Михаил Васильевич Ломоносов-великий учёный, патриот России

[Александр Соколов]

М.В.Ломоносов. По страницам книги литературоведа Е.Н.Лебедева.
Для желающих познакомиться с монографией.

«Ломоносов», Объединённое гуманитарное издательство, Москва, 2008 г., 745 страниц. Автор: Евгений Николаевич Лебедев (1941-1997), литературовед, биограф великого русского учёного М.В. Ломоносова.
Из книги (от автора):
«…..Судьба Ломоносова вместила в себя семь веков, которые были до него, и почти три века, которые были после…..в этой книге наряду с повествованием о его жизни его времени много места занимают размышления над страницами ломоносовских произведений. И пусть они станут приглашением читателю к совместному, как говорил Ломоносов «соисканию» истины. Во-первых, необходимо и полезно, а во-вторых, как говорил А.С.Пушкин, «следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная».
Часть первая, глава 1.
Первая часть книги озаглавлена «Восторг внезапный ум пленил». Это период 1711 – 1741 годов. Автор пишет о русском Севере «с его суровой природой, с его самобытной историей, с его высокой культурой и активной хозяйственной жизнью, с его сильными, талантливыми и свободными людьми».
«В устье Северной Двины, вблизи города Холмогоры, расположился один из многочисленных островов дельты – Куростров». «Здесь в семье черносошного крестьянина Василия Дорофеевича Ломоносова, женатого на Елене Ивановне Сивковой, дочери дьякона», «в 1711 году, 8 ноября, родился один из величайших людей России».
Елена Ивановна умерла, когда мальчику было 9 лет. Следующий брак отца был непродолжительным, вторая жена скоро скончалась. В 43 года Василий Дорофеевич женился в третий раз на Ирине Семеновне Корельской. Для 14-летнего Михаила это было вторая мачеха.
Из книги: Е.Н.Лебедева:
«Тридцать лет спустя Ломоносов вспоминал: «Имеючи отца, хотя по натуре доброго человека, но в крайнем невежестве воспитанного, и злую завистливую мачеху, которая всячески старалась произвести гнев в отце моём, представляя, что я всегда сижу по-пустому за книгами: для того многократно я принуждён был читать и учиться, чему возможно было, в уединённых местах и терпеть стужу и голод».
Василий Дорофеевич Ломоносов брал сына с собой в море, как только ему исполнилось 10 лет. Мальчику «было чему поучиться у своего отца и его помощников и было на что посмотреть в дальних морских походах». Маленький Ломоносов рано проявил интерес к знаниям, начал учиться грамоте, как впервые увидел в доме соседей первые мирские книги «Грамматику» М. Смотрицкого и «Арифметику» Л. Магницкого (около 1725 года). Эти книги Ломоносов впоследствии назовёт «вратами своей учёности».
Из книги:
«Сам Василий Дорофеевич очень любил Михайлу, по-своему старался устроить его счастье и не только готовил его в наследники довольно большого своего состояния, но и хотел видеть в нём крепкого хозяина, который в будущем умножил бы отцовское богатство. Он радовался успехам сына в грамоте, его сообразительности и, как человек неглупый и предприимчивый, не мог не одобрять сыновнюю страсть к наукам». Рассказывается о сближении юного Ломоносова с раскольниками (приверженцами старой веры), пришедшими на Русский Север во время религиозных гонений (17 век). Но юноша вскоре понял, что у раскольников «фанатическая нетерпимость к малейшему проявлению индивидуальности», что они заблуждаются и среди них он не получит ответа на все вопросы, которые его волновали.
От взрослых юноша узнал, что для серьёзного изучения наук надо уметь читать и писать по-латыни. Население Холмогор по своим торговым делам часто бывало в Москве и соседи рассказывали отроку Ломоносову о Славяно-греко-латинской академии в Москве. Тяга к знаниям становилась непреодолимой. 19-летний юноша ждал удобного случая, Чтобы отправиться в Москву. Нужны были деньги, нужно было решиться на разрыв с семьёй, и случай представился. В Москву отправлялся обоз с рыбой. Через три недели прибыли в столицу.
Из книги (окончание главы 1):
«Г.В.Плеханов, разбирая стихи Некрасова о Ломоносове, заметил: «…архангельский мужик стал разумен и велик не только по своей и божьей воле. Ему чрезвычайно помогло то обстоятельство, что он был именно архангельским мужиком, мужиком-поморцем, не носившим крепостного ошейника». «Юношески бесповоротное решение девятнадцатилетнего Ломоносова уйти в Москву было актом пробудившегося сознания, событием, определившим всю дальнейшую судьбу этого великого человека….Клокочущее сердце Ломоносова стремглав летело к своей цели».
В следующий раз будем говорить о главе 2.

[NIP]

Ломоносов М.В.
http://rutube.ru/tracks/1711287.html

[Александр Соколов]

Глава 2
Девятнадцатилетний Ломоносов, обуреваемый желанием учиться, прибыв с обозом в Москву, пришёл в конце января 1731 года в Славяно-греко-латинскую академию, основанную греками братьями по фамилии Лихуд. Ломоносов назвался дворянским сыном, т.к. знал, «что по указу святейшего Синода от 7 июня 1723 года ректорам духовных учебных заведений строжайше предписывалось…крестьянских детей…не принимать».
Из книги:
«Десять рублей в год – такова была стипендия ученика Славяно-греко-латинской академии, т.е. три копейки в день». Ломоносову время от временм помогали земляки, приезжавшие в Москву для торговых надобностей.
«Ломоносов сразу же выделился среди учеников своими дарованиями и исключительным прилежанием. Через полгода его перевели из нижнего класса во второй и ещё через полгода - из второго в третий. Год спустя он уже настолько был силён в латинском языке, что мог сочинять на нём небольшие стихи. Вскоре он начал изучать греческий язык».
«В славяно-греко-латинской академии в большом почёте были старинные книги византийских, греческих и римских писателей. Помимо Аристотеля, Василия Великого и Иоанна Дамаскина, в библиотеке академии были представлены Платон, Плутарх, Демосфен, Фукидид, Цицерон, Цезарь, Сенека, Иоанн Златоуст и др.»
«Для молодого помора, который во всём, что касалось наук, жил до сих пор «впроголодь», это великолепное собрание творений мудрецов должно было казаться настоящим пиром разума».
«Осенью 1734 года Ломоносов обратился к архимандриту с просьбой послать его на один год в Киев учиться философии, физике и математике». Некоторое время Ломоносов обучается в Киево-Могилёвской академии и в том же году возвращается в Москву.
23 декабря 1735 года двенадцать учеников Славяно-греко-латинской академии выехали из Москвы в Петербург. Михаил Ломоносов, как лучший среди лучших учеников, был отправлен в Петербургскую академию наук для дальнейшего обучения.
«В Петербург московские студенты прибыли спустя неделю, в первый день нового, 1736 года».

[AZM]

Где можно найти "Историю государства Российского" написаную Ломоносовым?

[Кольцов]

Сообщение от AZM

Где можно найти "Историю государства Российского" написаную Ломоносовым?

