Любовь, смерть, бессмертие и осваивающий человек

[sgaliev]

Критика продления путем "растяжения" (продолжение)

Конечно, пока останутся возможности экспансивного движения, просторы развиваться экстенсивно (скажем так, внутри сложившегося дискурса, наконец, эпистемы) путем эксплуатации внешних способностей и возможностей человека, эта сингулярная система окажется способной поддерживать некоторый прогресс, порядок в общественной жизни, более менее, нормализовать, даже гармонизировать дела в ее различных звеньях. «Система» позволит как-то раскручиваться и самому человеку. Однако, все это довольно быстро прекратится. Выйти на интенсивные рельсы движения за счет внутренних ресурсов человеческого духа мультиверсная сингулярная киборгическая махина не способна. Среди прочего, хотя бы потому, что их у потребляемого человеческого материала нет. Потому она вскорости пойдет в лавинообразный разнос, после чего не останется никакого порядка, даже самих киборгов.

Собственно, примерно так всегда случается в становлении производящих систем. Они развиваются, прогрессируют как бы эксплуатируя тот либо иной фактор-ресурс из окружения. Им выступает то разделение труда, специализация работников, причем, наемных, то движущая сила пара, углеводородов, электричества, машин, денег... С приходом постиндустриализма производство движется преимущественно силой информации. Здесь же и наконец, последним ресурсом, за который производство берется (эксплуатируя, пожирая его), — это сам человек: его дух, творчески-созидательные способности, свобода.

Но мы уже знаем, как здесь человек берется. Известно также, что в нем усматривается главенствующим моментом, могущим послужить энергетикой, силой, движителем прогресса, так называемым «человеческим капиталом». Вообще, производящее (к тому же, буржуазное) сознание не способно адекватно понимать, формировать, обеспечивать человека. Понятно, оно не ведает (да и не нужно ему это), за что в последнем современному производству следует «хвататься» ради действительного расцвета человечности, утверждения событийности. Такое вовсе не интересует: его волнения куда заземленней и прозаичней. Особенно сегодня, испытывая, по всему видать, гибельную агонию. Так что, как говорится, «Не до жиру, быть бы живу»..

Все это и становится камнем преткновения для современных производяще-буржуазных систем, их идеологов, включая транс гуманистических. Здесь-то и скрыта «кощеева игла» их существования. Они производяще-присваивающе, частнособственнически, технико-производяще ориентированы. Стало быть, гонятся за узкими конъюнктурными, индивидуалистическими, корпоративными интересами: за прибылями, наживой, «вещным» обогащением, «властью» (Ницше). Живя лишь для себя («толкаемые» к тому самим производством), они стремятся узурпировать статус «мировой элиты», мирового правительства и проч. Ради планетарного господства. Их никак не может интересовать подлинное видение и протекание исторических дел. Нужно, выгодно (и так обставляет производство) лишь подгонять последние под собственные примитивно-эгоистические потребы. Надо понимать, и сами они неимоверно деградированы, примитивны в своих «хотениях» и устремлениях. По сути, им не дано позволить себе ничего, сверх робинзонатического кожаного мешка, куда заточены со всеми потрохами и небольшой душонкой.

На самом деле. Как мы неоднократно указывали, современный массовый человек, — не важно, где и кто он, олигарх или какой другой клерк, — безоговорочный продукт и устроитель буржуазной действительности закатной поры. Это присваиватель, эгоист, «технарь», утилизатор окружения, манипулянт, изгнанник из производства, обреченный изнутри себя и господствующими порядками на смерть. В дополнение к сказанному, присваивающе, буржуазно извращенный, «атомизированный», превращаемый сегодня в собственный симулякр, он атрофирован от общества, других людей. По подлинному счету, он не способен любить, дарить благо, созидать, жить миром. Одним словом, указанные выше, «невозможности» касательно достижения вечности, бессмертия, относятся именно к данному типу людей. И не важно: являются ли они личностями, индивидами, даже экзистенциями, простые обыватели они или даже самозванные «элитарии». Все обращены лицом к погибели, но не к бессмертию, хоть и всяко жаждут его, не ведая при этом, что оно такое. Не следует также забывать: современные производящие порядки нисколько не служат условием, простором, где бы мог реализоваться человек как непосредственный носитель вечности, бессмертия. Они-то и обрекают его вместе с миром на погибель.

Повторяем, буржуазный человек, — при власти ли он, или лишен ее, богач или бедняк, — просто не способен, не может себе позволить истинно осмысливать и утверждать человека, освободить его от всего, что мешает по-настоящему жить в мире, не отчужденно, с бытием. Отсюда же не заинтересованность (вместе с нежеланием) властных структур, «хозяев мира» в общественно-производственных целях обращаться к подлинно-созидательным, возможностям, энергетике человека. Ведь иначе, среди прочего, это бы прекратило их существование, сломало бы «мировой порядок», в устройстве и поддержании которого на планете им принадлежит активнейшая роль. Оно и понятно. Царящий порядок неимоверно выгоден транснациональным хозяевам. Лишь здесь они позволяют себе безнаказанно и самонадеянно «раскручиваться», достигать узкокорыстные, бесчеловечные цели, вплоть до насаждения горе известной средневековой темноты. Также легко обеспечиваемы задачи по удержанию собственного господства, неуязвимости, «вечного пребывания у власти», пользуясь всеми благами мира.

Важно понимать, они не только не хотят, но также не могут, не способны усматривать, тем более, идти и двинуть мир, человека путями и средствами подлинного освобождения, исторического восхождения, ибо тем самым прекратят собственными руками свое господство и власть над планетой. Зашоренные прихватительскими влечениями, ничего другого, — вдобавок, истинного, отнимающего у них нажитое (власть, богатства, возможность беспредельничать в мире), — они не могут видеть, не позволят себе. Тем паче — остальным, подвластным. И все это при условии, что именно в буржуазной действительности, особенно в современных, предельно опасных условиях почти на каждом шагу открываются, существуют возможности, пути, предпосылки истинному видению хода дел, подлинной перспективы. Мало того. Наиболее последовательные и продвинутые искатели, движения уже пытаются торить путь к ней.

Вот почему, уделом мировоззренческо-идеологических смысложизненных исканий воротил современного мира, да и буржуазного сознания в целом является нечто низкопробное, от, как бы сказал Маркс, «грязно-торгашества», зато вполне устраивающее: позитивистски-прагматистское, инструменталистское, сведенное к бихевиоризму и растворенное в соках постмодерна, мировидение. А на этом основании, в частности, —приятие, формирование и использование человека. Такое приятие последнего, между прочим, даже не дотягивает до представлений просветителей XVII столетия.

Однако, это мало кого волнует. Главное, — «человек», которого держатся («вывели»), вполне приемлем, доступен мониторингу, прогнозированию. Что важно, — симуклированию, сведению к аватарам. Он «прозрачен» для бигдата и управляем облачными технологиями. Больше, — вполне вписываем в (как бы сказал «человек из подполья» Достоевского, «органным штифтиком») структуру всевозможных информационно-кибернетических устройств, разновидность которых представляет универсальная сингулярная система искусственного интеллекта. К ней-то, как раз, устремляют трансгуманисты, в частности, в лице Курцвейла.

И, что важно для преследуемых нами целей, Ни господствующие порядки, ни, тем более, люди не формируют (не способны на это) вещи, в том числе всевозможные ИИ, гаджеты, служащие обеспечению бессмертия. Вряд ли, к тому же, активность и результаты последней такого человека, — присваивателя, эгоиста, утилизатора окружения, «вещи», манипулянта, «технаря» и проч., — удостаиваемы возвышения в статус общечеловеческих достояний. Вряд ли они (к тому же, в «вещной» данности) будут кому-либо значимы, для чего-либо нужны, помимо обеспечения ближайших производственных нужд в них. Результаты творчества столь ограниченного человека, конечно же, не способны сложиться в означенные «кирпичики» нерукотворного памятника народа, истории.

Дабы последние воздвиглись, мало одного хотения и даже активности, порой очень даже «размашистой», — не дай Бог, в деструктивном направлении. Нужно заполнять вечные памятники о себе принципиально иными, а именно: осваивающе-произведенческими, событийными смыслами, устремлениями, формами поступления, заботы. Но их-то наличный сегодня мир с его обитателями принципиально не дает, не предполагает. А потому, выходит: наличным (насквозь растленным буржуазностью) людям для своего преображения в утвердителей вечности, тем более бессмертия предстоит качественно перемениться. И именно — в осваивающих событийных созидателей. Причем, не просто в единичном порядке (что само по себе проблематично), не просто по воле «господина случая», но всем миром, общественной системой, куда глубинно вжиты.

И, пожалуй, самое важное. В данных «переменах» исключительно значимо, результативно не телесное (на каком бы клеточном, генетическом и субгенетическом уровнях это ни вершилось) преображение, на что напирают «растяжители» с «оживителями». Важно прежде всего и главным образом преображение духовное, духовно-практическое. Вот, об этом-то наши «растяжители» с «оживителями» (кто бы ни были) ни разу даже не вспоминают, не заикаются.

Некогда духовно-практическим преображением людей, формированием нового, всесторонне и гармонически развитого человека «в лобовую» занялась было наше Советское общество под руководством КПСС. Однако, по ряду причин, затеянный, беспрецедентно грандиозный социально-исторический «эксперимент» не увенчался успехом. Сама Партия и мир, возводимый народом, который она возглавляла, проиграли столь же великую историческую битву за новый мир и человека силам зла. С тех пор, как последним удалось одержать верх, все наши духовно-практические человекопреобразующие начинания (кстати, и успехи, к тому же, немалые) оказались преданы полнейшему забвению и даже осмеянию, поруганию (кстати, не нами самими ли?)...

Между тем, не мешало бы их вспомнить, вновь возродить, исправив, уточнив, продолжить дальше. Будем надеяться, настанет время, и данная возможность предоставится.

Вот, тогда можно быть вполне уверенным: героям того благословенного времени будет подсильно не только себя самих увековечивать, даже обессмерчивать, но также сооружать вещи и устройства (в том числе кибернетические), коим, снова-таки, удастся разворачивать разум и волю событийного человека до сингулярности и мультиверсности. Причем, — не производящей (губительной), но произведенческой, подлинной. В этом случае, что в высшей степени значимо, данные изобретения не будут подавлять, вытеснять, подменять человека, не отчуждать. Они будут служить ему средствами, инструментами дальнейшего проникновения в тайны бытия, созидания новых ликов мира, истинного исторического восхождения. Каждый нормально (неотчужденно) существующий человек найдет себе здесь место для со-вместного (соборного), главное, с бытием творчества. Никто не останется за бортом, никто не окажется лишним, обделенным счастьем. Осваивающе-произведенческий способ существования этого не может допустить...

Но, коль скоро данных перемен нет, осваивающе-произведенческая практика, самое большее, где-то брезжит в отдалении, неузнаваемая даже, — остается лишь все тоже и старое: крайне редким, единичным, случайным «выплескам» человеческой активности из наличного мира в состояние бессмертия. Опять же, — лишь означенной идеально-виртуальной данностью. Благо, из-за преимущественно информатизации, информационных техник (пусть и производящего характера), наблюдаются впечатляющие успехи, кстати, по нарастающей расширяющие пределы виртуальной реальности и сближающие (неважно что извращенно) ее с актуальной жизнью.

Итак, нам приходится вновь и вновь напоминать: современный производяще-буржуазный человек, обрекающий себя на погибель тем, как существует, не в состоянии обессмертить свою жизнь, что бы ни делал, как бы ни старался. Тем временем, именно ему и в наличных условиях наши «растяжители», захватились волей, идеей сообщить бессмертие. Как же этого добиться, коль скоро располагаемый «материал» (современный человек) для этого не готов, не пригоден? Ведь ясно же: сколько ни «теши» наличных людей, они тянут лишь на погибель. Не случайно же во всеуслышанье из многих уст, часто далеко не схожих, зафиксирована истина «смерти человека». А нынешнее производство и культура (особенно на закате своем) делают все, дабы эту истину оправдать, всяко изводя человека на нет...

Вообще-то, немалое число «растяжителей», «редакторов» (начиная с Ницше) тоже нацеливают работу на «преодоление, улучшение человека». Усилия ведь прикладываются к преобразованию генома человека, тела, «породы» именно с целью совершенствования его. Причем, — настолько, чтобы он стал принципиально («сверхчеловечески») отличным от того, что являет наличный человек. И они, разумеется, понимают, что работа данная далеко не простая. Ведь до сих пор трудно отредактировать геном по строго заданным целям и намерениям., отчего здесь часто случаются сбои. Сама «редакторская работа» пока что выглядит (кстати, запрещенная), скорей манипуляцией, нежели строительством. И это тоже удается где-то «пятьдесят на пятьдесят».

Между тем, успехи физиологии человека, антропологии, даже психологии, гуманитарных наук, особенно кибернетики, информационных технологий (преимущественно базирующихся на позитивистско-прагматистской, так сказать, «натуралистической» платформе) с середины XX столетия поражают воображение, захватывают перспективой по мониторингу, управлению, манипулированию человеком. Даже складывается иллюзия, что все это как бы восполняет, чего, вроде, не доставало «растяжителям» для сведения концов с концами с человеческой «тесиной». Потому они и обращаются к просторам, предоставляемым достижениями НТП с информационными технологиями, восполнить свои силы по реализации целей преображения человека в «сверхчеловека». Уж на этих-то путях, с помощью информационных технологий, искусственного интеллекта, гаджетов, облачных технологий, бигдата и проч., уверены они, можно добиться весьма многого. Особенно посредством трансгуманизации и киборгизации человека, встроив последнего в систему информационно-технологических сетей.

Итак, вопрос идет о создании нового человека, радикально отличного от существующего в современной действительности. Он уже по своей био-физиологической природе, генетически должен обладать свойством вечности. Если даже в этом наука не преуспеет, то восполнить-компенсировать ее неспособности, невозможности призвана кибернетика, информационно-электронная технология в виде различного рода устройств, гаджетов, «нейронных сетей», стартапов и т.п., куда сфабрикованного до возможности быть встроенным в них, человека предстоит «втиснуть». Складывающиеся таким образом киборги, хомо суперы, трансмутанты, уж точно, будут обладать искомыми свойствами. Во всяком случае, склонировать их, заново воспроизвести, отредактировать при надобности окажется всегда доступным.

