталин представлять этому съезду доклад по «частному» вопросу, какой бы он ни был важности: на организационном пленуме ЦК, избранного XI партсъездом, по предложению В.И. Ленина И.В. Сталину был доверен пост Генерального секретаря Центрального Комитета РКП(б).

И тут вспомнилась книга В.А. Сахарова «Политическое завещание» Ленина. Реальность истории и мифы политики», изданная в 2003 году Московским университетом. В ней автор показал себя одним из крупнейших специалистов-источниковедов. В частности, он ввёл в научный оборот многие архивные документы, написанные Сталиным. Один из них имеет прямое отношение к появлению новой правдинской рубрики в феврале 1922 года.

В начале 1922 года советское руководство было занято серьёзной подготовкой к Генуэзской конференции. Это было первое международное совещание, на которое приглашалось (допускалось?) руководство Страны Советов. ЦК РКП(б) и Совет Народных Комиссаров (правительство) прекрасно понимали, что сам факт участия в Генуэзском форуме имеет исключительное значение для международного утверждения Советской власти, ибо превратится в фактическое признание первого государства рабочих и крестьян. Но тут обнаружились проблемы, которые были напрямую связаны с созданием Советской Федерации и объективно побуждали руководство нашей страны не затягивать процесс образования Союза ССР. Кажется, Сталин был первым, кто осознал тесную связь между признанием Советского государства и юридическим оформлением Советского Союза.

12 января 1922 года Иосиф Виссарионович обратился в Политбюро ЦК РКП(б) с предложением начать практическую подготовку к объединению республик в единое государство. Сталин писал:

«В связи с вопросом о составе и полномочиях нашей делегации на европейскую конференцию встаёт вопрос о наших независимых республиках (как советских, так и о ДВР). На конференции впервые придётся столкнуться с вопросом о границах РСФСР и о юридических взаимоотношениях между независимыми республиками и РСФСР. Несомненно, что наши противники постараются вскрыть при этом всю неопределённость и противоречивость в этих взаимоотношениях, найдут щели и попытаются сделать невозможным единство дипломатического фронта между РСФСР и независимыми республиками, обойдут вопрос о ДВР (Дальневосточная Республика, которую часто называли буферной, являлась формально не советским, а парламентским государством и не входила в состав РСФСР. — В.Т.), не считая её связанной с РСФСР, и вообще попытаются использовать всю несообразность в наших отношениях с независимыми республиками с точки зрения юридической для того, чтобы поставить нас в неловкое положение.

Считаясь с обрисованной выше нежелательной перспективой и исходя из необходимости установления единства дипломатического фронта, некоторые товарищи предлагают добиться в кратчайший срок объединения всех независимых республик с РСФСР на началах автономии.

Вполне разделяя эту точку зрения, считаю, однако, что для проведения её в жизнь потребуется серьезная подготовительная работа, требующая более или менее длительного срока (я имею в виду особенно ДВР, Хорезм, Бухару, Украину), между тем как нам нужно быть готовыми уже через месяц. Ввиду этого я считаю нужным предложить другой выход:

1) Создать в кратчайший срок конференцию председателей Центральных исполнительных комитетов независимых республик (от ДВР нужно пригласить председателя правительства) для установления единого дипломатического фронта с РСФСР и окончательного определения состава делегации;

2) Добиться того, чтобы мандаты всех членов делегации были подписаны всеми председателями (Центральных исполнительных комитетов) советских республик, а также председателем правительства ДВР.

Этот выход целесообразен в том отношении, что он, создавая единый дипломатический фронт, вместе с тем избавляет нас от постановки щекотливых вопросов о границах РСФСР, взаимоотношениях с республиками, о выводе войск из Грузии и т.п.

Может быть, нелишне будет сообщить, что тов. Ленин выразил полное согласие с предложенным планом».

Политбюро ЦК РКП(б) рассмотрело предложения Сталина и 16 января приняло постановление: «Принять предложение т. Сталина с дополнением т. Троцкого: «обязать председателей ЦИКов запастись полномочиями своих Центральных исполкомов для подписания договоров, соглашений и пр.»

Здесь уместно заметить, что оба этих документа хранятся в пятом фонде Российского государственного архива социально-политической истории. В «Сочинения» И.В. Сталина это письмо никогда не включалось. В то же время, думается, оно, как и постановление Политбюро ЦК РКП(б), является заметной вехой в процессе образования Союза ССР. Так, после Х съезда партии, принявшего резолюцию «Очередные задачи партии в национальном вопросе», был сделан следующий важный шаг. При этом Сталин отвергал форсирование сложного процесса, но одновременно настаивал на том, что недопустимо отклонение от выбранного курса. В такой ситуации становилось чрезвычайно важным «идеологическое обеспечение» образования Союзного государства.

Уже через месяц после принятия решения Политбюро ЦК «Правда» ввела новую, ставшую политически актуальной рубрику «По Советской Федерации». Причём сделала это спокойно, без выпячивания новинки, подчёркивая тем самым «естественность» и объективный характер движения трудящихся разных национальностей к Союзу Советских Социалистических Республик.

До подписания Союзного договора оставалось чуть более девяти месяцев. За это время вышло 226 номеров «Правды». В каждом из них публиковались материалы под рубрикой «По Советской Федерации».