Вот здесь: http://lib.rus.ec/b/181970/read
Только Вы маленько ошиблись в названии. "История государства..." это Карамзин. У Ломоносова: Древняя Российская История от начала Российского народа до кончины Великого Князя Ярослава Первого или до 1054 года.

P.S.Вот здесь ещё о Ломоносове. http://lib.rus.ec/a/7441

[Victory]

Стала искать этот необычный стих Ломоносова в Инете... ба! Читаю коммент - как будто сама писала. То же говорю и я! Цитирую:

"Удивительный, совсем не похожий на традиционного Ломоносова стих! То есть, умели же и во времена Ломоносова писать незаковыристо, когда надо!"

Мдя. Со школы тяжкие гекзаметры помню. Мужикак нашептывать на ухо любимым не советую - заснут!!! А тут глядите: наш, современный, бойкий слог!

Первопубликатор написал: "Посвящаю старикам здешнего форума, которые могут идти не только в бой, но и быстро мириться". Сказано в 2009 году, и не тут. А как актуально!

Не, какое тут мириться, когда выборы в воскресенье! С путинутыми? Фигос! С зажириневшими-запрохоревшими? А выкусите оба! С отмироненными? <стёрла. неприлично>.

Нет. Этот стих я знаю, ради кого запощу. Ради тех верных коммунистов-партийцев, кто хоть "лыс и сед", умеют "тем больше веселиться, чем ближе видят рок."

Рок - неизбежное крушение империализма и глобализма. Во всём мире.

Веселиться же будем 4 марта! Когда у нас, в России, выбьем камень из-под ног жуликов и воров во главе с Путиным. И когда коммунисты во главе с Зюгановым уже не в телеролике, а в прямом эфире, из Кремля твёрдо заявят: Россия вспрянет ото сна!


Анакреон, ода XI

Мне девушки сказали:
«Ты дожил старых лет»,
И зеркало мне дали:
«Смотри, ты лыс и сед»;

Я не тужу ни мало,
Ещё ль мой волос цел,
Иль темя гладко стало,
И весь я побелел.

Лишь в том могу божиться,
Что должен старичок
Тем больше веселиться,
Чем ближе видит рок.

[Александр Соколов]

Глава 3
В монографии Е.Н. Лебедева в главе 3 описываются события, предшествовавшие пути молодого Ломоносова в науку.
«Первые академии, названные так по имени платоновской школы в Афинах, появились в 1V-XV1 веках». «Во время своих заграничных путешествий Пётр 1 пристальным образом вникал в научную жизнь Западной Европы». «По возвращении из первого заграничного путешествия в 1697-1698 годах Пётр 1 высказался о необходимости создания Академии в России». «Создавая Академию, Пётр 1 одну из её основных задач видел вот в чём: «Академия должна приобрести нам в Европе доверие и честь, доказав на деле, что у нас работают для науки и что пора перестать нас считать за варваров».
Читая далее главу 3, узнаём, как заботился Пётр 1 об открытии Академии Петербургской, как налаживались связи «с западноевропейскими учёными на предмет их переезда в Россию, в будущую Академию». Петр 1 не скупился на деньги. Была представлена смета по расходам на создание Академии в сумме 20 000 рублей (при государственном годовом бюджете 8 миллионов рублей). Спланировано было открытие отделения математики с шестью кафедрами и гуманитарного отделения, утверждены были 11 академиков (профессоров). Это были сплошь приглашённые иностранцы. Пётр 1 оговорил специальный пункт устава Академии, согласно которому в обязанность профессоров вменялась подготовка «отечественных научных кадров с тем, чтобы в их рядах постепенно готовились русские учёные.
На это обратим внимание, потому что все эти указания не были оформлены «как основное руководство к действию всей Академии, что необходимо иметь в виду при рассмотрении дальнейших, более чем двадцатилетних академических неурядиц и той борьбы, которую придётся вести Ломоносову в стенах Академии».
Академия открыта после смерти Петра 1, в 1725 году. «Екатерина 1 устроила в Летнем дворце пышный приём в честь иностранных учёных, приехавших на работу в Петербург». Екатерина 1 назначила президентом Академии 33-летнего Лаврентия Лаврентьевича Блюментроста. В Петербурге начинали работу учёные знаменитости, в том числе и «светила первой величины». 27 декабря 1725 года на первом собрании Академии наук «от академических учёных с приветствиям к гостям обратился профессор физики Георг-Бернхард Бюльфингер, Затем перед собравшимися прошёл диспут о магнетизме: с сообщением выступил Г.-Б. Бюльфингер, а оппонировал ему профессор математики Якоб Герман. Известный своими трудами по геометрии и анализу». В Академии работали талантливые швейцарские математики братья Николай и Даниил Бернулли, заслужившие признание крупнейших европейских учёных. В числе академиков были энциклопедически образованный математик Х.Гольдбах, профессор юриспруденции Иоганн Симон Беккенштей, профессор греческих и римских древностей Готлиб-Зигфрид-Теофил Байер, будущий профессор истории Герард-Фридрих Миллер, профессор химии М.Бюргер. Приехал на работу в Академию швейцарец Леонард Эйлер, который, как известно, в 16 лет защитил магистерскую диссертацию по философии, будучи по своей природе математиком. Л.Эйлер вскоре «по прибытии в Петербург написал трактат «основы движения крови по артериям», где физиология поверялась механикой». Сведения эти здесь нужно привести, чтобы сказать о следующем серьёзном моменте в истории Академии. В 1728 году президент Академии Блюментрост выехал в Москву, оставив за себя «все дела академические и канцелярские управлять и крепить» Иоганна-Даниила Шумахера (1690- 1761), магистра магистром богословия. Он защитил магистерскую диссертацию в 1711 году (в год рождения Ломоносова). Но появление Шумахера для науки и Академии, как пишет исследователь Е.Н.Лебедев, было явлением страшным. «Высокие вопросы, поиск истины, доказательство её перед всем учёным советом, подчинение всей своей жизни этим целям, никогда его не волновали, никогда не были ему близки… он счёл, что богословие, или философия, или наука – всё это не для него. За пятьдесят лет он не написал ни одного трактата, или статьи, или даже простой заметки… он стал готовить себя к административной карьере… Волею судеб этот человек сделался на долгое время «теневым президентом» Петербургской Академии наук. Самые светлые научные умы тогдашней Европы оказались в зависимости от ума низменного, по-змеиному изворотливого и по-змеиному же ядовитого, смертельно опасного…»
Шумахер сумел стать влиятельным человеком, добился расположения царского двора, вельмож и президента Академии наук. «своею всевозрастающею властью Шумахер не замедлил воспользоваться. Он постоянно недодавал жалованье профессорам, умел их перессорить между собою, чтобы отвести от себя возможный удар. Шумахер умел борьбу научных идей (школ) превратить в борьбу личного самолюбия, личной вражды, вульгарной склоки. Шумахер провоцировал столкновения, придавая спорам явно скандальное содержание. Так в этой роли Шумахер находился на главном административно-хозяйственном посту Академии тридцать шесть лет. Президенты Академии приходили и уходили, а Шумахер оставался. Это было «подлое шумахерское выживание» для себя и своих родственников. «В первые десять лет господства Шумахера Академические университет и гимназия практически бездействовали. Ни одного русского ученика не было выпущено из гимназии в студенты университета. Ни одного русского студента не было произведено в адъюнкты…, правилом было господство иностранцев и использование русских на вспомогательных работах в качестве копиистов, мастеровых, отчасти переводчиков». Выдающимся учёным иностранцам тоже было трудно работать с Шумахером. Они покидали Академию.
«Не было до 1 января 1736 года в Петербургской Академии наук человека, в котором совместились бы качества, необходимые для плодотворной борьбы с Шумахером… Не было человека, в котором идея служения России и идея служения истине органически совместились бы. Опасные для Шумахера люди были в Академии, но ещё не было человека, смертельно опасного» для Шумахера.
Именно в этот день (1 января 1736 года) Ломоносов со своими товарищами по Славяно-греко-латинской академии прибыл в Петербург и «сразу же был представлен в Канцелярии Шумахеру, поединок с которым отнимет у него ровно четверть века. 1 января 1736 года они впервые посмотрели друг другу в глаза». Михаилу Ломоносову было 25 лет.

