Веру в Бога объявили психической болезнью

[Пилигрим]

Анализ тактики действий радикальных исламистских группировок в разных странах заставляет сделать вывод: «исламская война» не есть нечто, происходящее далеко. Она может вспыхнуть в любой момент во многих российских городах – как только поступит команда. Средства массовой информации, как правило, не грешат профессионализмом, описывая террористические организации и анализируя процессы, происходящие в среде, которая порождает терроризм, в том числе исламистский. Его с тем же успехом можно было бы называть исламским, однако политкорректность заставляет комментаторов разделять два упомянутых понятия. Хотя далеко не все террористические организации исламского мира вне зависимости от того, борются они за доминирование в его пределах или сражаются с немусульманами, являются сторонниками политизации своей веры.

Россия - ваххабитские регионы Россия - наиболее ваххабитские регионы. Подробнее в докладе Карта этнорелигиозных угроз И в статье Ваххабизм в России Война в одни ворота Многие из современных исламских радикалов относятся к обычной для любой религии на определенном этапе ее развития категории фанатиков, ничем не отличаясь от альморавидов и альмохадов Магриба или махдистов Судана. Неполиткорректная идея Хантингтона о борьбе цивилизаций объясняет не только то, что происходит в мире радикального ислама, включая внутреннюю борьбу группировок и течений между собой, но и причины, вследствие которых западное сообщество не может нанести ему поражение. Методы, пригодные для войны с государством, не годятся для конфликта, в котором участвуют религиозные фанатики. Их можно уничтожить, но без ликвидации социума, который их породил, или его полной ценностной переориентации (вне зависимости от того, какими методами она проводится и сколько времени и жертв потребует) говорить о возможности решения проблем такого рода не приходится. Современные правила ведения войн исключают соответствующие способы воздействия, хотя исламисты, не ограниченные ни ими, ни кораническими запретами, которые они нарушают, несмотря на то, что теоретически борются за чистоту ислама, постоянно и с успехом их применяют. Если говорить попросту, то несмотря на всю риторику (не столько западных лидеров, сколько их критиков из числа правозащитных структур, адвокатирующих террористов) относительно подавляющего преимущества Запада над миром традиционного ислама, ограничения, которыми скована любая современная западная армия, обнуляют ее технические успехи в войне с терроризмом. Даже поверхностный анализ происходящего на Ближнем и Среднем Востоке, в Африке и в исламских общинах Запада на протяжении всего периода после вывода советских войск из Афганистана и распада СССР говорит об этом. Превращение исламского радикализма из маргинальной угрозы (успешно используемой, как считали его изначальные спонсоры, против СССР и Израиля) в один из главных факторов мировой политики говорит именно об этом. ислам Отношение к нациям и возможен ли национализм в исламе: Ислам о национализме Несложно отметить количественный рост рядов исламистов, качественное усиление их группировок с точки зрения вооружения и подготовки, а также превращение сетевых структур типа «Аль-Каиды» и ее ячеек в радикальные протогосударства, контролирующие значительные территории с многомиллионным населением и миллиардными доходами. Исламское государство – первый по-настоящему успешный проект этого типа, однако он уже был отработан ранее в «исламских эмиратах» (ливийской Дерне, сирийской Ракке и других населенных пунктах, контролируемых исламистами). Эту стратегию с успехом использовали в Сомали Союз исламских судов и его преемник «Аш-Шабаб», а также «Боко-Харам» в Нигерии. Она наверняка и в будущем будет не раз тиражирована разными исламистскими группировками и движениями. В лице этих структур мы имеем дело с исламским средневековьем, вооруженным современной техникой, средствами связи и всеми возможностями, которые предоставляют глобализация современного мира и торжество на Западе либеральных идей религиозному фанатику, ничем не стесненному в методах и средствах действия. При этом традиционный ислам, как правило, тесно связанный с народными культами и традициями (которые часто хранят суфийские ордена и религиозные братства), а также правящими кругами стран и регионов, население которых его практикует, уступает радикальному салафизму и исламистским популистам. Последние всегда апеллируют к массам, недолюбливающим правящую элиту в любой стране, напоминая о существовании в прошлом золотого века (легенда столь же обычная, сколь распространенная), для возвращения в который нужно только поддержать их в борьбе с властями. ислам Отношение к собственности иноверцев в Исламе в статье: Собственность неверных в исламе Призыв населения к возврату к «исконной чистоте веры» и борьбе с «отклонениями и неверием» отнюдь не изобретение современных исламистов, использующих его в борьбе за власть и контроль над ресурсами, в том числе водными артериями. Наиболее близкая аналогия тому, что происходит в мире ислама сегодня, – история возникновения протестантизма. Последовавшие вслед за этим войны, яростная религиозная пропаганда и контрпропаганда, агрессивная миссионерская деятельность, вспышки фанатизма и уничтожение «борцами за новый мир» символов мира старого, включая созданные в нем архитектурные и художественные шедевры, точно отражают ситуацию в сегодняшнем исламском мире и происходящие в нем (включая исламскую диаспору Запада) процессы. Это, в частности, означает: с учетом скорости общественно-политических процессов, происходящих в современном мире, несколько десятилетий спустя баланс между старым и новым – неосалафитским – исламом установится. Произойдет это скорее всего ценой больших разрушений и жертв, подобно сопутствовавшим установлению баланса между католичеством, православием и протестантизмом. То есть территории, которые салафиты захватят теми методами, которые они в настоящий момент применяют, они удержат под своим контролем на определенный период – не исключено, достаточно длительный. Те же, кто сможет от них отбиться, будут существовать вне их контроля, как Чечня, с территории которой «Имарат Кавказ» был в начале 2000-х годов полностью вытеснен. Пограничное состояние Для России главную проблему экспансии на ее территорию исламистов на современном этапе представляют рост числа общин, контролируемых салафитами, как это происходит в Дагестане и Поволжье, вытеснение их религиозными лидерами традиционных имамов и захват мечетей в таких крупных городах, как Казань. Это формирует базу не только для их проникновения в местные органы власти, включая силовые структуры, но и для давления на центральную власть – как «с мест», так и напрямую. Последствия игнорирования этой отнюдь не новой для современной России реальности могут привести к тем более печальным результатам, что салафитские лидеры напрямую заинтересованы в обострении отношений своих последователей с властями и соседями – в изолированных от внешнего мира общинах осуществлять манипулирование их членами легче. ислам Положение иноверцев при шариате, подробнее в статье: Что такое джизья? Массовые коллективные уличные молебны (до 140 тысяч участников в одной только Москве), организуемые на протяжении последних лет открыто и демонстративно, – пример перехода исламистов к активным действиям по захвату собственной политической ниши в стране. Фактически это не столько религиозные акты, сколько репетиции, на которых отрабатываются мобилизационные технологии в центре российской столицы.
ислам Отношение к нациям и возможен ли национализм в исламе: Ислам о национализме Несложно отметить количественный рост рядов


Отношение к нациям и возможен ли национализм в исламе: Ислам о национализме

Больше информации на http://voprosik.net/islamskaya-opasnost-dlya-rossii/ © ВОПРОСИК
В случае необходимости они по команде организаторов могут быть в короткие сроки переведены в конфликтный формат. Волнения такого рода, когда они начинаются, подавляются только ценой больших жертв и колоссальных репутационных и экономических издержек. В случае же, если массовые волнения в столице власть неспособна взять под контроль, они приводят к смене режима, как было в Тунисе, Египте или на Украине. Несмотря на выдвигавшиеся в течение длительного периода проекты формирования на базе лояльных к властным структурам и соседям мусульманских лидеров новой генерации исламского духовенства, которое могло бы составить реальную конкуренцию салафитам, эту задачу на настоящем этапе можно считать проваленной. Что само по себе не отменяет необходимости появления таких духовных лидеров российского ислама с одной стороны, с другой – ставя задачу конструктивного взаимодействия с теми общинами салафитов, которые готовы придерживаться законов государства. Если члены той или иной общины не участвуют в террористической и джихадистской деятельности в России и других странах, не нарушают законы и не конфликтуют с соседями, будь то иноверцы, мусульмане других толков или светское население страны, властям и силовым структурам целесообразно не воспринимать их как противника. Проблема в том, как отделить вышеописанный тип салафитов от радикалов, тем более что переход из одной категории в другую очень легок, технологии вербовки джихадистами отработаны до совершенства и процесс радикализации происходит постепенно. ислам Отношение к атеистам и другим религиям в Исламе в статье: Что говорит Коран про иноверцев Радикальная технология Обработка человека, который по своему психотипу соответствует целям и задачам террористов, будь то исполнитель теракта, будущий джихадист или его «временная жена» (их в России вербуют не менее успешно, чем в Европе), ведется по этапам, без спешки. Начинается она, как правило, с привлечения в группу по интересам с невинным названием и такой же сутью. Это может быть кружок изучения истории, культуры, каллиграфии, арабского языка, исламских традиций, кулинарии или брачное агентство, связь которых с радикалами можно проследить только после того, как вовлеченный в них человек обычно внезапно для окружающих совершает что-либо противоправное. То есть оказывается участником незаконного вооруженного формирования (уходит «в лес»), совершает теракт или исчезает из поля зрения семьи, всплывая в горячих точках в качестве члена международного «Зеленого интернационала». Вне зависимости от того, происходит это в Сирии, Ираке, Йемене, Ливии, Афганистане или Пакистане. Вопрос, что делать с ним после того, как это выявлено, не имеет однозначного ответа. Если руководствоваться элементарной логикой, простейшим решением проблемы являются лишение российского гражданства и депортация из страны до или после отбытия наказания, предусмотренного законом. Однако это противоречит законодательству, хотя имеет явное преимущество с точки зрения превентивности решения проблемы. Кроме того, в отличие от дореволюционных времен депортация за пределы РФ людей, не имеющих гражданства другого государства, практически нереальна. Надеяться на «исправление» в местах лишения свободы религиозных радикалов бессмысленно – они превращают в таких же радикалов других заключенных. Причем далеко не только в России: тюремная практика Франции и Великобритании также свидетельствует об этом.

Существенно упрощает ситуацию наличие у радикалов второго гражданства, в том числе в недавнем прошлом. Особенно это касается выходцев из республик бывшего СССР, в том числе стран Средней Азии, которые на протяжении длительного времени рассматривались отечественными правоохранительными органами с точки зрения террористической угрозы в последнюю очередь. Считалось (став де-факто аксиомой), что члены Исламского движения Узбекистана, Движения за освобождение Восточного Туркестана, «Хизб ут-Тахрир» и других радикальных центральноазиатских группировок и исламистских движений, приезжающие в Россию и живущие на ее территории, не будут предпринимать никаких действий против страны, поскольку она для них – место работы и отдыха. Что до их политических амбиций, в том числе прямо или косвенно связанных с экстремистской деятельностью, они реализуются ими только в странах, откуда эти люди приехали, и не угрожают России. ислам Отношение ко лжи в Исламе подробнее в статье: Разрешена ли ложь в исламе? Там растут не только дыни Теория эта была поколеблена арестом «ореховской» группировки, готовившей резонансный теракт в Москве. Она прибыла через Центральную Азию, что указывало на пакистано-саудовский след и было интерпретировано профессионалами как попытка реализовать обычными для Управления общей разведки Саудовской Аравии методами давление на российское руководство, чтобы изменить его позицию по Сирии. Технология грубая и примитивная, но весьма характерная для экс-главы УОР КСА принца Бандара бин-Султана. Однако поскольку на протяжении длительного времени этот инцидент был исключением из общего правила (организация терактов через Северный Кавказ), притом что выходцев из среднеазиатских республик отмечала только криминальная статистика (опять-таки в связи с менее тяжелыми преступлениями, чем представителей Северного Кавказа), считалось, что угроза с юга для России сравнительно невелика. Не исключено, что до определенного момента это соответствовало действительности. Но судя по «делу дорожных убийц» Подмосковья, соответствовать перестало. Что важно с учетом того, что ключевые члены этой группировки в свое время не только получили гражданство России, но и работали в домах высокопоставленных чиновников, даже из силовых ведомств, минимизируя риск поимки (в данном случае сработал фактор случайности). Это вместе с информацией о пребывании как минимум одного из них в Пакистане возвращает нас к вопросу о том, какое число «кротов» из Центральной Азии внедрено на российскую территорию с начала 90-х годов пакистано-саудовским разведывательным сообществом и где именно. Последнее подтверждается фактами задержания на Северном Кавказе в ходе чеченских войн российскими силовыми ведомствами представителей пакистанских исламистских структур, осуществлявших не столько поддержку единоверцев (официальная версия посольства Пакистана в Москве, которое в беспрецедентно короткие сроки вывезло их с российской территории после обнаружения), сколько разведывательную деятельность (сбор и обработка закрытой информации, включая данные оборонного характера) в ее классическом варианте. С учетом нарастания напряженности на афгано-туркменской, афгано-узбекской и афгано-таджикской границе (не говоря уже о Киргизии, находящейся в состоянии постоянной внутренней нестабильности) и присутствия в России миллионов выходцев из Средней Азии на постоянной основе возможность формирования на их базе широкой разведывательно-диверсионной сети более чем реальна. В конце концов не следует забывать, что Пакистан и Саудовская Аравия участвовали в войне моджахедов против СССР в Афганистане, в свержении правительства Наджибуллы и в приходе к власти движения «Талибан». Именно эти страны (хотя и в разной степени) контролировали и контролируют «Аль-Каиду» во главе с преемником Усамы бен Ладена – Айманом аз-Завахири (который в свое время тоже посетил Северный Кавказ и даже отсидел некоторое время в российской тюрьме, но убедил следователей, что не является террористом). То же самое относится к талибам (включая «группировку Хаккани») и значительному числу исламистских группировок из Центральной Азии, базирующихся в афгано-пакистанском пограничье. В какой мере поддерживаемые ими исламисты в России действуют под диктовку Эр-Рияда и тем более Исламабада (пакистанцы в отличие от саудовцев не выступали как непосредственные заказчики терактов в России и их эмиссары на Северном Кавказе не воевали), сказать трудно. Однако угроза более чем серьезна. Биографию на стол! В этой связи особенно актуальна проблема контроля миграционных потоков в Россию из стран, представляющих потенциальную угрозу инфильтрации радикального ислама во всех его проявлениях, включая различные ответвления «Братьев-мусульман», которые до настоящего времени находятся в списке экстремистских организаций прокуратуры РФ – как показали события «арабской весны», вполне оправданно. Вопрос здесь, что делать с трудовой миграцией из безвизовых республик Центральной Азии, поставляющих основную массу гастарбайтеров, которые граничат с Афганистаном, то есть являются прифронтовыми государствами. До настоящего времени «регулирование миграционного потока» сводится к повышению стоимости оплаты рабочих патентов – мера понятная с точки зрения интересов фискальных ведомств, но совершенно бесполезная в плане безопасности. Не исключено, что ответ на вопрос, как предотвратить массовый приезд в Россию радикалов из Средней Азии, частично может дать ввод в действие правил приема трудовых мигрантов по схемам, принятым в государствах Персидского залива. Все эти страны с учетом состава населения, до 80 процентов которого в ОАЭ и Катаре составляют мигранты, ввели жесткий учет и контроль трудовой миграции, включающий выдачу разрешений на въезд по предварительным запросам потенциальных работодателей. При этом принимается во внимание не только квалификация мигранта, но и его биография – обязан письменно подтвердить, что не является членом организации, запрещенной в стране, куда он направляется. В случае отправки приглашения конкретному мигранту ответственность за него лежит на принимающей стороне (лице). Отметим при этом, что в современном мире четыре государства Ближнего и Среднего Востока, точнее, их спецслужбы поддерживают тесные «рабочие контакты» с исламскими радикалами, представляющими опасность для России. Это Саудовская Аравия, Катар, Пакистан и Турция (в меньшей степени). Последняя – единственная из четверки, кто заинтересован в поддержании конструктивного сотрудничества с нами. Хотя ее роль транзитного перекрестка для джихадистов, направляющихся в Сирию и Ирак, с учетом безвизового режима с Россией не позволяет исключить ее из списка государств, угрожающих национальной безопасности страны. Тем более что турецкие маршруты на протяжении ряда лет с успехом используются террористическими группировками из Центральной Азии, с Ближнего и Среднего Востока (включая Северную Африку и страны Африканского Рога), из России и Закавказья, а также исламистами Европы. Автор не упоминает в данном контексте Иран, так как шиитские военно-политические организации в Ираке, Сирии, Ливане и государствах Залива контролируются Тегераном так же, как СССР в свое время контролировал радикалов, которые опирались на его поддержку, – в меру имевшихся сил и возможностей. Финансирование радикального исламизма ведется не только из всех стран Залива, но и по каналам исламской диаспоры. Однако непосредственное отношение к формированию и курированию деятельности террористических структур имеют в настоящее время именно Эр-Рияд, Доха, Исламабад и Анкара. Увы, степень влияния на них Москвы практически нулевая… http://vpk-news.ru/print/articles/23047
http://voprosik.net/islamskaya-opasnost-dlya-rossii/