[sgaliev]

Продолжим раздел о "растяжителях"

Выше немало сказано о тщетности упований наших «растяжителей», в частности, трансгуманистов, что «Боливар» информационных технологий и связанных с ними факторов, явлений, «вывезет» к заветной цели, «сверхчеловеку», которому суждено жить вечно, и бессмертно. Думается, не помешает еще подкрепить наши доводы. Попробуем для начала разобраться в природе мультиверсального сингулярного разума ИИ, куда трансгуманисты намереваются врастить человека. Определимся, насколько он человечен.

Конечно, неважно, предстает ли данный разум «нейронной сетью» или просто заключен в некоторый локализованный корпус робота. Главное, — допустим, он существует и своим интеллектом обеспечивает, чаемый адептами, «новый мировой порядок». Оставим без внимания вопросы устройства последнего, равно возможности создания такого интеллекта, вообще, сингулярного искусственного разума средствами, порождаемыми современным производством, наукой и техникой. Признаем реальность сложения кибернетического сооружения (обладающего данным разумом) и человека, подпитывающего его. К тому же, мы определились, каков он, как подогнан, дабы быть встроенным в цельное трансгуманное образование, насколько отпал от подлинной человечности. Больше, — от современного буржуазного человека закатной поры, симулякром-фабрикатом которого выступает. Тогда нетрудно установить, результат («хомо супер», «великий оптимизатор») такого соединения не может считаться человеком. Что важно для нас, он не способен быть бессмертным, не обретает даже вечность.

На самом деле. Коль скоро ожидаемый хомо супер, называемый иначе «великим оптимизатором» с сингулярным разумом сложится, он станет принципиально (причем, и физически, и духовно, вернее, интеллектуально, вряд ли тут присутствует дух) отличным от обыкновенного человека, включая прежде всего современного. И отличия будут по весьма многим и существенным параметрам. Тут и глубина, широта работы интеллекта, и скорость действий с принятием решений, и мощь, число органов, энергетическая подпитка, образование, происхождение [См. об этом Великий Оптимизатор» будет готов к 2050 году // Там же]... Уж конечно, ожидающемуся великому оптимизатору должны принадлежать такие способности, размахи и нужды творчества, которые обыкновенному человеку, служащему, можно сказать, оригиналом для копирования, и присниться не могут. Здесь наш «сверхчеловек» явит свое несоразмерное человеку, к тому же, массовому представителю теперешней действительности, «богоравное» могущество сполна. Перед ним просто блекнут грезы Ницше, тем более, Буржуя, издавна мечтавшего «высвободиться» из-под зависимости от своего антагониста, пролетария.

Читаешь иные прожекты, — например, рисуемый Курцвейлом, — аж дух захватывает! Ведь перед нами всесторонний, всесильный, всемогущий космический творец, которому иные Боги и в подметки не сгодятся. Куда тогда человеку (тем более, современному, всяко отчужденному, атомизированному) до него!

И все же, как указывалось выше, данное сооружение будет интеллектуально, вообще, творчески ограничено. Другими словами будут существовать непреодолимые «потолки» («парадигмы», «дискурсы», «эпистемы», формы рациональности, стили мышления и т.п., — так их называют в различных научно-философских ориентациях, в том числе откуда исходят трансгуманисты), за пределы которых ему никогда не выбраться. Эти «потолки» уже заданы господствующим способом существования, коим, как исторически ограниченным типом практики, в конечном счете наше сверхмощное киборгическое сооружение порождено, обусловлено своим появлением. Изначально безбытийная, человекомерная производящая практика, к тому же, исчерпавшая реальные потенциалы, иссякшая возможностями восходящего движения, вырабатывает свои результаты (в том числе кибернетические и трансгуманные поделки, программы) тоже безбытийными. Это, в свою очередь, означает, что означенные поделки изначально и принципиально конечны. Уже в этом смысле они не дотягивают до человека, как мы знаем, конечно-бесконечного по своей природе. И «не дотягивают» они — сколь бы мощными, быстрыми, многофункциональными и проч. Ни были. В этом смысле они «не дотягивают» не просто до человека вообще, но также до уровня современного массового человека. Поскольку, что бы ни говорить, как бы дела с отчуждением последнего ни обстояли, он не лишен возможности и свойства существовать в диалектике конечного и бесконечного. Между тем, надо понимать, что сооружаемые сверхмощные кибернетические поделки (ИИ, стар тапы, облачные технологии и проч.), они ведь подпитываются, живятся не столько данным, так сказать, «натуральным» человеком, не важно, что массовым даже, но его аватарами, фабрикатами с него, подогнанными для подпитки нашим искусственным поделкам. Созданное искусственно, тем более человеком, который почти полностью отпал от своей человечности, — как оно может сравниться с последним, между прочим. Тем более, — коль скоро оно живится энергетикой, информацией от фабриката такого существа.

Но самое главное, самая большая причина, по которой данные искусственные сооружения, трансхуманы не могут считаться человеком, — то, что они лишены того самого «сердца», о котором выше шла речь. По отношению к ним можно и нужно ставить однозначно риторические вопросы. Бессердечные вещи, существа, стало быть, лишенные связи с бытием, лишенные морали, свободы, сознательности, — «вещи» (тем более, искусственные, созданные производяще-отчужденным человеком, коими являются наши трансхуманы, хомо суперы), — как они могут считаться человеком? Разве способны они на полноту видения происходящего, могут ли быть самоотчетными в подлинном смысле, доступно ли им понимание? Или им достаточно все подсчитать да рассчитать? Нет и нет! Есть в мире множество «не прозрачных» вещей, как знал друг Горацио, которые просто и принципиально невозможно подсчитать, учесть, открыть, не говоря уже о понимании, об адекватном совладании с ними. Следовательно, сущее, не способное на все это, никак не может считаться человеком. Соответственно, — на все человеческое, вытекающее из понятия человек.

Выше мы указали путь и возможность, когда искусственные создания, в конечном счете, могли бы вписаться в круг вещей под названием человек. Ито, — эти пути, надо думать, весьма призрачны, памятуя принципиальную непостижимость, отсваивающую природу человека, как и бытия.

С другой стороны, очевидно, трансгуманистической киборгизации подвергнутся далеко не все (это невозможно по многим причинам) люди, но лишь «избранные». Следовательно, между результатом сращения (слово «симбиоз» тут не подходит) человека с универсальным искусственным интеллектом и простыми людьми (не «вживившимися», не поглощенными данной самообразующейся системой) окажутся весьма большие «несовместимости» и в плане сосуществования. Действительно, подтвердятся описания фантастов (утопистов и антиутопистов, прогнозистов), согласно которым человеку с его возможностями и потребностями суждено быть буквально «вытесненным» (если не «истребленным»). В лучшем случае, его придется оставить где-то «на обочине», или даже в качестве «домашнего питомца» (вплоть до самоисчезновения). А то и просто — оказать ему «существенную помощь» в данном процессе за ненадобностью, неспособностью жить в новых реалиях, устраиваемых сингулярным хомо супером.

Ведь последний подпитан фабрикатом, «костяк» которого сплошь присваивающе-производящей, «вещно»-потребительской, эгоистической природы. Стало быть, воля к власти, к наживе, концентрируемых соответствующим пониманием свободы, из него не изжиты. Одним словом, наш трансхуманный хомо супер будет наследовать все генно-родовые (и не только) качества с устремлениями буржуа, перенесенные и зафиксированные в модели «человека», которым подпитывается и, вообще, является по возможности копией его. Ведь авторы модели, устроители трансхуманного мира, создатели информационно- кибернетической технологии, сами полномерно выражают буржуазность. И видеть человека, фабриковать его аватар, наполняя буржуазными ценностями. Установками, оценками, самооценками,, сознанием и отношением к действительности иначе, как видит буржуй (причем, закатной поры производящего мира), они не могут. Все это и переносится на формируемую трансгуманистическую технологию. Говорит же сам К. Шваб, что технология, какой бы ни была, непременно идеологизирована, политизирована, выражает в таком смысле своих создателей. «Любая технология несет в себе отражение ценностей, целей и убеждений ее создателей. И чем мощнее технология, тем важнее понимать то, что в нее заложено» [Клаус Шваб, Николас Дэвис. Технологии Четвертой промышленной революции. — О Издательство Эксмо, 2018. — С. 22]. Стало быть, дух борьбы за существование из нашего трансхумана никто не искоренил. Никто не разубедил его в праве сильного, в свободе равной власти и богатству и потребительской вседозволенности. Никто не избавил от тяги к экспансивному саморасширению, росту за счет других. Такова природа человека — и от нее никуда не денешься. Ее не отнять, не убавить, она просто есть ты сам. Убери ее — сам уберешься. А раз так, на планете рано или поздно должны будут столкнуться две подобные природы, и одной (сильнейшей) удастся выжить... Ко всему прочему, не следует забывать перед нами, с одной стороны сверхмощный нечеловек, а с другой — обессиленный первым во всех отношениях, беспомощный, потому обреченный, человек.

Нужно также видеть третью сторону неприятия нашего гибрида за человека. Если бы между человеком и пришедшим в мир означенным образом сверхчеловеком имело место единство, общность (например, по способу существования, устройству жизни, устремлениям, нуждам, возможностям), если б, далее, человек не выглядел не более чем «помехой» в делах и реалиях сверхчеловеческих, в лучшем случае, напоминающей «братьев меньших», — тогда ведь и непреодолимая революционная дистанция не разделяла их, они нормально сосуществовали. Однако, этого просто не может быть, коль скоро-таки не выходить за пределы эволюционного видения вещей. А «невыход» вполне правомерен, поскольку устроители «нового мирового порядка», трансгуманизаторы буквально утопли в данном континууме. Стало быть, человек, как нам, вернее, трансгуманизаторам, теперь предстает, должен просто выступать «объектом в пищевой цепочке новоявленной ступени» совершенствования, являемой трансгуманами. Последние, в корне отличаясь от человека, при лучшем обороте, наследуют лишь кой-какие «положительные» моменты из прежней эволюционной ступени, заселенной людьми. И, коль скоро-таки, усматривать связь, сходство между ними и реальными людьми, то разве что по аналогии с тем, как обнаруживают единство, скажем, человек и приматы, птица и пресмыкающееся...

Здесь, все же, надо заметить, что речь о людях, известных трансгуманистским устроителям «нового мирового порядка». Другими словами, перед нами все тот же современный, всяко деградированный, отчужденный, расчеловеченный до примитивности, человек-потребитель, другого нашим ученым, включая программистов, моделирующих человека и разрабатывающих искусственный интеллект, не дано.

Собственно, если б они ведали подлинного человека, брали его в человечной полноте («широкости»), связи с бытием, осваивающе-произведенчески существующего, — разве пришли бы им в головы глупости относительно фабрикации каких-то там «сингулярностей,» «сверхчеловеческих» («хомо суперных», «трансгуманных») химер с фашистской организацией мира! В том-то и суть, что для реализации их проектов, «новых порядков», — для вписания в искусственный интеллект, соответственно, мониторинга, управления, наконец, подпитки новоявленных «химер» (технологий), нужен человек, предельно разбытивленный, атомизированный, примитивизированный, просчитанный, «прозрачный». Он должен обладать лишь теми качествами, потребностями, которые способен усмотреть, впитать и реализовать этот самый искусственный интеллект. К тому же, — глазами все тех же устроителей, постоянно и незримо присутствующих за его спиной.

Не для этого ли используется так называемая «коронабесия», чтобы сформировать и удерживать, полностью контролируемых и «прозрачных» в данном отношении людей («штифтиков»,), чтобы с ними сверхумный робот мог успешно ладить? Кстати, об этом прямо и недвусмысленно говорит и сам Шваб в своей нашумевшей книге ««Covid-19: The Great Reset», написанной в соавторстве с Тьерри Малльре (Thierry Malleret). Кстати, эта же книга, как показывает профессор В.Ю. Катасонов, недвусмысленно выражает античеловеческую суть и цели, Больше, явочный переход к «новому дивному миру» так называемой «великой перезагрузки» (the Great Reset), «ответственного капитализма», «капитализма стейкхолдеров» и проч., провозглашенных в данной книге и заявленных в качестве программных, исполнительных документов на недавнем Давосском международном экономическом форуме [См.: В.Ю. Катасонов. COVID-19 начало великой перестройки? // https://www.business-gazeta.ru/article/493119].

[Гагарин]

Сообщение от sgaliev

Что-то вроде беглой критики

.......................
Признающие бессмертие, снова-таки не могут найти общего языка на предмет средств и путей его достижения. В целом эти подходы различаются, с одной стороны, попытками компенсаторно-иллюзорного обеспечения бессмертия. К ним в основном примыкают религиозно-мистические, иррационалистические видения. Второе направление пытается осмысливать достижение бессмертия на рациональной почве, средствами науки, техники.

В обоих направлениях при этом одни предлагают бессмертие после смерти, в потустороннем (виртуальном) от актуальной реальности, пределе. И среди них можно встретить как представителей религии, так и выразителей научно-технического прогресса.

Другие идеологи бессмертия пытаются присвоить человеку вечную жизнь, преодолев, исключив смерть. Среди них преобладают представители науки, вообще, рационалистические мыслители, как древности, так и современные.

........................

Если вы считаете себя выше Учителей человечества, то зачем вам опираться на имена Платон, Будда, да еще тут великий Путник Иисус? Да и зачем вам термины культура, дух и подобное? Вы же в чистом виде атеист.