[Victory]

Г.А. Зюганов: «Смысл жизни Ломоносова – служение Отечеству»

Качество жизни определяется, прежде всего, ее продолжительностью, а также состоянием образования и науки. – Это критерий ООН, по которому оценивается внутреннее состояние любого государства. Так случилось, что мы вслед за празднованием Великого Октября отмечаем 300-летие со дня рождения выдающегося сына русского народа - Михаила Васильевича Ломоносова.

«Он является не просто знаковой фигурой нашей истории, - продолжил лидер КПРФ. – Это ученый-энциклопедист, который заложил основы знаний по многим научным дисциплинам. Он продемонстрировал выдающуюся волю и желание к постижению наук, когда в 19-летнем возрасте отправился с рыбным обозом пешком в Москву, чтобы совершенствовать свое образование».

«Ломоносов – это, прежде всего, основоположник наших фундаментальных знаний по физике, химии, математике и многим другим дисциплинам. Он – основоположник русского литературного языка. Но кроме русского Ломоносов владел 12-ю иностранными языками, и спустя год после начала своего обучения уже начал писать стихи на латыни», - напомнил Г.А. Зюганов.

«Ломоносов – это учитель, который умел передать знания своим ученикам, и создал новые школы для того, чтобы российский народ стал грамотным, образованным и просвещенным», - подчеркнул лидер КПРФ.

«Ломоносов стал одним из самых величайших державников-патриотов и геополитиков, - продолжил Г.А. Зюганов. - Труды его о том, что могущество российское будет прирастать Сибирью и Ледовитым океаном, не только созвучны сегодняшней геополитике, но и предвосхитили многие наши открытия и достижения. Его главный девиз: «Любовь к Отечеству, работа на его благо составляют смысл моей жизни».

Далее Г.А. Зюганов перечислил темы некоторых работ М.В. Ломоносова, которые и сегодня звучат удивительно актуально.

• «О размножении и сохранении российского народа»

  В те времена, отметил лидер КПРФ, когда жил Ломоносов, Россия уступала по населению Франции и Англии. В 1900 году нас уже было 126 миллионов: в 2-3 раза больше, чем французов во Франции и англичан в Англии. Если бы мы сохранили союзное государство, сегодня нас стало бы 310 миллионов – столько, сколько проживает в современной Америке. В результате разрушения страны и вымирания наших народов нас осталось 143 миллиона, причем русские области вымирают в 2-3 раза быстрее, чем все остальные.

• «Об истреблении праздности».

  Ломоносов настаивал на том, чтобы все население училось читать и писать, и максимально способствовал решению этой проблемы.

• «Об исправлении нравов и большем просвещении народа».
• «Об исправлении земледелия».

Г.А.Зюганов также напомнил, что Ломоносов заботился «о размножении ремесленных дел и художеств», «о лучших пользах купечества», «об улучшении государственной экономики и сохранении искусства во время долгого мира».

«Обратите внимание, - сказал, завершая свое вступительное слово, Г.А. Зюганов, - какая широта кругозора и какое желание совершенствовать все стороны нашей жизни».

http://kprf.debesi.ru/content/view/5085/1/

[Victory]

Уроки М.В. Ломоносова. К 300-летию великого сына России

Урок первый. Любовь к Отечеству

Есть в истории России имена, при упоминании которых у нас вырастают крылья. Один из первых в этом ряду — Михайло Васильич Ломоносов. Мы говорим: «Ломоносов!» — и сердце начинает биться учащённо. Это пароль, означающий нашу принадлежность к великой культуре. Трёхсотлетие Ломоносова — славная дата, обязывающая нас к серьёзному осмыслению жизни и деятельности великого русского учёного, поэта, просветителя. В трёх статьях я надеюсь напомнить читателям «Правды» о разных сторонах личности и наследия неутомимого сына России, который, прожив лишь 54 года, успел сдвинуть горы в литературе, в химии, в исторической науке, в астрономии… — ряд этот можно продолжать и продолжать. Через века Ломоносов, чей почтенный юбилей приходится на 19 ноября нынешнего года, преподаёт нам уроки, которые нельзя пропускать мимо ушей.

Газета «Правда»

Смысл своей деятельности он видел в служении народу

Ломоносов мечтал видеть над Россией рассвет Просвещения, науки. А мы сегодня наблюдаем расцвет лженауки, ренессанс средневековых суеверий, чародеев и гипнотизёров, а научная жизнь в нашей стране становится всё более провинциальной. Он работал для того, чтобы школа в России была массовой, общедоступной, передовой. Сегодня мы рискуем получить платную школу, для «элиты» — вип-образование, а для народа — только сиротский минимум знаний.

Яростный, непоколебимый патриот, Ломоносов хотел видеть Россию империей, доминирующей на континенте. Сегодня патриотизм у нас только на словах, в декларациях, а реальные интересы российской «элиты» — в изысканных городах Европы. Россия (и воспетая Ломоносовым Сибирь) для них — всего лишь дойная корова. Ломоносов восхищался русским языком, а нынче он теряет популярность в мире, засоряется англицизмами и матерной бранью.

Ломоносову принадлежит удивительное для XVIII века пророчество: «Могущество России прирастать будет Сибирью и Северным океаном». Эти слова были и остаются девизом Новосибирского академгородка. Сегодня вся Россия на иждивении у Сибири. И это мы ещё не столкнулись с дефицитом пресной воды: глобальная водная проблема ждёт человечество в недалёком будущем, и тогда весь мир будет мечтать о сибирских реках. Ломоносов кожей ощущал Россию как континентальную державу, на этом зиждился его патриотизм, страстный и в то же время прагматический. А наши нынешние «ультрапатриоты» не стесняются планов разделения страны на княжества. Для них Россия — не континент, а хутор.