[Пилигрим]

Зона влияния ваххабитов
"В исправительных учреждениях на территории России сложилась устойчивая система распространения радикальных форм ислама. Нетрадиционные для мусульман России учения насаждаются через зэков-миссионеров и соответствующую религиозную литературу. На 2013 год в системе Федеральной службы исполнения наказаний насчитывается 279 мусульманских общин и объединяют они порядка 10 600 активно верующих (естественно, численность заключенных из числа этнических мусульман, пассивно верующих, больше, чем эта цифра).
По оценкам разных специалистов ваххабизация уголовной среды началась после попадания в российские тюрьмы боевиков-участников Второй чеченской войны и осуждения членов организованно-преступных группировок (ОПГ), которые в колониях принимали ислам, нередко внося в него свои субкультурные ценности. Нередко совместное отбывания срока обеими группами таких осужденных способствовало распространению исламского фундаментализма среди зэков."
Ситуация с пропагандой радикальных идей "на зонах" близка к критической - сама воровская идеология довольно близка по своему духу к радикальному исламу, и подменяя букву блатной романтики, но оставляя её дух практически в неприкосновенности, проповедники ваххабизма способны в очень короткие сроки формировать целые джамааты, превращая места заключения в вербовочные и мобилизационные пункты, через которые проходит значительное число людей. Всплеск численности "русских ваххабитов" в террористической среде объясняется и поставленной на поток практике вербовки. Однако, если раньше пропаганда исламистских идей охватывала в основном традиционно мусульманские этносы зоны, теперь начинается массовая обработка славян.
"...ценности зоны, построенной на системе неписаных воровских законов, легко могут быть подменены ценностями религиозного экстремизма: «жить по понятиям» – «жить по шариату», «государство ментовское» – «государство кяферское» и т.д. Соответственно убить «кяфера» равносильно тому, чтобы «пришить лоха». Популярные у зэков «русский шансон» и заунывные песни про «нелегкую жизнь воровскую» у ваххабитов имеют свой аналог в виде творчества чеченского барда Тимура Муцураева, чьи песни посвящены нелегкой жизни скитающихся по горам «воинов джихада». Романтизация криминального мира в глазах самих уголовников легко перекликается с эстетикой и этикой ваххабизма: общие представления о добре и зле, о правильном и плохом, а жизнь «по понятиям» легко подменяется жизнью «по шариату» в фундаменталистском его понимании..."
Деклассированные люди национальности не имеют, как не имеют и социальной принадлежности. Уголовники всегда были питательной средой для радикальных политических идеологий - в конце концов, известный литературный герой Чабуа Амирэджиби абраг Дата Туташхиа перековался в большевика именно в тюрьме, куда попал по совершенно уголовным статьям Российской империи.
Нынешние революционеры не изобретают ничего нового - они работают с тем контингентом, который обещает максимальную эффективность применения при минимальных усилиях по их мотивированию.
Передача пенитенциарной системы из МВД в Минюст виделась как процесс гуманизации мест лишения свободы, однако как это всё происходит в современной России, прежние проблемы устранить не удалось, но при этом добавились новые, и весь этот конгломерат приобрёл абсолютно кризисный вид, который невозможно разрешить в рамках существующего порядка. При этом никаких особенных движений государственной власти по решению этой проблемы не видно.
Если государство полностью провалило борьбу с ваххабизмом "на воле" в легальном поле, переведя её исключительно в полицейское противостояние, то в местах лишения свободы, похоже, борьба идет с разгромным для государства счетом. Пока ваххабитских восстаний на зонах нет - но можно себе представить, что произойдет, если в результате какой-либо социальной катастрофы из тюрем вырвутся тысячи мотивированных и спаянных новой идеологией бандитов, для которых изначально не существует сдерживающих мотивов.
http://el-murid.livejournal.com/1487514.html
Совсем ничего удивительного если ваххабиты имеют успех в тюрьмах. Возможно многим сидящим совершенно плевать на религию. Но они знают что по выходу на свободу их хрен где возьмут на работу, даже несудимым во многих областях сложно с работой. Придёт он дворником устраиваться, а ему какая то шалава скажет, что уже очередь из таджиков на 5 лет вперёд и вали. И православные ничем не помогут, если только по праздникам на паперти подадут. А тут мусли помощь предлагают. И в банды зовут, мусоров мочить, мстить. И что предпочтёт человек, спиваться без работы или в муслимскую банду?

[komrad.ssr]

Это исторический факт и нам не куда от него не уйти пьют они мало больше наркотики а на них бабло надо а вбанде положняк дадут .
http://www.youtube.com/watch?v=YYG7L8SwOJ4

[Пилигрим]

Не все карикатуры одинаково полезны


На тему заезда http://rostov.kp.ru/daily/26327.2/3209876/ "терроров" в редакцию французского сатирического журнала, в результате которого настрогали 12 трупов.

Неожиданно тревожно начался новый 2015 год во Франции. Дерзкому вооруженному нападению в стиле голливудских боевиков средь бела дня подверглась редакция сатирического еженедельника «Charlie Hebdo”, расположенная в центральной части французской столицы. Как минимум, трое человек с автоматами Калашникова и гранатометом, войдя в офис редакции, открыли огонь на поражение по находящимся внутри людям. Завершив расстрел журналистов, боевики, успешно отстреливаясь от прибывшей на место полиции, вышли на улицу, захватили проезжавший мимо автомобиль и вместе с его владельцем, взятым в заложники, скрылись с места происшествия. По предварительным данным, в результате теракта, а именно так охарактеризовал произошедшее президент Франции Ф.Олланд, погибло десять журналистов и два полицейских, более десяти человек получили ранения различной тяжести, четверо из которых находятся в критическом состоянии.

Ситуация с карикатурами и истериками по их поводу уже далеко не новость и трупы их итогам этих карикатур уже обильно фиксировались по итогам истории с датскими юмористами. Так что целенаправленный расстрел карикатуристов и всех подвернувшихся под руку, это так сказать перенос последствий непосредственно на территорию "противника". Если ранее, все эти разрозненные исламистские группировки воевали кто в лес, кто по дрова, то теперь у них есть свое государство, которое служит так сказать "маяком зеленого радикализма". Ну а тут значит французские карикатуристы в стране максимальной толерантности нетолерантно их изображают. Хватит это терпеть.

Шизофрения ситуации состоит в том, что Франция пала жертвой неустранимого противоречия - с одной стороны государство проповедует максимальную толерантность во всем - от расы и мысли до пола и сексуальных предпочтений. С другой стороны - свобода слова дает простор для нетолерантных высказываний, которые в силу толерантной цензуры, представляют юмором, шуткой и тому подобным. В результате, Западная Европа кичащаяся своей толерантностью по факту продуцирует все новые поводы для разжигания межнациональной и межрелигиозной розни, в том числе и на своей территории, которую в рамках политики мульткультурализма заселяет обильное кол-во лиц исповедующих ислам, в том числе и в радикальных формах. Это такая себе обратная сторона мульткультурализма и толерантности. По сути сами себе создали гнойную рану, с которой не знают что делать и еще попутно ковыряются в ней ржавым гвоздем, периодически наблюдая, как оттуда гной брызжет во все стороны.

Нарастающий конфликт с исламским миром (причем не только во Франции), не могут устранить ни мягкая позиция "социалиста" Олланда, ни попытки "правого" Саркози закрутить гайки. У французов же как было - сначала при Шираке Франция осуждала исламский терроризм, потом при Саркози часть "террористов" внезапно оказались "борцами с тиранией". Потом выяснилось, что "борцы с тиранией", вновь стали с террористами и надо оказывается не поддерживать их в войне против Каддафи и Ассада, а воевать с ними в Мали, Ираке и Сирии. Некоторые ведь забывают, что если еще в 2013 году исламский терроризм был некой обезличенной угрозой размазанной по всему миру, то ныне у него есть своя точка сборки в государство, которое находится в состоянии войны с США и странами НАТО. Франция следуя в фарватере американской политики проморгала тот момент, когда ИГИЛ из марионеточной организации обрела политическую субъектность и начала пожирать как других западных марионеток, так и конкурирующих исламских фанатиков. Теперь их судорожно бомбят, но все бестолку.

Касательно этих деятелей из Йемена, которые настрогали "юмористических крестоносцев" непосредственно на территории Франции, можно напомнить, что в период революционных брожений в Йемене (когда там свергали местного автократа), западная пресса и в том числе французская, радостно живописала победное шествие "арабской весны".
Ну а тут дети этой самой "арабской весны", заехали к благодетелям проведать местных юмористов, которые про них рисовали карикатуры. Так сказать прошла встреча авторов с читателями. Результат местных явно не обрадовал.

Ситуация складывается такая, что сторонники радикального ислама сражающиеся за свое единственно верное государство с шатранджем и гуриями, любые даже невинные попытки пошутить над пророком, воспринимают как акт войны со стороны неверных. В Европе на это реагируют, но это же свобода слова, мы за нее будем стоять стеной, при этом одновременно продолжая вещать про мульткульурализм и толерантность и при этом же организуя вместе с США агрессии и бомбардировки стран исламского мира. Поэтому никакой иной реакции кроме насилия тут быть не может. Попытки настаивать на праве журналистов безнаказанно поливать предметы обожания исламских фундаменталистов с одновременными рассказами про уважительное отношение к исламу, ни к чему, кроме новых трупов, крови и ненависти приводить не будут, причем чем дальше Халифат будет развиваться, тем более системным будет его воздействие не только на окружающие его ближневосточные автократии, но и на страны "крестоносцев". Так что эта ситуация прямо классическое переложение истории про крестик и трусы. Франции все-таки надо определится, так как право на свободу слова напрямую провоцирует межнациональную и межрелигиозную рознь. Это может нравиться или не нравиться, но по факту мы уже видели не один раз, как за "остроумными шутками" могут последовать как трупы остромных карикатуристов или же бородатых фанатиков, так и совсем случайных людей.

Кстати можно кинуть камень в огород французской полиции - в недавнем нападении боевиков на Грозный, их было больше и вооружены они были явно лучше. Тем не менее практически всех отловили и завалили. Здесь же, виновные свалили в неизвестном направлении и пока что смогли найти только автомобиль, на котором "недовольные читатели" уехали, оставив за собой кровавый след.

Безотносительно того, поймают этих "терроров" или нет, результат будет вполне очевидный - усилятся позиции правых вроде Ле Пен и Саркози, усилятся националистические настроения, а так же повысится радикализм местных сторонников ислама. Если Халифат и связанные с ним организации окрепнут и последствия бомбардировок совсем сойдут на нет, то на территорию Западной Европы и далее будут заезжать "бравые ребята", которые будут нести слово Пророка доступными им методами вроде взрывчатки или патронами 7,62 персонально в голову. Кто-то из юмористов после этой истории очевидно задумается и включит внутреннюю цензуру (мало ли смешных и острых тем), кто-то наоборот будет из принципа долбить тему юмористического Муххамеда, которая будет изредка приводить к совсем не юмористическим последствиям. Каких-то разумных мер, которые принципиально что-то тут изменят, не просматривается, поэтому будут и бомбежки, и взрывы, и трупы и юмор. Ведь тема исламских фанатиков, если верить карикатуристам, очень смешная.
http://colonelcassad.livejournal.com/1976619.html

[Пилигрим]

Русская народная линия опубликовала статью Михаила Щеглова



06.01.2015


Объективный анализ фактов …

Новое российское законодательство в сфере межнациональных и межнациональных отношений совершенно справедливо возлагает ответственность за упущения на глав администрации территорий, на которых происходят конфликты. Только - работает ли этот справедливый закон в реальности?

