Выступление Ивана Мельникова в Конституционном суде РФ

[Admin]

ВОПРОС О РЕФЕРЕНДУМЕ – ЭТО ВОПРОС О ВЛАСТИ

6 февраля в Москве состоялось заседание Конституционного суда по проверке конституционности положений пункта 6 части 5 статьи 6, части 7 статьи 6 и части 13 статьи 15 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации».
Напомним, что 4 октября после долгих дебатов, проходивших в закрытом режиме,Конституционный Суд РФ принял к рассмотрению жалобу, поданную КПРФ весной 2006 года на нарушение конституционных прав положениями пункта 6 части 5 статьи 6, части 7 статьи 6, части 13 статьи 15 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации». Жалоба была подана 11 апреля и зарегистрирована отделом по организации делопроизводств Конституционного Суда.
6 февраля первый зампред ЦК КПРФ, депутат Государственной Думы, лидер списка КПРФ на выборах депутатов в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга выступил в Конституционном суде. Приводим полный текст выступления.
«Уважаемый Высокий суд!
В нашей стране существует закон о референдуме. Хороший это закон или плохой, тем не менее, мы захотели им воспользоваться.
Почему мы решили им воспользоваться? Мы считаем, что по большинству вопросов власть не отражает волю народа и утратила всякую связь с общественным мнением.
Что такое наши вопросы референдума? Это реально осуществимая народная программа-минимум по созданию более эффективной экономической системы, по созданию более ответственной политической системы, и, как следствие, - по защите социальных и политических прав граждан.
Но, отстаивая эти вопросы в Центральной избирательной комиссии и в Верховном суде, мы столкнулись с тем, что закон о референдуме поддается трактовке. И трактуется таким образом, что фактически лишает общество возможности на практике реализовать свое право – влиять на проводимую политику.И не просто влиять, а отражать свои настроения в проводимом политическом и социально-экономическом курсе, сделать их руководством к действию для власти. Наконец, быть властью. Быть ее единственным источником, как это сказано в Конституции.
Мы убеждены, если следовать букве этого закона, - наши вопросы абсолютно правомочны. Если же трактовать закон так, как его трактует ЦИК и Верховный суд, - то закон противоречит Конституции Российской Федерации.
Выделю три основных направления, по которым мы бы хотели получить разъяснения Конституционного суда.
Первое направление: так называемый "общий подход" Центральной избирательной комиссии. Под предлогом пункта 6 части 5 статьи 6 Федерального Конституционного Закона "О референдуме Российской Федерации", в котором говорится, что на референдум запрещено выносить вопросы "о принятии и об изменении федерального бюджета, исполнении и изменении внутренних финансовых обязательств Российской Федерации", - были признаны незаконными большинство наших вопросов.
Спрашивается:почему и на каком основании был выбран именно этот метод? В вопросах ничего не говорится о том, что мы собираемся менять федеральный бюджет. Ничего не говорится о том, что мы собираемся изменять внутренние финансовые обязательства России. Таких вопросов - нет. У нас речь идет об установлении минимального размера оплаты труда на уровне не ниже прожиточного минимума. У нас говорится об установлении размера базовой части трудовой пенсии на уровне не ниже прожиточного минимума, о бесплатном образовании и оплате ЖКХ и так далее.
В ЦИК нам ответили, что они применяют "широкое трактование нормы закона".Какое широкое? Какое трактование? Оно что, шире того, что написано в законе? Ведь если прочитать формулировку в законе о референдуме, то речь идет не о бюджете вообще, не о каком-то гипотетическом бюджете, а о бюджете - текущем. Потому что, если следовать здравому смыслу, бюджетом является только то, что уже принято в государстве в качестве бюджета. Ни текущий бюджет, ни даже проект бюджета на следующий год наши вопросы не изменят. Длительность процедуры референдума сделать этого не позволяет. Значит, речь идет в лучшем случае о проекте бюджета на третий год после подведения итогов референдума. Вот этот бюджет, в случае утвердительного ответа граждан на вопросы, - безусловно, будет формироваться с учетом новых норм.
Так почему же"трактование" выходит за рамки сказанного в законе? Может быть, потому, что никому кроме власти на долгие годы вперед не дозволено влиять на бюджетную политику страны? Оппозицию давно отрезали от законопроектной работы в Государственной Думе. А ведь именно для того и существует парламент, чтобы законодательство впитало в себя интересы самых разных групп граждан.
Такого парламента в нашей стране нет. Теперь остался только один единственный и последний законный путь изменения будущей бюджетной политики - референдум. А, трактуя закон о референдуме много шире, чем он это подразумевает, Центральная избирательная комиссия показывает, что граждане в принципе не имеют ни права, ни возможности влиять на формирование будущих бюджетов через референдум. Вот в этом суть не правового, а политического подхода ЦИК. И политика эта - неприкрытая. Ведь эксперты ЦИК - непоследовательны.