Увы, именно в этом — юбилейном ломоносовском — году власть ясно дала нам понять, что в скором времени бесплатного образования в России не будет. Бесплатно школьники будут получать только огрызки, объедки с пиршественного стола знаний. Его величество рынок расставит всё по своим местам: отпрыскам состоятельных семей — полный пакет образовательных услуг вплоть до улыбок и реверансов, а народу — дешёвую водку.

В недавнем выступлении на экономическом форуме в Петербурге президент России объявил, что сегодня 60 процентов богатств страны находится в частных руках, а нужно распродать ещё побольше народной собственности. Такой вот августейший призыв. Мы должны понимать, что чем больше собственности будет в частных руках, тем меньше у наших детей будет шансов на бесплатное образование. Президент, конечно, вслух об этом не сказал, но фактически он декларировал уничтожение бесплатного народного образования в России…

Кому-то выгодно держать народ в невежестве. Но и в эпоху контрпросвещения мы не должны забывать о Ломоносове, о великом русском Прометее, который был предтечей наших завоеваний ХХ века — прорыва в космос, ликвидации неграмотности, Всеобуча, освоения Сибири и Крайнего Севера… Не случайно едва ли не в каждом советском школьном классе был портрет Ломоносова, а многие школьные и вузовские здания украшал барельеф, изображавший великого просветителя XVIII века.

В СССР Ломоносов стал достоянием миллионов, подлинно всенародным героем. Это неудивительно: всё лучшее, что было в истории России, в чём проявилось величие человеческого духа, всё нашло себе достойное место в советской цивилизации. Мы узнавали о великом поморе из первых детских книжек, в которых прославлялись ломоносовское стремление к учёбе, его целеустремлённость, «благородная упрямка». Выдающиеся русские актёры играли Ломоносова в кино — Борис Ливанов, Михаил Зимин, Виктор Степанов. После этих фильмов Ломоносов, порывистый, страдающий, подчас гневливый, но несгибаемо целеустремлённый, стал добрым другом для миллионов советских семей…

В одной только Москве в советские годы поставили два величественных памятника Ломоносову: возле старого здания университета на Моховой и возле нового — на Ленинских горах. И неспроста этот главный университет страны в 1940-м получил имя Ломоносова, а не мецената-богача, фаворита императрицы Ивана Шувалова. Учёные, просветители в СССР ценились выше баловней судьбы, «сынов роскоши, прохлад и нег». А на здании Исторического музея установили мемориальную доску с барельефным портретом Ломоносова: на этом месте когда-то стоял основанный им университет. По дороге на Красную площадь — на главную площадь страны — мы неизменно кланялись великому просветителю. На школьных тетрадках печатали стихи Ломоносова — призыв к будущим учёным, инженерам, рабочим:

Дерзайте, ныне ободренны,
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.

Да это же кредо Ломоносова — не упиваться собственной учёно-стью, а мечтать о лучшей доле для своей страны! Работать для светлого будущего Родины. Так уж был устроен Ломоносов: личный успех не приносил ему счастья, если не содействовал укреплению державы и народному просвещению. Смысл своего творчества — в науке, в поэзии — он видел в служении народу, общественному благу. Как это по-русски и как по-советски! Любовь к Отечеству — вот первый урок Ломоносова, который нам необходимо усвоить.

Черносошный крестьянин и «элита»

Патриотизм не растёт в дорожной пыли, он затухает и еле-еле мерцает, когда на него машут рукой равнодушные обыватели. Но расцветает там, где внимательно относятся к воспитанию, где торжествует Просвещение.

Не поняв и не полюбив Ломоносова, невозможно познать и полюбить Россию. А как любил Родину Ломоносов! Любил, потому что познал её — от крестьянской избы до императорских дворцов, от церковных сводов Славяно-греко-латинской академии до кабаков.

Одно из произведений Ломоносова называется «О сохранении и размножении российского народа». Что может быть актуальнее этой проблемы — сохранение и сбережение? Он знал и понимал Россию, как никто, и это придавало Ломоносову непреклонную силу. Вспомним идеи Ломоносова об «общей пользе» «любезного Отечества»:

1. «О размножении и сохранении российского народа»
2. «О истреблении праздности»
3. «О исправлении нравов и о большем народа просвещении»
4. «О исправлении земледелия»
5. «О исправлении и размножении ремесленных дел и художеств»
6. «О лучших пользах купечества»
7. «О лучшей государственной экономии»
8. «О сохранении искусства во время долговременного мира»

Да-да, в XVIII веке проблема «размножения народа» была для России не менее актуальной, чем ныне. Наша страна была тогда огромной, но чрезвычайно малонаселённой империей. Россия уступала по населению и Франции, и Великобритании (без колоний). Ломоносов понимал, что этот перекос нужно исправлять. И к середине ХIХ века Россия, как и подобает крупнейшему государству мира, стала самой населённой (с огромным отрывом!) страной Европы. В советские годы прирост населения в России и СССР был значительно выше, чем во Франции, Великобритании, Германии, Италии, Испании. В 1900-м население Российской империи составляло 126 миллионов человек, а в год развала СССР население нашей страны превысило 293 миллиона. Впечатляющий рост за 90 лет, на которые пришлись две мировые войны и одна Гражданская…

Кажется, что тезисы Ломоносова написаны сегодня. Или послезавтра. Для этого надо уметь по-ломоносовски слышать пульс Родины.

Какими мелкими после мыслей ломоносовского чекана кажутся прожекты многих современных политиков и учёных, политологов и журналистов…

Страстным патриотизмом Ломоносов выделялся и из пёстрой толпы своих именитых современников. «Элита» (да ещё потомственная!) во все времена подвержена порокам космополитизма: слишком велик соблазн поставить себя выше своего народа, страны, государства. И сегодня мы слышим от «властителей дум», что патриотизм — примитивное чувство, как привязанность кошки к дому, что «в Библии ничего не сказано про любовь к Родине». Торжествует «элитарный космополитизм». Вот и для российской аристократической «элиты» XVIII века заманчивым было озападнивание: «нашенские» дворяне считали за честь вести свою родословную от какого-нибудь мифического немца, англичанина или итальянца.

Резко выделялись ярко выраженной русскостью такие исполины того времени, как Суворов, Потёмкин, Фонвизин (даром, что он-то действительно был далёким потомком рыцаря ливонского ордена!), Державин. И, конечно, Ломоносов — сын черносошного крестьянина, носитель народного духа! В последние годы многие сомневаются: а крестьянский ли он сын? Ещё при жизни Ломоносова появился слух, что он — тайный сын императора Петра. Высокий рост, неимоверная энергия, талант — многое в нём напоминало о Петре Великом. Да и не хотели верить родовитые современники, что мужик, плебей создал и русскую поэзию, и русскую науку.