Виктор ТРУШКОВ.

http://gazeta-pravda.ru/content/view/11387/74/

[beater]

На протяжении постсоветского этапа отечественной истории мы были свидетелями того, как целая армия праволиберальных и консервативных пропагандистов, упорно работала над всесторонней дискредитацией советской эпохи, стремясь как можно более густо очернить весь культурный, идейно-политический, производственный опыт, выработанный четырьмя поколениями советских граждан. В подавляющем большинстве случаев подобная пропаганда не отличалась особой изощрённостью и брала на прицел не столько ум, сколько эмоции своих потенциальных адресатов. Неизменный успех такого подхода обусловлен его совершенной адекватностью по отношению к запросам “массовой аудитории”. Но, в то же время, достаточно высокообразованная или, по крайней мере, стремящаяся к знанию публика уже не желала довольствоваться дешёвыми поделками антикоммунистической пропаганды. Для её обработки и переубеждения требовалось так или иначе обращаться к высокой теории, придавать пропаганде наукообразный вид. Вот здесь-то и оказался востребованным интеллектуальный продукт многочисленных западных и российских экономистов, в большей или меньшей мере противопоставлявших свои концепции, духу и букве марксистского экономического учения. При этом даже те варианты изложения основ политической экономии1, которые создавались под явным влиянием трудов К.Маркса и претендовали, отнюдь не на опровержение, а лишь на творческую (развивающую!) критику его идей, преподносились буржуазными пропагандистами как суровые и не подлежащие обжалованию приговоры всей экономической базе марксизма. Тогда, в горячие перестроечные и постперестроечные годы, на фронт идеологической борьбы были мобилизованы не только изначально предназначавшиеся для этого фронта, тексты таких апологетов капитализма как Л.Мизес, Ф.Хайек, М.Фридман, но и труды сравнительно менее политически ангажированных экономистов, чья приверженность ценностям буржуазно-капиталистического общества не была столь фанатична, а претензия на научность более обоснованна. Во время холодной войны, когда противостояние двух систем велось не только на военно-политическом, но и на теоретическом уровне, экономическая наука передовых стран капиталистического Запада, в особенности вузовская наука, остро нуждалась в такой системе экономических знаний, которая, с одной стороны, достаточно ясно и полно раскрывала бы основные проблемы общественного производства, и, с другой – не приводила бы к столь же радикальным выводам, как марксизм. Такая обеззубленная политическая экономия2, беспрепятственно оккупировала вузовские кафедры, благосклонно воспринимаясь детьми высокопоставленных чиновников и состоятельных буржуа. Лишь бы в ней не было ни слова о “классовой борьбе” или “нечестно присваиваемой прибавочной стоимости”.

Одним из таких наиболее популярных вариантов изложения основ экономической науки стал небезызвестный экономикс3, который ещё советские специалисты справедливо называли “системой экономических наук без политической экономии”4. Учебник “Экономикс” К.Р. Макконнелла и С.Л. Брю, многократно переиздававшийся на русском языке, хорошо известен всем, кто, так или иначе интересуется экономикой. Несмотря на свою эклектичность и отсутствие непротиворечивой теоретико-методологической базы, экономикс не только снискал огромную популярность (сперва на Западе, а после 1991 года и на постсоветских просторах), но и стал – пусть в основном на обывательском уровне – использоваться как источник аргументов для политических дискуссий, точнее – для обоснования различных вариантов либеральной (= буржуазной) экономической парадигмы. Примером подобного использования может послужить попытка применить узкоспециальную, по сути, иллюстративную идею “эффекта быстрого старта” для объяснения такого сложного, конкретно-исторического явления как послевоенное восстановление советской экономики. Прежде чем перейти к критике одной из подобных попыток, разберёмся, чем же является концепция “быстрого старта” сама по себе.

Аутентичное изложение данной концепции мы находим в учебнике Грегори Мэнкью “Принципы экономикс”:

Эффект “быстрого старта” – при одинаковых инвестициях в экономику двух стран темпы промышленного роста будут выше там, где начальный потенциал был ниже.

Анализируя смысл феномена убывающей доходности капитала, можно сделать еще один важный вывод: при прочих равных условиях страны с низким уровнем развития имеют предпосылки для более быстрого экономического роста. Такой результат влияния начальных условий на темпы последующего развития иногда называют эффектом “быстрого старта”.

В бедных странах у рабочих иногда нет даже самых простых инструментов, поэтому производительность труда находится на очень низком уровне. В результате даже незначительные инвестиции приводят к ее заметному росту. В развитых же странах техническая оснащенность производства очень высока. Вследствие этого даже значительный прирост капитала, приходящегося на одного рабочего, приводит к весьма небольшому росту производительности труда. Анализ показателей экономического развития разных стран подтверждает наличие эффекта “быстрого старта”: при равенстве прочих показателей, в частности доли ВВП, направляемой на инвестиции, бедные страны достигают более высоких темпов развития, чем богатые.

Эффект “быстрого старта” позволяет нам объяснить некоторые удивительные цифры, . Так, в течение 31 года США и Южная Корея инвестировали примерно одну и ту же долю ВВП. Однако рост ВВП США составил в среднем около 2%, в то время как у Южной Кореи этот показатель достиг 6 %. Мы объясняем этот феномен эффектом “быстрого старта”. В 1960 г. Южная Корея имела показатель ВВП на душу населения почти в 10 раз меньше, чем США, что отчасти и объясняло низкий уровень инвестиций. Вследствие незначительности начального капитала его аккумуляция принесла быстрые результаты, что и обусловило высокий показатель прироста ВВП.

