А.Непомнящий."Антисистемный бард"

[Миклуха]

Александр Евгеньевич Непомнящий (род. 16 февраля 1968 года в Коврове, ум. 20 апреля 2007 года в Иваново) — русский поэт, бард, рок-музыкант.

В начале 90-х стал лауреатом фестиваля «Оскольская Лира», и с тех пор был неизменным членом жюри.На протяжении 90-х и начала 2000-х годов считался одной из знаковых фигур в отечественной контркультуре. Взгляды Непомнящего эволюционировали от совершенно левых к национально-патриотическим, а после Непомнящий пришел к Православию. Его перу принадлежат изрядно песен, ставших манифестами современной православной молодёжи, а часть «Православие и рок-музыка» (которую сам автор, впрочем, не считал удачной) стала важным аргументом в дискуссии о возможности диалога посреди рок-музыкантами и Церковью.

С 2004 года Непомнящий страдал от глиобластомы — злокачественной опухоли головного мозга. В Москве и других городах проходили благотворительные акции, на которых собирались аржаны на лечение. Музыкант перенёс операцию в начале июня 2004 года; после произошёл рецидив, и ещё одну операцию ему сделали 16 октября 2006 года.


Был женат на Ольге, филологе из Иванова. Учился в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете.

Александр Непомнящий о себе:

Сочинение А. Непомнящего на тему:
КАК Я ПРОВЕЛ ДЕТСТВО

Растили меня этаким Буддой Гаутамой - у меня было солнечное беспроблемное и счастливое детство при жестко поставленных критериях добра и зла. В моем детстве не было ни семейных скандалов, ни диссидентских посиделок взрослых на кухне - мои родители вполне искренне (и я с ними заодно, конечно) верили, что мы живем в самой счастливой стране на свете. Притом острые углы "совковой проблематики" действительно отсутствовали - дома царил бесконфликтный советский византизм: в бабушкином буфете, как в киоте, стояли иконы и вообще дом был самим почтением к стародавнему прошлому, а родители совершенно добровольно и радостно ходили на Первомай и Октябрь на демонстрацию. Особенно я любил Первомай - там было много шариков, флагов, а вечером всегда были гости с работы. На Пасху, понятное дело, красили яйца, готовили куличи и поздравляли по телефону "Христос Воскресе". А мама учила "Политсамообразование", дабы о чем-то агитировать на заводе. Когда я уже слушал в классе шестом западные "голоса" - исключительно отлавливая рок-группы и списывая их на катушечник, я как-то скептически относился ко всяким антисоветским программам. Ну, говорят. Ну, агенты, шпионы. Ну, ЦРУ им платит. Потому и фамилии как на подбор, непонятно иностранные - поменяли, наверное, на ЦРУшные, чтоб ЦРУ больше платило. И ничему не верил. Любимым отдыхом родителей были поездки на моторке с собакой Бимом. По грибы. На рыбалку. Просто так на пляж. Из всего этого получается шикарный ностальгический "миф об утраченном времени" не хуже набоковских "Других берегов", - когда деревья окончательно перестали быть большими, и я вернулся из армии, потолки дома оказались низкими, лодку продали, поскольку разорилась городская лодочная станция,собака сдохла, отец, искалеченный в период моего армейского отсутствия беглым сержантом, оказался постаревшим человеком, лишившимся всех радостей, поскольку не мог с одной частично парализованной рукой возиться ни с лодкой, ни с машиной, ни с другими железками. Промышленный город замер без военных заказов. А "шпионы агенты" переместились в телевизор.
А в дошкольном детстве я косил под вундеркинда. Ужасы зубного кабинета я мог в пять лет пережить, только если у меня по ходу узнавали про все столицы всех стран от Африки до Океании. Чуть попозже, но тоже до школы, я выдавал информацию про температуру и давление на поверхности любой планеты Солнечной системы. И про данные спектрального анализа. Потом, опять же до школы, я "заболел" минералогией, и давал консультации всем маминым "тетям с работы", что за полудрагоценную каменюку они купили. При поездке в Москву на ВДНХ я вымолил маму купить университетский учебник по минералогии. Купила. Там я напоролся на химические формулы, и потому запоем, как читают запоем сказки про Незнайку, читал учебники по неорганической химии. Еще я до школы писал мемуары и даже начал ваять научно-фантастический роман. А в первом классе меня "срубило" с фортепьяно. И прервать мои добровольные восемь часов за ним на обед можно было только через скандал. Отбили мою "фортепианную" карьеру очень просто - меня отправили в музыкальную школу. И оказалось, что понятия "я" и "правильная аппликатура" в чем-то близки паре "Ленин" - "буржуазия". Поэтому панк-рок по мне в перспективе просто плакал. В музыкалке я еле доучился, перескочив на гитару, доканывая бедного преподавателя просьбами показывать не Иванова-Крамского, а что-нибудь из Black Sabbath. В яслях-детских садиках-пионерлагерях я, слава Богу, не был, что и дало возможность остаться собой. Я не понмю, конечно, но родители помнят мой первый визит в ясли: наивные тети-воспитательницы хотели, чтобы ребенок адаптировался, и посадили его до прихода других детей в пустую столовую. И не заметили, как ребенка оскорбили, - я с рождения, наверное, ненавидел манную кашу. И сейчас ненавижу. А тут сажают человека посреди безысходно сплошной манной каши. Была проведена "акция прямого действия", и все тарелки оптом оказались на полу. А мои бедные родители, придя вечером, услышали зловещее перешептывание нянечек: "...такие интеллигентные родители... И такой ребенок".
В средних классах главными утехами были "короткие волны" с хард- и прочим роком и собака, с которой я шатался по загороду. Именно тогда вжилось всегдашнее - город где-то там, а отсюда, из-за реки, он маленький и бессильный, а здесь - Воля, луга бесконечные.
До армии я песен не писал, зато переиграл в куче групп на клавишных и гитарах и перепел все "Воскресенье" и "Машину" и т.п. А очень длинные волосы отпустил и начал песни писать уже после армии, так что тип я в этом отношении конченый (говорят, кого-то армия делает "нормальным человеком", а я там за Достоевского взялся...)