Наиболее характерные примеры, пожалуй, можно почерпнуть из жизни «самого благополучного» региона, администрация которого усиленно внушает всей России, международному сообществу, а главное - себе самой, что именно здесь - торжество межнационального и межконфессионального согласия. Но на поверку все далеко не так.

Вот, ровно год назад 4 января в соцсетях появляется информация http://krig42.livejournal.com/376203.html о драках, и главной из них - 3 января в райцентре Базарные Матаки - столице Алькеевского района Республики Татарстан, примерно 130 км. От Казани. Кстати, в этих «Русских пробежках», среди активистов симптоматично значились кроме русских - и чуваши (их в районе почти треть) и татары (большинство). По сути говоря, местные ребята попросту навтыкали приезжим распоясавшимся вахабитским молодчикам так, что те до больниц инорайонных (где у них, как выясняется, была поддержка) еле доползли.

Информация о событии мигом облетела сотни ресурсов, даже на официальном портале муниципальных образований перепостили http://msu.tatarstan.ru/rus/index.htm/news/256911.htm.

На следующий же день 5 января на месте событий побывал один из членов Общества русской культуры. Вся информация подтвердилась. В тот же день информация появилась и на лентах некоторых федеральных СМИ: http://regnum.ru/news/fd-volga/tatarstan/1752048.html, Интерфакс http://www.interfax-religion.ru/?act=news&div=54034, а публикации о шариатских патрулях в СМИ, включая федеральные, появились задолго до этого конфликта, взять хотя бы нашумевшую статью «КП Татарстан: огненное крещение» http://www.kp.ru/daily/26174.4/3062539/

Уже 9 января появилось объёмное описание всей ситуации с шариатскими патрулями в районе и с оговоренным инцидентом на «Русской народной линии» , и любой, кто не поленится прочесть этот текст, поймёт, что корреспондент побывал на месте, встречался со свидетелями и некоторыми участниками, и что всё описанное - скорее всего - правда, подтверждённая позднее другими изданиями, например, газетой «Завтра»

А что же татарстанский официоз, силовики, и особенно те, кто по закону должен отвечать за подобные вопиющие инциденты, т.е. прежде всего - тогдашний глава администрации Алькеевского района Фердинат Мидхатович Давлетшин? Тем более что сигналы о наличии носителей радикального ислама и шариатских патрулях, повторимся, оттуда поступали не один и не два раза.

Так вот. Одни ленивые коты (иначе не назовёшь в такой ситуации) в погонах «пробудились» от новогодних корпоративов, домашних и дружеских посиделок только 8 января. Оперативность поражает, как и подача «информации» http://mvd.tatarstan.ru/rus/index.htm/news/257277.htm. Публикуем в оригинале.

«В ряде республиканских и федеральных СМИ появились сообщения о массовом столкновении между местными жителями Базарных Матак, произошедшем в первых числах января текущего года. По факту появившейся в СМИ информации была проведена тщательная проверка. Информация не подтвердилась

Пресс-служба МВД по Республике Татарстан»

Комментарии, как говорится, излишни. И молчали бы дальше в такой краткости, но нет.

Наилучшим, пожалуй, «украшением» ситуации со стороны органов охраны правопорядка является речь их официального представителя подполковника полиции Рамиля Нугуманова, произнесённая на брифинге 9 января http://www.youtube.com/watch?v=QztWGVwafcY - здесь практически каждое слово - ложь. И как нам, обычным людям после этого вообще доверять полиции?

Но дальше - больше: 11 января в Базарных Матаках с подачи руководителя департамента внутренней политики аппарата президента РТ Александра Терентьева проводится расширенное заседание общественного совета Алькеевского муниципального района Татарстана, на котором обсуждалось состояние межконфессиональных отношений. И здесь, уже после тщательной зачистки территории от участников инцидентов и свидетелей, заседающими «окончательно подтвердился факт» отсутствия шариатских патрулей в районе, а также - упомянутого инцидента. Чего стоило зачитанное о. Андреем Зиньковым по бумаге отказное заявление - мол, ни в ислам его никто не звал, ни дом его не поджигал за отказ предать православную веру.

Понёс ли соответствующее наказание глава района Фердинат Давлетшин за то, что при его попустительстве, а может, прямом соучастии (в открытых источниках публиковалась информация о вахабизме в мечети «Мидхат», построенной в честь отца главы), распространения радикального ислама во вверенном ему районе? Вопрос, как говорится, риторический.

Более того, видим, что «вся республика» бросилась ему на выручку.

Агенство «Татар-информ», естественно, впереди паровоза http://www.tatar-inform.ru/news/kaza.../01/09/389758/. Ответом на ситуацию стало заявление Общества русской культуры Республики Татарстан http://rus-rt.ru/main/o-popytkah-sok...kriminala.aspx, поэтому, опуская здесь анализ истерии в местных СМИ, приведём лишь текст от умеренно националистической и провластной Интернет-газеты «Бизнес-онлайн» http://www.business-gazeta.ru/article/95127/. Самый «веский» аргумент здесь, что никакой драки и патрулей в Матаках не было, - это что автор статей в «КП Татарстан» - «тот самый Дмитрий Стешин, русский националист».

Так или иначе, 2012 и 2013 годы принесли массу известий о терактах, совершённых радикальными исламистами в Татарстане, осквернениях ими православных храмов, сожжённых дотла церквях. И о насаждении вахабизма и шариатских патрулях в Базарных Матаках были не одна и не две публикации в федеральных СМИ. Чего стоит выкраденный и уничтоженный в полном объёме «непонятно кем» бумажный тираж упомянутой «Комсомолки» со статьёй о Татарстане?!

Даже позорный «прокол» Терентьева, что яко бы драка, ранее произошедшая в Нурлате, не имела межнациональной подоплёки, им нипочём. Кстати, по ряду публикаций известно, что на подмогу нурлатским ваххабитам тогда выехали «братья мусульмане» из Базарных Матак!

Но методы борьбы Казанского кремля с экстремизмом, терроризмом и разжиганием межэтнической и межконфессиональной напряженности заключаются в том, чтобы обвинять в этих грехах не виновных руководителей соответствующих территорий, а тех людей, кто осмеливается озвучивать эти серьёзные проблемы. Ну, что ж, «Вор кричит - держи вора!» - не сейчас придумано, и народную мудрость никакими совещаниями, конференциями и лживыми заявлениями не перемудровать.

Но, по-видимому, каждый Новый год теперь население Татарстана будут радовать новыми фокусами. Вот и 2015-й уже ознаменован соответствующим событием, и очень интересно - как на него прореагирует Казанский кремль?!

В канун Нового года в другом теперь райцентре Республики Татарстан - Высокая Гора была установлена большая новогодняя ёлка с верхушкой в виде... исламского полумесяца.

Информация об этом появилась в группе Вконтакте «ПОДСЛУШАНО ВЫСОКАЯ ГОРА» https://vk.com/anonimno_na_gore?w=wall-74038634_15746, опубликована фотография монтируемой в Парке Победы ёлки.



Фотография ёлки, монтируемой в Парке Победы райцентра Высокая Гора 29 декабря 2014 г. Оригинал здесь https://vk.com/anonimno_na_gore?w=wall-74038634_15746

Характерны и комментарии под сообщением - большинство пользователей с татарскими фамилиями - считают это нормальным, с русскими - деликатно (и слава Богу!) оппонируют. Правда в одном комментарии как бы в форме шутливой провокации написано, что это, может быть, крест. В общем же чувствуется, что всё на грани фола.

После этой полемики «Вконтакте» и других перепостов в соцсетях инициаторы исламизации новогодней ёлки, по-видимому, одумались, сначала добавили симметричную фигуру - получилось "кольцо" - увидели, что хоть и не по-исламски, но как-то совсем «ни о чём», а затем заменили кольцо на снежинку с лучами.



Та же ёлка с «исправленной» верхушкой.

Общаясь с многочисленными жителями Высокой Горы, стала ясна вероятная картина событий. Подобная «инициатива» - совершенно не по силам управлению культуры района и его руководителю, это почерк главы района Рустама Калимуллина.

Жители, кто имел возможность наблюдать, говорят, что для него ислам - навязчивая тема, но у него она «прихрамывает» - человек и матом может ругаться и многое другое. Но идея водружения исламского полумесяца на детскую районную новогоднюю ёлку, считают жители, может принадлежать только ему.

Слава Богу - убереглись на этот раз люди от опасных инициатив руководства района, но дальше что?

Станут ли силовики и законоблюстители федерального подчинения разбираться в ситуации и проверять - по недоумию ли или по злому умыслу имела место попытка должностных лиц навязать религиозную символику светскому празднику, да ещё детскому прежде всего?

Станет ли руководство республики принимать кадровые решения? Ведь если это деяние умышленное, то не только весь район в опасности, а если - от недоумия, то почему управлять целым районом допущен человек, имеющий такой существенный недостаток в специфической и очень тонкой сфере межнациональных и межконфессиональных отношений?

Поживём, как говорится - увидим, хотя сомнений пока больше чем надежд, да и дело не в этом частном случае, вопрос для республики - системный, и Высокогорский район - не исключение из правил.

Например, вопрос татаризации и исламизации населения районов, включающих русские, православные поселения. Уже давно повелось, что если в русской деревне Татарстана оказались два татарина, то, скорее всего, один из них окажется главой поселения (председателем сельсовета), а второй - как минимум, директором сельмага. А благоприятный режим поселения татарских семей в русские деревни, организуемый главами - не системное явление для республики? А строительство мечетей в русских сёлах также принимает массовый демонстративный характер: почему-то нужно их ставить в самом центре, например, как в селе Шуран Лаишевского района, чтобы издалека со всей реки Камы, на берегу которой село и эта мечеть, видно было, со всех лодок и пароходов, проезжающих мимо. Даром, что заведение никто не посещает, - некому.

О дисбалансе в национальном составе руководства - уже татары депутаты госсовета говорят. Правда, озвучивший эту проблему депутат Рафаил Нурутдинов на одной из сессий Госсовета РТ, в новый состав Госсовета почему-то не прошёл, но это пока нормально. Вон, изучите состав глав районов и их замов. Или загляните в кадровый резерв администраций районов, хоть Высокогорского, где и в райцентре половина русских и по территории - тьма русских деревень http://vysokaya-gora.tatarstan.ru/ru...ub_182821.docx. Видим, что из 28 человек первого списка- на районное руководство - только 7 русских фамилий, а из 60 человек второго списка - резерв глав сельских поселений - только 5 с русскими и 4 с русско-татарскими фамилиями, именами или отчествами.

Что ж до халялизации всех и вся, включая халялизацию образования, то у руководства районов и республики руки совсем развязаны. Особенно после того, как один высокопоставленный представитель Патриархии, последнее время ставший регулярно посещать Республику Татарстан, фактически благословил употребление православными халяля (а заодно и кошерного) в своём интервью, данном опять же в «Бизнес-Онлайн» http://www.business-gazeta.ru/article/122025/. Понятно, что большинство православных, священство и монашество отнесутся к словам протоиерея Чаплина (о нём речь) иначе, чем он представил, однако, слова-то - сказаны. И тут уже не комментаторы в сетях, а глава может сказать - «ну и что такого?», дескать, подумаешь - халяль, вон же - официальный представитель Патриархии разрешил.

Кстати, о заезжих представителях центральных структур разных уровней. Они почему-то неизменно, поев сладкого чак-чака (татарское национальное кушанье) из рук добрых хозяев, дуют в их дуду. Характерный пример - вице-премьер Шувалов, заявивший, что все без исключения жители республики просто обязаны знать татарский язык. И это притом, что сейчас татарского языка в Республике Татарстан не знают примерно 70% жителей, а знают русский примерно 95%.

Сейчас «помощь» москвичей местным правителям и поддержка их курса приобрела новые формы - теперь сюда привлекают учёных и экспертов федерального масштаба, участвующих здесь в различных форумах, неопровержимо доказывающих стабильность и просто райскую обстановку в сфере межнациональных и межконфессиональных отношений. Регулярные гости Татарстана - замдиректора Института этнологии и антропологии РАН Владимир Зорин и руководитель центра изучения межнациональных отношений Института социологии РАН Леокадия Дробижева. И даже генерала-силовика в отставке зовут сюда «порулить наукой». Это к нему обращение «тааищь генерал», прозвучавшие из уст директора Центра изучения национальных конфликтов (ЦИНК), (один из авторов нашумевшего рейтинга «Гроздья гнева») Сергея Старовойтова на недавнем круглогм столе в Казани «Актуальные вопросы оценки межнациональных и межрелигиозных отношений», прилепилось в среде независимых экспертов.

Зачем эти люди приезжают сюда, участвуют в разных официозных мероприятиях, фактически помогая местным учёным, экспертам обслуживать местную власть? Льют мёды в уста друг другу и правителям о рае толерантности и согласия на земле Татарстана? Неужели они не понимают, что их просто используют? Неужели так велики гонорары за эти поездки, что можно и поступиться именем независимого учёного, эксперта? Впрочем, к некоторым из выше перечисленных такой вопрос давно лишний.

Подобные посиделки доходят до курьёзов. Вот, например, во время проведения последней конференции (всё о том же межнациональном и межконфессиональном «благополучии», да ещё с участием не только Зорина и Дробижевой, а самого президента республики Рустама Минниханова) выяснилось, что вандалы осквернили православный храм, расписав его провокационными надписями. Но об этом на совещании, конечно, ничего не говорилось.







Надписи на православном храме-памятнике воинам, павшим при взятии Казани войсками Иоанна Грозного в 1552 г. Дата - 15.12.2014 г. - во время заседания Совета по межнациональным и межконфессиональным отношениям, проводимого президентом РТ Рустамом Миннихановым

В обсуждаемой в данной статье проблеме наметилась одна очень негативная тенденция - преследование независимых экспертов, осмеливающихся подымать эти проблемы. Причём состоит оно не только в решительном осуждении «научным сообществом Татарстана», но уже и «всем российским сообществом» экспертов, посмевших нарушить стройные доказательства экспертов-баюнов. Это «решительное осуждение» активно распространяется в местной прессе, уже были попытки уголовного преследования. Вот, эксперт Раис Сулейманов, вскрывший, по сути, в одиночку проблему радикализации ислама в Республике Татарстан и преподнёсший её силовикам и руководству республики на тарелочке с голубой каёмочкой, - вдруг получает прокурорское предостережение о недопустимости экстремистской деятельности! Тот, кто раскрыл через независимые СМИ проблему экстремизма, сам, получается, занимается экстремизмом через СМИ. И, что характерно - все суды в таких случаях - на стороне власти, а прокурор в Верховном суде намекнул по секрету Сулейманову, оспаривающему это предостережение, что ничего поделать не может - сверху есть указание.