Эффект “быстрого старта” проявляется в различных аспектах нашей жизни. Например, ученик, добившийся заметного прогресса в учебе за год, скорее всего начинал учебный год с весьма посредственных оценок. Тот же, кто привык старательно учиться, вряд ли сможет заметно повысить результаты, зато его знания будут более полными и прочными. Аналогичным образом южнокорейская экономика развивалась более быстрыми темпами, чем американская, зато в США был и остается высоким показатель ВВП на душу населения .

Источник: Мэнкью Грегори Принципы экономикс. – СПб – Москва – Харьков – Минск: “Питер”, 1999, сс. 523-524.

Исходя из одного этого отрывка, уже можно сделать два важных вывода.

Во-первых, концепт “быстрого старта” представляет собой идею, выведенную методом индукции из обобщения целого ряда однотипных случаев; абстрактом, сугубо спекулятивно вычлененным из потенциально бесконечного множества конкретно-исторических феноменов экономической жизни. Сказанное вовсе не означает, что концепция быстрого старта – ложна или бесполезна. Это означает лишь то, что логически неверным было бы делать обратное умозаключение и пытаться всякий конкретный случай феноменально быстрого экономического роста объяснять “эффектом быстрого старта”. Подобный логический трюк лишь по видимости носит признак добросовестного дедуктивного умозаключения, являясь, в действительности, халтурной попыткой заменить полноценное историческое и политико-экономическое исследование подыскиванием разного рода “явлений”, “тенденций” или “эффектов”, присущих всему классу тех экономических процессов, природу которых требуется раскрыть.

Во-вторых, очевидно, что у Мэнкью, в эффекте быстрого старта обобщаются лишь примеры увеличения темпов промышленного развития, т.е. речь идёт об относительных показателях, ничего не говорящих о реальном благосостоянии людей, труд которых эти темпы обеспечивает. На это, кстати, достаточно ясно намекает и последняя фраза приведённой выше цитаты: “…южнокорейская экономика развивалась более быстрыми темпами, чем американская, зато в США был и остается высоким показатель ВВП на душу населения”.

Оба вывода ясно свидетельствуют о крайне выморочном характере эффекта быстрого старта, о том, что идея сия не дотягивает до статуса подлинно-научного понятия, поскольку носит не конкретно-всеобщий, как и подобает понятию, а лишь абстрактно-всеобщий характер. Уже одно это делает бесперспективными любые попытки использования данной концепции в политических спорах. Однако, такого рода попытки, всё же, имеют место. В качестве примера приведу эпизод одной увлекательной дискуссии, которую мне довелось вести несколько лет назад на страницах сайта “Научный атеизм”. Один из активных участников обсуждений, некто г. Ма, предпринял следующую попытку дискредитировать заслуги советского руководства и экономического учения Маркса в деле послевоенного восстановления народного хозяйства СССР:

Советский Союз, справился с этой задачей [послевоенного восстановления] заметно лучше, потому что разрушений было больше. Есть такое понятие в экономике как “эффект быстрого старта”. Основано это понятие на том, что чем менее индустриализована страна, тем большей эффект дают в неё инвестиции. Любой инвестированный капитал в равные промежутки времени и в равных количествах даёт отдачу всё меньше и меньше. Поэтому, если вложить 1 млн. долларов в экономику какого-нибудь Гондураса это даст больший эффект и больший рост ВВП, чем аналогичные в процентном отношении деньги вложить в экономику Японии. Чем страна более разрушена, тем быстрее будут темпы роста её дохода. Поэтому та же индустриализация и послевоенное десятилетие дали чуть ли не 15% рост ВВП в год, что выше чем во многих капстранах. Но… это не говорит о том, что социалистическая система хозяйствования лучше капиталистической.

Источник: http://atheism.ru/library/maikg_2.ph...=1&type=phorum

Когда обыватель хочет возвыситься до мировоззренческих обобщений, из него чревовещают лишь господствующие предрассудки его времени. Эти и подобные им праволиберальные и консервативные предрассудки особенно широко распространены в современном российском обществе. Они стягивают его удушающей петлёй. Застят глаза и дезориентируют даже добросовестных в своих побуждениях граждан. Именно поэтому тщательный разбор такого рода предрассудков и всесторонняя критика их крайне необходимы. Но ограничимся здесь лишь критикой процитированного фрагмента дискуссии.

Попытку применить эффект быстрого старта для объяснения процессов, сопровождавших послевоенное восстановление СССР, следует критиковать одновременно с двух позиций: с общеметодологической и с историко-экономической. Двинемся по порядку.

I. Критика методологии

Попытка поставить в один ряд и как-либо сравнивать некий абстрактный “социализм” и “эффект быстрого старта” – грубо ненаучна. Имеет смысл изучать конкретную историческую реальность жизни советского общества, его экономики. Именно эту, отчасти продолжающую жить в настоящем, историческую реальность и следует сопоставлять с идеей социализма, как она была оформлена и выражена в трудах классиков. Только таким образом мы сможем приблизиться к ответу на интересующий нас вопрос: что же послужило движущей силой феноменально быстрого послевоенного восстановления СССР и в каком отношении состоит этот факт с идеей “быстрого старта” из “Принципов экономикс”.