[sgaliev]

Продолжение критики "растяжителей


Следует остановиться на еще одной (четвертой) стороне несовместимости так называемых трансхуманов с реальным человеком, включая нашего буржуазно оскопленного современника. Как говорилось, В складывающихся условиях хомо суперов не все люди смогут (не каждому будет дозволено) иметь доступ к трансгуманизации, органическому вживанию в глобальный искусственный интеллект. Как бы там ни было, момент избирательности, отбора, предпочтительности, персональных «преимуществ» тут не исключен. Стало быть, — люди будут наделены различными правами, статусами, полномочиями, формами активности. Тем самым, окажется: между киберсуществами данной системы воцарятся примерно те же отношения, способ и образ жизни, которые известны до всяких кибернетических трансформаций. Благо, производящий способ существования (соответственно, с характерными ему социальными «язвами», к тому же, за которые весьма многие цепляются пуще клещей) никто не отменял. Сохранится частная собственность, эксплуатация, неравенство, господство и подчинение, свобода одних за счет несвободы других и проч. И проч., вплоть до манипуляторства, отчуждения, пресловутых войн. Не все ли это наблюдается сегодня? Не все ли это под маской благопристойности, общих фраз, умения хорошо упаковывать гадости, преподносятся в том числе сегодняшними редакторами «нового мирового порядка», который уже запрограммирован недавно Давосским форумом.

Разумеется, привносимы и кой-какие перемены, но сути дела они не изменят. Люди (вернее, киборги, хомо суперы) останутся с теми же проблемами, хлопотами, что и теперешние люди. Возражение, что таких отношений не может быть, поскольку в «новом дивном мире» перед нами не люди, но трансгуманы, само по себе примечательно. Но, в свою очередь, оно еще раз подтверждает, что между киборгами, хомо суперами, трансхуманами, с одной стороны и людьми со стороны другой — принципиальная несовместимость. И снова выходит: в сингулярном мире человеку (тем более, в данности, являемой современными буржуазно-отчужденными людьми) невозможно существовать. Если в сегодняшнем мире человеку уже уготована смерть, то как он возможен в наступающей действительности, которая еще более ужасна, множа и усугубляя тяготы, коими страдает наличный мир!..

Так что, прорвись человек (как есть сегодня) в трансгуманизированные условия системы сингулярного интеллекта, он как таковой окажется напрочь вымещен из жизни за ненадобностью, неспособностью существовать здесь. Но и, врастая в информационно-кибернетические технологии, потребляемый и все более поглощаемый последними, он, опять же, настолько переменится, что перестанет быть человеком, преобразится, потребляемый искусственной нейросистемой, в нечто принципиально иное человеку. Мы, между тем, установили, Ультрачеловек (постхуман, хомо супер), формируемый на натуралистических, вульгарно-материалистических, ходячих сегодня улично-мировоззренческих основаниях и проистекающей из них науки, — такой воспоследователь современного человека, который являет полнейшую и окончательную его (как человека) нивелировку, преодоление.

Выходит, по любому, — и в варианте прихода нового сингулярного мироустройства, и в варианте оставления хода вещей так, как все идет, — современный человек, характеризующийся сплошь буржуазностью, присваивающе-производящей жизнью, безбытийностью, — неминуемо обречен. И попытки спасти его от подстерегающего со всех сторон неизбежного конца, средствами и упованиями на НТП, тщетны, неоправданы, напрасны. Несомое последним, не предполагает места человеку, исключает его, коль скоро он таков, как есть: деградированный буржуазностью, «вещефицированный», симуклированный присваивающе-производящим существованием тупиковой поры.

Нас здесь, все же, может успокоить то, что, как будущее человечества, так и достижения НТП, тем более, перспективы человека в плане трансгуманизации и формирования «нового мирового порядка», построены «на песке», на фиктивных основаниях. Вместе с тем, из тех же, производяще-буржуазных, безбытийных (уже потому бесчеловечных) видений «вещей», жизни. Достаточно сказать, что само понимание человека, рисуемое провозвестниками «смерти человека» и прихода хомо супера путями создания миропорядка, который полностью окажется под контролем сингулярной искусственно разумной системы, не выдерживает серьезной критики.

На самом деле. Если в данных и аналогичных видениях и присутствует правда, то лишь в том смысле, что имеет отношение, смысл, применимость лишь к самой буржуазной действительности, производящей истории, даже в целом на теперешнем, закатном этапе ее состояния. А, вообще, переносить «трагедию», — тем более, коллизии, «падения», «грехи», опыт (в том числе субъективный), — человека производяще-буржуазной истории (к тому же, наихудшей поры) на всю историю, на человека в целом было бы большим заблуждением. Точно также будет ошибочно полагать, что производящая история как бы начинается с нуля, прерывая естественно-исторический диалектический процесс, будучи в этом смысле самодостаточной, сама из себя вытекающей, несущей истину в безоговорочном смысле. А отсюда, мол, разговоры о человеке как мире человека, родовом сущем, соприсутствующем бытию, обладающем какой-то там свободой и т.п. не имеют никакого отношения к человеку производяще-буржуазной поры. Во всяком случае, к современному — уж точно. Можно и дальше обобщать. Ничего не значат видения человека в связи с миром, бытием, в плане рода, воли и т.п. и в целом. Ибо истина производящей истории как результата предшествующего становления человека в качестве мирового, мало, событийного сущего не выражает. Напротив, схватывает его (человека) лишь в данности «атомарная пыль»...

Трудно порой оспорить подобные заявки. К тому же, апеллирующие к фактам, к жизни. И, тем не менее, они в корне неверны. И подходы к человеку как родовому сущему, раскрывающемуся в мире и с бытием, сознательно и свободно, не теряют свою истинность и глубокий смысл также касательно человека производяще-буржуазных порядков, включая современность.

Да, так и есть. Буржуазный человек ничуть не составляет исключения, как бы он ни (осознанно или нет) отпадал от бытия, как бы ни вытеснял последнее из своей жизни. Просто подлинное бытие человека, его связь с бытием, социально-мирная суть, — все это как бы затеняется, отгораживается от самого человека формами и результатами его производяще-буржуазной активности. То, что выступает явлением, преходящим, условным, не подлинным по глубинной сути своей, довольно надолго и даже в растущей степени начинает заслонять человека и человеческое от самой сути своей. Можно, вслед за Н.А. Бердяевым, сказать, что человек как бы «отпускается» бытием «на вызревание, самостояние», самонадеянное существование. И вот, так предоставленный самому себе, на умение быть самостоятельным, свободным, человек, как мы видим, довольно сильно увлекается: исполняется гордыней, самомнением, самоуверенностью, своемерием. Он полон решимости даже собственными руками, опираясь лишь на самого себя, свой опыт, устроить «новый мир», «рай на Земле». Во всяком случае, он безоговорочно уверен, что «ключи от рая» в его руках, и полон решимости устроить его.

Даже «горькие уроки набивания «шишек», полнейшее подпадение под власть производства и техники, отчуждение, опустошение, одномеризация, симукляризация, — ничто не останавливает его самонадеянного рвения. Напротив, силу и мощь производства с техникой, которые буквально раздавили, свели его индивидуалистические устремления на нет, — он готов использовать, направить на обустройство будущего по своим предначертаниям. Правда, о «рае» на всех уже речи не идут, говорят в основном о всяко уменьшающейся «кучке», — «золотомиллиардной», «бриллиантовой», «платиновой» и проч. (даже довольствуются «сверхчеловечностью») «избранных», — коим и суждено властвовать, «боговать» на планете.

Так, в своем самонадеянном индивидуализме и своемерии производящий человек, включая современного, утрачивает себя и мир, Небо и Землю. Перестает видеть собственную подлинную суть, призвание, смысл. Больше — буквально уже падает сегодня в инфернальную пропасть, увлекая мир, планету... И, тем не менее, это, повторяем, ничуть не отменяет подлинную истину о человеке. Напротив, означает, что именно сегодня, — вернее, с приходом XX столетия, обрушившего на голову планетарный кризис, где люди мира «барахтаются», все более погрязая в пучине безвыходности, — пришла пора безоговорочно отказаться от неподлинного существования человека, повернуться лицом к сути своей, к бытию и начать по-настоящему жить. Собственно, вся история XX века — не есть ли она постоянное напоминание человеку о надлежащем. Больше, его судорожные попытки совершить-таки этот поворот. Стало быть, — преодолеть отпавшесть от бытия и мира, прекратить цепляние за безбытийность и безмирность, выкарабкивание к подлинности. Означает это также необходимость отказа от всевозможных античеловечных вариаций устройства мира по самонадеянной, технико-производящей кальке, частным случаем чего являются разного рода трансгуманистические, технократические попытки устройства жизни без человека и без бытия. На этом пути у человека даже имеются успехи. Опыт отечественного коммунистического строительства и т.д. — не отсюда ли! Но и ужасных провалов, увы, слишком хватает. Именно из-за последних, человек сегодня просто падает в означенную бездну. И, кто знает, спасется ли, наконец. Соль великой неуверенности в спасительном исходе никогда прежде не было!..

Однако, будем-таки держаться веры! И после сказанного о существе трансгуманистических и иных попыток проектировать бесчеловечное будущее располагаемыми ими средствами, инструментарием, а также, напомнив суть человеческую, серьезно заключим следующее. Человек не может быть понят, тем более, формализован, киборгирован в некоторое (сколь бы «разумным» ни было) устройство, поскольку он есть общество, мир человека, существуя в открытости бытия. Отсюда, — обладая свободой, сознательностью, моральностью, «сердцем», как мы его назвали. Чтобы сформализовать (алгоритмировать, «саватарить») всю информацию о такой реальности, нужно постичь и зафиксировать в цифрах бесконечное бытие, точно также бесконечный мир, общество, свободу... Поскольку это принципиально невозможно, всякие попытки в данном направлении будут просто тщетными. И не только. Они могут нанести миру невосполнимый урон...

Как-то, давая отповедь буржуазным ученым, упрекавшим Маркса в том, что он не выразил в «Капитале» буржуазное общество, что потому книга его ничего не дает о понимании данного общества и проч., В.И. Ленин заметил следующее. Маркс в своем произведении лишь описал некоторые моменты того, как происходит процесс капиталистического производства и обогащения капиталистов. Описать же само буржуазное общество в целом «не хватило бы и семидесяти Марксов». Так вот, как бы вторя Ленину, можно сказать, что для описания, тем более, программирования, бигдатирования, алгоритмирования и т.п. современного общества, тем более, мира, связи человека и бытия, его «сердечности», не то, что семидесяти, но и семидесяти миллионов Марксов, взятых столько же раз, в придачу с их электронно-вычислительной техникой, не хватило бы...

Когда, ко всему прочему, пытаются осмысливать человека просветительски, буржуазно-либерастически, к тому же, держась ходячих мировоззренчески-методологических устоев, биологизма, а человеческое поведение, отношения разного рода физико-математические «спецы» выражают примитивными «теорийками» типа бихевиоризм, — с понимание, считай, напрочь утеряно. Того хуже, коль скоро из «данных» на основе таких поверхностно-примитивных «теориек» моделируется человек, создаваемы искусственные интеллекты, вплоть до «сингулярностей». Больше, — пытаются прогнозировать историю, будущее человека. Что об этом можно сказать?.. Кстати, то, что в последнее время наблюдается явное торможение в работе над данными прогнозами-проектами, по крайней мере, в выходе результатов, даже не имея дела с подлинным человеком, но лишь с крайне его деформированной данностью, каковым является современный массовый человек, эти «убогие» теории «хромают», дают сбой, не срабатывают.

Хотя, кое-что, какие-то стороны жизни людей, несомненно, можно и салгоритмировать, сформализовать, даже саватарить. Но только некоторые, причем, — далеко не самые важные. Пусть, вполне возможно, выгодные (в частности, для наживы, манипуляции) кой-кому, в том числе у власти.

Невозможно полностью формализовать, саватарить не только человека, живущего полнокровно, истинно, но даже тех, с которыми имеют дело наши программеры. Ибо и эти люди еще не лишены воли, сознательности, морали, — того, что мы назвали «сердечностью». И за ними, где-то, «упрятавшись» глаз программеров (да и самих людей), присутствует бытие. И на этих людей, что ни говори, окружающие вещи влияют, формируют их душевное состояние, дух...

И, если, опять-таки, они преуспевают на пути аватаризации современного человека, — то ведь это еще как сказать, во что это выльется, «как откликнется»! Одно дело ведь быть уверенным в чем-то, а другое — результат: то, к чему уверенность и, основанная на ней активность, могут привести. Надо думать, «новый дивный мир», устроенный на постгуманитарном «эксперименте», выльется в неслыханно ужасные последствия, как для «экспериментаторов», так и «подопытных», мира в целом. Ибо «экспериментаторы» весьма убого понимают человека, соответственно, относятся к нему!

Нельзя не заметить, о несостоятельности, неприемлемости, ложности, изначальной ущербности подобных видений и отношений, вообще, трансгуманистических «экспериментов» уже знал (пусть тоже из ложного взгляда) «подпольный человек» Ф.М. Достоевского. Знают об этом и герои «Братьев Карамазовых», провидевшие приход такого общества, которое полностью совпадает с тем, что сегодня предлагают устроители с современных порядков («Легенда о великом инквизиторе»).

Знает Ф.М. Достоевский устами своих героев и «широкость» человека, что «полем битвы» темных (дьявольских) и светлых (Божественных) сил выступают «сердца людей», что спасение, которое придет-таки в мир, — это от красоты и добра.

Когда же эту, провозглашаемую на все лады, «широкость», руководствуясь, опять же, примитивно-либерастическими побуждениями, сегодня низводят до сексуальности, разгула похоти и «земных» страстей человеческих (a la Константин Богомолов) [Константин Богомолов. Похищение Европы 2.0 -// Новая газета, № 14. — 10. Февраля 2021]), — как же низко падают и преступно цепляются за явно низменное и гибельное в человеке!..

[sgaliev]

Сообщение от Гагарин

Если вы считаете себя выше Учителей человечества, то зачем вам опираться на имена Платон, Будда, да еще тут великий Путник Иисус? Да и зачем вам термины культура, дух и подобное? Вы же в чистом виде атеист.

Видители, дорогой!
Я, говорю очень серьезно! И Вас лично считаю своим учителем.
Потому глубоко признателен Вам за поднятые вопросы. Они, кстати, говорят о Вашем уровне. Далеко не всякий их подымет, поставит...
А поставленный вопрос, между прочим, - половина ответа. Я больше чем уверен, Вы сами многое бы сказали на поднятые вопросы. А с другой стороны, побуждаете меня взяться за вторую (не проясненную) сторону поставленного вопроса. Вот, кстати, так и поступают учителя!
И кстати, не лочень обольщайтесь, что назвал Вас "учителем",поскольку, вообще-то, все мы, поскольку нормальные люди, служим учителями друг друга. И хорошо еще, когда у них находятся хорошие ученики...