Самой же отвратительной была попытка дважды инициировать уголовные дела против профессора-социолога с мировым именем Александра Салагаева, более 20 лет возглавлявшего Общество русской культуры Казани, а затем - и Республики Татарстан.

И ещё более отвратительно, что в основе этого преследования - «экспертиза» местных «баюнов», за которую, кстати, заказчики весьма недурно платят. Лукавая и непрофессиональная работа, а проще сказать - откровенная брехня. Так или иначе, сейчас нельзя утверждать, как именно развивались бы события, если бы не смерть Салагаева, в результате чего дела в отношении него закрыли.

И, вот, в связи с этим всем хочется задать Леокадии Михайловне Дробижевой - тоже социологу с мировым именем, кстати, отлично знавшей Александра Леонидовича, вопрос, не касающийся корпоративно-профессиональной поддержки и даже этики - как личной, так и этики учёного.

У Вас есть сомнения в том, что Салагаев, будучи практикующим социологом, стал бы поднимать незначимые или мало значимые для социума проблемы русской культуры, русского языка, Православия, русских как значимой части социума Республики Татарстан, тем более - для России?

Если Ваш ответ - «да, были», то это, уважаемая Леокадия Михайловна - обвинение признанного в Вашем же сообществе учёного в непрофессионализме. А с этим, думаю, много кто сможет и захочет поспорить - и на русском языке и на многих мировых языках.

Ну, а если - «нет», так чего ж Вы не изучили научные и публицистические труды Салагаева и его единомышленников в этой области, не встретились с его последователями, прежде чем приезжать в Казань и величаво вещать о том же предмете? Вы даёте местной, прикормленной местной же властью прессе разные интервью, освящая своим именем ложь, потому как полправды = именно ложь. Но, слава Богу, есть пока независимые издания и научные площадки!

Итак, если «нет», то у Вас есть ещё возможность профессионально исправиться. Мы поможем Вам наладить взаимодействие с учёными и экспертами в сфере межнациональных и межконфессиональных отношений, имеющими иное мнение, чем то, что удобно Вашим добрым друзьям из Татарстана с широкими улыбками. И фактуру соответствующую принесём готовую - даже напрягаться в поисках не придётся.

А если всё же «да» - тоже милости просим: приезжайте, топчите память своего коллеги, и добивайте нас грешных своим статусным соучастием в деле обслуживания региональной власти Республики Татарстан.

И, в принципе, если так дело пойдёт, то можно будет «доказать», что надписи на православном храме-памятнике намалевали... активисты Общества русской культуры Республики Татарстан с целью провокации и разжигания. Ведь появились они накануне эпохального заседания Совета по межнациональным и межконфессиональным отношениям под патронажем президента.



Да, и в связи с православным благословением халяля точку в теме «Толерантный рай - Татарстан» можно будет окончательно поставить, если сюда будут регулярно приезжать статусные представители РПЦ и ещё благословлять, благословлять, благословлять..., вот, хоть бы полумесяц на новогодней ёлке, чего тянуть - прямо в конце этого 2015 - приехать в райцентр Высокая Гора и благословить. Аппарат президента РТ поможет познакомиться для этого с главой района, организовать поездку.

И тогда уже, если кто посмеет поставить под сомнение возможность установки полумесяца на общей ёлке, то вполне себе обоснованно будет обвинён в разжигании. И глава расслабится - шулай (ладно - тат.) всё правильно сделал!

И «Бизнес-онлайн» обеспечит правильный контент, логику, форматы - вполне профессионально!

Но только, слава Богу, что СМИ есть разные - не все зависят от региональной власти и её структур, и есть объективные журналисты, да ещё с совестью!

И священники, православные - тоже есть очень разные. Знаю я наше священство и монашество - общаюсь по канонической территории митрополии и по России. Это со священноначалием гораздо реже общаемся - не попускает Господь почему-то...



Вот, протоиерей Димитрий Василенков, в связи как раз с шариатскими патрулями, говорит удивительное «Надо определить, кто против нас воюет, и действовать по законам военного времени не только внутри страны, но и вне её. Пора снимать розовые очки, иначе это может кончиться печально». Это он в своей статье «Действуя методами мирного времени, мы проигрываем», опубликованной на ресурсе «Русская народная линия», пишет http://ruskline.ru/news_rl/2014/01/1...y_proigryvaem/ Кстати, наград военных много имеет, разбирается, наверное, что говорит. Или - разжигает?



У нас слова святого полководца Александра Невского любят повторять «Не в силе Бог, а в правде!». Не по правде - перемалывать полправды в своём кругу и тиражировать это затем народу, а также - отчитываться полуправдой перед руководством. И дело здесь не только в нарушении майских указов президента страны Владимира Путина о необходимости системного мониторинга в сфере межнациональных и межконфессиональных отношений.

И не по правде прикрывать недочёты, просчёты и серьёзные нарушения глав районов в этой сфере.

Кривда - это не Правда, это не по-Божьи.

А Россия и жива-то в веках тем, что народ наш верит в торжество правды. Народ ошибаться не может.

Михаил Щеглов, Председатель Общества русской культуры Республики Татарстан

5 января 2015 г.

г. Казань

http://ruskline.ru/analitika/2015/01...ike_tatarstan/

[Пилигрим]

Осквернение православных святынь стало нормой для Республики Татарстан Заявление Общества русской культуры Республики Татарстан по случаю осквернения Храма-памятника православным воинам, павшим при взятии Казани в 1552 г

Общество русской культуры Республики Татарстан выражает крайнее возмущение по поводу осквернения Храма-памятника православным воинам, павшим при взятии Казани в 1552 г. — Храма-памятника Спаса Нерукотворенного на р. Казанка.

Осквернение, вандализм и даже уничтожение русских церквей в данном регионе России уже превращается в норму.

С 2002 года, когда в г. Набережные Челны были разрушены строящиеся на освещённом месте части храма Святой великомученицы Татианы и до массовых поджогов в 2013 году Общество русской культуры Республики Татарстан видит, что руководством Республики Татарстан ничего не делается для исправления ситуации.

А на примере церкви Космы и Дамиана — уникальном памятнике начала XVIII века, что в самом центре Казани, можно сделать вывод, что скорее — наоборот: региональное руководство скорее способствует вандалам. Ведь несмотря на обращение общественности к первому руководителю Республики Татарстан Рустаму Минниханову год назад, оставшемуся без ответа, что тоже уже стало нормой в случаях обращений русской и православной общественности, светское здание под видом реставрации возведено на месте алтаря этой церкви.

И никакие лукавые «экспертизы» прикормленных местной властью специалистов из Казанского федерального университета и Российской академии наук и целых экспертных сообществ не отменят этого факта.

Православная общественность не возмущалась, когда на Храме-памятнике так называемые реставрационные работу проводились иноверцами — гастарбайтерами, которые замазывали церковную символику и вели строительство с нарушениями технологий, последствия которых в виде разрушений можно наблюдать уже сейчас, через каких-то два года после проведения таких «реставрационных» работ.

Русская, православная общественность не возмущалась, когда в Интернете распространялись призывы снести, взорвать эту святыню для каждого русского и православного человека, возведённых на костях шедших на смерть «за веру, царя и отечество».

Однако в данном случае можно делать вывод, что эти призывы могут быть вполне реализованы. Ведь если вандал может беспрепятственно намалевать на церкви надписи, содержание которых — его личные комплексы и чувства исторической ущербности, навязанные врагами России — татарскими национал-сепаратистами, то почему другой не может подложить туда взрывное устройство и привести его в действие во время проводимой службы, самая массовая — на предстоящее Крещение Господне?

Обращаясь в очередной раз с очень логичными по ситуации, но по сути — риторическими вопросами к региональным правителям, спросим их:

- кто будет защищать от нападок, осквернения и уничтожения русские православные святыни на территории, которой вам поручено управлять? Может быть русскому народу и всем православным начать созывать народное ополчение и казачество для защиты наших святынь, и братьев татар-мусульман позвать на помощь? Вы, господа, сколько угодно можете организовывать различные форумы и круглые столы, а также песни и пляски разных народов, демонстрировать всем и себе, прежде всего, эту витрину. Но хотя и эти мероприятия — тоже нужны, никто не отменял вашу персональную ответственность каждого руководителя территории за грубое нарушение межнационального и межконфессионального баланса, превращающегося в Республике Татарстан в угрозу проживания для русских, православных.

Уж, во всяком случае, даже представить никому невозможно, чтобы кто-нибудь русский, тем более, православный человек, осквернил бы или разрушил мусульманскую мечеть или иную святыню, или даже призывал бы к этому.И это — не по причине страха наказания.

И это — вы, господа, сформировали такое однобокое общество в Республике Татарстан и продолжаете в туже сторону его гнуть. Либо исправляйте ситуацию, либо уходите подобру-поздорову.

От имени Общества русской культуры Республики Татарстан

Михаил Щеглов, председатель

P.S. Соответствующее заявление от имени Общества русской культуры Республики Татарстан уже направлено в прокуратуру Республики Татарстан.


http://rusfed24.ru/2014/12/16/oskver...iki-tatarstan/

Могу заранее сказать какие меры и действия предпримут прокуратура и власти республики Татарстан - ни каких!

[Пилигрим]

В Казани осквернён Храм-памятник воинам
Смотрите телесюжет.
Кстати, одна их надписей оставленная вандалами на храме выглядит так: "«Лена, зачем ты крестила наших детей? Твой Ильфатик». Обратите внимание (0.36 минута телесюжета) - телевизионщики "зацифровали" слово "крестила". Интересно, чем это вызвано? Русофобией тележурналистов? Не зря говорят что журфак КФУ стал кузницей кадров для татнационалистов. Достаточно вспомнить Эльмиру Исрафилову которая безнаказанно оскорбила русских (см.http://www.regnum.ru/news/polit/1434156.html).
В телесюжете обратите внимание на слова настоятеля о. Пимена Ивентьева. Он говорит что все эти годы власти не могли найти средства для электроснабжения храма и установки видеокамер наблюдения.
Фотографии с места происшествия можно посмотреть по ссылке
http://ruskline.ru/news_rl/2014/12/1...oslavnyj_hram/

https://vk.com/rusculture?w=wall-25832041_49486



https://www.youtube.com/watch?v=SQ697mixNSE#t=27

[komrad.ssr]

Постов мало .Нет интереса к теме? Или мыслить боятся интернационал мешает ?

[Пилигрим]

ДЕТСКИЙ ВАХХАБИЗМ — ГЛАВНОЕ ОРУДИЕ РУССКОГО ЭТНОЦИДА,СВОИ СРЕДИ ЧУЖИХ: О РУССКИХ ДЕТЯХ В ОКРУЖЕНИИ МИГРАНТОВ. Хоть мама этой шахидки-дошкольницы и русская, но ее с детства учат ненавидеть "неверных"...



Создается впечатление, что большинство русских совсем потеряло чувство реального восприятия действительности. Сейчас не говорю об уже полностью утративших национальное самосознание космополитах, чьи дети учатся за Западе и "запасные аэродромы" которых там же обустроены... Как и о тех, кого пиво, наркотики и прочие "удовольствия жизни" совсем от действительности увели... Имею ввиду людей, которые живут и работают в России, растят детей, какие-то планы на будущее строят, вроде бы Родину и свой народ любят...
Так вот, со всей ответственностью говорю, что если мы сейчас же, в ближайший год, не начнем в корне менять ситуацию, и не организуем депортацию мусульман с русских территорий, в буквальном смысле слова ими за последние 10-15 лет оккупированных, будущего у русских детей не будет... Как не будет уже на нашей земле и того уклада жизни, который мы называем Русским мiром...
Если вы внимательно ознакомитесь с помещенным ниже объективным и абсолютно лишенным даже какого-либо намека на экстремизм монашеским (!) изследованием, то поймете, что та же критическая ситуация, которая сложилась в основных российских нефтедобывающих районах в настоящее время, в самом скором времени возникнет и по всей России. Просто север Тюменской области ваххабитам подчинить своему влиянию было гораздо легче, так как осваиваться он стал с 70-х годов прошлого века и его население составляют потомки комсомольцев-интернационалистов и прочих искателей "длинного рубля" и приключений, никаких духовных корней не имеющих, а потому исламистской экспансии противопоставить ничего не способных.
Читайте и хоть немного в себя приходите:

СВОИ СРЕДИ ЧУЖИХ: О РУССКИХ ДЕТЯХ В ОКРУЖЕНИИ МИГРАНТОВ

Изяслав Александрович Адливанкин (монах Иоанн), ведущий специалист Душепопечительского Православного Центра святого Иоанна Кронштадтского (г. Москва) по проблемам молодежных субкультур, деструктивных культов и религиозного экстремизма



Часть 1

Настоящий материал построен на Аналитическом заключении по проблемам религиозного экстремизма, подготовленном по договору с администрацией одного из ведущих по нефтедобыче городов Сибири, где его автор многократно изучал ситуацию на местах. Но проведенный здесь анализ и его выводы имеют отношение ко всей нефтяной Сибири, а в главном и к иным областям России, где массовые миграции из исламских регионов СНГ и Кавказа поставили вопрос о сохранении народов, исконно проживающих на местах оседлости переселенцев, и русского этноса в первую очередь.

Если рассматривать ситуацию в подростково-молодежной среде, складывающуюся в быстро формирующихся новых демографических и социальных условиях, можно видеть, что она несет в себе все признаки развивающегося этноцида русского населения.