Едва ли кто-либо решится оспаривать утверждение, что советская система была попыткой построения социализма. Производственная система советского общества должна рассматриваться, не метафизически, не как циклически воспроизводящий себя механизм, а как процесс, основным содержанием которого выступала борьба за социализм. Ранний социализм может во многом, если не во всём, уступать развитому капитализму. Но вот уже полный коммунизм согласно определению есть такой общественный строй, который по основным жизнеобеспечивающим экономическим показателям, прежде всего по производительности труда, превосходит все модификации капиталистического способа производства. Вряд ли кто-то даже из убеждённых сторонников социализма в одной отдельно взятой стране станет утверждать, что в СССР, на каком-либо этапе его развития удалось достичь стадии полного коммунизма. И всё-таки нечто от социализма, а значит и от коммунизма, в СССР было. Именно в этом отношении советская система интересна для современных коммунистов: то, в чём она была лучше (эффективнее, свободнее, справедливее) – следует отнести к подлинно социалистическим элементам этой системы; и наоборот – то, в чём она уступала (по чётко определённым, исчислимым параметрам) развитым формам буржуазного общества, должнo указать нам на отдельные просчёты и недоработки в теории и практике социализма, которые мы обязаны будем учесть в процессе следующей попытки его построения.

Советская система в СССР была развёрнута как широкомасштабный проект, вовлекающий в себя все сферы общества: экономику, политику, образование, культуру, идеологию… Эффект быстрого старта, как и великое множество других эффектов, лишь сопровождал работу советской экономики, но не в коей мере не обеспечивал её успехи, поскольку обеспечить что-либо способен лишь правильно организованный труд живых людей. Даже страшно представить себе, какая катастрофа постигла бы нашу страну, если бы Сталин вместо экономического учения Маркса стал пользоваться “Принципами экономикс” и принял бы решение сразу после войны перевести нашу страну на рельсы рыночной экономики. Вероятно, мы и по сей день продолжали бы это восстановление, если бы вообще уцелели под натиском новых агрессоров.

Нельзя, так же, упускать из виду, что эффект быстрого старта – идеальный пример феноменологической (или описательной) концепции, т.е. такой концепции, которая описывает наблюдаемые в опыте свойства предметов и процессов, но не вникает в их внутренние механизмы. Знание об эффекте быстрого старта способно помочь нам сделать прогноз экономического развития того или иного региона, отрасли, бизнеса, но ничего не может сказать о характере тех вполне материальных сил, которые это развитие обеспечивали. В случае послевоенного восстановления СССР этими материальными силами были советские механизмы управления экономикой, следовательно, без обращения к анализу этих механизмов, невозможно и дать ответ на интересующий нас вопрос о роли советской системы в послевоенных успехах Союза. Сопровождалось ли послевоенное восстановление СССР каким-либо “эффектом” или нет – не имеет решающего значения, ибо эффект быстрого старта – на то и “эффект”, чтобы быть не более чем внешним проявлением некой глубже лежащей реальности, обеспечивающей саму возможность как “эффекта быстрого старта”, так и всех прочих, присущих ей экономических явлений. “Эффект” на то и эффект, что он не способен существовать сам по себе, а обуславливается тем, чтo этот эффект производит. Чем-то более фундаментальным. Какой-то более глубоко лежащей реальностью. Что же это за “более глубоко лежащая реальность”? Разумеется, эта реальность вполне конкретна и материальна – это советские механизмы и принципы мобилизации трудовых ресурсов страны. Что же это за принципы? В сфере общественного производства таким принципом была, осуществлявшаяся Госпланом рационализация хозяйственной деятельности, благодаря которой создавалась материальная основа для роста общественного благосостояния. В сфере, потребления, параллельно пробивал себе путь принцип справедливого распределения общественного продукта, призванный обеспечивать прямо пропорциональную зависимость между индивидуальными трудовыми затратами и заработной платой (“от каждого по способностям – каждому по труду”; “как поработал – так и заработал” и т.д.). Совокупное действие этих механизмов, не могло не оказывать позитивного воздействия на отношение советского человека к своему труду. Оно обуславливало возникновение и широкое распространение такого явления как позитивная трудовая этика советского рабочего, выражавшаяся в развитии искреннего трудового энтузиазма, добросовестности, стремления к производственным достижениям. Все эти глубоко позитивные социально-психологические явления становились немаловажными факторами экономических успехов советского общества, в том числе и высоких темпов послевоенного восстановления. Последнее, к слову сказать, доказывает, что сам трудовой энтузиазм (проявлявшийся и в стахановском движении и в традиции социалистического соревнования) не являлся результатом исключительно внешнего идеологического воздействия, не нагнетался искусственно, по заданию партии и правительства, а был обусловлен вполне материальной причиной – реальным ростом благосостояния подавляющей массы трудящихся.

Конкретно-историческое содержание каждого из этих двух механизмов, будет раскрыто ниже в блоке “Историко-экономический аспект критики”.

Подозреваю, однако, что этот, приведённый выше, краткий вариант ответа покажется читателю недостаточно убедительным. Поэтому спешу изложить свою мысль подробнее.