Сообщение от Гагарин

Если вы считаете себя выше Учителей человечества, то зачем вам опираться на имена Платон, Будда, да еще тут великий Путник Иисус?

Зря это Вы полагаете, что я так высоко летаю! Напротив! Кстати, чувствую в последние годы, что именно падаю и падаю. И, видать, конца этому не будет...
А названные Вами ввеликие учителя", - куда их денешь? И куда без них?.. Да, каждый день, постоянно приходится как-либо карабкаться на них. И, Боже помоги, подняться-таки!

Нет, дорогой, - названные Вами Великие", - они просто неприступны и даже - недосягаемы... Стало быть, и непреодолимы! вообще-то, видимо, это касается каждого великого! Тут как с картиной. Коль скоро она великая, серьезная, - неизбывна с воим свечением, учением, таинством. Так и названные Вами. А все потому, что они со-бытийствуют: со-присутствуют бытию, и последнее со-присутствует им...

Да и зачем вам термины культура, дух и подобное? Вы же в чистом виде атеист.

Ну, относительно моей "атеистичности", думаю, я выразился в теме "Атеистическая религия". С таким же названием помещена публикация на проза.ру.
Потому, скажу просто и коротко. Да, я, конечно, атеист. Но такой, который очень даже любит Бога. И Бога понимать надо довольно непросто. Религиозность - вещь неотъемлемая от любого изнас. Все мы религиозны, и где-то у каждого есть свой "Бог". вопрос лишь в том, как его понимать, как воздавать, какое место в жизни отвести.
Нормальный атеист не может не признавать Бога.
Достаточно даже к последнему отнестись как показывает Фромм, как это вполне возможно и нужно.
Мне же - куда проще, ибо для меня Бог - это и бытие, и материя, и мать-природа! Вернее, эта четверка, вместе, перетекая друг в друга взятая, и образует то самое! Я предпочитаю ее называть "бытие".
И - главное: в Бога надо не верить, Бога надо любить. Ибо, в конце концов, - он сам есть любовь. Это между прочим, уже знают даже христиане, умные.


Что же до понятий "культура", "дух", - да Бог с ними! Чего это Вам захотелось отнять их у меня? Они, собственно, нужны ведь: в любом лексиконе их можно найти. Даже понятие "дух" весьма значимо. По крайней мере, я с ним весьма многое связываю...
Вот,примерно так для начала. Если мы продолжим наш разговор дальше, - буду очень рад и, надеюсь, кое-что для обоих и проясним.
Вы знаете, когда общаешься, - и сам ведь начинаешь что-то да понимать, до чего-то доходить... А то ведь, - как-то многое мимо, с амотеком пролетает... Не так ли?...

[sgaliev]

Критика "растяжителей" (окончание)

Да, нельзя не признать: кое-что означенным горе исследователям-устроителям и программерам удается зафиксировать в человеке, обеспечить его мониторинг. Причем, повторимся, человек выступает здесь как некая животная данность. На худой конец, — данность в качестве результата всемерного капиталистического отчуждения и даже специальной деструкции. Удается как-то и алгоритмировать, запрограммировать его в кибернетические механизмы. Опираясь на законы больших чисел («бигдата») и теорию вероятности, удается подсчитать действия, нужды поведение и даже душевное состояние кого угодно из современных людей. Благо это не столь уж сложно, имея в виду их вещно-потребительский, вплоть до одномеризованности (Г. Маркузе), со всех сторон манипулируемый и прогнозируемый образ жизни. Вся «закавыка», однако? в том, что данный оскопленный человек-«вещь» (тем более, его образ) от подлинного человека настолько далек, извращен, что просто смешно (вместе с тем, крайне тревожно) слушать бредни с «прожектами» всяких трансгуманистов, идеологов «хомо супера» и, соответственно, «смерти человека». Поневоле всплывает (даже ждешь): «подпольщик» Достоевского. Вот, он: «станет руки в боки», — Возьмет, да и пошлет все эти «построения», «дворцы» расчетов с «прогнозами», «дивными мирами», «осчастливленными» инквизиторами людьми, куда подальше лесом!..

Потому, повторим еще раз, если и можно (следует) вести речь о смерти человека, то о @смерти» лишь современного буржуазного человека. Означенным идеологам удается прогнозировать, манипулировать, программировать, разве что, именно его, доступного им. И не случайно, — полностью отрицаемого, — а вместе с ним и сам буржуазный мир, — всей логикой современной жизни, тем более, будущим. Впрямь, именно им, вместе с устроителями «новых дивных миров», в дальнейшей истории нет и не может быть места.

Правда, беда ведь в том. Что сами трансгуманисты, соответственно, политики, проводящие в жизнь их идеи, не понимают, что буржуазно мыслят, о конце капитализма говорят. Они ведь замахиваются на все будущее, на историю целиком, всему человечеству уготавливают погибель. А свою модель «нового мирового порядка», как раз, утверждают неким «спасением», единственным выходом из гибельной перспективы мира.

Нельзя отрицать, «теории», «концепции», на которых трансгуманисты и футурологи с антропологами пытаются описать предстоящую судьбу человека и мира, что-то да и схватывают из действительности. Оно, вообще-то, и поленом можно решать немало задач, для реального совладания с коими нужны адекватные, специально устроенные инструменты. Однако, это совершенно не означает, что «поленный путь» решения — самый адекватный и несущий истину. Вскорости по использовании данного «тупого инструмента» мы убедимся, сколь же пагубен он во многих сложных ситуациях, как же много бед приносит... Таковы и наши «капитаны» с «мичманами», ведущими корабль истории в «бермуды» ужасных пропастей.

Вообще-то, идеи нового мирового порядка уже давно на слуху. Они меняются, дополняются, уточняются по мере новых технических открытий, успехов науки, и, отвечая насущным запросам и возможностям реалий текущего момента. Говорили и мы в своей книге [См.: Практика: общий взгляд извне // Там же. — 10.2.1] о новом мировом порядке.

И, в принципе, идеи, привносимые Швабом и единомышленниками, — а здесь и Д. Байден, и Ж. Трюдо, Б. Джонсон, и, конечно же почти все хозяева ведущих транснациональных корпораций, прежде всего, пять, представляющих планетарно раскинувшиеся информационно-сетевые системы со своими облачными технологиями, — далеко от них не ушли. Разве что, на цифровизацию, облачные технологии, ИИ делается больший упор. Пытаются при этом воспользоваться, то ли с неба свалившимся, то ли выросшим из-под Земли, то ли естественно возникшим, то ли искусственно созданным, — шансом-казусом коронавирусной пандемии. Отличия и в «обертке». Шваб и единомышленники подают свой проект нового мироустройства как бы «гуманизированным», «демократизированным», справедливым. Когда читаешь программные документы, слушаешь адептов, не можешь не ловить себя на мысли, что речи, вообще-то, верные и довольно приемлемые. Они, вроде, категорически отвергают капитализм с его ценностями, устремлениями, несправедливостью, неравенством и несвободой людей.

Однако, при более близком знакомстве с идеями и положениями предлагаемой версии, читая искушенных авторов, — которых, к тому же, не можешь уличить в намеренной лжи или предвзятости, главное, стремящихся видеть человека во всей полноте его существования, что позволяют серьезные мировоззренчески-методологические позиции, — позитивно-благосклонное отношение быстро меняется на противоположное. Авторам, скорректировавшим наши оценки, нет оснований не верить. Позиции их мы во многом разделяем, потому не раз обращались к ним по ходу осмысления возникающих вопросов. Это: О.Н. Четверикова, М.Г. Делягин, И.А. Шнуренко, И.К. Мухина, А.И. Фурсов, В.Ю. Катасонов и ряд других.

Так, в небольшой публикации В.Ю. Катасонова, к которой мы уже обращались, — она, к тому же, вылилась в, анонсированную на днях, монографию «Великая перезагрузка или глобальное обнуление. Мировые элиты и новые крепостные», — мы находим 8 характерных идей. В целях краткости не станем их приводить. Но они недвусмысленно свидетельствуют всю ту же, античеловечную, фашистскую суть предлагаемых в благопристойной упаковке, идей «нового дивного мира». Этот откровенно депопуляционный «порядок» возрождает «темное средневековье». Здесь все население Земли, зомбированное, киборгированное, превращенное в мутантов, и подразделенное на касты, поставлено на жизнеобеспечение небольшой кучки самозванцев из мировой корпоратократии, провозглашающих себя (правда, уже негласно) «мировой элитой», «сверхчеловеками» и проч. Конечный итог уже осуществляемых посредством цифровизации, «коронабесия», реформ в образовании, тотального контроля и манипулирования всем населением, превращаемым в «нелюдей», способных лишь исполнять «заложенные в них матрицы», шаблоны поведения и проч., очевиден. Очевидно также, что ничего другого, помимо гибели человечества и мира, данное «мироустройство» не сулит. И, по сути, «новый порядок», утверждаемый на планете, где означенные «проходимцы» могли бы «высасывать кровь» из всего остального населения, обрекши его на безропотное, бесчеловечное прозябание во имя своего обогащения и безудержного, «сверхчеловеческого» произвола, долго не протянет, коль скоро утвердится. «Не протянет» он, хотя бы потому, что эти самые элитарии (сколь бы ни были хомосупериальны) буквально как пауки в банке, «пожрут друг друга». А все потому, что бесчеловечны, безбытийны, стало быть, бессмысленны и деструктивны в своем существовании. Эта бессмысленность, между прочим, сведет их к самоуничтожению даже вследствие самодеградации без движения вперед.

Если, все же, мы ошибаемся, если намерения, провозглашенные в «Великой перезагрузке» действительно искренние и нацелены на подлинное спасение человечества, — что же! Это было бы просто безмерно замечательно! И, главное — осуществимо, ответствовало бы зовам бытия, подлинной человечности. Это бы сняло неимоверный груз опасностей с плеч всех людей планеты! Главное, и что важно для нас, — позволило бы вплотную подойти к решению проблемы бессмертия.

Но, увы, пока что, нам относительно «растягивающей» и «оживляющей» моделей будущего человека, соответственно, бессмертия, предоставляемых ими с научно-техническим прогрессом, остается лишь беспомощно развести руками. Здесь трудно обойтись без грустно-скептической ухмылки. Возможно, технократические картины бессмертного человека в виде хомо супера и внушающи, но, право же, не вызывают энтузиазма. Самое большее, они — нечто от пустого утешения нам, смертным. И даже — в качестве тех самых обезличенных и распорошенных массовых людей современной буржуазной действительности. Ибо Курцвейловский (равно других авторов) богоравный трансгуманный «бессмертник» ничего человеческого в себе уже не несет, — ни телесно, ни душевно, ни духовно, содержательно, смыслово. А коль скоро несет-таки, — то не уйдет от себя самого, смертного по определению. Причем, — со всеми, вытекающими отсюда следствиями. Если-таки, уйдет, то вполне прав, критикующий подобные подходы, автор: «Человек, который в результате биологической эволюции, НТП по сложности, масштабам своих возможностей приблизился ко всей вселенной, не будет личностью. Для него приготовлен отстойник в виде цифро-чипированного концлагеря, вот его блестящее будущее, аплодисменты!» [Олег Грицов. Цифра, искусственный интеллект, далее везде // https://forum-msk.org/material/news/16605948.htm].

Таким образом, реальное бессмертие (путем ли «воскрешения», «растяжки» располагаемой жизни или как-либо еще) для обыкновенного (массового) человека наших дней, равно людей прежних эпох, — неподсильная задача. Больше, обуза. Такой (буржуазный) человек для этого «слишком человек», в добавок, отпавший от бытия и расчеловеченный производством в своей деградации. И, подобно тому, как он не способен быть в соприсутствии бытия, не выдерживает бытие, — настолько деградирован, отчужден и далек от последнего, — так и с бессмертием. И не только реальным. Для него и виртуальное (в актуальной вечности) бессмертие нечто неподсильное, невыносимое. Не готовый, не доросший до открытого со-присутствия бытию, сотворчеству с ним, — стало быть, «воздвигать себе нерукотворные памятники» при жизни, — буржуазно-отчужденный человек не способен исполниться и виртуальным бессмертием в актуальной вечности.

Даже как-либо заполучая его (например, современными информационно-техническими средствами), он обрекает себя и окружение на деструкцию. Потому-то, не случайно, его преимущественный удел-перспектива сохранения в жизни — в форме пассивной вечности. Самое большее — в «короткой памяти» близких, внешне.

Так что, единственно доступное, виртуальное бессмертие для безбытийного и отчужденного человека, как и смерть, главным образом, предстоит в негативном плане. Хоть «бессмертие» — нечто, весьма желанное, Однако, и неподсильное, причем, куда больше, нежели смерть, и, по сути, мало чем отлично от последней... Если перед смертью люди — как перед неотвратимостью, то бессмертие предстает в качестве чего-то, сверхъестественно «возможного», желанного. И, самое большее, — иллюзорно «достигаемого». К тому же, — когда оно актуально, бытийственно. До него ведь требуется дорасти. Не располагающему духовно-практическими на то ресурсами, человеку буржуазной массовости где взять силы!..

Вот почему, нам, как означенным людям, следует всегда помнить о смерти. Именно смерти мы обязаны очень и очень многим в своем бытии. Впрочем, — не только в качестве обыкновенных, буржуазно-ограниченных, производяще живущих людей. На философском форуме размещена наша публикация на этот счет [http://filosofia.ru/76750], на которую мы не раз ссылались. Под углом зрения сказанного теперь, не мешало бы и текст данной публикации пересмотреть уже. Успеть бы!..

[sgaliev]

Бессмертие, смерть и современная виртуализация


Что ни говорить, протекшая история была ограничена своей «пропускной способностью» в бессмертие. Мы, между тем, отметили, в наше время ситуация существенно меняется, так сказать, «демократизируется». Причем, — как «пропуск», так и «бытие в вечности», бессмертии. Правда, одновременно все это также теряет былую значимость, вес, что-то от высокости что ли. Это тем более так, приняв во внимание аспект виртуализации (причем, иллюзорно-компенсаторной и конструктивно-творческой), который в нынешних условиях, можно сказать, интенсивно теснит актуальную реальность.