(ЭТНОЦИД - искусственно созданные условия, приводящие к уничтожению национального самосознания народа)

Сибирь - это земля, без которой не существует России, это то место, которым Россия прирастает своей силой, мощью, богатством. С Сибирью связано наше национальное самосознание. С Сибирью связаны замечательные черты нашего национального характера. Патриарх Кирилл

Вместо предисловия

СВОИ ВАХХАБИТЫ

Эта статья родилась тогда, когда я сидел напротив симпатичных русских ребят, учащихся одного из колледжей российской системы образования в одном российском городе русской Сибири. Их было, кажется, девять - с виду обычных русских мальчишек, не старше 15-ти лет. Необычным было то, что все они были ваххабитами. Стороннему наблюдателю в это было бы трудно поверить, но именно этим было обусловлено мое присутствие здесь. Образование зашло в тупик.

Их собрали в отдельной аудитории специально для беседы. Разговаривали довольно долго. Во время разговора одного из парней куда-то отослали, он вернулся и деловито сложил в уголок принесенные коврики для намаза. Самый тщедушный из моих собеседников, совсем с виду ребенок, когда узнал, что я был коллегой убитого несколько лет назад в Москве радикальными исламистами священника Даниила Сысоева, за моей спиной отчетливо произнес: «Нужно и этого замочить». Когда я повернулся, поставленная ребром рука у его горла заканчивала демонстрацию того, как это нужно сделать. Я его внимательно рассматривал: у него было наивное лицо... и далеко не наивные глаза, которые он и не думал от меня отвести. Его друзья были с ним очевидно солидарны. Такие с виду вполне милые дети, окончившие свои детские игры в неигровом ваххабизме и с недетской усидчивостью наглядно, с вызовом, выполняющие все его строгие предписания. Даже в условиях учебного заведения...

Их небольшое сплоченное сообщество однозначно доминировало над обычным детским коллективом колледжа. Их явно боялись, и это было одним из аспектов их управляемой стратегии. Наше общение, если его можно так назвать, представляло собой переговоры в разгар войны. Парламентарием был я. Один из них, этнический исламист, внимательно следил за поведением остальных. Но дети все же есть дети и через какое-то время их жестко спаянный искусственной злобой монолит дал небольшие трещины. Пока я по ходу мучительно обдумывал дальнейшую свою «дислокацию», понимая, что возможная мера нашего разговора - чья-то жизнь или смерть, как в аудиторию твердо вошла обычная школьная завуч, и бесцеремонно вырвав меня из их душевного ада (где я уже отчасти профессионально увяз), с комсомольским задором провозгласила: «Но вот и хорошо, что поговорили, мы все живем в большой стране и нужно жить дружно!»... Эта постсоветская утопия была частью некого апокалипсического сценария судеб этих подростков. Я провожал их глазами и думал... сколько стоят эти души?.. и кто заметит их утрату в суете нашего сумбурного мира? Они ушли, снова слившись в управляемую убийственную машину. Когда уходил я, меня почти профессионально «вели». Это было как-то умилительно наблюдать в среде колледжа, трудно пока было смириться с мыслью, что происходящее совсем не «зарница». Я отметил, что в моем «ведении» участвовало уже далеко не девять ребят: серьезно-внимательных смуглых лиц, очевидно контрастирующих с пестро мелькающей средой подростков, было куда больше. В последующих учебных заведениях такие же лица меня уже ожидали.

Я тогда вдруг вспомнил свою школу 70-х годов и вот о чем подумал: здесь ведь все всё понимают, уж точно дети знали куда больше, чем их учителя. И именно в этом была какая-то особая аномалия, потому что в основном это были обычные, советские дети... среди которых учились потенциальные убийцы - ваххабиты, их однокашники. Все ведь знали это, как минимум, из сообщений новостей о терактах. И это действительно так: ваххабизм исповедует философию смерти, уничтожения, выделенную в практическую дисциплину. В определенном смысле весь колледж был в заговоре. Одни готовились убивать, другие искусственно скрывали свое к этому отношение. При этом разумные дети не могли не понимать, что потенциальными жертвами были именно они. Подумалось: «Девочки, наверное, влюбляются в загадочных ваххабитов... а в интернете есть кадры, как их кумиры и учителя отрезают головы «неверным»... а сегодня все дети в интернете...». Ну, в общем, да... хороша образовательная среда.

Статья Уголовного кодекса, предполагающая ответственность за недоносительство, отражает в себе непреложные нормы общечеловеческой морали, и именно школа, по идее, закладывает их в детскую душу. Противление злу - нравственный императив, нет ничего пагубнее для души ребенка обыденное сосуществование с тем, с чем даже частично смиряться никак нельзя. В душах такого детско-юношеского сообщества неизбежно развивается глубинная патология - и в откровенно злых, и в потенциально добрых. И если власти не опомнятся и не выжгут всеми возможными средствами зачатки исламского радикализма из системы образования и воспитания российской молодежи, он выжжет все «разумное, доброе, вечное» из душ наших детей даже там, где им придется просто «наблюдать» его присутствие.

С родителями я отказался разговаривать, многих из них, как я узнал, в целом все устраивало - «не пьют»... «курить бросили». Что ж, свято место пусто не бывает.

Но с моими девятью собеседниками и им подобными пока еще можно и нужно говорить - если есть кому, желание и понимание проблемы. Их нынешнее состояние пока больше не от радикального ислама, а от юношеского радикализма, но, оставленные под губительным авторитетом, - эти подростки станут пушечным мясом. И многие уже стали.

Крайняя озлобленность русских девчонок, принявших ислам, по отношению к своим землякам - была непробиваема. Другие русские девочки полушепотом признавались: «Крестики прячем по пути в школу...»

Справка: ХМАО - Ханты-Мансийский автономный округ Югра, Западная Сибирь, часть Тюменской области, на которую приходится более половины всей нефтедобычи России. По переписям в период с 1939 по 2010 годы около 80 процентов русского населения.

ЛИЧНОСТЬ В ПРИЦЕЛЕ

В течении почти девяти лет я посещаю регион ХМАО по приглашению местных властей в качестве специалиста по проблемам религиозной деструкции, молодежных субкультур и психологических зависимостей. В 2010-12 годах - по поводу массового принятия русскими подростками, учащимися средних учебных заведений, радикального ислама. Десятки часов общения с аудиториями разного профиля - от рабочей среды до учащихся школ, колледжей, педагогов и социальных работников - позволили сделать определенные выводы, при этом наблюдая развитие определенных процессов в многолетней динамике.

Многие города ХМАО (как, к примеру, Мегидон, Лангепас, Ханты-Мансийск) - своего рода образцово-показательные, где социальная и административная работа на сегодня - лучшее из возможного. Взрослые горожане пока еще могут спать спокойно, но, увы, не их юные сограждане - если говорить о быстро набирающей силу проблеме религиозного экстремизма и этносепаратизма. Именно дети, подростки, в основном учащиеся средних учебных заведений, на фоне некоторого общего благополучия, вошли в первый эшелон борьбы за жизненное пространство, и это может быть для них слишком тяжким грузом.

Аналогичная ситуация практически повсеместна - по всей нефтяной Сибири. Со всех сторон и всеми возможными путями сюда идет радикальный ислам. Время не ограничивает его глобальные притязания, он ведет тотальную «надвременную» войну. Ни законы цивилизованного общества, ни даже сама человеческая жизнь ничего не значат в его фундаментально обоснованной стратегии захвата власти - особой, сакральной, над обществом, государством и главное - над личностью. В прицеле агрессии исламского прозелитизма юная, еще не сформировавшаяся личность. Захватив ее, радикальный ислам обеспечивает себе будущее. И, увы, эта пагубная стратегия успешно реализуется.

Проблема сосуществования исламского и христианского миров, как в России, так и на Западе, сегодня крайне обострена и предельно широко обсуждается в СМИ, Интернете, и потому не имеет смысла останавливаться на ее общих вопросах: ясно - проблема есть, массовые миграции быстро меняют мир. Но если эти проблемы касаются не взрослого, а совсем юного общества - подростков, детей, то здесь требуется совершенно особое внимание и особый же подход.

Сразу оговорюсь: в этой работе нет ни критики ислама, не полемики с ним. Я занимаю вполне взвешенную позицию в данном вопросе, считая, что споры непродуктивны. Религия в принципе призвана сформировать сугубое отношение к ценности жизни, вне зависимости от ее происхождения. Нам жить в одной стране, и мы долго мирно жили в ней. Скоротечные политические и иные метаморфозы изменили и мир, и страну, и людей, но жизнь в принципиально новых условиях, по сути, только начинается. Как начинается, все мы видим - с невиданной по масштабам крови никем не объявленной войны. Но не кровью вымывается генофонд - духовным уродством, утратой молодым поколением тех жизненных смыслов, которыми и определяется человек своего народа, своей земли, Родины. Этот труд имеет целью обнажить ту сторону нашего сосуществования, которая обычно незримо протекает внутри громких внешних событий, но именно она определяет будущее лицо мира. В семейных скандалах обычно не спрашивают мнение детей, а именно их души несут в себе пагубные последствия взрослых конфликтов. Так и в тех катаклизмах, которые потрясают наше общество, мы чаще всего не замечаем самые внимательные глаза, неизбежно впитывающие в себя все взрослое несовершенство. Это глаза детей, подростков, первых жертв любых столкновений человеческого мира. Мы еще не поняли, что проблема религиозного экстремизма, радикального ислама, которая многим кажется еще очень отдаленной, существующей на некой периферии общественной жизни страны, уже в полной мере оказывает свое разрушительное влияние на неоформленные умы и души наших детей, выстраивая их по своим уродливым канонам.

В жизни человеческого общества нет более сложных и многогранных проблем, чем вопросы религиозного и этнического сосуществования. Самые опасные и острые их грани - проекция религиозных воззрений на сферу национальных вопросов и, соответственно, наоборот. Особенно в многонациональном и поликонфессиональном обществе.

Каждая новая генерация эмигрантов считает своей родиной ту страну или регион, где она родилась и выросла. Недавно прозвучавшее в прямом эфире в ответ на возмущение одного представителя ислама по поводу отсутствия официального статуса у праздника «Курбан байрам» резкое требование Президента РФ к переселенцам из традиционно исламских районов России или СНГ в центральную Россию «бережно относиться к культуре, в которую приехали» - относится к взрослым, но не к детям. Не к тем детям, подросткам и молодым людям, которые родились или выросли в традиционно российских городах. Это уже их мир, и освоение его - их главная задача. И какими методами они будут это делать - пока еще в некоторой степени зависит от позиций власти.

Наблюдения: Свои среди чужих

Еще три-четыре года назад в среде учащихся городов Югры, которые я посещал, я наблюдал определенное противостояние - вполне естественное противостояние разной ментальности и культур, но в последние год-два - почти нет. Не потому, что его нет, а потому, что статус-кво сил уже достаточно определен. Сегодня уже можно утверждать: однозначно не в пользу славянского, русского населения. Подчеркну: речь идет именно о мире детей и подростков.

Я со всей очевидностью увидел, насколько злободневными стали для подростковой среды сугубо взрослые вопросы религиозного существования - причем за неадекватно короткое время. При этом не в теории, а на практике, в жизненных реалиях. Было бы просто преступно оставить самих подрастающих детей в этом разбираться.

Темы, которые я предлагал молодежи, более касались социальных проблем: этика отношений, жизнь в информационном пространстве, проблемы игромании, наркомании и т.д., а все вопросы, которые поднимали дети, - касались проблем религиозных. Детей не ограничивают взрослые табу на острые темы, они спрашивают о том, что их волнует, в чем они живут. Все естественные подростковые конфликты уже сегодня приобретают устойчивую религиозно-этническую окраску, а в самом ближайшем времени это может стать превалирующей основой взаимоотношений в подростковой среде. Юношеский максимализм, перенесенный на религиозно-этническую почву, - явление крайне взрывоопасное: детские войны зачастую более жестоки, чем войны взрослых.

Я достаточно широко изучил ситуацию не только по разговорам на местах, но и из иных доступных источников, особый интерес представляет общение самих подростков региона в социальных сетях. И при этом такова ситуация в разной степени по всей стране.

Обобщая (и крайне смягчая), цитирую изречения взрослеющих детей: «Русские пацаны вооружаются... а что они могут сделать против организованной толпы приезжих», «Среди них («приезжих» - И.А.) много хороших ребят - если по отдельности, а вместе - агрессивная толпа», и все в этом роде. Лексика молодежи забита терминологией, о которой некоторое время назад мы просто ничего не знали. Все разговоры в итоге сводятся к «хачики, чурки, черные, южане, приезжие» и т.д. - если выбрать из мата и ругательств удобопроизносимое, но это малая доля процентов от «живого» языка. И термин «неверный» вошел в обыденный лексикон определенного сообщества юных пользователей интернета.

На лицах некоторых молодых людей из неисламской среды, с которыми мне удалось поговорить «тет-а-тет», был написан обыкновенный человеческий страх - перед абсолютно превалирующим и агрессивным «юношеским исламским сообществом», усиленный ясным пониманием своей незащищенности. Кто-то несколько раз просил, чтобы я «никому не говорил». И это, в общем-то, «в мирное время»...

Подростковые «диспуты» на религиозные темы, как правило, кончаются полным фиаско русских, очень мало знающих о своей вере и культуре. Не только постсоветская индифферентность к религиозной проблематике играет свою роль, но даже у верующих православных христиан не принято выводить свои внутренние убеждения на внешнее обсуждение, в отличие от представителей ислама. Его юные последователи так же не владеют какими-то богословскими знаниями, но пользуются терминологией своих реакционных полемистов, разными путями вложивших в их неокрепшие умы рубленные антихристианские фразы и понятия. В конкретных условиях все это приобретает сугубо этнические значения. Уже сегодня в сознании исламских подростков понятие «русский» полностью отождествлено с «православный» и «христианин». Это классика ненависти исламских радикалов. Конечно, особо отличаются агрессией именно те русские, славянские подростки, которые были обращены в ислам - радикальный, в абсолютном большинстве случаев.

Так, к примеру, одна такая русская девушка в хиджабе, нисколько не смущаясь присутствовавших на беседе русских же парней, так и сказала: «Полон город ваших православных пузатых... (шлюх, имелось в виду)». В более точном смысле это звучало и как «ваших русских».

Кто-то может увидеть нечто позитивное в том, что на фоне тотальной безнравственности они горды своими достижениями на пути исламской нравственности, но прилегающие к этому злоба и превозношение делают это лишь еще одним инструментом в агрессивном прозелитизме.