Для серьёзного ответа на вопрос о роли принципов, положенных в основу советской производственной системы в деле послевоенного восстановления СССР необходимо:

во-первых: сформировать адекватное представление об исторических реалиях послевоенного восстановления СССР.
во-вторых: установить, то, какие именно экономические, организационные, общественно-психологические механизмы применялись тогда в процессе послевоенного восстановления
в-третьих: сделать вывод о том, насколько рационально или нерационально была налажена вся программа восстановительных работ, имелись ли у неё рыночные альтернативы и могли бы эти альтернативы оказаться более эффективными.
в-четвёртых: в каком соответствии с истинно-социалистическими принципами управления находились те реальные принципы управления, которые реализовывались в советской системе, применялись советской партией и правительством в ходе реального послевоенного восстановления СССР. Только после решения этих четырёх предварительных задач мы способны поставить и разрешить более глобальный вопрос о том, какой общий вывод о перспективности и эффективности применения марксистской политэкономии можно делать из факта феноменально-быстрого послевоенного восстановления СССР. Но ведь подход, ограничивающийся отсылкой к эффекту быстрого старта – не содержит в себе даже попытки чего-либо подобного! Стоит ли удивляться, что и выводы г. Ма оказываются столь шаткими и даже прямо ошибочными.

Тезис об эффекте быстрого старта не даёт нам ни какого инструмента для анализа социально-экономической природы послевоенного восстановления СССР и, поэтому не может служить для дискредитации как экономического учения Маркса, так и экономической политики советского правительства, этим учением во многом (но не во всём!) руководствовавшегося. Если не понятно, почему это так, то поясняю.

Любые исторические события, процессы как и история в целом, – диалектичны, т.е. совмещают в себе как общее, тенденциозное, повторяющееся, так и частное, уникальное, конкретное. Указав на эффект быстрого старта, автор критикуемой цитаты ухватил лишь часть того общего и повторяющегося, что может иметь место в процессе ускоренного возрождения хозяйственного потенциала какой-либо страны. Экономисты приведут вам ещё целый ряд каких-нибудь “эффектов” или “принципов”, роднящих исторические явления подобного рода. Почему в качестве ведущего следует выбирать именно эффект быстрого старта, а не какой-либо другой “эффект”? Г. Ма остановил свой выбор на этом эффекте лишь потому, что он показался ему достаточно “эффектным” для отвлечения внимания и для сугубо словесного отрицания заслуг советских принципов хозяйствования и механизмов мобилизации трудовых ресурсов, явившихся решающими как для всего процесса послевоенного восстановления СССР, так и для обеспечения самой возможности этого самого хвалёного эффекта быстрого старта. Но за какой бы эффект мы тут не схватились – это не поможет нам разобраться в механизме послевоенного восстановления, а значит и не позволит нам сделать какое-либо обоснованное заключение об эффективности или неэффективности плановой экономики и актуальности марксистской политэкономии. А дело-то всё в том, что истинное понимание достигается не сосредоточением на конкретном и уникальном в явлении (как это имеет место у многих), и не обнаружением одного лишь общего, (как у г. Ма), а только благодаря совмещению двух этих моментов познания, т. е. благодаря постижению конкретно-всеобщей природы явления. Ибо истинное понимание – есть способность выразить познаваемое в понятии, а понятие и есть не что иное, как конкретная всеобщность.

Легко догадаться, откуда растут уши с этим эффектом быстрого старта. Прочитав цитированный выше отрывок из учебника Мэнкью, г. Ма решил, что если восстановление приводится как пример эффекта быстрого старта, значит, восстановление может быть при помощи этого эффекта объяснено. Но это же две совершенно разные задачи! То, как мыслит г. Ма – это даже не метафизика (мышление в понятиях), а чистый аллегоризм, т.е. подыскивание более-менее удачных сравнений. Но ведь сравнить – не значит объяснить!

Ещё один важный аспект проблемы заключается в том, что проекты послевоенных восстановлений в Германии, Японии и ряде других стран осуществлялись на основе широкого применения плановых механизмов. Об этом свидетельствует активное участие в восстановительной деятельности такого левого кейнсианца как В.В.Леонтьев. “Успехи [японской] экономики были вполне очевидны, базируясь, в том числе и на активном использовании леонтьевского метода. Более того, многие здешние политики и предприниматели считали его одним из “отцов японского экономического чуда” и были готовы прислушаться к его мнению”. Так что и “абсолютному рекорду роста ВВП в истории человечества”, который, как правильно заметил Ма, “принадлежит Японии”, японцы обязаны, прежде всего, своему рационально организованному труду. Кто же помог привнести в послевоенную японскую экономику эту рациональность? Может быть, это был какой-нибудь фанатичный монетарист, чикагский ультралиберал, любитель порассуждать о самодовлеющем значении рынка? Нет. Этим человеком стал тот, кто, хотя и не был последовательным марксистом, но, тем не менее, признавал и преимущественную роль планирования в организации производства в частности, и живейшую актуальность экономического учения К.Маркса в целом5. Леонтьев не был коммунистом, но, довольно уже и того, что он был крайне далёк от того вульгарного рыночного фундаментализма, который пытается проповедовать уважаемый г. Ма.

II. Историко-экономической аспект критики

“Советский Союз, , справился с этой задачей заметно лучше, потому что разрушений было больше”. Да-а-а… Автор этой цитаты логику явно учил не по Гегелю! Руководствуясь этим утверждением, можно смело заявить о том, что если бы Гитлер утрамбовал СССР до самого Тихого Океана, то восстановление и вовсе совершилось бы в одночасье. Прошу обратить внимание: я не отрицаю эффект быстрого старта, но эта формулировка – просто из ряда вон: она не подтверждается ни историческим опытом, ни законами экономической науки, да и из эффекта быстрого старта напрямую не может быть выведена.