Грустно, что и в ХХI веке «элита» страдает феодальной чесоткой. Это касается и тех писателей, журналистов, которые не могут поверить, что Ломоносов был простолюдином. Позорная сословная спесь мешает им поверить, что гений вырос в крестьянской семье. Они находят расплывчатые формулировки: «Ломоносов родился в зажиточной семье», «Ломоносов был сыном богатого купца»… Чего только не придумают, чтобы не признать «страшной» правды: Михайло Васильич был представителем народного большинства, которое они презирают. Родился в деревне Мишанинской Куростровской волости Двинского уезда Архангельской губернии. Как крестьянского сына его не приняли в Словесную школу. Низкое происхождение мешало ему всю жизнь, кто только не относился к нему с высокомерием…

И при императрице Анне, и при Елизавете идеология столичной «элиты» была далека от обременительных патриотических установок. Дворянская этика требовала подчинения монарху, а любовь к Отечеству не воспринималась как нечто необходимое. Ломоносов отстаивал право на патриотизм в боях — чаще всего пером и словом, но порой и кулаком.

Вот потому Ломоносов и создал стихотворный диалог с Анакреоном, в котором древнегреческий поэт упивался эпикурейскими радостями, а Ломоносов отвечал ему гимнами Отечеству и героизму:

О мастер в живопистве первой,
Ты первой в нашей стороне,
Достоин быть рожден Минервой,
Изобрази Россию мне,

Изобрази ей возраст зрелой
И вид в довольствии веселой,
Отрады ясность по челу
И вознесенную главу;

Потщись представить члены здравы,
Как должны у богини быть,
По плечам волосы кудрявы
Признаком бодрости завить,

Огнь вложи в небесны очи
Горящих звезд в средине ночи,
И брови выведи дугой,
Что кажет после туч покой;

Возвысь сосцы, млеком обильны,
И чтоб созревша красота
Являла мышцы, руки сильны,
И полны живости уста

В беседе важность обещали
И так бы слух наш ободряли,
Как чистой голос лебедей,
Коль можно хитростью твоей;

Одень, одень ее в порфиру,
Дай скипетр, возложи венец,
Как должно ей законы миру
И распрям предписать конец;

О коль изображенье сходно,
Красно, любезно, благородно,
Великая промолви Мать,
И повели войнам престать.

«Изобрази Россию мне!..» — и с гордостью, и с тоской пишет Ломоносов, мечтавший о России просвещённой, могущественной. Эти строки, прославлявшие Россию, прозвучали не в идилличе-ской атмосфере, а в горячке спора с потребительским, гедонистическим, то есть охочим до наслаждений, взглядом на жизнь. Спора острого! Многие мечтали видеть Россию слабой, податливой, а Ломоносов врезал: «мышцы, руки сильны». Историки европейской выучки представляли Россию дикой, варварской страной, которая получила государственность и начатки культуры только из рук норманнов, варягов. Ломоносов понимал, что эта версия служит идеологией нового закабаления России. После Петровских реформ образованные люди в России нигилистически относились к допетровской истории нашей страны, видели в ней тёмное прозябание и только. Ломоносов страстно доказывал, что у России было великое прошлое, были герои, что в России первична Россия, а не иностранные специалисты, которые могут быть весьма полезны, но не должны на русской земле навязывать свои правила. «Всяк, кто увидит в российских преданиях равные дела и героев, греческим и римским подобных, унижать нас пред оными причины не будет», — провозглашал Ломоносов, искореняя комплекс неполноценности среди русских людей.

Старания его были столь успешны, что после Ломоносова и российские императрицы — Елизавета и Екатерина — заняли патриотические позиции. Постепенно быть русофобом на троне стало невозможным: подтверждение тому — печальная судьба Петра III. Во многом именно из-за этого вот уже две-сти шестьдесят лет русофобы воюют с Ломоносовым. Когда «пятая колонна» в России торжествовала, Ломоносов не молчал. Когда Пётр III, настроенный пропрусски, пустил по ветру славу великих побед русской армии над Фридрихом Великим, Михайло Васильич написал:

Слыхал ли кто из в свет рождённых,
Чтоб торжествующий народ
Предался в руки побеждённых?
О стыд, о странной оборот!

Эти стихи мне хотелось повторить в 1992-м, когда наши войска уходили из Германии. Пока русские части стояли под Берлином — СССР и Россия были неуязвимы. Вывод войск был предательством.

Вместо города Ломоносов будет Ораниенбаум?

Во все времена за честь России приходится сражаться — и победы сменяются поражениями.

«Стараюсь защитить идеи Петра Великого, чтобы выучились россияне, чтобы показали своё достоинство», — писал Ломоносов, готовясь к несостоявшейся беседе с Екатериной II. За народное достоинство он боролся всегда — и не боялся досаждать монархам своими просветительскими устремлениями. Вот на таких людях и держалась великая Россия! А недруги нашей страны — в особенности «пятая колонна» — не устают разоблачать великого просветителя. Принижаются научные заслуги Ломоносова, замалчиваются стихи. В школьной программе не нашлось ныне места для поэзии Ломоносова.

…Есть такая организация — фонд «Возвращение». Там правят бал журналисты и депутаты (например, «единоросс» Владимир Мединский), которые пытаются реанимировать в России патриотизм на антисоветской основе. Хотят ампутировать всё советское, не задумываясь о том, что у этой операции возможен один исход — летальный. Они мечтают лишить русские города не только имён В.И. Ленина, С.М. Кирова, В.П. Ногина, М.И. Калинина, но и Ломоносова! Конечно, если хотят держать народ в узде, в невежестве, в пьянстве, в подчинении у заморских хозяев — нужно вытравить память о Ломоносове. И они призывают: «Вернуть городу Ломоносову исконное название — Ораниенбаум!» Что получается из этой затеи, какой идеологический результат?

На интернет-форуме о переименовании Ломоносова некоторые молодые жители Ленинградской области высказываются так: «Действительно, заслуги Михаила Ломоносова несколько преувеличены, но самое главное — его пребывание на нашей земле достоверно не установлено… Когда я рассказывал иногородним, что живу в Ломоносове, они не раз спрашивали: а почему такое странное название? У вас там что, носы ломают… Ораниенбаум — это же звучит гораздо красивее!»

Вот он, воспитательный эффект благих намерений фонда «Возвращение»! Рад ли этой тенденции профессор Мединский? Но ничего удивительного: вместе с антисоветизмом из бутылки всегда вылезает и джинн русофобии. Хромоватый получается «антисоветский патриотизм», в котором фамилия «Ломоносов» звучит курьёзно, а «Ораниенбаум» ласкает слух. Устыдились ребятки великой русской фамилии! Пожалуй, теперь и российское Министерство обороны пора переименовывать в Гофкригсрат. Только это никакой не патриотизм, а рабские, холуйские вкусы. В них, наверное, и заключаются те «нравственные ценности, отвергнутые в советские годы», к которым хотят вернуть Россию благородные господа.

Ораниенбаум стал Ломоносовом в 1948 году, когда СССР боролся за культурный суверенитет. Если бы не та сталинская прививка — не исключено, что нынче мы, подобно скандинавам, говорили бы по-английски лучше, чем по-русски. Борьба с космополитизмом не обошлась без прискорбных перегибов, но в последние двадцать лет мы сопротивляемся озападниванию, потому что ещё бродят в нас те послевоенные дрожжи.