Все, что касается устоев ислама, даже в условиях школы при любой возможности декларативно демонстрируется. И это своего рода сознательный и несознательный вызов. Кому? В итоге - России. Наблюдая молящихся на ковриках новообращенных русских подростков-ваххабитов - учащихся колледжа или какого-то иного учебного заведения в городах Югры, невозможно представить подобного рода «массовое» проявление христианской веры в школе, кроме естественных крестиков на шее. На фоне этой нормальной ограниченности русских ребят исламская молодежь совершенно неограниченна. Да и с крестиками уже не так просто, о чем чуть ниже...

Понятно, что нельзя делить детей на своих и чужих. Более того, дети, пережившие трагедию, более нуждаются в опеке и внимании, но с определенного возраста все меняется. Мир нужен всем, проблема трагична как для русских, так и для детей из исламских семей - расовая неприязнь одно из самых разрушительных чувств, но как избежать ее в роковом сближении, сжатом стенами учебного заведения.

Можно привести некоторые примеры из опыта Душепопечительского Центра, в котором я работаю. К нам обращаются многие быстро поседевшие родители по причине участия их детей-подростков в разного рода фашиствующих молодежных группах. Где в основе их явной невменяемости, как правило, лежит ярый антисемитизм. На недоумение родителей: «почему так произошло?» после нескольких вопросов находится очень простой и логичный ответ: потому что в их русских семьях по любому поводу обыденно обсуждалась известным образом жизнь евреев. И детская душа в итоге трансформировала эту «обыденность» в обыкновенный фашизм. Логично. Нелогично было бы, если бы этого не случилось. При этом «дитя», вступив в «организацию», немедленно переносит свое «национальное рвение» уже на всех «нерусских», а в основном на выходцев с Кавказа и исламских регионов. Так же имеет место и обратный процесс: остро поставленный фатальными условиями национальный вопрос, порождающий ту или иную неприязнь, проецируется в дальнейшем уже не только на приезжих, к примеру, с Кавказа - это становится определенным принципом жизни в человеческом обществе. Разрушительным - для самого этого общества.

Нужно ясно понять: в подростковой среде нет никакого умеренного или «традиционного» ислама - здесь он исключительно радикальный, пусть и «по-детски». Что более откровенно и болезненно, чем «по-взрослому», это заложено в естественных свойствах детско-подростковой психики.

Для нерелигиозных детей, попадающих в атмосферу религиозной агрессии, проблема даже более злокачественна, чем для религиозных, православных, в частности. Играет роль, во-первых, разный духовный иммунитет, во-вторых, в сознании религиозных этому противостоянию находится обоснование и логика ищет определенные выходы, а у атеистически воспитанных подростков фатальная неразрешимость этой атмосферы неизбежно формирует аномалии личностного плана.

Прозелитизм радикального ислама наиболее эффективно действует там, где человек поставлен в фатальные условия тесного сосуществования. В обществе - это армия, тюрьма и... школа. Касательно армии в некоторых регионах ставится вопрос о решении не призывать лиц из «южных регионов», чтобы не превратить службу русских парней в кошмар. Более того, в комендатуры поступает масса заявлений о призыве на службу от мигрантов с Северного Кавказа, в основном. Парадокс? Нет, выверенная стратегия, хотя и крайне грубо реализуемая.

В тюрьмах идет системная массовая работа по обращению уголовных элементов в радикальный ислам, чем крайне обеспокоены пенитенциарные органы. Радикальные исламисты создали в тюремной сфере так называемые «джамааты» и «организовали процесс преступления и наказания» таким образом, чтобы в тюрьмы попадали спецы ваххабитов по вербовке. Тоже парадокс? Нет, та же стратегия. Нужны войны.

Относительно школы в этом аспекте вопрос никто и не ставит, но он особый. Здесь своя особая же стратегия, которая учитывает вполне естественное течение событий. Во взрослом социуме условия общения разных мультикультурных групп продиктованы определенными социальными законами, и при этом есть возможность избежать постоянного контакта, потому межэтнические и иные разногласия не проявляют себя в полной мере. Но в школьном сообществе не действуют «взрослые» социальные законы, а в тупиках тесного общения вскрывается даже латентно существующая агрессия. Конечно, это актуально и для иных учебных заведений, но чем старше ребенок, тем он свободнее и это дает ему возможность избежать нежелательного общения, а «школьное расписание» не оставляет никаких шансов.

Так, к счастью, пока не везде, но в лучшем варианте, выросший в такой ситуации человек будет просто стремиться при первой возможности уехать куда-нибудь подальше. Точно так же, как сегодня в уже «мирной» Чечне русское население однозначно вынуждено покинуть страну, благодаря этому «миру» имея лишь возможность сделать это как-то цивилизованно; как в солнечной Абхазии после избавления ее Россией от грузинского геноцида русские сидят на чемоданах, так и в городах русского Севера русские дети, принужденные к сосуществованию с гиперактивным «юго-восточным» сообществом, благодаря аналогичному «миру» будут всего лишь ожидать скорейшего окончания школы. А пока этот каждодневный процесс в корне уничтожает и то доброе, что еще благодаря усилию многих талантливых людей способно дать образование.

Между русскими подростками и детьми из исламских семей колоссальная разница в смысле определенной приспосабливаемости к окружающим условиям. Многие семьи мигрантов приехали из зон конфликтов, в которых сформировалась в прямом смысле «военная ментальность» переживших их подростков, возникли глубинные механизмы адаптации к самым разным формам агрессии - что совершенно отсутствует у русского населения, особенно юного. Дети быстро взрослеют на войне и далеко не в лучшем смысле. Конфликты, о которых мы знаем, в основном происходили на межэтнической почве, и, естественно, что это стало в целом крайне обостренной темой в ментальности исламских подростков. Что для коренных россиян вообще никогда не было проблемой.

В целом остро резонирующая на национальную проблему специфика восточного мышления происходит из большой скученности на небольшом географическом пространстве разных этносов и их модификаций, как, к примеру, на Кавказе, где проживает более 50-ти этнических групп. Сейчас эта «специфика» перенесена в традиционно русские регионы и если данная тема фатально встала перед личностью, для которой она принципиально нова, то это наиболее разрушительно, так как не существует совершенно никакого опыта ее разрешения.

Свою роль играет фактор самого семейного уклада жизни этих народов - многодетных семей, где с раннего детства развивается определенная конкурентоспособность личности, в отличие от обычно единственного ребенка в русской семье, выросшего частью в тепличных условиях, частью - и, увы, большей - в «неблагополучных» семьях. О предпринимательских способностях восточной личности нечего и говорить - это хорошо известно.

Плюс элементарный криминалитет: возрастной ценз русских подростков, способных участвовать в организованных криминальных группировках, на порядок ниже, чем в группировках исламского толка.

Девочки-подростки откровенно рассказывали мне, что приходя в школу, они снимают нательные крестики (если одежда такая, что они видны), чтобы не подвергнуться осмеянию со стороны своих исламских однокашников. Но это безобидное «осмеяние» имеет корнем ярую ненависть «взрослых» радикалов - здесь возраст хоть и обнажает подноготную, но и смягчает ее. Хотя думается - последнее все же лишь благодаря условиям российской школы.

Дети обычно молчат по поводу своих школьных проблем, в целом даже не понимая их - это их мир, в котором они родились и живут, и все в нем кажется им вполне естественным, пусть даже и неприятным. Но взрослые не должны молчать, если они, конечно, не утратили способность понимать проблемы детей...

Вполне правомочно дать всей этой ситуации такую оценку: если ребенок, подросток, не имеет возможности реализовывать или естественно выражать свою этническую, культурную или религиозную принадлежность по причине страха перед какой-то постоянной угрозой, в итоге занимает пассивную позицию и это процесс долгий - это ведет к стиранию культурной и этнический самоидентификации личности. Если это процесс массовый и системный - он приводит к культурному самовырождению этноса. Что, по сути, имеет только одно название - ЭТНОЦИД.

Но процессы, о которых идет речь - часть глобального противостояния. Это известная тактика, отработанная тысячелетиями: янычары были, как известно, выращенными в исламе детьми православных греков и славян. Можно без всякой метафоры утверждать, что в тихих, «упорядоченных» городах Сибири уже живут и действуют сотни таких «янычар» - молодых людей из русских семей, принявших радикальный ислам и яро ненавидящих своих бывших единоплеменников и некогда родную страну. Их число неизменно увеличивается, ибо именно на них сделана политическая ставка...

Злокачественный приоритет молодежи

На наших глазах практически во всех регионах мира вспыхивают социально-политические конфликты, превалирующей основой которых являются разного рода молодежные бунты. Данную форму активности современной молодежи нужно особо отметить. При этом в европейских странах это в основном эмигрантская молодежь - не сами эмигранты, а уже родившееся в эмиграции поколение. И в абсолютном большинстве речь идет о выходцах из арабских стран. Это одна из причин того, что лидеры ведущих европейских держав теперь в один голос заговорили о крахе политики «мультикультурализма».

В последнее десятилетие в среде специалистов был принят термин, который ввел немецкий профессор Гуннар Хайнзон: «Злокачественный приоритет молодежи». Его уникальное исследование "Сыновья и мировое господство: роль террора в подъёме и падении наций" (Sohne und Weltmacht: Terrorism, Aufstieg und Fall der Nationen) исходило из де-факто базового участия молодежи в самых острых конфликтах современности. Их «качество» непосредственно связанно с резко превалирующим над остальным обществом количеством молодых людей, в основном мужского пола.

Профессор Хайнзон ввел термин "демографический сбой", чтобы охарактеризовать страны, которые будут неспособны сопротивляться приоритету молодёжи из других стран.

Определенная норма представлена следующими пропорциями: на 100 мужчин 40-44 лет должно приходится 80 мальчиков до четырех лет. В европейских странах это соотношение примерно 100\50-60, а в странах Ближнего Востока 100\300-400. Разница более чем очевидна, как и вытекающие из нее перспективы.

Общие анализ современных данных по демографической ситуации в России вполне подтверждают приведенные исчисления и позволяют говорить о следующих цифрах (взятых с большими допусками): если означенное соотношение мужчин и мальчиков в мусульманских народах так же представлено пропорцией 100\300-400, то у русских 100\15-30. Этот дегенеративный процесс отмечен, к примеру, российскими военными специалистами, по данным которых к 2025 году количество мужчин, способных служить в Российской армии снизится на 30 процентов, и будет составлять всего порядка 6 млн.

Но, кроме того, в исламском мире - это приоритет молодежи над взрослым населением, а в европейском (русском в том числе) - это приоритет взрослого населения, что само по себе уже аномалия.

При этом приоритет может быть количественным, но может быть и качественным, имея в виду ту или иную активность или специфическую этническую ментальность. В религиозном же аспекте эта активность (и ментальность, соответственно) может быть просто несравнима - как несравнима агрессивная активность исламского прозелитизма и степенная проповедь православия, к примеру. В России очевидна тенденция синтеза количественного и качественного приоритета - что опаснее всего.

Наглядные примеры этого (злокачественного!) «приоритета молодежи» и его последствий - среда учащейся молодежи сегодня уже многих городов Западной Сибири, как и в иных регионах России с аналогичной демографической ситуацией. Это и «качественный» (пусть это и сомнительное «качество») приоритет исламской молодежи над детьми из русских семей, а в самой ближайшей перспективе и количественный. По крайней мере, таковые тенденции очевидны. Это действующая «подростковая модель» не столь отдаленного будущего всего «взрослого» российского общества.

Чтобы получить дополнительные цифры реальной статистики в интересующем нас аспекте, можно приближенно просчитать этнический состав в процентном отношении среди учащихся выпускных классов по нескольким последним годам. Он будет существенно отличаться от общей официальной статистики по мигрантам.

Если воспользоваться самым примитивным антропонимическим анализом и проанализировать фамилии выпускников школ некоторых городов ХМАО, чьи общеклассные выпускные фото можно найти в интернете, то картина получается примерно следующая: на начало 2000-х годов приходилось в среднем две-три фамилии типично восточного происхождения на класс, в последние годы порядка 30 процентов, а среди мальчиков существенно больше. Даже из этого несложно вычислить демографические тенденции, их динамику и перспективы.

А вот, к примеру, о чем говорит доступная из публикаций статистика за последний год этнического состава учащихся по одному из городов региона - Лангепасу. Усреднив, можно озвучить следующие цифры: на 324 русских приходятся 150 учащихся из традиционно исламских регионов и Кавказа (без учета выходцев из Украины, Беларуси и некоторых иных).

Абсолютно корректные цифры трудно привести, но из имеющихся данных по национальному составу населения этого же города (за 2010 г.) и учащихся старших классов городских школ (за 2013 г.) уже ясно, что процент соотношения русских и мусульман в школах минимум на 15-20 процентов выше в сторону мусульман, чем русских и мусульман, в целом проживающих в городе: исламского населения и выходцев из Кавказа 20-25 процентов от общего количества жителей, а в образовательной среде - порядка 40%... Аналогичная статистика будет вполне применима ко всему региону.

Эта разница и определена быстро развивающимся молодежным приоритетом со стороны мусульманского населения. Повторимся: процесс этот неизбежный, закономерный и соответствует общеизвестным демографическим тенденциям.

Для справки: если взять статистику по всей Тюменской области, то наиболее высокий процент мигрантов из исламских регионов приходится на ХМАО - минимум 15%, порядка 200 тыс. человек (всего населения 1,5 млн.). Для некоторого сравнения: на перепись 1979 года - чеченцев 250, азербайджанцев 1260, узбеков 216, таджиков 94, лезгин 216, русских 423 792; на перепись 2010 года - чеченцев 6889, азербайджанцев 26307, узбеков 9970, таджиков 9793, лезгин 13335, русских 973 978. Диаспора чеченцев увеличилась в 27 раз, азербайджанцев в 20 раз, узбеков в 46 раз, таджиков в 104 раза, русских в 2,3 раза. К примеру, количество таджиков и узбеков от переписи 2002 до 2010 увеличилось почти вдвое. Для сравнения динамика баланса и роста особо крупных диаспор: на 1959 год русских было 89813, татар 2938, башкир 91; на 2010 год татар стало в 37 раз более - 108899, башкир в несколько тысяч раз - 35421, русское население за данный период увеличилось в 10 раз. Чтобы избежать спекуляций, важно конечно помнить, что русские - коренное население, и его демографические метаморфозы носят иной характер, нежели приток мигрантов, но общие тенденции приведенной статистики заставляют задуматься. Сорок-пятьдесят лет - это очень немного для столь серьезных подвижек населения небольшого региона, заложенные сегодня демографические пропорции на века определят будущее страны, но, судя по цифрам, это может быть уже другая страна...