Приведём исторический пример. Обитатели города Мохенджо-Даро (столица древнейшей Индской цивилизации), подверглись полному истреблению во время нашествия арийцев. И что же? Где спасительный эффект быстрого старта? Его нет! Город в развалинах, цивилизация мертва, оставшиеся в живых люди разбредаются по соседним царствам. Не надо быть А.Смитом, чтобы понять: не объём разрушений определяет темпы последующих восстановительных работ (они могут и не начаться, в виду отсутствия необходимых факторов, как и случилось в Мохенджо-Даро), а, прежде всего:

методы и принципы организации трудовых ресурсов,
объёмы этих и всех прочих необходимых ресурсов (количество людей, способных и желающих принять участие в восстановительной деятельности, наличие достаточного количества пищи, строительных материалов и др.), и, наконец,
объёмы инвестиций, направленных непосредственно в эту деятельность (фактор целевого расходования средств и отсутствия коррупции).

Всё. В случае с Индской цивилизацией, всех этих факторов оказалось совершенно недостаточно и вот – она уже пожива для археологов. А что же мы видим в случае в. п. СССР? Объёмы трудовых и прочих ресурсов (см. п. № 2) после опустошающей войны весьма ограничены; о зарубежных инвестициях даже мечтать не приходится – советский народ сам инвестирует в себя с помощью системы “Государственных облигационных займов”, а это весьма хилые инвестиции; остаётся последнее – способ организации трудовых ресурсов (п. № 1). Каким же был этот способ организации в Советском Союзе послевоенных лет? Разумеется – советским, плановым. Следовательно, не какой-то абстрактный “эффект”, а люди, принимавшие участие и управлявшие процессом послевоенного восстановления (коммунисты, марксисты) должны быть признаны творцами этого величайшего в истории России трудового подвига.

Общие законы экономического развития – универсальны, но даже это не даёт оснований проводить аналогии, подобные тем, которые автор рассматриваемой нами цитаты проводит с Гондурасом и Японией. Ни одна страна третьего мира, пример которых он пытается привести для обоснования своей модели феноменально быстрого восстановления народного хозяйства СССР, не лишалась в ходе военных действий столь значительной доли своего работоспособного населения. Масштабы разрушений в СССР были громадны, количество работоспособной силы на условный объём подлежащих восстановлению коммуникаций – меньше, а колоссальный положительный эффект, между тем – на лицо! С другой стороны – Западная Европа, с её священной частной собственностью, рынком, конкуренцией, да ещё и колоссальными финансовыми вливаниями из США, предусмотренными знаменитым “планом Маршалла” и, не смотря на это, “Советский Союз, , справился с этой задачей заметно лучше…”. Только ли в “эффекте быстрого старта” здесь дело? Разумеется, нет. Но только у заправских буржуазных пропагандистов всё просто: сказал “эффект быстрого старта” и будто бы всё остальное само собой сделалось!

Здесь самое время рассказать о тех “советских механизмах и принципах организации труда”, о которых я упоминал выше. В первую очередь коснёмся такого принципа как планомерная рационализация хозяйственной деятельности. Итак. На восстановительные работы нужно поднять миллионы людей, “инвестировать” в которых разорённому войной государству особо нечего. Те суммы, которые советское правительство умудрилось наскрести благодаря учреждённой в послевоенные годы системе “Государственных облигационных займов”, не идут ни в какое сравнение с североамериканскими инвестициями в Западную Европу, целенаправленно осуществлявшимися Вашингтоном ради укрепления своего политического влияния на континенте. Невероятно быстрые темпы и впечатляющие результаты восстановительной деятельности при минимуме инвестиций – вот непосредственный позитивный результат того, что плановые механизмы организации производства и переброски трудовых ресурсов применялись в СССР смело и полномасштабно, без трусливой и суеверной оглядки на эгоистичные интересы буржуа и принципы частной собственности, как это имело место в западной Европе, где послевоенная разруха и нищета временно прочистила людям мозги и, буквально выламывая руки, заставила поступиться иррациональными частнособственническими установками.

Вторым пунктом будет рассмотрен принцип справедливого распределения общественного продукта. Наряду с общим ростом благосостояния общества, (обусловленного не только рационализацией производства и увеличением производительности труда, но и большей, чем при капитализме равномерностью распределения продуктов этого труда), действие данного принципа способствовало пробуждению массового производственного энтузиазма и формированию позитивной трудовой этики, что особенно ярко проявилось в годы первых трёх довоенных пятилеток. Разумеется, трудовой энтузиазм способен проявить себя и в рамках капиталистически организованного производства, но всё же именно советская система обеспечила условия для того, чтобы реальный производственный эффект трудового энтузиазма раскрылся с максимальной силой и полнотой. Трудовой энтузиазм должен выполнять при социализме не второстепенную, не вспомогательную, как в буржуазных странах, а первостепенную функцию. Не может быть ни малейшего сомнения в том, что трудовой энтузиазм является одним из тех элементов советской системы, которые всецело войдут составной частью в полноценную социалистическую модель общества. Трудовой энтузиазм – это, выражаясь метафорически, душа социалистического труда: первый шаг на пути ликвидации отчуждения между тружеником и самим процессом труда. Решительная политика государства, направленная на ликвидацию имущественного и статусного неравенства становится материальной основой для того, чтобы лозунг “свободного труда ради идеи, а не ради денег” превратился бы из лицемерной агитки жадного буржуа или бюрократа в доминирующую форму самосознания подавляющей массы трудящихся. Та политико-экономическая система, в условиях которой такая материальная сила как интенсивный и качественный труд, наглядно становится условием реализации общественных идеалов (прежде всего идеалов равенства, справедливости, бесклассовости), способна и сами эти идеалы сделать материальной, движущей силой. Только после того как пролетарская диктатура обеспечит ярко выраженную тенденцию к установлению социального равенства, механизмы “моральной” стимуляции производственной деятельности станут действительно моральными и превратятся из напыщенной фразы в реальный фактор роста производительности труда.