"Забриски Rider" - 14, осень-зима 2002г. - весна 2003г.
"РОК-ПОЭЗИЯ Александра Непомнящего. Иследования и материалы". Иваново, Издатель Епишева О.В., 2009 г.


Дискография

Номерные альбомы

«Новые похождения А. И. Свидригайлова: 1968—1994» , 1994
«Под тонкой кожей» (сборник ранних песен) , 1995
«Экстремизм» , 1995
«Темная сторона любви» , 1996
«Полюс» (с участием группы «Кранты») , 1997
«Земляника» (1 и 2 части) , 1999
«Поражение» , 2000
«Зерно» (неофициальный) , 2000
«Зеленые холмы» , 2001
«Хлеб Земной» (Взыскание погибших) , 2003

Аудиозаписи

«Разжигатели» (совместный концерт Непомнящего и Подорожного)
«Квартирник с С.Калугиным у Radagast’a» , 2000
«Концерт в Волгограде» , 18 января 2002
«Квартирник у Radagast’a» , 2001
«Квартирник у Radagast’a» (там где Саша поёт чужие песни) , 1999
«Ранние песни — сборник» , 2002
«Концерт в Музее Маяковского» , 2003

Видеозаписи

Санкт-Петербург. Клуб Орландина. 9 февраля 2003

Ссылки

Официальный сайт - http://nepomn.ru/

[Миклуха]

Рецензия на книгу:"Рок-поэзия Александра Непомнящего. Исследования и материалы"

Устойчивое мнение о словоцентризме русского рока сложилось еще в середине 80-х. Но кто тогда мог предположить, что поэтическое творчество российских рок-музыкантов попадет в орбиту серьезного исследовательского интереса филологов? В среде ученых - лингвистов и литературоведов - до середины 90-х годов господствовало представление о рок-поэзии как о явлении маргинальном, низкопробном, несерьезном и малоинтересном в поэтическом отношении, а потому не достойном внимания.

Начало научному осмыслению рок-поэзии как принципиально нового наджанрового образования в русской литературе было положено в 1997 году. Т. Е. Логачева защитила на базе филфака МГУ кандидатскую диссертацию "Русская рок-поэзия 1970-х-1990-х гг. в социокультурном контексте" по специальности "Русская литература". Ее работа выполнена на материале поэтических текстов Александра Башлачева, Бориса Гребенщикова и Юрия Шевчука. Логачева впервые исследовала феномен рок-поэзии, подвергла анализу ее генезис в контексте литературного процесса. А год спустя кафедрой истории литературы Тверского государственного университета был подготовлен к изданию первый выпуск тематического сборника статей "Русская рок-поэзия: текст и контекст". Сборник выдержал десять выпусков (два последних составлены совместно с кафедрой риторики и межкультурной коммуникации Уральского государственного педагогического университета). На его страницах рассматриваются лингвистические, литературоведческие и культурологические аспекты рок-поэзии.

В первом десятилетии XXI века исследовательский интерес к рок-поэзии со стороны российских языковедов и литературоведов усилился: растет количество статей, диссертационных и монографических работ. Конкретизируется и само понятие рок-поэзии. Рок-текст наряду с вербальным, определяющим, охватывает также музыкальный, сценический (театральный), артикуляционный (связанный с произношением), визуальный (перформативный) и иные субтексты, участвующие в смыслообразовании рок-композиции. Некоторые исследователи включают в него также метатекст - комментирование рок-авторами своих произведений: интервью, авторские аннотации к альбому и т.п.