На самом деле. Несложно заметить, виртуальный мир, порождаемый сегодня постиндустриализмом, глобализацией и сплошной информатизацией жизни, отличается исключительно мощным модусом vivendi перед виртуальными реальностями прежних эпох. А главное — по сравнению с реальностью актуальной. Для обеспечения данного статуса постиндустриальная виртуальность располагает рядом средств, предоставляемых не только сдвигами в экономике, социально-политической, культурной сферах, но также НТП, выходом человекосозидательного аспекта практики на передний, доминирующий план. Это-то обстоятельство и позволяет современному человеку «эксплуатировать» виртуальную реальность куда успешней, результативней, «демократичней», техничней, в том числе в плане реализации бессмертия.


Компенсаторная виртуальность: смерть и бессмертие


С одной стороны, современная виртуальная реальность (во всяком случае, значительная ее область, преломляющая быт, нравы, психологию, обыденный уровень сознания, привычки, верования и проч.) имеет много общего с иллюзорно-компенсаторной виртуальностью прошлых этапов истории. Во всяком случае, и там и тут, мы видим, царят мотивы компенсации, негативного приятия актуальной наличности, спасения в ней, подмены виртуальностью актуальности и т.д. Отсюда, обе виртуальности характеризуются известным отрицанием актуальности, эскапизмом. Человек выносит свою сущность в виртуальность.

Уход в виртуальную реальность (не только компенсаторную) обусловлен, конечно, многими факторами современного, беспрецедентно кризисного мира. Это обычно имеет место вследствие отчуждения при расколотом (раздвоенном) существовании человека в мире. Люди создают виртуальную (точнее было бы сказать, «иллюзорную») реальность в компенсаторных исканиях, поскольку при наличии отчужденно-раздвоенного бытия иначе невозможно жить. Особенно такого рода искания, соответственно, виртуализация реальности наблюдаются в условиях кризисности, потери человеком «опоры под ногами». Здесь у простых людей, по существу, нет иных средств спасения, помимо компенсации утрат, стабильности иллюзорной (фантастической) реальностью.

Удвоению действительности в компенсаторном смысле более всего подвержено религиозное сознание. Надо понимать при сем, что в принципе, нет сознания нерелигиозного, религиозное отношение к действительности является известной ступенькой в становлении, созревании человека. При этом характер религиозности меняется, обусловленный соответствующим практическим существованием человека в мире.

Как замечательно показывает Э. Фромм, в современных производящих, высоко технизированных обществах религии приобретают технический, гуманитарный характер. В этом смысле современный человек, во многом отличающийся индифферентизмом к традиционным религиям (христианство, ислам и др.), тем не менее, не утрачивает связь с религией, не перестает оставаться религиозным. Его религия приобретает технический характер. Так что, современный человек, выпадая из-под влияния традиционных религий, тем не менее, впадает в религиозность техногенную, техническую, естественно, с вытекающими отсюда, следствиями.

Простой, нормальный в религиозном отношении, человек и здесь не выдерживает своего расколотого бытия, следовательно, абсурдности, бесприютности посюсторонней жизни. Ему нужна опора под ногами, уверенность в завтрашнем дне, убежденность в правильности вершимого и искомого, он должен от чего-то «отталкиваться», за что-то «цепляться». Нужно, повторяем, как-то искупать, восполнять те лишения, муки, утраты, злосчастья, которые терпит. Человек потому проникается верой, надеждой, сознанием (подчас на безотчетном уровне), что должно быть так, что не напрасны происходящие с ним «испытания». И обязательно есть выход «из ада», где он пребывает. Вот таким выходом для него и выступает виртуализация мира. Вернее, уход в «мир иной» (реставрированный, фантастический, либо сверхъестественный, не важно), где все устроено «наилучшим образом». Больше того, там, оттуда человек окажется способным восполнить («исправить») лишения и страдания, которые терпит в посюсторонней действительности.

Сама по себе последняя, как понятно, для «исправления» наделяется всевозможными уничижительными качествами, роднящими ее с «преисподней»... В принципе, можно и не переделывать наличные порядки, прочно «угнездившись» («спасшись») в виртуале...

Одним словом, там, где кризис, где почва ускользает из-под ног, человек, как обычно, спасается, компенсируя себе бесприютность реальной жизни утешением (компенсацией) в мире иллюзорном. В этом смысле виртуализация действительности через «всемирную паутину» (да и другими средствами) предоставляет весьма емкие просторы, сохраняя компенсаторный аспект. Посредством компьютера, Интернет, фрико-фейкового поведения, моды и т.п. люди, помимо всемерного самоутверждения производяще-техногенными устремлениями, активного обустроения своей жизни, также спасаются. Причем, в традиционном плане.

Люди «спасаются», прежде всего, гонимые самим современным производством закатной поры. Ведь именно благодаря бесперспективности последнего, они, самого начала, теряют смысл жизни, лишаются веры, равно руководящей и устремляющей идеи. У преобладающего большинства современников, включая соотечественников, нет реальных сил справиться с инфернальными коллизиями производящей действительности. В частности, — найти себя в сложившемся миропорядке: ощущать сопричастность жизни, свою востребованность как человека, быть ответственным, нести бремя подлинной свободы и т.д. Актуально вершащееся внушает бесперспективность существования, нивелировку, непонимание того, для чего ты пришел в мир. Жизнь давит, — причем, не только объективно, но также намеренной политикой властных сил, — обрекая на скотское существование, «вещное» бытие. Люди одиноки: уже не находят в системе ближнего круга достойных дел и людей. Актуальность переполнена откровенными опасностями, эпидемиями бед и угроз. Неприкаянные здесь, люди (в основном это молодежь), — сознающие, к тому же, «всеохватную ложь» и невыносимость господствующих реалий, страдающие недооцененностью, душевной пустотой и усталостью, выдавленностью из жизни, ненужностью даже самому себе, — чувствуют поддержку, находят себя единственно в виртуальном (иллюзорном) мире (книг, музыки, спорта, узкого круга друзей, разного рода «клубов», других сообществ и т.п.).

Особенно примечательна в плане виртуализации (и не только компенсаторного толка) жизни роль, предоставляемая компьютерной техникой и ее «детищем», информационными сетями, системой Интернет. Несомненно, сегодня «виртуальный океан», формируемый в интернете, самая влиятельная и мощная область компенсаторики, особенно для молодежи. И данной областью, конечно же, интернет-виртуальность не ограничивается, ибо вмещает в себя и сферу конструктивно-созидательную виртуальность. О ней и участии в делах обеспечения бессмертия ниже, после осмысления роли компенсаторной виртуальности в данном отношении.

Нельзя не видеть, люди «рекрутированы» в иллюзорно-компенсаторную виртуальность откуда угодно, — из, самых различных сословий, сфер жизни. И, как правило, в иллюзорно-виртуальную реальность они вкладывают свое сокровенное, самое важное и значимое. Вместе с тем, здесь человек «у себя дома»: все тут под руками, устроено с удобствами для него, ничто не противостоит, не противодействует. Каждый предмет близок и доступен, легко управляемый, совладаемый. Разумеется, в таком мире не должно быть ничего непонятного и бессмысленного. Человеку определенно ясно, к чему стремиться, что предпочесть, за что и когда браться, чем жить, как достичь стоящие цели, решать возникшие задачи.

И все же, «спасаются» в современных условиях не совсем традиционно. Вернее, — не посредством традиционных религий. В распоряжении современного высоко технизированного человека средства технических, кибернетических религий. Возникающий на основе последних иллюзорный мир, сработанный материалом электроники и информатики, безопаснее и ясней. Главное — куда увлекателен. Здесь человек ощущает возможность проявить себя сполна. Так что, потерявшись в актуальности, он во «всемирной паутине» получает «свободу» почти от всего, полную раскрепощенность. Достигается «могущество» (выступающее лишь мечтой для актуально живущих людей) жить, играючи и шутя, со всем, что бы ни представляло, вплоть до смерти. Весьма красочно душевное состояние и возможности такого человека изображено в «Фальшивых Зеркалах» С.В. Лукьяненко.

В противоположность актуальной жизни, безоговорочно властвующей, подчиняющей и понуждающей предпринимать какие-то чуждые усилия, в области Интернет-виртуальности властвуют сами люди. Легким нажатием кнопки «Delit» можно уничтожить; «Enter» — взывает к жизни. Удается полностью владеть обстановкой. Можно усиливать или упрощать ситуацию, пересекать пространства, забывая о времени. Что важно, человек оказывается не один такой. С ним вместе с сайта на сайт скачет группа. И переживания, действия людей тоже коллективны, совместны. Одиночество как таковое преодолевается. Так возникает сознание полноты и большей реальности, нежели сама, покинутая актуальная реальность со всеми ее неудобствами и «непригодностями» для «нормальной жизни». А если для усиления эффекта реальности воспользоваться набором соответствующих гаджетов, — чего еще не хватает!..

Погружаясь в виртуальность, люди разучаются жить в реалиях актуального, вплоть до отказа от посюсторонности, до полной утраты иммунитета жизни. Впрочем, они изначально инертны, неспособны бороться, не располагают на сей счет подлинными знаниями. Опять же, актуальность часто требует от человека непосильного, умения преодолевать себя. Мало того: нужно соответствовать каким-то эталонам, условностям, непонятным и чуждым порядкам. А в компенсаторной реальности Интернет анонимность среды дает неограниченные возможности для безответственных действий, которые в «живом общении», по крайней мере, не безнаказанны. «Пришел и ушел как аноним: вместо имени — виртуальный ник-нэйм, можно приписать себе любой пол, возраст, образ и манеру поведения, сейчас — одно, а в следующем сеансе — другое. Этакое порхание от личины к личине, и кроме него — никакого следа твоего пребывания в этой забитой доверху пустоте» [Галина Мурсалиева. Добровольные жертвы паутины // Новая газета. — М., 2007. — № 06, 29.01.2007].

Конечно, для ухода в виртуальность не обязательно испытывать страдания, не обязательно быть туда насильственно «вытесненным», нет надобности в особых «толчках» и т.д. Там, в компенсаторной Интернет-реальности, нередко, — люди, вполне нормальные, не испытавшие каких бы то ни было серьезных жизненных переживаний. Достаточно, скажем, некоторого повода, типа предательства на заурядно-любовном фронте. Может, именно потому, многие молодые люди замыкаются на своих излюбленных страничках, порталах, что ничего не переживают, ни чем не обременены, ничто серьезно не научены и способны любить. В актуальности ничто не захватывает их, атрофированных для подлинно-человеческой активности, за производственной ненадобностью оторванных полностью от нужд и забот действительности. У них слишком много времени, некуда себя деть, не во что верить, не на что надеяться, «все равно!».

Собственно, и в виртуальной реальности они никому ничего не должны. В таком мире с жизнью и смертью обходятся уже легко и просто. От того, кстати, повальное, обретшее в Интернете прямо-таки эпидемический характер, суицидальное движение, особенно среди молодежи. Даже «СОС» подается «утопающим» («синим китом» и т.п.) со смехом. Так его и воспринимают другие, подобные ему, соучастники «плавания в виртуальном океане».

Нельзя при этом не заметить, захваченный «волей к смерти», человек здесь ведет себя, сознает далеко не в традиционно-религиозном смысле. Не те проблемы его волнуют, не теми устремлениями он переполнен, не те святыни хранит. Все существо его (по сравнению с традиционно-религиозными) мелочных, эгоистических, потребительских, «вещных» переживаний, влечений, ценностей, норм, — сработано из материала техногенности [См. об этом: Лабас Ю.А. Жертвы информационной революции //; Светлана Плешакова. У гаджета на игле // https://www.mk.ru/social/2013/06/16/...-na-igle.html] как атрибута постиндустриально-производящего способа существования. Существенной же чертой последней, значит, любых техногенных религий, к тому же, потребляющих информацию в оскопленной данности, с соответствующей духовностью, является утверждение ближайшей «смерти человека» в актуальности. Это, тем не менее, не мешает им именоваться религиями. Впрочем, воля к смерти прямо культивируется не только в техногенных религиях (например, сатанизм, другие секты)... Так либо иначе, смерть (как прекращение жизни в посюсторонней жизни) неустранимо фигурирует почти во всех религиях, в том числе мировых. Ведь везде здесь человек расценивается всего лишь «временным путником» на Земле, долженствующим (чем скорей, тем лучше) через смерть попасть в различные пределы «потустороннего мира» в зависимости от «заслуг» при жизни.

Самое же главное, почему в современном человеке, довольствующемся иллюзорной виртуальностью, царит воля к смерти, — это сознание, что, живя так, он достигнет бессмертия. Для этого достаточно «застолбиться» на каком-либо форуме, чате в социальной сети (тем более, типа «колумбайн», «массовые убийства», «скулшутинг» «suicid» и т.п.), «раскинуться» там своими «видиками», «фотками», «селфи», какими-либо программными наработками, «достижениями» в играх, другими материалами, наконец, аватарами. Последние, кстати, не только способны подменять, замещать свой реальный «денотат», но, что важно, также являют его склонности, социальную неприкаянность, безволие, уязвимости. Именно всей этой «слабиной» наш герой, прежде всего, тут как тут, заручается признанием, одобрением и буквальной манипуляцией-подталкиванием «друзей» на суицид. Тем самым, удается с легкой душой (даже коллективно) покинуть актуальную действительность («синим китом», «дельфинчиком», «бабочкой»), твердо уверенным, что навеки останется среди друзей, поклонников, «близких» [См.: Илья Немченко, Владислав Гордеев. В СК рассказали о росте числа самоубийств детей с тату бабочек и китов // https://www.rbc.ru/technology_and_me...9471fe35a0a7c].

Да, ничего, что «пребудет» в виртуальной реальности: ведь она куда значимей и «вечней» реальности актуальной... Она, несомненно, вечна в пространственном отношении, поскольку, в принципе, в виртуале «все на виду», человек реализуется в нем универсально, общедоступно. Временной же момент вечности моего присутствия в виртуале базируется на основании вечности последнего по определению, и я в нем присутствую неискоренимо. Ведь нет нужды меня вычеркивать из него. Я здесь нужен, не занимаю чужого места, никого не притесняю, никому не несу вреда, напротив, могу «пригодиться»...