Нельзя отрицать того, что в советской системе так и не удалось создать условий для полной реализации данной закономерности. Оно и не мудрено, если помнить как быстро пролетарская диктатура разжала свою железную хватку и переродилась в диктатуру партийно-бюрократического аппарата над пролетариатом… Увы, ни один из принципиально новых способов производства не являл всех своих преимуществ сразу, в первое же своё появление на исторической сцене. И всё же нельзя не признать, что в советском обществе указанная закономерность давала о себе знать, как настойчиво пробивающаяся тенденция. Она приносила уже свои реальные позитивные плоды, до тех пор пока не была задушена либеральными протокапиталистическими реформами 60-х годов. Можно спорить о том, имелись ли материальные предпосылки для её полной реализации в СССР на каком-либо этапе его истории; были ли производительные силы достаточно развиты для этого. Но то, что общественный прогресс, так или иначе, должен сопровождаться реализацией этой закономерности – это исходит из самой идеи прогресса.

Заметим, ни одна из развитых капиталистических стран не обходится совершенно без элементов морального стимулирования. Любое, в т.ч. и капиталистическое государство, развивает и использует систему более-менее удачных идеологем, применяемых в качестве катализатора трудовой активности. Американец трудится не только ради личного обогащения, но и “ради американской мечты”. Английский патриотизм не только притча во языцех. Он был яркой отличительной чертой британской ментальности, способствовавшей консолидации англосаксонского мира. И только российские горе-реформаторы ельцинской поры решили провозгласить Россию государством “без идеологии”6, а на деле, заменили “марксизм-ленинизм” дикой и не потребной либеральнообразной демагогией, не несущей в себе даже следов какой бы то ни было цельной трудовой этики. А ведь эта этика на протяжении десятков лет советской истории была одним из ярчайших выражений реальных экономических успехов нашей страны. Верно и обратное: постепенное выпадение, этического фактора из системы мотивов, определяющих отношение советского человека к труду, стало одним из знаковых процессов, сопровождавших его перерождение в человека типично буржуазного. Сначала – скрытый, вялотекущий, а затем и явный отказ от социалистической трудовой этики был одним из характернейших симптомов разложения экономико-политической системы советского общества.

Нельзя отрицать и того факта, что в ходе восстановления в нашей стране использовался бесплатный (по существу рабский) труд немецких военнопленных и советских зеков, среди которых, попадались и совершенно невинные люди и даже герои, подло оклеветанные завистниками или попавшие в немилость сволочного начальства. Злостные антисоветчики пытаются как можно сильнее преувеличить масштабы этого явления. В действительности лишь около 1% всех восстановительных работ могло быть осуществлено благодаря принудительному труду7, по той простой причине, что XX век – это всё-таки не средневековье, а значит и большая часть объектов промышленности и инфраструктуры обладает тем уровнем технологической сложности, который уже не позволяет в сколько-нибудь значимых масштабах применять для их восстановления неквалифицированный и низко квалифицированный труд.

В заключение, предлагаю взглянуть на нашу проблему со следующей стороны.

“Рост ВВП”, как уже было замечено выше, представляет собой относительный экономический показатель. Английская колония на берегах Нового Света могла давать потрясающе интенсивный рост ВВП, но при этом оставаться весьма отсталой по сравнению с любым захолустным городком старой Англии, с ростом ВВП близким к 0. В случае с Советским Союзом следует акцентировать внимание не только на интенсивность роста экономики, но и на результат, на то, как быстро был осуществлён выход на высочайший в истории России уровень экономического могущества и общего благосостояния населения. Ведь все западные экономисты второй половины 40-х – нач. 50-х годов хором твердили, что после такой тотальной войны, период восстановления затянется в нашей стране лет на 40. А СССР уложился в 15 (в отдельных регионах – 20)! Не тогда ли гарвардскими светилами была выдвинута эта концепция “быстрого роста”, чтобы хоть как-то вписать феномен Советского Союза в координаты буржуазной политэкономии? Иными словами, нужно различать: 1. темп роста промышленности (это относительный показатель) и 2. то, как скоро благодаря этим темпам общество сможет достигнуть определённых, заранее заданных экономических показателей (в нашем случае – довоенного уровня производства). Это показатель абсолютный. Так вот 1 – это показатель на примере которого можно демонстрировать проявление эффекта быстрого старта, а 2 – это уже не что иное как достижение советской системы (уже заключавшей в себе ростки социализма). Когда мы говорим, что Советский Союз справился задачей послевоенного восстановления, в целом, не хуже капиталистических стран, то имеем в виду не темпы этого восстановления (частично выражающиеся в эффекте быстрого старта), а результат. Одно дело – “быстрый старт”, а динамичное продолжение и отличные результаты – другое. Вот именно это продолжение и результаты следует отнести к числу заслуг советской системы хозяйствования, а, следовательно, и к преимуществам социалистических, марксистских идей, нашедших в советской системе своё частичное воплощение.