В этом ключе следует рассматривать и первый выпуск сборника "Проблемы современной литературы: теория и практика", посвященный творчеству Александра Непомнящего. К слову, Непомнящий - выпускник филологического факультета Ивановского государственного университета. Не удивительно, что эта книга была подготовлена сотрудниками его родного ВУЗа.

Большая часть материалов, составивших первый раздел "Научные статьи, воспоминания, переводы" (может быть, стоило их разделить?), написана специально для этого сборника. Ввиду отсутствия академического издания стихов Непомнящего, исследователям приходилось опираться на единственный доступный первоисточник - mp3-диск. Авторы статей и эссе по-разному раскрывают специфику поэзии Непомнящего, предлагают свои, порой неожиданные (а порой высосанные из пальца) подходы к интерпретации песен Непомнящего. Достойной альтернативой односторонним, поверхностным, социологически ориентированным трактовкам стало сосредоточение исследователей на философских взглядах рок-барда, отразившихся в его стихах-песнях. Так, О. О. Непомнящая в статье "Лирический субъект в поэтическом пространстве Александра Непомнящего", написанной в качестве предисловия к поэтическому сборнику (название и выходные данные которого почему-то не указаны), проникает в самую суть художественного феномена поэта. Автор на многочисленных примерах прослеживает творческую эволюцию Непомнящего. Парадоксально, что для характеристики творчества ориентированного на православие поэта привлекается ницшеанская терминология: "Сам стихотворный текст Александра Непомнящего есть тот кружащийся дионисический танец, на протяжении которого мир разрушается и творится иным, обновленным". А вот какую характеристику творчеству поэта дает А. А. Никитин в эссе "Саша, мы встретимся...": "Его творчество я бы назвал лирической публицистикой. Ведь даже в самых лирических его песнях чувствуется "нерв эпохи""; в словах многих песен "публицистичность переплетается с экзистенциальностью". Д. И. Иванов в статье ""Земляничные поляны" Александра Непомнящего (поэзия современного рок-андеграунда)", подчеркивая духовную связь поэта с рок-культурой 80-х годов, заостряет внимание на философском аспекте его творчества: "...в ней [поэзии Непомнящего] поднимаются вечные вопросы и предпринимается попытка решения проблем человеческого бытия в эпоху духовного кризиса". Преемственность творчества поэта по отношению к так называемому "классическому" року на многочисленных примерах заимствований (цитирований) показывает и В. А. Гавриков (ошибочно обозначенный инициалами В. П.) в статье "А. Непомнящий как представитель русского построка". Авторская логика предельно проста: под "классическим" понимается рок 70-х-80-х, под "построком" - 90-х-нулевых. Возможно, Гаврикову не было известно, что в России слово "построк" было впервые употреблено джазовым музыкантом Алексеем Козловым как понятие, предполагающее интеграцию в единое целое рока, джаза, фольклора разных народов и континентов, академической музыки. С. З. Иткулов связывает творчество Непомнящего с предшествующими литературными традициями в статье "Боль как основополагающая категория поэмы В. Маяковского "Облако в штанах" и альбома А. Непомнящего "Новые похождения А. И. Свидригайлова"".

При этом музыкальная составляющая песен Непомнящего упоминается в статьях раздела лишь вскользь. А ведь исследователи могли сказать в этой области свое веское слово! Не задалось...

Большой исследовательский интерес представляют переводы стихов Непомнящего на английский ("Макондо", "Я знаю") и французский ("Про зеленого змия", "Макондо", "Приглашение на...") языки, сделанные соответственно И. С. Шудровой и С. З. Иткуловым.

Во втором разделе - "Интервью" (правильнее было бы назвать его "Интервью и статьи" или "Пресса о Непомнящем") - воспроизводятся некоторые публикации из периодической печати. Его открывает автобиографическое сочинение на тему "Как я провел детство", из которого читатель узнает о первых контактах Непомнящего с музыкой и с роком в частности, о том, как формировались его философские и политические взгляды. Последующие интервью и статьи дополняют и завершают творческий портрет главного героя книги и предлагают связку ключей к пониманию его песен.