Что важно отметить в ракурсе нашей темы: возрастной и иной баланс трудоспособных и нетрудоспособных граждан в среде коренного населения совершенно несравним с тем же балансом внутри общества мигрантов. Едут обычно здоровые, активные люди, при этом духовно и психологически подготовленные к освоению новых земель. И к определенному противостоянию. Если в таком ракурсе условно вычислить некий средний КПД (коэффициент полезного действия) аборигенов и приезжих, то чисто количественная демографическая разница может просто потерять свое значение. Особенно если учесть известные «народные» пагубные пристрастия коренного населения. Если при этом еще иметь в виду, какие колоссальные силы придает идейно-религиозное обоснование миграции и ассимиляции на новом месте, и религиозное же вдохновение (а мы говорим о народах мусульманских), то ситуация очень непростая.

Большая политика - это долгосрочные прогнозы. Вот как комментирует свои претензии на российские территории один из исламских авторитетов: «Мы все равно победим Россию - рождаемостью». И это уже правда.

Замена на радикальный

Повсеместная тенденция замены в российских регионах (и активно в ХМАО) того, что принято называть «традиционным исламом» на радикальный - очевидна. Но, говоря о традиционном исламе, необходимо иметь в виду одну важную деталь: понятие «традиционный» всегда имеет определенную историко-географическую привязку, говорить о «традиционном» исламе применительно ко всей Западной Сибири - сегодня вряд ли правомочно, «традиционный» он для известных юго-восточных регионов СНГ или России, для некоторых сибирских районов (Тобольск, к примеру), но никак не в целом для русского Севера. Да, древняя Югра была частью Сибирского ханства Кучум-хана до победы в 1581 году Ермака и присоединения этих земель к Москве, но после этого произошла массовая христианизация населяющих их народов и последующие века коренным образом изменили облик этой страны. При этом мы говорим о современных индустриальных районах, имеющих свою обособленную историю. Ислам в Сибири связан преимущественно с татарским этносом, но при переписи населения 2010 года только 3 процента проживающих в Тюменской области этнических татар идентифицировали себя как «сибирские татары». «Традиционное» исламское общество Югры - это в абсолютном большинстве потомки мигрантов и сами те, которые в составе интернациональных бригад приехали осваивать северные недра еще в рассвет СССР, когда ни о каком исламе, как и в целом о религии, не могло быть и речи. Но православные церковки там уже были, что и тогда было естественно для региона с преобладающим русским населением (1939 год - 73 % русских и 2, 4 % татар). А люди тех десятилетий, составившие основу мусульманской общины современной Югры, совершенно иные по своей духовной организации - культуре, этике, пониманию веры и самой России (что важно!), нежели исламские мигранты 2000-х. Искреннее миролюбие и единство того общества было просто уникально относительно воинствующего актуального мира, и сегодня те добрые чувства еще играют свою роль. Но с новыми переселенцами - все совсем иначе: они приехали осваивать чужую страну.

Я подробно останавливаюсь на этом вопросе потому, что доктринальное обоснование «древнего ислама» в этом регионе сегодня нужно именно радикалам. Тогда в известной логике мы «оккупанты», а они возвращают «свое». Уже сегодня имеют место однозначно неадекватные обращения к Патриарху Кириллу с требованием «покаяться» за «уничтожение мусульман исламской Сибири». России было бы только выгодно действительно твердое и не поддающееся на провокации религиозных реакционеров общество сибирских татар-мусульман, ислам которых принципиально отличается от ислама Кавказа и Средней Азии, даже внутри одного исповедания (татары - сунниты), своей умеренностью и неагрессивностью.

В актуальной же ситуации понятие «традиции» еще можно отнести к архаичному укладу старшего поколения исламских семей, но, как правило, у «пассионарных» (по выражению Л.Гумилева) переселенцев и эта особенность быстро размывается, а в молодежной среде просто сходит на нет. Но только не в данном случае - здесь нет «нет», здесь благоприятная почва для формирования исключительно агрессивного ислама по отношению к «аборигенам» - русскому населению. И чувствует себя исламская молодежь завоевателями, нисколько не скрывая этого.

Мир, в котором религия тесно связана с политикой, наиболее подвержен неожиданным радикальным переменам, меняется и сам «традиционный ислам». В качестве примера можно привести одно из событий последнего времени. Абсолютное большинство мусульман России и СНГ - сунниты, и здесь традиционно сложились наиболее добрососедские отношения. Собственно так же, как между Россией и ближневосточными странами с превалирующим суннитским населением. Но некоторое время назад духовный лидер суннитского ислама шейх Юсуф Кардави объявил Россию «врагом номер один». Совершенно неожиданно даже для части профессионалов-наблюдателей. А шейх Кардави - ведущий в арабском мире теолог и духовный авторитет, руководитель «Международной ассоциации мусульманских ученых». По мнению известного израильского эксперта по борьбе с террором, полковника запаса Шабака Амит Асса, заявление Кардави несет в себе прямую угрозу жизни россиян: «Когда такой авторитет как Кардави объявляет какую-то страну главным врагом, то его радикальные последователи воспринимают это как руководство к действию». Что это означает? Нет, есть надежда, что никаких очевидно реакционных действий не последует, но «философия» этой установки породит непредсказуемо пагубные последствия. В институте веры, особенно такой, как ислам, авторитетно брошенное слово может сформировать многовековой закон для многих тысяч или даже миллионов людей. Подобное как минимум просто приобретает статус «по умолчанию» внутри исламской семьи. А проявлять себя эта «домашняя философия» будет в первую очередь в детской среде - особенно в такой среде, где тесно связаны «две стороны», а именно в школе.

Новое поколение переселенцев не сможет сохранить свою «умеренную» традицию в условиях не просто иной региональной ментальности, но именно секулярной культуры. Реисламизация традиционно исламского мира приведет к еще большим конфликтам внутри его религиозно-этнических противоречий. Для среды мигрантов, входящих в иные культурные условия, этот процесс неизбежен. Но речь идет не о полной реисламизации, а об уничтожении именно традиционно устоявшихся «умеренных» течений мусульманства и их архаичных институтов. Если современная культура не удаляет традиционно исламскую молодежь радикально от веры предков, но в определенном смысле «размывает» ее, то они, как правило, становятся радикалами - ваххабитами и др.

Ислам в самом принципе своего существования имеет одно особенное свойство: на базе всех его толков и течений в любой момент может возникнуть формирование радикального направления. Как бы ни толковать «джихад», укрывая его богословскими метафорами, он джихад и есть - тотальная борьба с неверными. Ваххабизм утверждает, что понимает и реализует его вполне в соответствии канонам изначального ислама, но и сунниту, выше упомянутому шейху Кардави, принадлежит изречение: «ислам сохранился по сей день, благодаря убийству вероотступников».

Уникальность России, как многорелигиозной и многонациональной страны и заключалась именно в том, что в ее единстве были урегулированы неразрешимые противоречия как внутри ислама, так и в отношениях Ислама и Православия. Подчеркну - российского ислама. Мусульмане дореволюционной России служили не столько Российскому государству, сколько «белому царю, белому падишаху» - это вполне соответствовало их верованиям и считалось особой честью, придавая статусу Государя сакральное значение. И даже в критические дни революции военные формирования, состоящие из мусульман, доказали свою преданность российскому трону, как «Дикая дивизия», к примеру. Постсоветская действительность произвела фантасмагорическую подмену доктринального основания российской жизни, но в исламе не было вражды к русским, поэтому его народы и ее приняли, вместе с самими обманутыми русскими. И во время ВОВ они вместе сражались за Россию. Речь не идет об отщепенцах, они были везде. И так до развала Союза ССР. Теперь не осталось ничего: ни удерживающего Государя, ни цементирующей идеи мирового пролетариата. Обнажились все противоречия, которые даже латентно существовали: и религиозного, и социально-политического характера. И эта лава уже не застынет на месте - радикализм вытекает из нее с той же логикой, как, к примеру, из социализма - коммунизм, это процесс, так сказать, эсхатологической категории. Сдерживающие факторы есть: сильная разумная власть... и Бог. Но если первое - обязано сдерживать любую агрессию, то Высшее помилование нужно заслужить...

В аспекте выработки превентивных мер нам полезно было бы воспользоваться еще незначительным, но уже пройденным опытом Европы. Приведем выдержку из недавно опубликованного в США апологетического исследования доктора теологии Питера Хэммонда «Рабство, терроризм и ислам: исторические корни и современная угроза», где автор приводит социологический, историософский и религиоведческий анализ постулатов ислама и его значения в мировой истории. Хэммонд считает, что ислам это не религия и даже не культ. Это всеобъемлющая, тотальная, детально разработанная система жизни, включающая в себя религию, право, политическую и социальную системы, военные аспекты. Все, что уже происходит в российских регионах массового притока мигрантов мусульман, во многом подтверждает правоту автора, который исследовал ситуацию в Европе и Америке - у ислама одна стратегия.

Автор пишет: «История показывает, что исламизация страны начинается тогда, когда появляется значительное число мусульман, и они начинают отстаивать свои религиозные права и требовать привилегий. И когда политкорректное, толерантное и культурно разрозненное общество начинает идти на поводу у мусульман в их требованиях, начинают появляться уже некоторые иные тенденции.

При достижении уровня 2-5 % населения, мусульмане начинают заниматься прозелитизмом среди маргинальных слоёв населения, этнических меньшинств, в тюрьмах.

При достижении 5% они начинают пытаться оказывать влияние на социально-культурную атмосферу соразмерно со своей процентной долей в обществе. А именно: начинают продвигать понятие «халяль», производить и продавать продукцию для мусульман, тем самым обеспечивая рабочие места для себя, организуют торговые сети, рестораны «для своих», культурные центры. На этом этапе они также пытаются налаживать контакты с государственными структурами, пытаясь выторговать для себя наиболее благоприятные условия для исполнения шариатских норм».

Данного этапа «взаимоотношений» мы уже достигли, дальше можно было бы пока не продолжать, еще рано, и мы все же в России. Но в образовательной среде некоторых городов ХМАО этот процент уже достигает 40, а в среднем по населению 10-15%. Потому кратко продолжим знакомство с выводами американского исследователя.

«Когда же мусульманское население достигает 10%, они начинают прибегать к незаконным методам достижения своих привилегий.

При достижении 20% местным гражданам следует быть готовым к началу исламских рейдов на улицах, джихадистским патрулям, поджиганию церквей и синагог.

После отметки в 40% остатки народа, возможно, станут жертвой периодического террора. Когда мусульман станет большинство - более 60%, граждане - немусульмане - начнут подвергаться преследованиям, гонениям, этническим чисткам, будут урезаны в правах, начнут платить дополнительные налоги, и всё это юридически будет основываться на шариатских положениях.

При достижении 80% - государство уже полностью во власти мусульман, христианские и иные религиозные меньшинства будут подвергаться регулярным запугиваниям, насилию, будут проводиться санкционированные государством чистки с целью изгнания из страны «неверных» или принуждения их к принятию ислама.

И когда эти проверенные историей методы дадут свои плоды, государство приблизится к тому, чтобы стать полностью исламским - на 100%, оно станет «Дар-аль-ислам» (дом, земля ислама). Тогда, как верят мусульмане, у них наступит полный мир, поскольку все станут мусульманами, медресе - единственным учебным заведением, а Коран - единственным писанием и руководством к действию одновременно» - заключает Питер Хэммонд.

Будем надеяться, что это не российский сценарий, но господин Хеммонд ничего не выдумывает, он просто объединяет уже видимые всему миру факты с детально разработанными доктринами радикальных богословов.

К примеру, в Югорском же городе Радужном баланс населения уже приблизился к отметке 50 на 50. Там чем-то разволнованная исламская молодежь уже переворачивает машины на улицах точно так же, как мы наблюдаем это в новостях об исламских бунтах в разных странах мира. Югорский депутат Гнетов говорит: «В этом городе нет ни одного русского молодого человека до 30 лет, которого не били бы приезжие». К нашей теме: как же на фоне этого чувствуют себя в данном случае «теневые граждане» - славянские, русские дети в школах этого Радужного?! Ведь логично, что чувствуют они себя плохо. Вероятно настолько, что об этом лучше молчать. Это приведет к необратимой деградации не только русских детей, но и отроков из степенных исламских семей, неизбежно ввергнув их души в водоворот злобы. Таковы законы детского общества...

Сейчас сложилась особая ситуация: с одной стороны переселенцы, особенно молодые, не знают фундаментальных основ своей религии и тем более быстро попадаются на своего рода «модернистскую» проповедь ваххабитов, с другой - все больше богословски подкованных молодых людей приезжают в Россию, и они в свою очередь так же представляют проблему в аспекте неизбежного прозелитизма.

При этом необходимо подчеркнуть неистребимость постсоветской ментальности и ее определенную идентичность с проповедниками радикального ислама, а ваххабизма - особенно. Не случайно такие фашиствующие течения как, к примеру, «скинхеды» исповедуют умопомрачительную смесь из большевистской архаики и анархии, «классиков» которой они при этом цитируют - Плеханова, например. Или взять изображение Че Гевары на майках молодежи. Это итоги постсоветского наследия, умноженного на фатальную культурную и духовную деградацию. Но формы такой генетической предрасположенности могут быть самыми непредсказуемыми и определенный успех радикалов от ислама - несомненно имеет к этому отношение. Отголоски нереализованных «свободы, равенства, братства» болезненно остро резонируют на «Аллах акбар» и на сплоченное вокруг этого сообщество.

Зампредседателя Духовного управления мусульман европейской части России Дамир Мухетдинов по-своему прав, анализируя увеличение числа сторонников радикальных течений ислама в России и приведя в пример Махачкалу, откуда появилось множество смертниц: «Только после того, как мусульман от традиционного языка перевели, они стали соучастниками банд-формирований. Через язык, через традицию прививается само понятие этой культуры, роль и место ислама в жизни твоего народа», - сказал он.