Теперь, я надеюсь, ясно, что объяснение высоких темпов послевоенного восстановления СССР не может быть сведено к эффекту быстрого старта, а само присутствие данного эффекта в процессе восстановления не способно отнять у советской системы, советского государства (а равно и у советских руководителей всех уровней, опиравшихся в своих действиях на теоретические положения марксистской политэкономии) их заслуг в деле этого восстановления.

Сноски

1 Речь идет о таких, условно альтернативных марксистскому, вариантах изложения основ политической экономии, которые можно найти в трудах А.Маршалла, О.Бём-Баверка, Й.Шумпетера и др.

2 По сути дела тот комплекс экономических знаний, о котором идёт речь, уже нельзя называть “политической экономией” в подлинном смысле этого слова. Под ловкими пальцами гарвардских, кембриджских и чикагских экономических кудесников политическая экономия превратилась в дистиллированную выжимку специфически экономического знания без малейшей примеси политики, для которой выгородили другой загон гуманитарного знания – политологию.

3 Экономикс (economics), термин бурж. экономич. лит-ры, синтез бурж. неоклассических и неокейнсианских теорий, объединенных общим представлением о предмете экономич. науки, общими методологич. принципами, единой социальной направленностью в защиту интересов крупного монополистич. капитала. [Энциклопедия "Политическая экономия" - М.: Советская энциклопедия, 1980, с. 453].

4 Каратаев Н. К. Economics – буржуазная политэкономия. – М.: Наука, 1966, с. 5.

5 “Маркс был великим знатоком природы капиталистической системы… Если, перед тем как попытаться дать какое-либо объяснение экономического развития, некто захочет узнать, что в действительности представляют собой прибыль, заработная плата, капиталистическое предприятие, он может получить в трёх томах “Капитала” более реалистическую и качественную информацию из первоисточника, чем та, которую он мог бы найти в десяти последовательных отчётах Бюро переписи США, в дюжине учебников по современной экономике…” [Современное значение экономической теории К. Маркса // В. Леонтьев. Экономические эссе. Теории, исследования, факты и политика. М.: 1990].

6 “Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной” // Конституция РФ, статья 13. Но государственная идеология – это наиболее общее и универсальное выражение принципов управления собственностью, которые приняты и соблюдаются в данном государстве. Поэтому государство без государственной идеологии невозможно. А если в качестве официальной идеологии провозглашается отсутствие всякой идеологии, значит, реальная идеология сводится к принципу: кто силён (богат, имеет связи), тот и прав. Преобладание этого принципа в общественном устройстве страны ведёт к установлению плутократического режима, что мы и видим на примере современной России.

7 ГУЛАГ: правда и вымысел. Историки Юрий и Михаил Моруковы в беседе с политическим обозревателем “Правды” Виктором Кожемяко // Неизвестный марксизм. Теоретический журнал. № 3 (4), 2011, с. 106.

КАСЬЯНОВ Григорий

http://rksmb.org/get.php?5334&rss

[beater]

Есть четыре обстоятельства, которые нельзя подделать, которые в принципе не отвергаются всеми сторонами по Катыни, но которые сторонники нацисткой версии вынуждены забалтывать или изображать несущественными:

1. МОТИВ. У Сталина не было мотивов убивать польских офицеров, т.к. они прогнозируемо становились союзниками при осознаваемой как неминуемая войне с Германией. У СССР не было союзников, чтобы разбрасываться даже такими. Напоминаю, что СССР с началом войны сразу стал создавать польскую армию, а все военные мероприятия советским правительством, как правило, были просчитаны еще до войны.

У Гитлера мотивов было аж три:
-Уничтожением польской элиты подчинить навсегда Польшу Германии. Одновременно с катынским расстрелом проведены акции расстрелов представителей польской элиты в самой Польше.
-Кроме того, Гитлеру было понятно, что Сталин неизбежно использует польских офицеров против Германии в начавшеся тотальной войне, как и произошло с теми поляками, которые уцелели. Подобным образом нацисты поступили позднее с итальянскими военнослужащими, когда стала вероятной угроза их перехода на сторону антигитлеровской коалиции. Нацисты вели тотальную войну, жаль что наши современники стали об этом забывать.
-Не возиться с опасными пленными в ходе наступления. Насколько мне известно, рядом с трупами польских офицеров лежат трупы наших солдат и гражданских лиц, а по некоторой информации — в тех же могилах.

2. ОРУДИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ — немецкое оружие. Умным достаточно одного этого. Мне неизвестны случаи, чтобы расстрелы в СССР осуществлялись немецким оружием.

3. СПОСОБ УБИЙСТВА — типичный немецкий. Нет ни одного известного мне случая, чтобы в СССР расстреливали подобным образом.

4. МЕСТО УБИЙСТВА: территория дома отдыха, причем самого НКВД. Надо обладать совершенно больным воображением, чтобы представлять, как руководства НКВД специально подбирает место для массового расстрела и захоронения там, где отдыхают жены и дети сотрудников.

Остальное — досужее умствование или политический заказ.


http://communist.ru/articles.php?article_id=2993