До конца жизни Александр Непомнящий оставался Нонконформистом с большой буквы, непримиримым борцом с системой - не зря его называли "антисистемным бардом". У него была своя, пусть далеко не бесспорная, но аргументированная позиция относительно политической ситуации в России и мире. Возрождающийся капитализм Непомнящий отвергал не столько на политическом, сколько на нравственно-философском уровне. Он олицетворял российский рок-андеграунд, принципиально избегал контактов с шоу-бизнесом. Да простит меня читатель за длинную цитату, которая наиболее точно характеризует видение Непомнящим истории развития русского рока в последние десятилетия: "Рок 80-х существовал в ситуации эйфории "перестройки", которая воспринималась многими рокерами как "перемены, что требуют наши сердца". Псевдореволюционный напор был запрограммирован при Андропове-Черненке антиимперскими силами, которые неоправданно тупым запретом рока, всякими "черными списками" для дискотек спровоцировали бархатно-анархистский пафос рока, который поддержал волну, нацеленную на развал Большого Имперского Пространства. Тогда же запретами крупных фестивалей КСП, типа Грушинки, было усилено и без того негативное отношение к режиму у "авторской песни". Когда всех "революционеров" разрешили, обеспечили менеджерами и баксами, то оказалось, что делать деньги для большинства гораздо привлекательней". Иногда он в своем неприятии коммерциализации жанра впадал в чрезмерную категоричность, порой бывал груб и далек от политкорректности: например, Артемия Троицкого обзывал "псевдожурналистом с масскультурными идеями" и ставил в один контекст с "другой сволочью от шоу-бизнеса". Впрочем, рок-журналистов Непомнящий вообще не жаловал, а его почвенничество нередко служило основанием для прямых обвинений в национализме, экстремизме, даже фашизме. Быть может, поэтому Непомнящего упорно не замечали радио и телевидение. Публикации о нем встречались преимущественно в самиздате и региональных изданиях, альбомы тиражировались на кассетах полуподпольным московским лейблом "Колокол", а позднее распространялись в формате mp3 на дисках и получили постоянную прописку в Интернете.

В третьем разделе "Александр Непомнящий. Стихотворения" представлены песни, написанные с 1994 по 2003 годы. После каждой указывается не только год создания, но и альбом, в который она первоначально входила (при этом "Хлеб Земной" ошибочно датируется 2004 годом, тогда как кассета была выпущена в 2003-м). Стихи Непомнящего, безусловно, заслуживают не только отдельных рецензий, но и более глубоких исследований. Мне кажется, они переросли масштабы рок-культуры и стали поэзией (без приставки "рок"). Более близкое знакомство со стихами опровергает сложившееся представление о Непомнящем как о "политическом" поэте. В его поэзии обнаруживается широкий спектр тем, не имеющих никакого отношения к политике. Нетрудно заметить, что с каждым годом поэзия Непомнящего эволюционирует в сторону углубления философского начала. Кроме того, в его стихах читатель найдет отсылки к реалиям мировой культуры, данные с большей или меньшей долей авторской интерпретации. Если даже просто составить список источников, цитируемых Непомнящим, он увеличил бы объем этой рецензии как минимум на 50%.

Не случайно при оформлении обложки сборника была использована репродукция картины П. Н. Филонова "Формула весны": этот без преувеличения шедевр изобразительного искусства во многом созвучен поэзии Непомнящего - своей философичностью, широтой охвата явлений действительности, наконец, жизнеутверждающим характером. Читатель также найдет в книге 16 архивных черно-белых фотографий, любезно предоставленных вдовой поэта Ольгой Олеговной Непомнящей.

Приложение, куда вошли стихи Вени Д'ркина, Максима Крижевского и Вадима Макашенца, с подачи Непомнящего причисляемых в кратком анонимном предисловии к "новому андеграунду", выглядит инородным телом. Думается, каждый из этих авторов заслуживает отдельного выпуска аналогичного сборника. Быть может, привлечение "чужих" стихов" было вызвано желанием составителя придать работе еще большую научную значимость?..

При подготовке книги не удалось избежать недочетов и досадных упущений. Названия разделов, да и сама структура сборника могли быть продуманы более тщательно. Очень не хватает полной альбомографии Александра Непомнящего, которая, безусловно, важна как для поклонников рок-барда, так и для исследователей его творчества. А ведь издание претендует на научность! Видимо, по недосмотру редактора одна и та же сноска повторяется в книге дважды слово в слово: объяснение хиппистского жаргонизма "собака" (электричка) дается на стр. 121 и 131.

И все-таки, несмотря на отдельные критические моменты, первый блин оказался не только съедобным, но и вкусным. Расширяется круг рок-поэтов, чье творчество привлекает внимание и интерес исследователей, а это не может не радовать. Остается только пожалеть, что сборник вышел мизерным тиражом (всего лишь 300 экз.), и понадеяться на то, что его электронная версия со временем будет доступна всем желающим.

Г.Шостак

[Миклуха]

Рецензии на альбомы

"Зеленые Холмы" - не номерной альбом. Это любительская запись, сделанная в Переславле-Залесском 5.08.2001 после фестиваля авторской песни "Открытие".

Почти все песни хорошо известны поклонникам творчества этого рок-барда. Жизнь, Любовь, Вера - так общо можно обозначить их тематику. Поэтому не случайно изображение на вкладыше свастики, которая может быть воспринята далеко не однозначно - как древнеславянский символ Солнца и как очередной повод для дискуссий о политической ориентации Александра Непомнящего. Что ж, каждый судит в меру своей испорченности.