Как, например, можно объяснить тот факт, что правомерным признан наш вопрос о выборах не менее половины депутатов Государственной Думы по одномандатным избирательным округам? Эти выборы невозможно провести без расходов из федерального бюджета. Подобная непоследовательность автоматически признает ошибочность широкой трактовки со стороны ЦИК положения закона о референдуме, где речь идет о запрете на изменение федерального бюджета. В этой ситуации мы совершенно обоснованно ждем либо уточнения норм закона, либо признания законности наших вопросов, так как с изменениями текущего бюджета они не связаны.
В том случае, если Высокий суд считает, что выборы одномандатников не требуют государственных расходов или считает, что наши вопросы способны изменить упомянутый в законе о референдуме единственно существующий текущий бюджет, - мы просим предоставить нам соответствующую аргументацию.
Второе направление запретов ЦИК. В заключении ЦИК по отношению к некоторым нашим вопросам содержится ряд формальных претензий.Говорится, что вопросы состоят из двух или даже трех вопросов. Что, например, на вопрос об утрате силы закона №122 и установлении права выбора между льготами и компенсациями, - "нельзя дать однозначный ответ". Что на вопрос о праве граждан на отзыв депутатов, высших должностных лиц субъектов и президента, - может быть дан только один ответ одновременно на все указанные вопросы, а вопросов - три.
Что здесь можно сказать? Для начала я приведу формулировку вопроса, который проводился по инициативе власти и касался объединения Красноярского края, Таймырского и Эвенкийского автономных округов.
"Согласны ли Вы с тем, чтобы Красноярский край, Таймырский и Эвенкийский автономные округа объединились в новый субъект РФ - Красноярский край, в составе которого Таймырский и Эвенкийский автономные округа будут являться административно-территориальными единицами с особым статусом, определяемым Уставом края в соответствии с законодательством Российской Федерации?"
Смотрю на эту формулировку, и у меня тоже возникает вопрос. Что если я за объединение Красноярского края и Эвенкии, - но без Таймыра? Или за объединение Таймыра и Эвенкии, - но без Красноярского края? Или за объединение трех субъектов, - но без придания Эвенкии и Таймыру особого статуса? Из этого вопроса можно вытащить еще немало дополнительных вопросов, постановка которых, по логике ЦИК, - препятствует однозначному ответу на вопрос этого референдума. Однако этот референдум состоялся. В то же время - требования к формулировкам вопросов, выносимых на референдумы всех уровней - одинаковые.
Выходит, к нашим вопросам отношение - одно, а к вопросу, сочиненному властью, - другое.
Я не стану углубляться в юридическую плоскость того, как нужно формулировать вопросы. Насколько я знаю, структура предложения, в котором сформулирован вопрос, - законом не регулируется. А как член группы, которая непосредственно работала над формулировками, могу сказать следующее: если гражданин не согласен хоть с чем-то, что содержится в вопросе, он всегда может голосовать "против" вопроса или не голосовать вообще.
В то же время внутри каждой нашей формулировки - и по закону №122, и по отзыву чиновников разных уровней, и по другим вопросам, - предлагаются последовательные шаги в качестве системы взаимосвязанных действий. Действий, выстроенных на основе определенного, заложенного в вопрос, принципа. Такие шаги могут или не могут быть поддержаны гражданами только в целом.Поэтому дать однозначный ответ на вопрос, составленный таким образом, - очень просто.
Третье направление претензий ЦИК - "неясность правовых последствий", отсутствие средств на реализацию тех или иных преобразований и необходимость внесения изменений в законодательство в случае прохождения отдельных вопросов.
По-человечески, логика понятная. Пока вопросы написаны на бумаге, теоретически существуют и неясности, и деньги не понятно откуда брать, и законодательство не готово. По-человечески понятная, но юридически неверная. Эксперты ЦИК практически во всех случаях умышленно пытаются предполагать, будто принятое на референдуме решение должно автоматически вписываться в существующую систему экономических, политических и других общественных отношений.
Тем самым ЦИК грубо игнорирует важнейшее положение закона о референдуме, а именно статью 83, в которой говорится следующее: "Если для реализации решения, принятого на референдуме, требуется издание нормативного правого акта, федеральный орган государственной власти, в компетенцию которого входит данный вопрос, обязан в течение 15 дней со дня вступления в силу решения, принятого на референдуме, определить срок подготовки этого нормативного правового акта, который не должен превышать три месяца со дня принятия решения на референдуме".
Чего тогда стоит фразаиз заключения ЦИК, что положительный ответ на вопрос об установлении размера базовой части трудовой пенсии на уровне не ниже прожиточного минимума "повлечет необходимость изыскания (перераспределения) средств". Что это значит? Почему Центральная избирательная комиссия вступает с нами в дискуссию по вопросу "где взять деньги?" Потому что юридических аргументов для запрета нет.