Всю жизнь Ломоносов боролся с иностранным идеологическим влиянием, как и с отечественным мракобесием. И вот снова его бьют Ораниенбаумом. Впрочем, сегодня мы не знаем, где наша столица — в Лондоне, в Вашингтоне или где поближе? От ломоносовского мужицкого духа нынешние хозяева жизни морщат носы. Им не нужен человек, который создавал в России новые искусства и ремёсла, беспокоился об освоении земель и морей… Такие люди отвлекают от тусовок и заграничных вояжей, от разговоров о правах человека и торговли воздухом. «Что о дураке жалеть? Казну только разорял и ничего не сделал», — сказал после смерти Ломоносова один резвый мальчик, цесаревич и будущий император Павел. Что ж, и сегодня казну сподручнее держать в заокеанских бумагах, а Ломоносова — в забвении.

http://work-engels.ru/archives/9533

[Victory]

Уроки М.В. Ломоносова. К 300-летию великого сына России

Урок второй. Верить в Просвещение!

Великая дата в истории нашей страны, которую мы отметим 19 ноября нынешнего года, — 300-летие со дня рождения Михаила Васильевича Ломоносова. В номере от 12—15 августа «Правда» начала публикацию цикла статей писателя и учёного Арсения Замостьянова, посвященных разным сторонам личности и наследия выдающегося сына России, его урокам для нас и для будущего. Сегодня публикуем вторую статью.

Верный русскому уму…

Когда мы встречаем разнообразно талантливого человека, способного и к наукам, и к искусствам, на память приходят такие определения: «человек эпохи Ренессанса», «истинный представитель Возрождения». Но у нас есть более точная ассоциация — Михайло Васильевич Ломоносов, гениальный ученый, чья многогранность особенно поражает в нынешнюю эпоху, когда торжествуют потребительское отношение к жизни, культ комфорта и евростандартов. Современные устои подталкивают к узкой специализации и одновременно лелеют самовлюблённый дилетантизм… Ломоносов — личность необъятного ума, он по-хозяйски чувствовал себя и в точных, и в гуманитарных науках. Он, как никто другой, умел наслаждаться творчеством — в уединении, под бездной звёзд.

Но только творчества ему было недостаточно. Пожалуй, главной эмоцией, главной страстью Ломоносова была жажда просвещения — не только для себя, но и для ближних. И Ломоносов был не только гениальным учёным, но и выдающимся популяризатором науки и нисколько не стеснялся такой роли. Это снобам пристало свысока поглядывать на пропагандистов и популяризаторов просвещения. Ломоносов понимал, что, если «врата учёности» открыты лишь для немногих, они ведут в тупик. Нельзя быть по-настоящему просвещённым в одиночку, только братство людей придаёт высокий смысл науке. Это — принцип Прометея. Лучшая часть русской культуры послепетровского периода была прометеевской. Прометеевским духом насквозь пропитана и советская цивилизация. Не случайно же Карл Маркс называл Прометея «самым благородным святым и мучеником в философском календаре». В замечательном «Письме о пользе стекла» Ломоносов кратко рассказал про своего мифического предшественника:

Иные, знать хотя, кто с неба мог принесть,
Представили в своём мечтанье Прометея,
Что, многи на земли художества умея,
Различные казал искусством чудеса;

За то Минервою был взят на небеса;
Похитил с солнца огнь и смертным отдал в руки.
Зевес воздвиг свой гнев, воздвиг ужасны звуки,
Предерзкого к горе великой приковал
И сильному орлу на растерзанье дал…

Чувствовал ли Ломоносов себя Прометеем? Осознавал ли, что приносит с небес на землю божественные дары просвещения? Благодаря Ломоносову русский литературный язык стал потенциальным достоянием миллионов, и это сопоставимо с дарованием огня. Потенциальным, потому что при жизни просветителя немногие из наших пращуров владели основами русского письменного.

Русский язык Ломоносов считал основой нравственного воспитания. Он первым в России читал лекции на родном языке. Это казалось дерзостью. Современники даже запомнили дату первой такой лекции по физике — 20 июня 1746 года. Это было событием! Разумеется, Ломоносов мог читать эти лекции и на латыни, как это было принято, и по-немецки. Не следует воспринимать его как прямолинейного шовиниста, который поставил себе целью любой ценой «утирать носы» иностранцам. Он учился в Германии, с уважением относился ко многим европейским коллегам — и среди ближайших соратников русского академика было немало учёных иностранного происхождения. Достаточно упомянуть одного Георга Рихмана — немца из Пернау (Пярну), который погиб в 1753 году от шаровой молнии во время опыта с незаземлённым «электрическим указателем». «Господин Рихман умер прекрасною смертию, исполняя по своей профессии должность, — писал Ломоносов. — Память его никогда не умолкнет…»

Ломоносов отдавал должное талантливым и честным людям, независимо от их происхождения. Любил иностранные языки, стихи, ценил литературу разных народов. Но сыновнюю любовь испытывал только к России. И для него было принципиально важным доказать, что русский язык пригоден для научного исследования, для лекций по физике. Кредо Ломоносова осталось в афоризме: «Культура вовсе не есть подражание иноземному». Это, как мы видим, не агрессивное кредо: патриотам в те времена приходилось защищаться, в родной стране оборонять свои позиции из окопов. Подобно тому, как в последние двадцать лет русофобия стала официальной идеологией молодой российской буржуазии, в XVIII веке подражание Западу было повальным заболеванием. Даже век спустя министр просвещения С.С. Уваров — идеолог «официальной народности» — свои научные сочинения излагал по-французски. С тяжёлыми боями приходилось России по заветам Ломоносова отстаивать права на культурную и языковую независимость. Тем горше, что сегодня мы эту независимость теряем…

Просветители и потребители

«К наилучшему прохождению школьных наук приобщаются чаще всего мальчики из простонародья, более же знатные чуждаются этих знаний», — писал Ломоносов. За этим признанием — не только стремление к массовому, истинно народному просвещению. Дело и в том, что представители низших сословий меньше были заражены «низкопоклонством» перед иностранщиной. В них Ломоносов видел опору просвещения и экономики России.

Растиражированный лозунг последних лет руководства Л.И. Брежнева — «Экономика должна быть экономной» — многие воспринимали как тавтологию, «масло масляное». Хотя нетрудно установить, что тавтологический вариант этого афоризма должен звучать чуть-чуть иначе: «Экономика должна быть экономической». «Перестройка» и гайдаровские реформы показали, что пропагандисты брежневской поры не ломились в открытую дверь. Оказывается, экономика может быть и злонамеренно расточительной. Вспомним: правительство Ельцина довело ситуацию до полномасштабной войны в Чечне — и одновременно в Москве открывались ночные клубы, выходили глянцевые журналы, расцветала реклама всяческих увеселений, юных певичек, водки и пива…

Такого предательства, такого презрения сильных мира сего и их детишек к сражающейся армии, пожалуй, в истории России не было никогда. Увы, одно из предостережений Ломоносова стало предсказанием: «Роскошь и праздность, как два сосца всех пороков, вливают под видом сладости бедственную язву в душу и тело, наносят несносные оскорбления, бедность и смертоносные болезни». Миллионы загубленных душ, больное общество — такой диагноз ставит нашему времени Ломоносов. Нам предлагают фальшивые критерии развития цивилизации: уровень свободы слова, свободы передвижений, свободы самовыражения сексуальных меньшинств. Ломоносов во главу угла ставил систему Просвещения! Если общество становится просвещённее, значит, оно развивается. Если нет — никакие «права человека», никакие конституции не спасут от разложения, от деградации…