Яркий мелодизм, глубокие лирико-философские тексты, построенные на аллюзиях и ассоциациях, исполнение, отличающееся искренностью, естественностью, богатым арсеналом выразительных средств сливаются в органичное целое. "Дороги Свободы". "Дорога Домой". "Инквизиция". "По Одному". "Деяния". "Автостопная-III". "Масленица". "Матрица". "Сквозь Каменное Небо" (единственная песня социально-обличительной направленности). "Хлеб Земной (Взыскание Погибших)".

Для более глубокого проникновения в содержание песен бутлег "Зеленые Холмы" требует внимательного и многократного прослушивания.

"Имя рок-барда Александра Непомнящего знакомо многим любителям акустического рока. Александр начинал с блюзов и красивых лирически-протестных песен в духе Яны Дягилевой. Позже вступил в Национал-большевистскую партию, что не преминуло сказаться на его творчестве. Написанная Александром песня "Убей Янки" в своё время стала практически народной. Потом Непомнящий отошёл от партийных дел, и место политических лозунгов в его новых песнях заняло православие. В 2004 году врачи обнаружили у Александра злокачественную опухоль головного мозга, и 20 апреля 2007 года Непомнящего не стало.

В основном в официальных альбомах Александра Непомнящего звучит только голос и акустическая гитара - стандартный набор для рок-бардов. Исключение - только полуэлектрический альбом 1997 года "Полюс", в записи которого участвовал соло-гитарист металлической группы КРАНТЫ Андрей Булычёв. Альбом отличается грязным панковским звуком и непродуманностью аранжировок.

"Цепная Реакция" - совсем другой случай, хоть альбом и не числится в официальной дискографии Непомнящего. Тут Александру аккомпанирует полноценный электрический состав, и делает он это весьма хорошо.

Минутное "Интро" - пафосный инструментальный марш, мелодикой напоминающий советские песни. За ним - песня "По Своей Земле", в акустике зафиксированная в альбоме "Экстремизм" (1995). Драйвовая металлическая аранжировка и голосовые эффекты явно добавили песне мощи. Правда, настораживает небольшое отличие текста от оригинала.

Когда ты идёшь по своей земле,
Кто имеет право свинтить тебя,
Бить тебя дубинкой и тащить в КПЗ
Только за то, что ты курнул или выпил вина?

Последняя строчка волей автора заменена на "только за то, что ты не снял повязку с рукава". Вот и гадайте, что за повязка имеется в виду: с серпом и молотом или?..

Следом звучит "Отрепьевская", в акустике прозвучавшая в том же 1999 году в двойнике "Земляника". Скоростное исполнение в духе АДАПТАЦИИ или ЧЕРНОЗЁМА и текст, полный издевки над алкогольно-тусовочным радикализмом.

В зеркале увидел утром нимб над головою -
Это не с похмелья - это Бог за нас горою!
Так под сапог чужое горе, поебать какое,
Для совести покоя наш диагноз – паранойя!
И крикнем остальным - вперед до водопоя,
За нашей вот такою пресвятой водою!
И крикнем остальным - вперед, за нами
В любое пламя!

Вступление песни "Все, Кто Любит Вавилон" (оригинал - с вышеупомянутого "Экстремизма") напоминает реггей-альбомы Ольги Арефьевой. Но бескомпромиссный текст с припевом "Всё равно на вас найдётся пуля!" заставляет забыть о каком-либо позитиве.

Старайтесь умирать пореже,
В промежутках избегайте думать,
Берегите тела и вещички,
Любите свои три шестерки.
Все равно на вас найдется пуля!

Под конец это уже не реггей, а тяжёлый блюз.

"Собачка" (в акустической версии называвшаяся "Опричники") повествует примерно о том же, но под другую музыку, другими словами и, на мой взгляд, более талантливо:

Покупалась надежная мебель
На бесчисленные столетья,
Набивались добром желудки,
Сундуки, мозги и чуланы.
Хотя все еще было время,
Хотя все еще снилось что-то,
Но стоял, снова грелся чайник -
Так никто и не торопился.

"Полюс" с одноимённого альбома здесь представлен в гораздо лучшей версии, чем оригинальная. Когда нужно, группа может играть тихо и мягко, постепенно наращивая энергию в соответствии со смысловым напряжением.

Воскресал Христос, превращался в мост Дионис Распятый.
Срок исправительный, урок золотой получал горбатый.
Вкусных вам харчей и хороших новостей, и всего такого.
Граждане, пока - мы, как видно, на века, на недельку - до второго!

Так что торопи собак, брат якут,
Мы пойдем искать Полюс.

"Всех Не Перевешаете" - скороговорка-манифест под ураганную музыку:

Сатана хочет, чтобы ты торговал собой,
Сатана хочет, чтобы ты стал дураком,
Ему надо, чтоб ты забил на свою любовь,
Сатана сдохнет, если ты станешь живым!