Чего стоит фраза ЦИК о том, что формулировка вопроса об ответственности власти за уровень и качество жизни населения, - не содержит "юридического содержания понятия "уровень и качество жизни населения", не устанавливает критерии соответствующего уровня и качества жизни", - а, следовательно, "каждый участник референдума определяет и оценивает указанные критерии по своему усмотрению, исходя из собственного мировоззрения". Что это значит? Ведь граждан спрашивают исключительно об отношении к введению такого показателя оценки деятельности руководителей, а сами критерии - это предмет отдельного закона или нескольких. Почему же ЦИК предпочитает романтическую фразеологию "о мировоззрении" юридическому подходу? Потому что юридических аргументов для запрета нет.
Чего стоит позицияЦИК по отношению к нашей формулировке вопроса номер 17, в котором говорится о невозможности вынесения на референдум вопроса только в том случае, если он противоречит Конституции, а все остальные ограничения должны быть отменены. ЦИК отметает этот вопрос. Между тем сам же закон "О референдуме" не запрещает вынесение на референдум вопросов, которые предусматривают отмену действия отдельных его положений, что и предлагается в нашем вопросе. Почему же вопрос признан незаконным? Потому что юридических аргументов для запрета нет.
Уважаемый Высокий суд!
Вопрос, который мы сегодня обсуждаем – принципиальный. Не просто правовой спор по частному случаю. Это вопрос – соответствия построенной государственной системы основополагающим принципам, которые заложены в Конституции. В своей жалобе мы подчеркиваем, что новое законодательство о референдуме ведет к фактическому лишению права участвовать в Референдуме ее граждан, что влечет утрату реального содержания этого права.
Но бездействие влечет развитие этой тенденции.
Совсем недавно, 24 января, депутаты Законодательного Собрания Санкт-Петербурга приняли решение обратиться в Госдуму РФ с законодательной инициативой "О внесении дополнений в Федеральный закон "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме". В Федеральный закон предлагается включить норму, позволяющую запрещать проведение региональных и муниципальных референдумов в период выборов в региональные парламенты и органы местного самоуправления. Такой запрет может быть установлен региональным законом или уставом муниципального образования. Законодательное собрание одобрило проект в первом чтении. Этот шаг объясняется якобы необходимостью повысить «чистоту избирательного процесса».
И тогда я хочу задать вопрос: неужели так обеспечивается чистота избирательного процесса? В переводе на язык питерских проблем это звучит так: 90% жителей города против строительства в Санкт-Петербурге здания «Газпром-Сити», а потому проводить референдум нельзя, иначе партия, которая его предложит, получит поддержку. Но это же порочная политическая философия. Выходит, пусть тогда приходят к власти те, кто разделяет позицию 10%, и радуются, что избирательный процесс был для них так чист и безоблачен, что 90% петербуржцев будут жить вопреки своей воле. А если такое распространится по всем регионам?
Мне кажется, что при нынешнем курсе и при таких острых посягательствах на 1, 2 и 3 пункты статьи 3 Конституции, где говорится о том, что единственным источником власти является народ и осуществляет свою власть через референдум и выборы, - пора ставить вопрос и о том, не нарушается ли властью и 4 пункт этой статьи. Напомню, там говорится: «Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону».
И наша жалоба – это вопрос не только о том, быть референдуму или нет, но и вопрос о власти.Власть – у народа или власть у некой корпорации, которая благодаря пиар-технологиям и информационной монополии надстроилась над народом, обрезала все с ним связи, никак не сопоставляя свою политику с потребностями общества и не позволяя это делать никому другому.
Нас, коммунистов, иногда упрекают: вы оторваны от жизни, задачи вашей партии – это не задачи страны и общества. Но, извините, наше руководство к действию – это то, что мы слышим от людей на огромном количестве встреч, это данные опросов общественного мнения, это, наконец, теперь и результаты нашего Народного референдума, в котором пусть и приняло участие только 7 миллионов граждан, но был получен некий «срез» в оценке наших вопросов. А руководство к действию власти – совещания в узком кругу. Вот, недавно первый вице-премьер Дмитрий Медведев рассказал по телевидению, как они с замглавы администрации президента Владиславом Сурковым за дружеской беседой обсуждают, что такое «демократия». Мы же надеемся, в вопросе «что такое демократия» лучше разберется Конституционный суд. И хочется верить, что произойдет это как можно скорее.
Ведь очевидно также, что затягивание во времени противоречий между тем, как хочет жить население и как оно живет, - рано или поздно приведет к взрывоопасным последствиям. Остановить их дано - только Вам, уважаемый Высокий суд.
Благодарю за внимание».

Источник: cprf.ru

[хаб11]

Интересно какой будет результат