Конец эпохи советской межпланетной космонавтики. Как это было

[Ботвинк]

«Марс-96» - это был конец эпохи советской межпланетной космонавтики. Как это было.

К нам на почту пришло письмо доктора технических наук Виктора Сергеевича Савина, который с 1991 по 1996 год занимал должность заместителя генерального конструктора НПО имени Лавочкина, а перед этим более 25 лет отработал в конструкторском бюро и стоял у истоков разработки первых автоматических межпланетных станций. Ныне Виктор Сергеевич на пенсии, но внимательно следит за развитием космической отрасли и является читателем нашего канала. Мы с удовольствие публикуем его взгляд на события в прошлом и настоящем нашей космонавтики, и надеемся, что он еще не раз поделится своим мнением и своей особой точкой зрения на то что происходило, и сейчас происходит в космической отрасли.



"Марс-96" так и остался только рисунком. Источник: stp.cosmos.ru

В середине 80-тых годов, когда генеральным конструктором НПО Лавочкина стал Вячеслав Михайлович Ковтуненко, на предприятии активно разрабатывались сразу несколько проектов автоматических межпланетных станций на Венеру и Марс, включая миссии «Фобос-1» и «Фобос-2». Именно по инициативе Вячеслава Ивановича наше предприятие стало инициатором международного проекта «Марс-96» по разработке и доставке на красную планету тяжелой автоматической станции с целым комплексом различного научного оборудования, которое бы смогло ответить на большинство вопросов о Марсе, стоящих в те годы перед мировой наукой.

Тем более нам необходимо было реабилитироваться на Марсе, так как три наших АМС так и не смогли нормально сесть, а американцы с первого раза посадили свой "Викинг" и первыми получили снимки поверхности. Аппарат у них был достаточно примитивный, поэтому наш "Марс-96" мог бы произвести фурор в научном мире. Мы знали, что американцы примерно в это же время готовят свой марсоход, но по приборной оснащенности он был значительно слабее. Правда научная часть оборудования нам одним была не по зубам.



"Марс-96" на стапеле НПО им. Лавочкина. Источник: 900igr.net

Уже тогда было понятно, что отечественное приборостроение, особенно в элементной базе сильно отстаёт от запада. Вячеславу Михайловичу удалось убедить кураторов в ЦК КПСС, что необходимо заключить соглашения с иностранными компаниями из США, Германии и Великобритании на разработку и поставку научных приборов для будущей марсианской АМС. В качестве аргумента для политического руководства страны он выдвинул идею, что все научные открытия нашей станции на Марсе будут считаться достижениями именно советской науки. Но без иностранных приборов эти открытия невозможны. Это сработало, на верху проект поддержали и валюту выделили.



"Марс-96" на испытаниях. Источник: conf.laspace.ru

«Марс-96» был первым примером научного сотрудничества советской космонавтики с западом, если конечно не считать «Союз-Аполлон», который в большей степени все же был политический проект чем исследовательский.

К сожалению, события 1992 года и дальнейший крах экономики поставили крест на большинстве наших проектов, хотя многие из них уже были на стадии завершения.

Но «Марс-96» все же был доведен до конца – иностранные партнеры были вынуждены дополнительно подкинуть своих денег чтобы его все же запустить, так как сама межпланетная станция к тому времени уже была построена и оттестирована - нужно было лишь заплатить за носитель.

В ноябре 1996 года, как и было запланировано еще в далеком 1983 году, наш «Протон» вывел АМС на околоземную орбиту. Но разгонный блок не сработал, и через 5 часов после старта станция упала и сгорела в атмосфере. Причина оказалась в банальной халатности на производстве, так как в те перестроечные годы уже были утеряны многие компетенции, в том числе и контроля за качеством.

И эта сгоревшая марсианская станция стала, пожалуй, последним гвоздем в крышку гроба великой советской межпланетной космонавтики, так как далее уже наступали совсем другие времена.
Как гибла советская космонавтика.

Пришедшая к власти команда Ельцина имела свой взгляд на развитие российской промышленности – теперь все отрасли должны были кормить себя сами. Для космонавтики, как впрочем и для ВПК, это был почти смертный приговор, так как любое сложное изделие (а простых изделий у нас не было), это плод кооперации сотен разных предприятий с централизованным управлением и финансированием. Каждое отдельно взятое предприятие, даже не смотря на наличие новейшего оборудования и уникальных специалистов, не выпускало изделий для «розничной» продажи. Это были комплектующие очень узкого профиля, которые невозможно было продать по разным причинам. В том числе и по причине государственной тайны, которую, при всех этих нововведениях, никто в правительстве отменять не собирался. Поэтому где-то банально переходили на производство «кастрюль и примусов» с помощью дорогущих высокоточных фрезерных станков с микронными допусками, а где-то предприятие, уходя в частные руки, просто распускалось, а уникальные станки и оборудование сдавались в цветмет, благо что золота и платины в них было много.



Для программы "Буран" на Байконуре был построен отдельный монтаж-испытательный комплекс. После развала СССР программа была закрыта, а комплекс с оборудованием заброшен. Сегодня по этим цехам бродят только любители экстремального туризма. Источник: robotspacebrain.com

Есть пример просто жуткого безхозяйствования, когда местный уральский «царек» из ОПГ с помощью ваучерной схемы в прямом смысле слова за копейки забрал такой завод в Нижнем Тагиле - бывший «почтовый ящик» с общим штатом работников 750 человек. За небольшую взятку этот заводик был выведен из списка неприкасаемых, потом по ваучерной схеме он был переоформлен в частные руки. Затем в течении трех месяцев всех уволили, оборудование сдали на вторсырье, а здания с землей перепродали одному из городских застройщиков. Общая сумма прибыли этого «царька» от всех этих операции покупки/продажи предприятия в целом составила примерно 2,5 миллионов долларов. Что, кстати, изначально и планировалось получить.

А ведь на этом заводе стояли по-настоящему уникальные станки. А один из них был по сути прообразом будущего 3D-принтера, только работал он с оптикой. Этот станок по специальному заказу сделали в Японии, и обошёлся он государству более чем в 120 (!) миллионов долларов. А оказался в куче сданного в металлолом оборудования, потому что в нем было много цветных и благородных металлов.

Трудно даже представить, где мы могли бы сегодня летать, если бы в свое время пошли бы, например, по китайской схеме перестройки и «декоммунизации». Но история не терпит сослагательного наклонения. И теперь главное чтобы в будущем у нас в стране такое больше никогда не повторилось.