Наши следы в снегах гор, покуда песенка не спета,
Превращаются в буквы Сверхнового Завета.

"Новая Жюстина" - одновременно колыбельная безысходности и некролог-пророчество существующему миропорядку:

Микки Маус с утра обнаружит простуду,
В полдень синие пятна по телу пойдут,
Ну а к вечеру - рак и выпадут зубы,
А потом пауки из углов поползут.
И лифт оборвется, дискотека заглохнет,
Псы найдут горла жертв, грянет пир, будет вой,
Когда захлестнет и погасит все окна
Клокочущей, пенной, бездонною тьмой.

Безумная поэзия кованых сапог,
Добродетельный мир, новая Жюстина.
По всей Земле поэзия кованых сапог,
Добродетельный мир - баю-бай…

Аранжировка построена на контрасте тихих «колыбельных» куплетов и забойных припевов.

"На Всех Волнах" вышла в акустике только в 2003 году, в последнем альбоме Непомнящего "Хлеб Земной". Но в "Цепной Реакции" она звучит гораздо ярче.

Hе спят оборотни, ведь под горку катит трамвай.
Новый облик по маршруту в каждый новый рай-х.
Свобода... Порядок... Гуманность... Террор...
Бесы знают заранее свой новый колор,
Лишь бы - алая вьюга, или - еще поподлей,
Чтоб всем красить матрешки во славу чистых кровей
И, ловя недотыкомку под сверхрусский гоп-стоп,
С бессмысленным взглядом шить стога новых роб,
Свой Покой и Достаток в свой заколачивать гроб:
«Мурка» и «Семь Сорок» на всех волнах!

Сильная аранжировка, сильный текст. Тут бы альбому и закончиться, ан нет. Завершается он довольно слабой сатирической песней "Товарищ НТВ" (выпущенной под названием "О Разжигании" в акустике годом позже в альбоме "Поражение"). Совершенно никакая аранжировка, халтурный (в отличие от всего альбома) вокал, да ещё непонятно зачем подложенные миди-аплодисменты. Видимо, песня добавлена только для того, чтобы добить звучание до сорока с лишним минут. А брать надо было качеством.

Остаётся добавить, что сотрудничество Александра Непомнящего и группы КРАНТЫ, помимо этого альбома, вылилось только в сингл 2001 года "Kill The Yankees", состоящий из трёх композиций: собственно "Убей Янки" в невнятной обработке, странной зарисовки "Сказка О Том, Как Сгорела Останкинская Башня" и вальса "Солнце На Рукаве". А жаль.

Автор: Владимир Е. Обломов
опубликовано 15 ноября 2007, 12:18

[Миклуха]

Небо под ногами (интервью с А. Непомнящим)

- Тебя всё лето и осень не было в Иванове. Где был, чем занимался?

- После того, как покончил в июне с делами учебными, ушёл на трассу. А в середине лета был фестиваль «Оскольская Лира» в Старом Осколе, соответственно. Вообще, каждые последние пятницу и выходные июля там проходит один из самых нонконформистских слётов-праздников рок-поэзии в нашей стране… Я другого такого не знаю. Поэтому нами в этом году плотно занялась Система: менты, чиновники, СБ и подобные… Концерты были в Харькове и Одессе совместно с Максом Крижевским и Шварцем… Ну и в Москве ещё…
- А как к Москве относишься?

- Двойственно… С одной стороны, я понимаю нападки на неё сибиряков – действительно, солнышка над ней мало. Но есть вторая Москва – катакомбный Третий Рим, что-то такое на тихих квартирках, что в снобистском Питере не найдёшь. Помнишь же, какие Москва и Питер в «Войне и Мире». Это всегда так и ныне – так. Но чернухи там, увы, тоже больше, чем повсюду. Туда всасываются деньги со всей страны – поэтому бесы там самые жирные. У меня друг есть – лесом живёт, с деревьями говорить может, так он в Москву приехал – у него голова раскалываться стала, он через 15 минут в электричку прыг – и обратно… И играть там тяжело. То как в пустой гараж орешь, то пробки срывает…

- Песня «Убей янки», альбом «Экстремизм» - ты считаешь себя патриотом?

- Любой поэт – дерево, а если дерево от корней своих отрекается, оно умрет. Патриотизм, конечно, разный бывает. В какие-то периоды процветания каких-то наций бывало, что истинным патриотизмом было отречься от Родины своей, проклясть её, хотеть сжечь её дотла. Эзра Паунд истинным патриотом Америки был. Но у нас другая метафизическая ситуация. Наши геополитические противники в самых последних измерениях, в свете близкого Конца – носители Абсолютного Зла в последних эсхатологических битвах – я имею в виду американоцентричный Запад с его моралью расчета, золотыми тельцами, плебейской масскультурой, оккультно-фрейдистской псевдоэлитарностью. А России, скорее всего, приказано было быть другой стороной… Страшно, если приказ не выполнит – падать тогда нам ниже всех, на круги девятые. А все нынешнее – от киркоровых, новых русских, телеуродов, джентльменов всяких одесских до толстозадых патриотов квасных, кабацких белогвардейцев черносотенных – это просто оккупанты. А наше – Поэты, Вани Карамазовы полуподвальные, горящие скиты, деды наши на войне, Янка, Цветаева – в бездну раз больше патриоты, чем клоун Васильев из «Памяти».