Но супротивникам Просвещения сегодня уже мало, что Россия сбилась с ломоносовского курса. Они хотели бы публично оплевать память о Ломоносове, не устают освистывать его научные подвиги. Ломоносов — знамя российского Просвещения, и вполне закономерно, что враги бьют по штабам. С таким же геростратовым энтузиазмом «перестроечные» журналисты разоблачали «советские мифы». «Ломоносов — не ученый. Он администратор, человек, который умел хорошо делать только две вещи — пить и выбивать деньги на безумные проекты», — пишет наш современник, профессиональный всезнайка. Он вполне сознательно пытается лишить русского человека окрыляющих примеров. Если Ломоносов — не учёный, а деляга, то и нам ни к чему стремиться к учёности, ни к чему высовывать нос из хлева… «Просветитель» и «потребитель» — эти слова рифмуются, но они, «как два различных полюса, во всём враждебны».

Задача провокатора — свести на нет научную репутацию первого русского академика, он вбрасывает бездоказательную информацию. Придётся процитировать этого господина: «В учебниках пишут, что Ломоносов открыл закон сохранения массы. Какие для этого основания? А просто Ломоносов в одном письме своему товарищу как-то написал фразу, что «если в одном месте что-то прибудет, в другом — убудет». Из нее сталинские соколы сделали вывод, что Ломоносов открыл закон сохранения массы. Но ведь случайная фраза в письме не есть формулировка закона! Впервые закон сохранения массы четко сформулировал и подтвердил опытами Лавуазье. Причем не в частном письме, а в научной работе».

«В письме своему товарищу»… Что ж, можно и так сказать, если учесть, что товарищем был Леонард Эйлер. Что касается «всеобщего естественного закона», который был предметом многолетних исследований Ломоносова, — его научные работы изданы, читайте и вникайте. В 1760-м Михайло Васильевич написал диссертацию «Рассуждение о твёрдости и жидкости тел». «Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому, так ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте… Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила движения, ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оные у себя теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает»… Это не в частном письме написано, это опубликованная научная работа!

Труды Ломоносова по молекулярно-кинетической теории тепла — захватывающая глава в истории науки. Многие работы русского учёного были хорошо известны зарубежным коллегам, современникам Ломоносова. Они, как положено, и спорили, и опирались на его гипотезы. Миф о сомнительности научных достижений Ломоносова базируется на одном факте: результаты химических опытов, которые дали ответ на вопрос «прибывает ли вес металлов от чистого жару», получили резонанс лишь через много десятилетий после смерти Ломоносова и после того, как Лавуазье описал аналогичные опыты. Для недругов Ломоносова этот сюжет подозрителен: что это за «секретные открытия»? Уж не сталинская ли фальсификация? Но достаточно заглянуть в другие — хорошо известные современникам — труды Ломоносова, чтобы понять, как серьёзно и успешно он разрабатывал эту прорывную научную тему.

И таких прозрений, опережавших время, в научной биографии Ломоносова немало. Да, на Западе его труды замалчивались: Российская империя в то время не была способна на международную рекламу великого учёного. А уж в европах толк в рекламе знали. Россия в XVIII веке доказала всему миру, что у неё есть доблестная, стойкая армия и пышный двор. Но никто в те времена не рассматривал Россию как научную, культурную сверхдержаву.

Стратег

Познавая природу вещей, Ломоносов занимался экономикой не менее энергично, чем физической химией. И в этой области он мыслил нешаблонно, смело отбрасывая расхожие заблуждения своего времени. В трудах Ломоносова мы видим принцип «народного хозяйства», одновременного экономического развития государства и народа. Как это не похоже на господствовавший в то время в Европе принцип меркантилизма, когда считалось, что все средства хороши для «выжимания» экспортного товара! Мы рождены в огромной стране, и Ломоносов видел великое благо в российском географическом размахе.

Он был сторонником сильного централизованного государства. Он понимал, что именно такая система помогает России побеждать и просвещаться. Не секрет, что у каждого народа есть особые сильные и слабые стороны. Посмотрите, как проигрывает русский человек, когда жизнь превращается в состязание мафий, в конкуренцию предприимчивых кустарей. От этого суетливого парада-алле частных собственников у многих из нас попросту опускаются руки, и миллионы (здесь, увы, нет преувеличения!) наших соотечественников предпочитают буржуазным соревнованиям пассивный протест запоя и бродяжничества…

Ломоносов так сформулировал основной принцип, позволявший ему опережать современников в самых разнообразных исследованиях: «Из наблюдений установлять теорию, чрез теорию исправлять наблюдения — есть лучший всех способ к изысканию правды». Ломоносов разработал собственную теорию познания, в которой гипотезы корректно проверяются экспериментами и за деревьями тактических задач не теряется лес. Наука, теория, в понимании Ломоносова, должна быть живой, «зрячей». Это новаторская, прорывная методика — и время подтвердило её правильность. В принципиальных вопросах Ломоносов был непреклонен, непробиваем, шёл напролом, сам называл это качество «благородной упрямкой». А в науке его метод предполагал гибкость: вновь открывшиеся факты, эксперименты заставляли пересматривать прежние представления.

Ломоносов стал основоположником русской геологии — отрасли, которая до сих пор кормит всю Россию и на которую при этом сегодня смотрят свысока сильные мира сего, как на некую скатерть-самобранку. Словно это не наука, не ремесло, не великий труд! Другое дело, что владеют богатствами России дилетанты, пенкосниматели и употребляют нефтедоллары во зло, развращают общество. Если бы у власти были рачительные хозяева, добыча ресурсов стала бы локомотивом для развития технологий, наукоёмкого производства.

Так и было в косыгинские времена. Что роднило управленцев советской эпохи с Ломоносовым? И по происхождению, и по воспитанию, и по опыту они не были оторваны от жизни большинства сограждан, знали цену труду. Крестьянский календарь учит и тактической сноровке, и стратегическому взгляду на труд. Инженер, рабочий, творчески относящиеся к своему труду, держат в голове и свою производственную задачу на уровне бригады, и предприятие в целом, и отрасль, и, наконец, государство, страну.

И Ломоносова любая наука, любое производство интересовали только в комплексе со стратегией развития страны. То есть не только с сегодняшним днём, но и со вчерашним, и с завтрашним. Когда Ломоносов предрекал Русскому Северу и Сибири великое будущее, он, конечно, мечтал не о бездумной растрате ресурсов. Известно, как ревностно заботился он о бережливом отношении к самому ходовому ресурсу того времени — к лесу. Если осваиваются новые земли, расширяется производство, развивается наука, значит, принцип «энергетической сверхдержавы», по Ломоносову, работает на общество, на будущее. А сегодня всё уходит в «Челси», в индустрию саморекламы. Нечто подобное бывало и во времена Ломоносова. Бироновщина, потом — бездумная придворная роскошь Елизаветы. А он мечтал о путешествиях, об освоении земель и морей, чтобы всюду парил флаг державы.