Подросток, заблудившийся в мире своих фантазий, не нашедший друзей, отклика, изолированный от большой реальной жизни, лишенный смысла, стало быть, интересов, ради которых стоило бы жить, — этот одинокий, «атомизированный человечек» поневоле уходит в единственно доступный себе «бесконечный мир», находимый на виртуальных страницах. Здесь он, возможно, впервые почувствует себя нужным, даже «любимым». К нему «тянутся». В коллективных ролевых играх он выглядит авторитетом, почитается за «сильного союзника». В нем «нуждаются», без него не обойдутся для победы над «ордами врагов». Довольный, уверенный, он забывает «все свои заботы», находит «покой и утешение». «Но чем дольше шла война, чем весомее становилась его фигура в игре, тем меньше времени оставалось у него для реального мира» [Кайф у дисплея // Профиль. — 2009. — № 11 (30 марта)].

Так человек «обретает» себя в виртуальности, теряясь в ее вселенной, забив «на всю остальную жизнь и на друзей» [Там же]. Для актуальной реальности он, можно считать, уже и не существует. Так сказать, «формальный» факт ухода из нее — лишь вопрос случая.

На специальных сайтах найдутся «дешевые» и безболезненные способы «самоубийственных искусств». «В многочисленных форумах и чатах желающие обретают не только подсказки, как все правильно сделать, но и партнеров по самоуничтожению» [Галина Мурсалиева. Указ. Соч.]. Идет взаимное индуцирование, провоцирование, полагающих при этом, «что поддерживают». Здесь нет нужды, да и способности понять, «что человек, играючи и шутя, подает на самом деле сигнал SOS, а френды, угнетенные собственными бедами, недооцененностью, душевной усталостью, увеличивают пространство беды. Человек, как плот, строит сайт в надежде удержаться. И притягивает всех утопающих. И придавливает их всех в итоге вместе этим плотом» [Там же].

Разумеется, не все, погружающиеся в виртуальный мир ради компенсации актуальности, так уж обречены на верную погибель, не все, заходящие на означенные и аналогичные страницы, кончают суицидом. Однако, как показывает статистика, именно «спасительно» пропадающие в виртуальном мире подростки, лишенные друзей, нормальных отношений дома и в школе, «прогуливают вдвое больше занятий, меньше спят, в пять раз чаще помышляют о самоубийстве, чем подростки, редко сидящие у компьютера и мало играющие в игры... Кто достигает успехов только в виртуальном зазеркалье, подвержен в четыре раза большему риску стать зависимым от игр» [Кайф у дисплея // Там же].

В добавок к сказанному, нельзя не заметить: Информационно-цифровая, интернет-зависимость во многом напоминает обыкновенную наркозависимость. Аналогично деформируется сознание человека. Испытывая «кайф», «головокружение» от ощущения «успехов самореализации», в достижении известных результатов на игровом или другом поприще, от получаемых лайков, признания поклонников, а то и просто привычки бесцельного блуждания в информационно-цифровом виртуальном мире, гонясь за «земляничкой», все новых «удовольствий», наконец, как бы слившись с «информационно-цифровым океаном», — очень легко дойти до суицида. Достаточно здесь того, что, полностью виртуализовавшийся, человек превращается в некоего «духовного киборга», который уже этим самым бессмертен. Пусть, виртуально, это ничуть не меняет дела. Во всяком случае, для того, чтобы, обретши «гиборгическое бессмертие», «умереть», (в актуальности) до суицида. Уйдя почти полностью из актуальности, «молодой человек сливается с виртуальным миром». Его сознание преображается. Вот почему в состоянии такого аналога наркотического опьянения легко идут на суицид. Информационное опьянение имеет тот же механизм. «Проживая в Сети и становясь частью информационного потока, человек превращается в духовного киборга. Поток сюда ринулся, и он сюда, поток в обратном направлении — и он за ним. Он прыгнет с крыши не потому, что разочаровался, а потому, что он в другой реальности. Он уже давно виртуален. В реальности он уже давно не видит ничего ценного... Ему непременно нужны чаты, другие люди, их «лайки». За «лайки», «эмодзи» часто идет гонка не на шутку!» А чего стоит постоянная и ненасытная тяга к «селфи», «лайкам»?.. «Все это в известном смысле последнее психологическое доказательство «неживых» людей, что они реальны. И надо снять с себя это бремя жизни... А дух от информационного обжорства ослаб, выхолостился... Команда Delit...» [Там же].

Заметим еще раз, электронно-информационная виртуальность, по указанным основаниям, позволяет обрести ощущение собственной вечности (даже двоякой). Ведь, исчезнув реально, в виртуальности («подлинной реальности» для живущих ею) — «все равно останешься». По крайней мере — пока будет существовать «паутина». А она «уж точно будет»...

По большому счету, человек заброшен в мир «дерзать», творить по известному замыслу, осмысленно служить миру, другим людям, делиться любовью и быть любимым. На все это он «заброшен» и матерью природой, и проявляющейся в нем, субстанцией человеческого бытия, творчески-созидательной активностью (практикой). В его подлинном, (не отчужденно-урезанном, превращенном) способе существования как данного человека, несомненно, оба начала источают замечательные силы означенной созидательности. Однако, как этими силами и возможностями подлинно, действенно распорядиться, коль скоро, — по ряду объективных, социально-экономических причин, кстати, проистекающих также из особенностей развития самой практики, в частности, с ее производящей трансформацией, — «истоки» подлинной жизнедеятельности перекрываемы. Людям, к тому же, отрываемым наступившим типом практики от природы (бытия), становится нечем питать себя духовно, онтологически. Они теряются, погрязают, запутавшись вконец, в «паутине», детища современного техногенного производства. Что выпадает тогда, коль скоро «варишься» в дурманяще-смертоносных «соках» последнего, которые при этом принимаешь (к тому же, с «учителями-наставниками») за свои собственные, единственно возможные? До подлинной сущностной самореализации, до подлинного существования, сбросив, превращающие человека в «атомарную пыль», «жернова» разностороннего отчуждения в данных условиях просто не дойти. Никак не «проснуться», не выбраться.

Да, все, в том числе «прячущиеся» в виртуальность, люди призваны в современном мире к делам, к серьезным вершениям. Но разве господствующие технологические идеологии с религиями, — особенно «модные» ныне, обретшие духовно-практический, культурный статус, постмодернизм с либерализмом, трансгуманизмом, коими очень многие нынче вскормлены, — отнимая у людей всякую надежду на поиски осмысленности, лишая идеи, позволяют что-либо в данном отношении? Ведь именно они толкают в эту самую погибельную виртуальность. Не этому ли служит и формирующееся от общения с информационными техниками, клиповое сознание, атрофированная мыслительная активность, отсутствие способности умственно напрягаться, вообще, сложившаяся система образования?..

С другой стороны, когда нет смысла, нет вектора, действительно высоких целей, идеалов, нет способности их искать, нет реальной жизни, востребованности тебя, — под ногами «трясина», безвыходность, кромешная темень. Человеку тогда, как не раз говорено, нестерпимо существовать. Верно, каждый человек призван творить, жить осмысленно. Любому в каком-то плане уготованы свои страдания, испытания, по большому счету, укрепляющие его. Но... Еще раз, где все это? Нет великой идеи, нет подлинного и серьезного рвения-смысла, в который, к тому же, человек призван верить. А верят лишь в великое, даже святое. Между тем, в технизированных (надо видеть, и традиционные религии в производящих условиях претерпевают такую экзекуцию) религиях святое развенчано, предельно десакрализовано, девальвировано, вплоть до порнографии. В лучшем случае, изобильно насыщено материей примитивного язычества.

Верно, не приобщается человек и сегодняшней школой к великой вере и соответствующей осмысленности существования. Здесь не на кого эту «ношу» взвалить («школа не воспитывает!»). Вот и появляется «болотная хлябь под ногами». А вместе с ней — тоска, уныние, падение. И не поддаться ему, не имея верного спасительного пути, который организует и направляет тебя, невозможно. Отсюда — прямой путь к саморазрушению, вплоть до суицида. При отсутствии смысла, ничего не хочется и не можется делать, наступает уныние то, что называется на религиозном языке «злым разленением».

[sgaliev]

Конструктивно-созидательная виртуальность и бессмертие


Тем временем, издавна в истории складывается, зреет (а с постиндустриализмом обретает тоже новые черты) сфера виртуальности противоположного достоинства, назначения, нежели компенсаторная. Она, будучи сращена с означенной сферой виртуальности в качестве ее противоречивой стороны, также восполняет актуальную реальность. И служит не столько преодолению последней в эскапистско-компенсаторном плане, сколько в плане конструктивном, презентистском, даже футуральном. То есть, поддерживает нормальное функционирование, обновление актуальной реальности. Она как бы коренится в потребности самой практики, человека для конструктивного обеспечения убегающей, отсваивающей особенности специфического способа человеческого существования.

Нормальному функционированию и дальнейшему развитию человека, общества, равно движения, коим они существуют, без совершенствования, выхода за пределы наличного, в сферу возможного, должного, предвосхищаемого, просто не обойтись. Впрочем, как и без эскапистских, иллюзорно-компенсаторных влечений. Как в первом, так и втором, аспектах возможны даже крайности: с одной стороны революционного, радикально-деструктивного направления, а с другой — реакционно-консервативной деструктивности..

Сосредоточившись на конструктивно-позитивной части виртуальности, легко сразу же заметить: выступая различными аспектами теоретизирований, размышления, воображения, переживаний, волеизъявлений, предчувствий, ожиданий, проекций и т.п., воплощаемых, помимо явлений духа, также, материализующими их, реалиями, коими люди живут, она достаточно непроста, разнообразна. И, конечно же, не есть что-то само по себе, напрочь отличное от означенной выше виртуальности. Перед нами две диалектически противоположные (следовательно, взаимопроникающие) стороны одного и того же, размещенного в горизонтально-временной целостности человеческого бытия. Здесь, в отличие от стороны компенсаторной, несущей на себе момент пессимизма, негативности, другая сторона утверждает конструктивный, оптимистический (а сегодня, в наших реалиях — прагматистский, технократически насыщенный) характер. Она выступает в положительном свете, так либо иначе, несет последний.

В каком-то смысле именно этого рода виртуальность (включающую в себя культуру, духовность, науку мировоззренчески-методологические основания человеческого бытия), имея в виду ее насыщенность преимущественно созидательно-рациональными (разумными) моментами, можно подвести под понятие «ноосфера». Данное понятие, со своей стороны, тоже не всегда существовало, но, потихоньку вызревая, «накапливаясь», с обретением человеческой историей характера единого всемирно-исторического процесса, особенно благодаря глобализации жизни на планете, стало действительно раскрываться, утверждаться, претендуя на роль, которую ей прочили великие умы (отечественные и не только) космисты: П. Тейяр Де Шарден, В.И. Вернадский, Й. Масуда, Н. Моисеев и др.

Собственно, понятие «человеческий род» и «ноосфера» более всего совпадают. Хотя, «человеческий род» куда емче. Вместе с тем, по мере развития «Ноосфера», думается, будет расширяться, по крайней мере, асимптотически сближаясь с человеческим родом.

Уже с глубокой древности человек стремится предвидеть, мысленно охватить созидательные перспективы, возможности, направления деятельности, которые открываются на соответствующем отрезке его жизни, истории. Люди мечтают, воображают, мудрствуют, рисуют себе картины будущего, возможных вариантов поступления, поведения, политики, хозяйственной деятельности. И все это, разумеется, совершается в области духовной работы, откладывающейся сегодня означенной виртуальностью. Она, вместе с тем, с одной стороны, в растущей мере выражает ноосферу, а с другой — все больше материализуется. Например, не только в языке, — извечное «проклятие» для духа, «быть отягощенной материей», — но также в различных технических и не только средствах, символах. В частности, — в том, что принято именовать «материальные носители духовной культуры»: книги, картины, музыка, кино, музеи, библиотеки, лаборатории, парки, информация, интернет... Собственно, не становится ли сегодня ноосфера, конструктивно-созидательная виртуальность, прежде всего, через информацию, знания, идеи, науку, гаджеты непосредственной производительной силой. Не здесь ли кроются истоки и начала такого феномена современности, как «дополненная реальность»?.. Говорят в этом смысле и о «смешанной реальности».

Оно и понятно. Наш дух полнится не только беспомощно-компенсаторными порывами, но также устремлениями созидательности, историко-культурной памятью, той самой «интерсубъективностью», о которой говорит Г. Марсель, практически-духовной, духовной и духовно-практической работой человека, внутри себя тоже имеющей градации. Многоразличные проявления духовно-родовой работы человека, — неуклонно объективируясь, опредмечиваясь (овещняясь), так сказать, «материализуясь» (благодаря разного рода техническим средствам, особенно современным), — приобретает черты виртуальной реальности, которая, по сравнению с виртуальностями прежних эпох не только емче, многогранней, но, что чрезвычайно важно, неизмеримо близко подходит к реальности актуальной. Настолько «близко», что способна «конкурировать» с ней, противостоять, «соперничать» в значимости, весомости. Особенно это очевидно на примере означенных направлений материализации ее в так называемых «дополненная» и «смешанная» реальностях.

Мы теперь «убегаем» из актуальной жизни, пытаемся укрыться не только в привычное, ставшим виртуальностью от прошлого или даже настоящего. Спасаясь, не приемля наличные порядки, убегаем также, стремясь спасать, улучшать их, раскрывать таящиеся в них возможности роста.

Разыгрывая на театральных подмостках различного рода представления, создавая и созерцая музыку, произведения искусства, изобретая, размышляя, прогнозируя, пророчествуя, строя, хозяйствуя, люди непременно, — мысленно ли, чувственно-эмоционально, воображением ли, — погружены в виртуальный мир совершенствования, долженствующего. А какие, поистине фантастические возможности для формирования и погружения в «виртуальный океан» предоставляют современные средства коммуникации (кино, телевизор, книги, картины), другие приспособления («гаджеты»), компьютерные игры, интернет!