- Твое отношение к политике?

- Поэзия – это Делание. Если ты пишешь стихи не для того, чтобы мир изменить – весь, от Земли до звёзд, а сдругими целями: от скуки, от тщеславия, для девочек там – значит, ни хрена не понял, зачем стихи вообще, значит, звали – да не избрали… Когда политика является страстной, честной, огненной – она близка к поэзии. А все эти телескучные думские и прочие махинации… От того, будет спикером думы хряк «демократ» или хряк «патриот», мир не изменится, потому что оба они в каком-то смысле – импотенты. Политики – скорее Лимонов с Дугиным.

- У тебя песня есть «Конец русского рок-н-ролла» - ты действительно считаешь, что рок-н-ролла нет?

- Почему у нас самые живые люди в роке начинают говорить о нём, как о мифе? С одной стороны то, что наши играют, не имеет ничего общего почти с Холли, с их 60-ми, с началом 70-х – это понятно. Джаз появился, когда столкнулись, поняли друг друга и родили ребенка-джаз белая культура и черная культура – был праздник, потом ребенок повзрослел и стал классикой, то есть перестал расти куда-либо, кроме авангарда – и праздник стал кончаться.

Рок 60-х – новый праздник, новый ребенок – рок. В битниковско-хипповской культуре столкнулись Запад и Восток, Запад и Африка, Запад с собственными древними индейской, кельтской культурами, музыка с поэзией «проклятых» поэтов (Моррисон), с мистикой. Рок пытался быть религией, обрядом. Праздник был большой, но последний, потому что рок принял все культуры и все виды искусств в одно синкретическое последнее, но ребёнок повзрослел, его пригладила, отглянцевала Система. Шоу-бизнес – а дальше-то некуда! Конец света обещали попы, когда Библию на все языки переведут – и тут что-то похожее. Теперь у них в основном – старость, постмодерн, всякое эстетство. Я из конца 80-х-90-х действительно люблю слушать Диаманду Галас, так она для их нынешней культуры тоже своего рода проклятый поэт, - ну, и ещё пару столь же неудобных рок-личностей. Под 60-е старательно косят, модно это, только подделка всегда налицо – в одну реку два раза, как говорится, того…

А у нас рок воспринял уже готовую форму. Мы, русские – культура открытая, но из ихнего всегда делаем нечто такое, что миру и не снилось. Я рискну сказать, что лучшая наша рок-поэзия на порядки глубже, страшнее и радостнее их. А, поскольку у нас всё совсем СЕРЬЁЗНО (помните, как Егор на заграницу ругался, что слова текстов читают и думают, что это жест эстетский, эксперимент, и не врубаются, что если Родина – Смерть, то это так?), то не прошло всё гладко у Системы шоу-бизнеса по нашему пожиранию. Мы тоже синкретичны, но у нас больше от поэзии, а это просто так не купишь. И может так статься, что покупатели закончат жизнь в наших традициях – на фонарных столбах.
Мы – как гремлины из голливудского фильма: кого-то купили – ну и хрен с ним, живым мёртвых хоронить некогда – мёртвых много, а любителей хит-парадов нам как вода, и лезут вместо одного десятки новых прекрасных и безобразных, так что обыватель и троицкие косточками давятся. Выпустили Сашку Башлачева, Янку с Обороной, как бисер перед свиньями метнули, надеялись, суки, что всё будет по-ихнему, по-хит-парадовому успокоится. Будет Янка в универмаге – значит, и всё будет в том универмаге продаваться.

Только новых гремлинов Большой Брат выпускать уже не рискнёт. Вова Аникин или Подорожный в киоске – это для киоска уже опасно: киоск взорвётся. Выпустит – полезут новые. Может быть, именно в роке состоится Бронзовый век нашей поэзии. А что агрессивные мы и безобразные – так это времена такие. Шива танцует….

А песня про то, ГДЕ рок-н-ролл кончается, а где начинается – наша тайна.

- Если раньше пели про суицид, то сейчас немного изменилось, и поют про Солнце, пусть это и грустнее, и больнее. Но вроде яснее стала дорога, как ты считаешь – в светлую или тёмную сторону?