До Ломоносова учёные считали каменный уголь горной породой, пропитавшейся каким-то «угольным соком». Такого мнения придерживались некоторые геологи даже в начале XIX века. Между тем еще в XVIII веке Ломоносов доказывал, что ископаемый уголь, подобно торфу, образовался из растительных остатков, покрытых впоследствии пластами горных пород. Необходимо отметить, что Ломоносов первый указал на образование нефти из остатков организмов. Эта мысль получила подтверждение и признание только в XX веке.

Точная наука

Когда я учился в первом классе, возле доски у нас висел плакат с надписью: «Математику уже затем изучать надо, что она ум в порядок приводит!» Это слова Ломоносова, несколько подредактированные: у Михайлы Васильевича вместо «изучать» было «учить». Советская цивилизация построена на логике и здравом смысле, и математика была в почёте. Практически все руководители партии и правительства, пришедшие на смену революционному поколению, были инженерами. Любопытно, что в современной управленческой верхушке нелегко найти человека, которому математика привела бы в порядок ум. Это видно по их суматошным рывкам, по противоречивым инициативам, лишённым логики и чувства пропорции.

Вот, например, всё чаще стали падать наши самолёты. Хозяева — частники — используют их напропалую, выжимая деньгу из стареньких машин. Глава государства, конечно, не может промолчать. И он предлагает… запретить в России российские самолёты — Ту и Аны. Не по нерадивым собственникам ударить, а по отечественным производителям, по инженерам и рабочим!

Когда затонул теплоход (старенький, чехословацкого производства), президент, конечно, не выразил недоверия верфям: он позволяет себе гневаться только на «немытую Россию». Но тут же, в день траура по затонувшим пассажирам «Булгарии», заявил: «Я дал поручение правительству представить до 1 августа новые предложения по теме освобождения от избыточного массива госимущества». Люди погибли из-за алчности хозяйчиков, которые правдами и неправдами извлекали прибыль из негодного теплохода, перегружая его туристами. А наша беда оказывается, в том, что не всё ещё приватизировали, не всё превратили в «Булгарию».

Здравый смысл посрамлён. Страшно читать статистику, которая показывает развитие нашего общества за последние двадцать лет. Не развитие — деградация! Советский Союз, вынужденный вкладывать огромные средства в оборону, был страной, в которой заботились о человеке. Лучше всего это сказывалось на системе просвещения и здравоохранения. Тогда многие из нас недооценивали политику государства в этих областях: в глаза бросались недостатки, а общий прогресс казался чем-то неизбежным, обыденным. По оценке Всемирной организации здравоохранения, Россия теперь оказалась на 127-м месте в мире по показателю здоровья населения и на 130-м — по эффективности медицинской системы. А СССР в своё время по этим показателям пребывал в первой мировой тридцатке, среди же многонаселённых стран и вовсе был лидером. Аналогичную динамику видим и по другим показателям — по всем фронтам, связанным с научным развитием страны. Деградация вместо прогресса — что может быть позорнее? Мы получили систему, диаметрально противоположную духу Ломоносова.

А начинается развал с презрения к точным наукам. Вместо математической логики сегодня в почёте юридическая схоластика. Юристы руководят страной, правительством, Газпромом, даже министр обороны — доктор юридических наук. Казалось бы, ничего особенного. Юриспруденция — великая наука, воспитавшая немало истинно государственных голов. Но всё-таки по сути своей она — не созидание, а сервис. И потому правоведение, возведённое в руководящий принцип для общества, — это путь к всевластию демагогии. Так, догматическое восприятие идеи «прав человека» привело нас к деградации. Не может быть юриспруденция царицей наук! Я думаю, находясь в шорах чисто юридической логики, мы будем бесконечно наступать на грабли, мы обречены на постоянные реформы.

Среди героев дня сегодня нет ни математика, ни физика, ни химика. Кто улыбается с телеэкранов в ореоле успеха? Юрист, торговец, бандит, посредник, продюсер. С них пытаются «делать жизнь» школьники. И вместо фундаментальных научных дисциплин в школу приходят новомодные болтологические предметы. Русскую литературу из школы изгоняют, вытравливают. Она присутствует там символически. Ещё быстрее падает уровень изучения математики и физики. Молодёжь, вооружённая капитальными знаниями, не нужна той системе, которая зародилась у нас в 1991 году. Поэтому сегодня невозможно без горечи читать великие строки Ломоносова:

О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,

О, ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.

Где дерзают наши Платоны? В Гарварде, в Майкрософте, в Силиконовой долине? Или в потёмкинской деревне Сколково, где осколки советской большой науки соседствуют с купленными втридорога иноземными диковинами? Социология безрадостна: из десяти современных школьников девять мечтают реализоваться на Западе. На Родине им ничто не дорого. Наша наука откатывается к послепетровскому уровню — только явится ли новый Ломоносов?

«Не столп, воздвигнутый над тлением твоим, сохранит память твою в дальнейшее потомство. Не камень со иссечением имени твоего принесёт славу твою в будущие столетия. Слово твоё, живущее присно и вовеки в творениях твоих, слово российского племени, тобою в языке нашем обновлённое, перелетит в устах народных за необозримый горизонт столетий», — писал о Ломоносове мыслитель, подведший итоги «безумного и мудрого» XVIII века, Александр Николаевич Радищев.

Несколько лет назад немало споров заваривалось вокруг так называемого проекта «Имя Россия». Даже название этого телецикла звучит несуразно: почему «Имя Россия», а не «Имя России» — видимо, второпях сочиняли кальку с иностранного оригинала. Как бы то ни было, народ искренне голосовал за великих людей Отечества, а устроители лукаво подсчитывали и обнуляли голоса — так, чтобы не победил Сталин, за которого упрямо голосовала аудитория… Но мало кто заметил, что в число двенадцати «финалистов» — величайших деятелей нашей истории — не попал Михайло Ломоносов. Конечно, это шоу, не более. Но признаемся: многое в этом шоу пошло на пользу народному просвещению.

Например, впервые за долгие годы центральные телеканалы вынуждены были признать, что народ сохранил добрую память о Ленине и Сталине, несмотря на двадцать лет изощрённого шельмования. Из двенадцати победителей только двоих — Столыпина и Александра II — можно отнести к сторонникам частной собственности, к «строителям капитализма». Это факты, от которых не отмахнёшься. Но отсутствие Ломоносова обескураживало: неужели Россия не нуждается в просветителях?! Новые просветители не явятся, если мы разучимся видеть величие в судьбе Ломоносова, разучимся почитать его как любимого учителя.

Пытливый ум был свойствен русскому характеру. Его постарались усыпить, втоптать в землю. Без веры в Просвещение в России сложилась гибельная система ценностей, в которой на вершине иерархии — пачка ассигнаций, а не ломоносовский полёт ума и творческого воображения…

И всё-таки мы верим, что это не навсегда. Ведь «может собственных Платонов…»!

http://work-engels.ru/archives/9533