Все это, повторимся, образует среду так называемой дополненной реальности. Все это как бы отдаляет людей друг от друга, превращает в самостоятельные, даже самодостаточные «атомы». Правда, коль скоро мы еще настоящие люди, эта «самодостаточность», «самостоятельность» выступает другой стороной того, что называется для-себя-бытием человека как родового сущего. Отъединяясь, приобретая некоторую самостоятельность, люди, будучи родовыми сущими, еще больше сближаются, куда емче и глубже сознают свою родовую сущность, нежели те, кто еще не обрел состояние для-себя-бытия человека, кто не возмужал в таком смысле.

Но, вот, когда речь заходит об отчужденном человеке, и без того обесчеловеченном, разбытийвленном и отмирщенном производством, конструктивная виртуальность, как и виртуальность компенсаторная, еще больше отдаляет людей, замыкает в узком индивидуальном мирке. Человек в конец теряет связь с другими людьми, совершенно деградирует. Не случайно, важнейшим средством аватаризации и дальнейшей трансгуманизации человека для вершителей нового мирового порядка выступает именно эта диссоциация человека, его полное разобщение, «распорошение» общества, его институтов. Только полностью разъединив людей, ими легко управлять, манипулировать, «опрозрачнить», превратить в аватары, в фабрикаты для питания облачных технологий, искусственных нейросистем.

И, тем не менее, даже в таком своем качестве, к тому же, еще не утратив окончательно человеческое начало, натуральность, современные люди на весьма многое способны и творят в конструктивной виртуальности. Последняя служит художникам, архитекторам, градостроителям, изобретателям, проектировщикам, экономике, финансовой, торговой деятельности и т.д. создавать новые реалии, устраивать жизнь современного человека по всем направлениям. Трудно даже усмотреть, кто из людей (особенно образующихся) сегодня, так либо иначе, не вовлечен в такую (созидательную) среду и систему виртуальной реальности. Освоение технологий удалённой работы, дистанционного управления сложнейшими механизмами и комплексами, предоставление различных услуг связи, финансовой деятельности, интернет, организация быта, досуга виртуальными средствами, управление нашей жизнью посредством цифровизации и большого массива данных, — стали уже повсеместной явью включения человека в систему виртуальной реальности. Она неуклонно и безоговорочно поглощает, как бы овечняя человека, его дела, мысли, успехи, достижения, придавая им идеальный, универсальный, стало быть, «нетленный» характер. И такой статус в виртуальности люди обретают не только при жизни, но также по смерти.

В общем-то, с данных позиций, как и позиций компенсаторщиков, обыкновенных (обывательствующих) пользователей «мировой паутины», очевидно: довольно просто каждый из отдельных людей, даже стран, обществ, культур может (больше, призван) заполучить, если не реальное, то виртуальное «бессмертие». Причем, второе уже мало чем (если вовсе ничем) не будет отличаться от первого, поскольку виртуальная реальность неуклонно овещняется, материализуется. И данную тенденцию мы наблюдаем сплошь да рядом по случаю универсализовавшегося, уплотнившегося пространственно-временного континуума и глобальной виртуализации жизни по приходе постиндустриализма, с несомыми информационно-технологическими переменами на планете.

Достижения современного НТП, вкупе с другими новациями, беспредельно расширяют возможности, активность и сферы влияния виртуальной реальности. Последняя, как указывалось, с научно-техническим прогрессом обретает не только неуклонно растущее влияние, но также одействляется, все больше сливаясь с актуальной реальностью, мало чем разнясь по роли в жизни людей, истории, культуры. Все меньше уступая реальности актуальной, она прямо и непосредственно задает ей тон, многими сторонами став непосредственной производительной силой общества. Коль скоро современная теле-коммуникативная и информационная техника позволяет почти все по части насыщения виртуальной реальности действенной, вплоть до конкуренции с актуальной реальностью силой, способностями, поневоле спросишь: что станется в ближайшем и отдаленном будущем на этот счет? Ведь, среди прочего, именно здесь коренится неуемный технократический оптимизм и уверенность средствами технологий навсегда преодолеть вековечные и иные заботы человеческие.

Не станем разбираться с этими иллюзиями. Точно также с тем, что технический прогресс, будучи производящим, непременно подчиняет себе прогресс человека, и ведет последнего к всеобъемлющему отчуждению, измельчению, расчеловечиванию. Собственно, оговоренные выше отпадение человека от мира, бытия, самого себя, его «овещнение», аватаризация, — все это ведь главенствующим образом обязано именно производяще-техническому прогрессу. Точно также, ложные извращенные представления человека, путей его освобождения, в том числе достижения человеческого счастья, бессмертия, — все это ведь тоже результаты извращенного производяще-техническим прогрессом, буржуазного сознания. Обо всем этом выше сказано, а еще полнее — в нашей работе «практика: общий взгляд извне» (См., например: 6.3.-6.6.; 8.2.1.; 11.1.).

Но, с другой стороны, прогресс технологий, действительно, многое дает, весьма раскручивает человеческие способности и потребности. В этом мы, как говорится, «воочию убеждаемся». Но, с другой стороны, создает НТП и иллюзию всесилия и могущества человека, отнимая при этом его подлинную человечность, раскручивая в нем индивидуализм, «вещность». НТП атомизирует человека, разобщает, отвращает от мира, бытия. Он раскрепощает примитивные животные формы жизнепроявления людей. У трезво мыслящих очевидцев создается даже понимание, что технический и человеческий прогрессы идут разобщенно, в противоположные стороны. Так, что с развитием и вхождением техники в человеческую жизнь, последняя просто деградирует, мельчает при кажущемся «расцвете» и «совершенствовании».

И здесь нельзя не заметить, даже несколько повторившись, что подобное видение, кстати, замечательно запечатленное в известном докладе Ж.-Ж. Руссо Дижонской академии, хоть подчас отдает и поверхностностью, тем не менее, по сути своей верно. Однако, еще вернее будет несправедливо обвинять НТП в целом за приносимое «падение» человека. В последнем виноват не он, но только и только научно-технический прогресс, вершащийся производяще, на производящей основе. Произведенческий подход к технике, НТП, протекающий в условиях осваивающе-произведенческой практики, никогда не допустит столь пагубного положения дел, где человек, совершенно отчужденный, идет, — с какой-то даже радостью, воодушевлением, — на собственную и мира погибель, захваченный производяще-техническим потоком. Да, беда происходит далеко не потому, что техника, технический прогресс как бы по сути своей античеловечен, злокознен. Нет. Это только и только потому, что оба (человеческий и технический) прогресса вершатся в производящей данности, где техника с неизбежностью берет верх над человеком: не сама служит человеку, а человека заставляет служить себе, делает его своей поставкой. В конечном счете, тем самым «органным штифтиком», как бы сказал не раз упоминаемый «подпольный человек».

В этом смысле, говоря о производящем человеке, — к тому же, наших глубоко кризисных, закатных дней, — мы всегда имеем дело именно с таким человеком, о нем как поставке производства и техники только ведем речь. Причем, не только он таков, но таковы и «писатели», идеологи его. В том числе — устраивающие на планете новый, «сверхчеловеческий миропорядок», где надеются покончить со смертью, обрести, наконец, столь искомое «бессмертие». И, что характерно, они не дают себе отчета в том, что уже сегодня, больше, давно описываемый ими человек приставлен к технике, выступает тем («штифтиком»), посредством кого она работает, существует. Видимо, состояние поставленности человека, его поглощенности современной техникой, поскольку что-то еще остается от человека, их не устраивает. Нужно, чтобы он оказался окончательно поглощенным, другими словами, преодолен.

В данном направлении сегодня и ведутся дела, где, как говорится, «виртуальность в помощь». Как в социальном, так и психологическом, вообще, культурном планах, люди виртуальность от технического прогресса все больше предпочитают; подменяют ею актуальную реальность. К тому же, — напрочь погрязшую в социальных коллизиях, катаклизмах, нестерпимых уродствах человечности и жизненности. По признанию многих авторов, сегодня она (актуальность) окончательно поражена безоговорочно гибельной фазой глобально-планетарного кризиса. Свалившееся невесть откуда «коронабесие» буквально повергло мир в инфернальный шок. Правда, коль скоро с миром происходит такое, разве может оно не повлиять и на состояние виртуальности? Что ни говори, она ведь его отражение.

[sgaliev]

Конструктивная виртуальность и бессмертие (продолжение)

Как нетрудно понять, виртуализовавшийся человек, захваченный ноосферой, в том числе посмертно, заполучает такие «фантастические» возможности, качества, коими люди виртуальностей прежних этапов истории просто не могли вообразить себе, даже в мечтах. Не располагает ими, разумеется, и наличная актуальность. Правда, как знать, что бы она являла из себя, коль скоро не была производяще-буржуазной. А вместо частнособственнического, присваивающего общества утверждалось общество (назовем его, хотя бы, социализмом), где возводится событийное человеческое бытие. Люди здесь, ответствуя уровню развития производительных сил, связываются общественными производственными отношениями, где осваивающий момент прорастает по мере возможностей. Нечто подобное мы уже наблюдаем в условиях отечественной истории, в нашей Советской действительности. Здесь, хоть технический уровень развития и не дотягивает до сегодняшнего, тем не менее, какие могучие творчески-созидательные энергии, силы это общество выплескивало! На какие великие свершения только не замахивался советский человек в массе своей. Собственно, ведь теперешнее общество, пришедшее контрреволюционно-предательски, только то и делает (на то лишь способно), что потреблятствует величайшие достижения духовно-практического созидания советских людей: ученых, инженеров, трудящихся, всего народа.

Но оставим советского человека, человека зачавшего осваивающее отношение к миру. Его нынче, возможно за малым исключением, просто нет. Во всяком случае, без «фонаря Диогена» не обойтись. Да и нет нужды искать, ибо «погоду» строить он никак не сможет. Присваивающее прихватизаторство, измельчение и распад, заполонили мир. Он как бы повернул вспять в своем движении.

Так что, «погоду» нынче строит, господствующе естествуя, человек другой: присваивающий, потребляющий человека в качестве «капитала» для наживы, гонки барышей. К тому же, господствует понимание, что «хорошо это», когда данный «капитал» всецело отчужден от человечности, измельченй до симулякральности. Так им пользоваться (считать, финансировать, монетизировать, «оптимизировать» и проч.) просто, удобно.

Но даже этому человеку («капиталу») современный НТП предоставляет, пусть и в извращенном виде, как бы навыворот, исключительные перспективы реализации, прежде всего, в области виртуальной реальности. Вот, об этом-то, — о данном человеке и открывающейся ему виртуальности с перспективой бессмертия, — наш дальнейший разговор.

По сути, сегодня, скажем, несколько повторившись, складывается положение вещей, когда человеческий род (человек вообще, человечество), до сих пор развивавшийся и пребывавший, как бы сказал Гегель, «В-себе», приобретает качество «для-себя». Пребывая в-себе, подобно неразвернувшемуся предмету, человеческий род настолько внутренне еще не расчленен, сжат, что образуемое им содержание, — в частности, вбираемый опыт умерших людей, обогащающих его, — здесь не очевидно, пребывает скрыто, потаенно. Дело даже предстает так, что кажется, нет никакого обогащения рода по смерти людей. Человек умер, — значит, бесследно исчез. В лучшем случае, ушел в «мир иной», потусторонний.

Что этот потусторонний мир есть по сути отчуждение посюстороннего мира, вынесение последнего в некие заоблачные «выси» или «низи», — это стали подозревать где-то к середине XXIX столетия. Лишь приход марксизма (через Фейербахианцев) делает очевидной тайну «святого семейства», срывает покровы с человеческого отчуждения, соответственно, религиозного удвоения мира. Сознанию, не прошедшему марксистскую закалку, До сих пор так дела предстают, что человек, будучи «атомом», обретает бессмертие, вечность не в каком-то там «роде» (абстрактном и «пустом фантоме»), но сам по себе, индивидуалистически и т.п. Того хуже, — например, в форме «фабриката», приуготовляемого глобалистами-корпоратократами для обеспечения трансгуманных целей нового мирового порядка. Мало кто до сих пор уясняет родовую (общественную, тем более, мировую, событийную) суть человека в подлинном смысле. Ее даже безотчетно всячески пытаются скрыть, «упрятать».

В силу только что сказанного, а также современных достижений НТП, виртуализованный по смерти человек не просто поглощается родом, полностью тут обезличенный, потерянный, как это наблюдается на прежних этапах истории. Здесь, из-за отчуждения, виртуальность переносится в «мир иной». Или просто не наблюдается, подобно биологической эволюции, где общее (род) снимает в себя частное, единичное, не оставляя даже видимого следа его. Человек, к тому же, заслуживший бессмертия, овечнившийся в виртуальности (ноосфере), благодаря НТП на современном этапе становления человеческого рода (человечества), уже сохраняется, — пусть и в снятом, виртуализованном виде, — также в своей особности, отличности от остальных.

Если перед нами нормальный (осваивающе живущий) человек, развившийся до состояния для-себя-бытия, — происходящее лишь прочит его родовую сущность. Тем самым, множатся способности и возможности отдельного человека за счет ноосферной, конструктивно-виртуальной доступности созидательности остальных со-участников рода человеческого. Реализуется возможность, когда каждый человек крепит, пополняет свои силы, энергетику созидания силами, энергией всех остальных для-себя-бытийных сородичей. Ибо они также, как он, открыты, их родовое бытие прозрачно. «Один за всех и все за одного» — этот принцип коллективного существования распространяется не только и не просто на поприща, где приходится отстаивать жизнь членов коллектива, его существование, целостность, помогать попавшему в беду, совместно выполнять общезначимое дело и т.п. Данный принцип распространяется уже и на духовно-практический созидательный опыт людей. Каждый член общности оказывается тогда силен: могуществен, мощью, энергетикой, возможностями и способностями всего коллектива, рода как своими собственными. И любой представитель и носитель общества научен подобающе совладать с родовым опытом, уметь со-творчествовать, со-участно трудиться в такой действительности.