- Но про суицид у нас не пели – это просто как кому угодно понимать… А дорога у нас разная. Кто-то к свету идёт и этим прав. А кому-то известно, что истинный Свет – он за тьмой, за льдом, и настоящий Свет, может быть, найдёшь только если идёшь туда, вслед за Данте… А небо – оно из камня, оно под ногами.

- Как ты расцениваешь нынешнее положение и свои силы? Ты считаешь, что можешь изменить что-то?

- Надо тебе, допустим, камень сдвинуть. Ты что, сядешь и будешь плодотворно размышлять, сдвинешь ли ты его, есть ли на это надежда?.. Надежды нет и она не нужна – это род похоти, слабости. Будущего тоже нет – есть здесь и сейчас.

- «…Давай загоним чего-нибудь в вену…» Твое отношение к наркотикам?

- Эта песня и ещё парочка с близкими сюжетами посвящалась моему старому другу, который из этого дела целую поэзию сделал. Если угодно заметить, то песня ироническая, даже саркастическая. Я категорически ПРОТИВ. Кому-то это может помочь стать настоящим, но таких – меньше, чем единицы, может быть, их вообще не осталось. Если думаешь, что можешь – проверься сначала: по углям босиком походи…

Просто в концлагере правильных, хороших, положительных и товарочековых всегда есть процент нас, Чужих, которых, чтобы их романтическое неприятие пошлости всей этой не обернулось часовым на вышке, а Системе – битыми очками (если не вообще смертью), надо обезопасить. А наркотики – как раз иллюзорная пародия на дверцу в Иное. Сатана не злой, он просто пошляк-пародист. Все эти «последователи» дона Хуана на облеванных полах, растаманы хреновы, которые даже про Гарви ничего не слышали – тошнит… А янки-колонизаторы наркотики сюда тащат: скотом проще управлять – помните старую историю про индейцев и огненную воду?.. Просто они нас живых боятся.

- Что ты слушаешь, читаешь, смотришь?

- Про Запад я говорил. Про известных русских исполнителей тоже, наверно, ясно. Из других – Макс Крижевский (Одесса), «Друзья Бударагина», в Иваново – молодые да удалые «Чужие», в Брянске – Рома Коноплев, под Харьковом – Юра Радько, в Москве – Саша Арбатская, Вова Аникин с Костромы, Шварц из Калуги, Веня Дркин с Донбасса – это только малая часть, те, с кем часто общаюсь. По записям очень люблю А. Подорожного из Барнаула, но никогда не встречал.

А читаю слишком много разного – не стоит пытаться объять… Сейчас больше традиционалистов.

- Расскажи про альбомы, записанные на «Колоколе».

- Мне ни один из них до конца не нравится. Была там сборка старых вещей «Под тонкой кожей» - часть этих песен буду писать на новом витке. – ведь мы почти спираль, и что-то почти повторяется. Почти… «Аркадий Иванович» - ну, чего – достоевщина этакая. К сожалению, на нём пара лишних вещей, а центральная – «Слепая Инквизиция» - была написана позже и стоит на невышедшей официально «Темной стороне любви» - подозрительной буффонаде от Хармса до По и Бодлера. «Экстремизм» - я его не ощущаю как органическое целое – там кусочки «Полюса» и двух альбомов, которых ещё нет, а также всякая фигня типа «Блюза дружинников». «Полюс» - по композиции самый цельный, но «болела» моя любимая гитара, а на чужой не пошло искренне, как надо… Я его летом перепишу. Что будет после – военная тайна.

- А почему «Полюс»?

- Полюс – символ неподвижного центра, где времени нет, ось, вокруг которой колесо Сансары крутит. Очень наглядно в символике свастики отражается… Альбом, если в двух словах, наверное – просто иллюстрация к тому, что «Царствие Небесное силой берётся». Хотя, там масса синкретиков…

- Почему ты не делаешь группу? Были «Dead Mazay&Зайцы», сейчас ты с «Крантами» играешь – а свою группу?..

- «Dead Mazay&Зайцы» были не группой, а юным и весёлым концептуальным проектом – доводили эстетику абсурда до логического конца. Из подобных приколок ныне в глубинах подполья существует нечто подобное - «Dead Mazay&Прелесть». Собственно, к моему творчеству это не имеет отношения, ибо это акт полностью коллективный, кроме того – это как рядиться в ночь перед Рождеством – что-то весёлое, языческое, с гоголевскими чертиками. А полсостава «Крантов» и барабанщик Михаил Киселёв играют мои песни, но проект этот зально-концертный, а я люблю больше играть на пять человек слушателей. Обычно – в центре группа , проект, а её дополняют альбомы-сольники. Я люблю наоборот: в центре человек с гитарой, а группа или группы – побочные, неосновные проекты…

Вопросы задавали Роман Тырыкин и Евгений Зуйков.
г Иваново декабрь 1997 г.
Опубликовано в журнале «Совсем Другая Музыка»
№ 2(7) октябрь 1998 г.