И уж тем более это касается мигрантов в принципиально иных культурных условиях.

Продолжение следует.

http://ruskline.ru/analitika/2013/09...sredi_chuzhih/

http://m-athanasios.livejournal.com/252028.html

[Пилигрим]

Раис Сулейманов: власти Татарстана капитулировали перед ваххабитами

Ушедшая неделя запомнилась для Поволжья важным событием. Муфтий Татарстана Илдус Файзов в середине той недели внезапно ушел в отставку. Исполняющим обязанности муфтия РТ срочный пленум ДУМ РТ избрал Камиля Самигуллина – главу издательского отдела муфтията РТ и имама – хатыба мечети «Тынычлык». Камиль – хазрат, которому нет еще и 28 лет, стал самым молодым главой татарстанского муфтията за всю его историю. Выборы нового главы ДУМ РТ должны пройти на внеочередном съезде мусульман. Дату съезда должно определить заседание президиума ДУМ РТ, которое состоится предположительно 16 марта.



О причинах, приведших муфтият РТ к «прецеденту Бенедикта XVI», «Спектру» поведал Раис Сулейманов (на фото), руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований Российского института стратегических исследований (РИСИ).

- Раис Равкатович, как происходили события, приведшие к отставке нынешнего муфтия РТ Илдуса Файзова?

6 марта 2013 состоялся внеочередной пленум ДУМ РТ, где было объявлено, что муфтий РТ Илдус Файзов уходит со своего поста по состоянию здоровья. Более точно сказать, что председателя ДУМ РТ «ушли» по состоянию здоровья. С ним поступили, мягко говоря, некрасиво, не дав доработать до 2015 года, как положено по уставу муфтията. А в стратегическом плане отставка Илдуса Файзова – это большая стратегическая ошибка властей Татарстана.

Илдус Файзов стал муфтием Татарстана 13 апреля 2011 года, в результате первых в истории постсоветской уммы альтернативных выборов. Новый муфтий выступал как решительный противник любого зарубежного религиозного влияния, как арабского, так и турецкого. Благодаря такой позиции, Илдус – хазрат нажил себе множество врагов. Все время, пока он был муфтием, он подвергался травле со стороны ваххабитов и их властных покровителей из татарстанского истэблишмента. Национал – сепаратисты Татарстана не могли простить ему пророссийских взглядов. Для главы Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина Файзов также был личным врагом. Весной 2011 года, вскоре после своего избрания, Илдус – хазрат заявил: отныне муфтият Татарстана не входит в структуру СМР, и Равиль Гайнутдин в Татарстане не более чем частное лицо. Равиль Гайнутдин потерял власть в Татарстане, а его и без того маловлиятельный в России СМР лишился почти полутора тысяч приходов. Гайнутдин – человек мстительный. Он вряд ли бы мог забыть и простить то, что Файзов нанес удар по его властным амбициям.



- Что успел сделать Илдус Файзов (на фото) на посту главы ДУМ Татарстана?

- Региональные и федеральные власти после ухода ваххабитского муфтия Гусмана Исхакова предоставили карт-бланш Илдусу Файзову, не скрывавшему своих антиваххабитских убеждений. В 2011 году, после своего избрания на пост муфтия Татарстана, он принялся за политику деваххабизации уммы, начав с ротации имамов-ваххабитов и таких же мухтасибов, что вызвало резкий протест с их стороны. Однако ваххабитский холдинг, состоящий из местной бюрократии, бизнеса и салафитского духовенства, явно был недоволен курсом нового муфтия, что ярче всего продемонстрировалось в ходе скандала вокруг казанской мечети «Кул Шариф», произошедшего в апреле 2012 года.

Когда Илдус Файзов отвоевывал «Кул Шариф» у ваххабитов, власти Татарстана фактически выступили в поддержку имама – хатыба этой мечети Рамиля Юнусова – идейного ваххабита, обучавшегося в начале 90–х в Саудовской Аравии. Имя Юнусова заслуживает отдельного упоминания. Как позже выяснилось, у него не было свидетельства на право быть имамом мечети. По документам, «Кул Шариф» значилась не как Соборная мечеть республики, а как музей в составе комплекса «Казанский кремль». Юнусов в этом музее был замом директора. В стенах «Кул Шарифа» Юнусов развернул доходный бизнес на никахах. Никах, вообще-то, процедура бесплатная, но в стенах «Кул Шарифа» за каждый свадебный обряд брали до 16 -18 тысяч рублей. Илдус Файзов повел против юнусовского бизнеса на никахах настоящую войну. Позже, не без участия муфтия РТ, выяснятся не менее интересные подробности биографии Юнусова. Его диплом о высшем образовании, выданный в 2002 году Казанским аграрным университетом, оказался поддельным. На пост имама «Кул Шарифа» Юнусов попал не за какие-то особые заслуги перед уммой Татарстана, а благодаря дружбе с Ильсуром Метшиным – членом клана Шаймиева и нынешним мэром Казани.



В своих действиях Илдус Файзов опирался на своего заместителя – Валиуллу Якупова (на фото - церемония прощания с Якуповым), расстрелянного 19 июля 2012 года в подъезде собственного дома. Илдус Файзов сам был в тот день тяжело ранен в результате теракта – подрыва собственной машины. Примечательный факт: стоило Илдусу Файзову оказаться на больничной койке, как на местном государственном телеканале «ТНВ» стали показываться передачи, где муфтия чуть ли не самого обвиняли в причастности к терактам и убийству Валиуллы Якупова. Программы шли не в прямом эфире, а «под запись», и выходили в эфир после редактуры и утверждения вышестоящим начальством. Кампания по шельмованию и демонизации муфтия в националистических СМИ, подконтрольных Казанскому Кремлю показала: местная элита по отношению к традиционному Исламу ведет «двойную игру». На словах эта элита поддерживает традиционный Ислам, но на практике выбрала путь по сближению со странами Ближнего Востока. Это сближение идет, как минимум, в идеологическом плане. Поскольку Ильдус Файзов категорически против сближения Татарстана с Саудовской Аравией, Катаром или Турцией, и вообще личность неугодная, то его решили просто «сдать». Сейчас его имя будет очернено, из него сделают козла отпущения и сделают так, чтобы он вообще не мог влиять на дела ДУМ РТ. Еще до отставки Файзова было решено отправить его в Турцию, якобы «на лечение». Широкой публике турецкая ссылка Файзова была преподнесена как его бегство.

- До выборов нового муфтия исполнять обязанности главы ДУМ РТ будет Камиль Самигуллин. Что о нем известно?



- Камиль Самигуллин сейчас фигурирует как наиболее вероятный преемник Илдуса Файзова. Но такое положение дел знающего человека может удивить. Во – первых, Камиль – хазрат очень молод, 22 марта ему исполнится только 28 лет. Во – вторых, властный «вес» Камиля – хазрата в умме Татарстана. Признаюсь, что истеблишмент стал обсуждать вариант смены главы муфтията сразу же после событий 19 июля. Назывались фамилии возможных претендентов: имам – хатыб мечети «Марджани» Мансур Джалялетдинов (на фото), имам – хатыб мечети «Сулейман» Ильдар Баязитов (на фото ниже) и другие. Эти имамы имеют куда больший авторитет и известность, чем Камиль Самигуллин, хотя бы в силу возраста и срока служения. Выбор на пост и.о муфтия Камиля Самигуллина несколько удивил многих наблюдателей.

Из биографии Камиля – хазрата известно следующее. В 2000-2003 годах он учился в казанском медресе «Мухаммадия». В 2003 году поступил в Северо-Кавказский исламский университет в Дагестане, откуда перевелся на обучение в Турцию. В Турции он проучился с 2003 по 2007 годы. Его альма – матер - кадимистское медресе при стамбульской мечети «Исмаил – ага», его учитель – суфийский шейх Махмуд аль – Уфи, устаз накшбандийского тариката. Вернувшись в Татарстан, Камиль Самигуллин стал имамом мечети «Тынычлык» в поселке Мирный неподалеку от Казани. Последние два года он работал заведующим издательского отдела ДУМ РТ. 6 марта 2013 года пленум ДУМ РТ ставит его на пост и.о. муфтия Татарстана.



- Камиль Самигуллин (на фото) во главе ДУМ РТ – это «хорошо» для Татарстана или «плохо»?

- С одной стороны, сам Илдус Файзов называл Камиля Самигуллина в качестве своего вероятного преемника. Камиль Самигуллин работал в ДУМ РТ под началом Файзова. Кроме того, молодость и неангажированность молодого хазрата является хоть и слабой, но гарантией того, что тот не начнет «прогибаться» под ваххабитов и этнократов. Но с другой стороны, молодой возраст и незначительный «вес» Самигуллина в умме могут дать Татарстану и обратный результат. Молодость – это малый опыт в серьезных политических делах. Фарид Салман уже говорил недавно, что Камилю Самигуллину, скорее всего, будет трудно найти баланс между разными группировками в РТ и религиозными течениями. Не надо забывать, что Татарстан до сих пор не вычищен от ваххабитов. Кроме того, на Татарстане может сказаться и учеба Самигуллина в Турции. Если Самигуллин станет муфтием, то можно будет с уверенностью говорить, что в Татарстане усилится турецкий фактор. Главным образом, фактор влияния турецких накшбандийских шейхов, у которых учился Камиль Самигуллин.

События вокруг вакантного места муфтия могут развернуться также таким образом. Выдвижение Камиля Самигуллина по сути своей – это демонстративный шаг Казанского кремля навстречу традиционалистскому лагерю духовенства накануне Универсиады. Турки – ханафиты, татары – тоже ханафиты… Но определенные круги могут сделать так, что Самигуллин никогда не станет муфтием. Против него развернут кампанию те имамы, которые сами захотят возглавить Духовное управление республики.

- Можете назвать имена этих имамов?



- Мне кажется, таким имамом может стать Мансур Джалялетдинов, имам казанской мечети «Марджани». Он знаком с главой Татарстана Рустамом Миннихановым, который ходит молиться только в эту мечеть. Но есть минус. Джалялетдинов – хороший организатор, но у него самого и его мечети нет отличительной особенности, инновации. В этой ситуации более вероятной фигурой становится Ильдар Баязитов (на фото) - имам казанской мечети «Сулейман». Он автор очень удачного социального проекта – обучения чтению слабовидящих и незрячих людей по технике Брайля. Но Баязитов не особо рвется на пост муфтия. Сейчас он будет занят строительством новой мечети, на пересечении улиц Кулахметова и Серова, на это уже выделили средства. Работа потребует времени, присутствия, а обязанности муфтия будут отвлекать. Поэтому Баязитов отказался от участия в выборах муфтия. Джалялетдинову это не понравилось. До 14 марта он попытается через своих людей очернить Самигуллина и выдвинуть Баязитова. А потом, в апреле, будет через своих людей добиваться избрания Баязитова, чтобы стать при нем первым заместителем. Учитывая крайнюю занятость Баязитова, фактически руководить муфтиятом при таком раскладе будет не Баязитов, а Джалялетдинов.

В плане духовенства Татарстана стоит отметить очень важную деталь. События 19 июля и последующая информационная травля тяжелораненого Илдуса Файзова совершенно парализовали мусульманское духовенство Татарстана. Имамы мечетей в общении с прессой теперь стараются обходить стороной темы, связанные с засильем ваххабитов, потому что опасаются закончить жизнь как Валиулла Якупов. В тех мечетях, где собираются исламские радикалы, ситуация тоже неоднозначна. Имам такой мечети - ханафит, а общий тон в общине мечети задают крепкие братки ваххабитского вида. Бородачи в мечети творят, что хотят. Эти братки говорят имаму прямым текстом: сдашь нас ментам, или ФСБ, мы тебе отрежем голову. Разумеется, запуганные имамы молчат. А Казанскому кремлю это молчание пока что только на руку. Властный истеблишмент РТ, зависимый от финансовых вливаний монархий Персидского залива, и не желающий испортить благополучное реноме Татарстана в глазах Москвы, рассуждает так: «со всеми нужно договариваться, соглашаться. Бескомпромиссный муфтий вроде Файзова Татарстану только во вред».




- А как смотрят на это местные власти и федеральный центр?



- Власти Татарстана фактически капитулировали перед ваххабитами. Они не поддерживают традиционное мусульманское духовенство. Дискредитация традиционных имамов ведется на местных государственных телеканалах. Если тот же Джалялетдинов станет муфтием, он не будет, как Файзов, бороться с ваххабизмом. Или сам не захочет, или просто не дадут. Федеральный центр, к сожалению, занял катастрофически пассивную позицию в этом стратегически важном вопросе. Если так дальше и пойдет, то соглашательство с ваххабизмом, которое заняло в Дагестане десять лет, у нас займет полгода-год. И тогда у нас будет то, чего так упорно добивались дагестанские ваххабиты на Северном Кавказе – полная легализация ваххабизма. Опыт показывает, что за этими диалогами обязательно следуют теракты. Любые диалоги в глазах ваххабитов – это уступки, а значит слабость.



К сожалению, в других регионах России многие привыкли воспринимать Татарстан как суперблагополучную республику. На самом деле, это не так. В Татарстане есть много тем, о которых не принято говорить вслух. Первая и самая главная – ваххабитский холдинг. Этот термин был запущен в обиход Валиуллой Якуповым. Он подразумевал то, что ваххабитов, «Хизб – ут Тахрир» и националистов в Татарстане крышуют высокопоставленные чиновники и обладатели больших звезд из правоохранительных органов. В ряде районов республики «бородачей» покрывали главы районных администраций.

Большинство властьимущих крышевателей – близкие и дальние родственники Минтимера Шаймиева (на фото), друзья его друзей или родственников или просто верные ему люди. За 20 лет своего правления Шаймиев создал во властных органах республики верный себе клан. Обо всем, что связано с Шаймиевым и его кланом, в Татарстане не говорят публично, потому что за эти слова можно и по зубам получить, и головы лишиться. Экс-президент РТ по сей день остался в республике влиятельным человеком и своего рода священной коровой.

Беседовал

Юнус Саляхутдинов

http://sp-analytic.ru/popularity/171...hhabitami.html