Тем временем, что-то весьма отдаленно напоминающее активность для-себя-бытийного человека, наблюдается и у нынешних людей производяще-буржуазной действительности (не важно, что закатной поры). Собственно, своемерная активность, как бы внешне выражающая зрелость, самостоятельность, полноту сил человека, обретается последним уже сразу, по приходе производящей практики. Новое время, как мы знаем, это время прихода в мир человека, полного самоуверенности, самонадеянности, самодостаточности собственными силами решать любые задачи, преодолевать какие угодно проблемы. Правда, чуть позднее индивидуалистически-креативный абсолютизм серьезно сбивается в результате полного подпадения человека под тотализующий диктат производства. Но сегодня, благодаря, главным образом, достижениям НТП, - хоть человек всецело нивелирован, отчужден, расчеловечен, - тем не менее, снова исполнен сознанием своего могущества, своемерности, способностью даже оседлать бессмертие, стать сверхчеловеком, заместить Бога. Как ни парадоксально, но именно в состоянии своей превращенности в симулякр, даже аватар человек всего более захвачен самонадеянными устремлениями, сознанием. Так он дезориентирован, так ограничен и далек от истины, подлинных реалий своего производящего существования.

И своемерие-то он реализует в предельно узких областях: раскрутка потреблятства, разгул низменных страстей, мультикультурализм, доведенный до беспредела, либерастическая свобода... Везде тут, как раз, не только не крепится человечность, но, напротив, человек безоговорочно деградирует, исчезает. И не все ли равно, посредством аватаризации, встраивания в ИИ, или изведенный какой-либо искусственной эпидемией, политикой двойных стандартов, экокатастрофой, а то и просто — физическим изживанием, если не прямым то медленным «истреблением» за ненужностью производству, за неспособностью последнего «прокормить» всех, «лишние рты»...

Означенное Его («человеческого капитала») существование, повторимся, вполне устраивает современных воротил мировыми финансами, бюджетами, политикой, странами. Они ведь тоже, в край деформированы, расчеловечены. Настолько отупели и деградированы, что не доходит до сих пор, где лежат подлинные кладези богатств внутри человека. Не потому ли в поисках данных «богатств» обращаются с раскруткой к самым недостойным, поверхностным, даже отчеловечным сторонам проявления людей. Им невдомек, никак не приемлемо, что лишь событийно утверждающийся миром осваивающе-произведенчески человек, - это и есть сегодня, тем более, впредь подлинное богатство, движитель истории, будущего. И никакое другое богатство, источник развития больше не срабатывает в складывающихся условиях, помимо всестороннего и подлинного развертывания осваивающе утверждающегося в мире и с бытием человека.

Не приемлется данная, в общем-то, очевидная и простая мысль, главным образом, по соображениям сугубо «шкурным». Ведь такое человеческое бытие предполагает прекращение обогащения одних за счет других, прекращение присвоения богатства в виде «вещей», прекращение капитализма вообще как «цивилизованного варварства» (В.И. Ленин).

Между тем, Транснациональные корпорации и воротилы помельче уже доходят до полного заимствования коммунистического лексикона, лозунгов, идей. Прокламируется подлинная справедливость, достойное человека существование, образование и здравохранение, обеспечение жизни людей по потребностям и проч. И проч. Так называемая «Великая перезагрузка» Давосских реформаторов ведь звучит как новый «коммунистический манифест». Не случайно кое-кто полагает, что авторы данной платформы намереваются устроить «настоящий коммунизм». Однако, как показывают многие исследователи, все эти добрые пожелания с намерениями остаются лишь таковыми, на бумаге. А на деле творится по-прежнему, все то же да по тому же. Тем не менее, очень бы хотелось, чтобы «сильные мира сего», влиятельные корпорации от слов перешли к делу. Этого настоятельно требует, нуждается и сама логика истории, логика человеческого спасения, наконец, здравый смысл. Ведь нет ни у кого в современном мире столько сил, возможностей, сколько сосредоточено в их руках. А потому, - будем-таки надеяться на торжество здравого смысла, на добрую волю обещающих, на искренность намерений. Во всяком случае, им это почти ничего не стоит, а сохраниться бессмертно в веках данным благим делом они, уж точно, смогут. Это ли не важно! Тем более, коль скоро нет других способностей и возможностей обессмертиться.

И, нельзя не признать, кое-что из начинаний-ростков событийности, если угодно даже коммунистичности постиндустриальное общество, капитал, особенно с переходом на информационную стадию, воплощает в действительность. Тут и вопросы социальной защиты, социального обеспечения, повышения уровня благосостояния людей, демократизации, децентрализации, экологии и т.п. Данные и иные трансформации часто даже проводятся, подчиняясь объективной логике движения, возможно даже помимо воли тех либо иных структур, партий, лиц. Кстати, неплохо об этом говорится в выступлениях профессора А.В. Бузгалина на ютуб канале «Альтернатива». Вот и недавно он выступил на «День ТВ», тоже очень замечательно [См.: Цифровое рабство или коммунизм: какое будущее нас ждет // https://www.youtube.com/watch?v=C19C4pG58vg] Но и самим народам, осмысляющему мышлению, не потерявшим разум людям всего мира следует активно содействовать, действенно помогать («не мытьем так катаньем») власть имущим в такой «великой перезагрузке» мира.

Но ближе к теме. Ложное понимание смертно-бессмертной диалектики (как, впрочем, человека, его сущности и призваний) объяснимо не малым числом факторов. Сегодня свою лепту вносит сюда даже видимая «легкодоступность» бессмертия (к тому же, ложно представляемого) для такого человека. Выше отмечалось, актуально живущим сегодня людям (не будем напоминать их качества), упоенным успехами НТП, обретение доступного им «бессмертия» (вплоть до фиктивности, в той же виртуальности), а также общения с «бессмертными» существенно упрощено, даже становится нормой. Это, несомненно, многое значит. Значит, среди прочего и в дополнение к тому, с чем имеет дело доноосферный человек, следующее. Положим, выйдя в ноосферу (виртуализовавшись в конструктивном плане), наш кандидат в аватары (или даже аватар) уже может общаться, быть связан с социально-коммуникативных сетях не с какой-то небольшой группой, сообществом, где до недавно (скажем, в индустриальном обществе) протекала его жизнь. Теперь в качестве сообщников, — партнеров, сотрудников, находящихся с ним в диалоге, в искании истины, — выступает, можно сказать, целое человечество, вся история, любой другой «партнер» из какой угодно эпохи. Наконец, нам в услужение — весь общечеловеческий разум! Были бы только мы готовы встрече и совладанию с ним уровнем своей образованности.

Оставим без внимания ее, нашу буржуазную образовательность, крайне удручающую сегодня, на закате производящести. Об этом кое-что (и, как понятно, далеко нелицеприятно) говорится нами в другом месте [См.: Алиев Ш.Г. Образование событийного человеческого бытия. Философские основания осваивающего образования. — LAP Lambert Academic Publishing ( 2015. — 412 с.]. Не будем касаться также «темных углов» изнаночной стороны перемен, включая виртуализацию современных порядков, особенно выражающих устремления глобальной корпоратократии и того, что можно назвать «швабизацией».

Исполненные, стало быть, благодушием и оптимизмом, мы тогда, вместе с довольным сознанием, насаждаемым современному массовому человеку, увидим в этом едином, весьма уплотнившемся (особенно идеально), одновременно «бесконечном» континууме виртуальности поистине безграничный круг людей (стран, культур) из прошлого, настоящего, даже будущего. Со сколькими из соприсутствующих здесь мы можем объединиться, общаться, набираться от них ума, чувств, стилей поведения, оценок, подходов! А как много тех, с кем мы диалогизируем, по ком «сверяем часы», несмотря при сем, что в актуальной жизни их уже (или еще) нет. Кое-кто из «понимающих тебя» (и сам «понимаешь»), даже «живей живых, с тобой говорит». А то — любимей любого, который рядом...

Да, много в виртуальных встречах-общениях обнаружится «коллег», «друзей», умных, может даже по-настоящему понимающих и ценящих нас, способных достойно и замечательно «откликнуться», послужить, продолжить (причем, всяко), «умножить» начатое нами и вместе. Одновременно, скольким мы способны помочь, послужить, стать опорой! Сколько благодарностей с преклонениями воздастся нам и нами!.. Как, стало быть, много голосов, сознаний, присутствий звучит в каждом из нас, как сами мы видим свое продолжение в других! Как глубоко и разносторонне смешался мир во всех отношениях. А сколько уютных «приемных», «домов», порталов, форумов, чатов! Сколько зрелищ, «развлекухи», для ума, сердца, «интима», — да для чего хочешь! Сколько возможностей самовыражения, самореализации, саморазвития, расширения своих возможностей! Опять же, какие только новационные идеи, начинания не встретишь в ноосфере, ждущие своей «подхватки», «раскрутки», реализации, поскольку, в силу различных обстоятельств, их авторам не удалось это...

Не удивительно почему, — между прочим, также в виду абсолютной ущербности актуальной реальности, царящего здесь абсурда и воли к смерти, — люди, не успев приобщиться к азам информационной техники, хоть немного «возжегшиеся творческой искрой», тут же бросаются в «виртуальный омут», в «бесконечное» пространство-время «волшебного» мира ноосферы. И сразу же поглощаемы последним.

Опять же, не станем «коломутить» изнаночную сторону всей данной идиллии. А она, между тем, далеко уводит. До того, что мы, обретя виртуальную реальность, посредством теле-коммуникационной и информационной техники, мировой паутины, сманипулированные, — весьма часто уже самим себе не принадлежим. Пребываем эдак, порхаем по различным сайтам, форумам, онлайн-клубам и другим площадкам под различными никами, поло-возрастными персонификациями и проч. Мы даже можем перепоручить собственное присутствие на соответствующей площадке своему «онлайн-представителю» (аватару), который весьма успешно будет справляться вместо и за нас...

И, вообще, даже, коль скоро нас не станет физически, разве не продолжит наше существование, активность, наш собственный «заместитель», аватар? Вполне ведь можно так организовать информацию о себе, «виртуальный дух», «следы» свои, чтобы он (аватар) как некоторая активно-реактивная целостность «жил» (не важно, что виртуально: это даже лучше пребывания актуальностью), действовал вместо и продолжая меня. Если даже я сейчас не способен создать такую свою активно-реактивную виртуал-копию, то ведь в последующем другим это вполне будет сподручно. Больше. Разве нельзя, собранный в одно целое (аватар), весь наш интеллект (дух, душу, волю) при представившейся (пусть даже в будущем) возможности воплотить в некоторое, подготовленное для этого, но «пустое» интеллектом (духом, душой) тело?.. Ведь в «дивном, дивном мире» именно так должны дела складываться, как пророчил один из первых его зачинателей... Так что, как знать, не воплотит ли кто вскорости яндексовскую Алису и зачнет с ней новую семейную «жисть»

Много написано относительно такого информационно-виртуального бессмертия («интернет-бессмертия») в последнее время. И оптимизма здесь прибавляет конструктивно-положительная виртуализация, идущая от технократизма, трансгуманизма и других депопулистских течений современности.

В связи с тем, что роль и значение виртуальной реальности (кстати в компенсаторной и конструктивной данностях) неуклонно растет в жизни людей, мира, стало очевидным фактом, что созидательное творчество трудящихся, — по мере передачи вещепроизводящих и рутинных функций роботам, автоматизированным и информационным комплексам, — будет все более погружаться в виртуальную сферу. И последняя предоставит каждому подлинному творцу практически безграничный простор самодеятельности. Нужно только научиться этому путями правильного образования, преодоления производяще-присваивающего существования, соответственно, отчуждения. Вместе с тем, в виртуальной же реальности находимы действенные средства «пробуждения», скажем так, «еще дремлющих» в созидательном отношении начал человека. Больше. Получит невиданный простор «социальная реабилитация инвалидов»; людям, лишенным по тем либо иным причинам физических возможностей полнокровной самореализации, удастся развернуть свой созидательный потенциал.

Самое главное, виртуальная реальность конструктивно-созидательного плана прижизненно, впрямь (но не иллюзорно, посмертно, как это имеет место в описанном чуть выше, тем более, компенсаторном пути приобщения к бессмертию) располагает куда большими и действенными инструментами, возможностями для нефиктивного (неэрзацного) увековечения человеческой жизни.

Собственно, сказанное касается также эскапистского варианта «борьбы за бессмертие». Что толку от (долговременного, если не вечного) пребывания в некоторой абстрактно-призрачной «бесплотности» компенсаторного виртуала? Тем более — за пределами своего времени и не будучи востребован за бесполезностью, бессмысленностью! Разве это человеческая жизнь (вне своего времени и вне практической деятельности)? Бесспорно, не очень. Впрочем, это касается также остальных, «обретших виртуальное бессмертие» до сих пор на, так сказать, «демократических», общедоступных (вплоть до массовости) началах.

Однако, повторим это еще и еще раз. Для сознания, отпавшего от бытия и человеко-родовой сущности, вдобавок, фабрикуемого (в целях последующего мутантирования, оцифровки и т.п.), все это недоступно пониманию. Его устраивает проводимая с ним манипуляция. Оно (понимание) безоговорочно довольно уготавливаемой перспективой полного расчеловечивания (смерти человека).

Но даже среди людей с подобным сознанием нередко встречаемы те, которые, если и не дают себе полный отчет происходящему с собой, то, тем не менее, на безотчетном уровне ощущают, что не обретают бессмертия, что живут как-то не так, ничего серьезного не делая, бессмысленно и проч. Стало быть, «смерть неотвратима». Выше указывалось, очень болезненно переживаемо данное «открытие». Тем, кто ничего в жизни не совершил, не пожил как следует, бессмысленно ее протранжирил, — им смерть страшна, мучительна. Ибо где-то там, в подсознании, сквозит, что «жизнь не прожита», она даже не начата. Ничего не сделано путного. И человеком то по-настоящему не успел стать! О реальных перспективах попасть в актуальную вечность человеческого бытия (положительную виртуальность, куда там бессмертие) и речи даже нет, какие бы иллюзии на этот счет ни строить.

[Гагарин]

Сообщение от sgaliev

Что-то вроде беглой критики
.................................................. ....
Нет, дорогой, - названные Вами Великие", - они просто неприступны и даже - недосягаемы... Стало быть, и непреодолимы! вообще-то, видимо, это касается каждого великого!
.....................................

............ Вам Мои соболезнования!