Либерализм и фашизм: сущностное единство

[тин]

Либерализм и фашизм: сущностное единство

Русранд 22.08.2018 20:19 | Политика



Чаще всего о либеральном эксперименте в России говорят сегодня в прошедшем времени. Был исторический этап приверженности идеологии либерализма, но он минул, остались лишь определенные либеральные рецидивы. В представляемом докладе постановка вопроса другая. Выдвигается тезис о том, что либерализм был доведен до своего предельного, максимального воплощения. Но далее он не только не был свернут, а стал трансформироваться в генетически преемственную от него идеологию. Появляются тенденции фашизации.

Может показаться, что заявленное соединение либерализма и фашизма — некий постмодернистский оксюморон. В действительности идея объединения либерализма и фашизма, их общности, возникает не сегодня. И выдвигается она не критиками, а сторонники либеральной идеологии. Обратимся к 1932 году — времени прихода НСДАП и власти в Германии. Находившийся под впечатления фашистского проекта Герберт Уэллс призывает: «Прогрессивисты должны стать либеральными фашистами и просвещенными нацистами». Уэллсовский идеал этого времени — «Тоталитарное государство под управлением могущественной группы благожелательных экспертов-либералов»[1].

Возникают достаточно странные на первый взгляд геополитические и политические альянсы. В них либерализм идет рука об руку с фашизмом. Латинская Америка — либерализм плюс режимы хунты. Ближний Восток — либерализм плюс «Братья мусульмане». Прибалтика — либерализм плюс движение «Памяти легионеров СС». Украина — либерализм плюс необандеровцы. Турция — либерализм плюс турецкий национализм. Белоленточное движение в России — либерализм плюс скинхеды. Либерализм и фашизм оказываются политически объединены. (Рис. 1).

Рис. 1. Политический союз либерализма и фашизма сегодня

Является ли это чем-то принципиально новым? Известно, кто финансировал нацизм в Германии. Даже в 1941 году, когда Вторая мировая война была в самом разгаре: «Standard Oil», «General Motors», «Ford», ИТТ, продолжают инвестировать Третий Рейх. Значит, либерально-фашистский альянс, как минимум, неслучаен. Значит, какие-то глубинные основания для этого альянса существует. (Рис. 2) [2].

Рис. 2. Кто финансировал германский нацизм? Иностранные инвестиции в Германию в 1941 г.

Обратился к высказываниям лиц, которые считаются теоретиками идеологии либерализма.

Людвиг фон Мизес: «Нельзя отрицать, что фашизм и близкие ему движения, стремящиеся к установлению диктатуры, преисполнены лучших намерений, и что их вмешательство в данный момент спасло европейскую цивилизацию. Эта заслуга фашизма останется в истории навечно»[3]. Фашизм рассматривается идеологом либерализма как та сила, которая противостояла исторически коммунизму и большевизму, но отнюдь не либерализму.

А вот высказывание Фридриха Августа фон Хайека: «Иногда стране необходимо временное установление диктаторской власти в той или иной форме. Как вы понимаете, диктатор может править по-либеральному. Так же, как демократия может править совершенно без либерализма. Лично я предпочитаю либерального диктатора демократическому правительству, которому недостает либерализма»[4]. Диктатура оказывается, сообразно с хайековским пониманием не противоречит либеральной идеологии.

И еще одно высказывание, уже современного популярного исследователя Ишая Ланда: «Фашизм, несмотря на его слова и жесты, пришёл вовсе не сражаться с либерализмом, но прежде всего в качестве его союзника, хотя и задиристого и высокомерного, но оказывающего столь необходимую помощь»[5].

Можно встретить точку зрения, что о фашизм был только в Италии, в период власти Бенито Муссолини. Этот подход может быть определен как этимологический. Фашизм от «фашио» — пучок прутьев, символизирующий единство государственной общности. Мы в данном случае оперировали более широкой трактовкой. Фашизм понимался нами как идеология превосходства. Различие систем превосходства позволяет провести типологизацию фашистских режимов. Одна версия фашизма утверждает идею расового превосходства. Другой вариант — превосходство кланово-родовое. Наконец, в третьей версии фашизма превосходство выражается через принадлежность к определенной корпорации. Эти корпорации могут иметь финансовый, силовой, меритократический профиль. Все их объединяет легитимизация власти сильных [6].

https://narzur.ru/liberalizm-i-fashi...tnoe-edinstvo/

[тин]

Либерализм и фашизм: сущностное единство

Актуальным в этой связи может быть подход озвученный еще на восходящей фазе генезиса фашистской идеологии. Э.Генри в книге «Гитлер против СССР» писал: «Фашизм, представлявший до сих пор плохо замаскированное смешение всевозможных, трудно сочетаемых лоскутьев и отбросов корпоративизма, цезаризма, бонапартизма, монархизма, военной диктатуры и даже теократизма (в католических странах), нашел здесь, наконец, свою безукоризненно соответствующую фундаментальную форму государства — олигархический деспотизм». [7] Сказано это было в отношении Германии 1936 года, но звучит как будто в отношении другого времени и в отношении другой страны. (Рис. 3).

Рис. 3. Типология фашизма как воплощение идеи превосходства

Целесообразно провести типологическое сравнение различных моделей фашизма. Германская модель фашизма и итальянская модель фашизма имели, несомненно, отличия. С одной стороны — неравенство социальных страт, с другой — неравенство рас и народов. Борьба с социальным смешением — итальянский вариант фашизма, борьба с расовым смешением — германский вариант. В итоге, идентифицируется расистский фашизм (нацизм) в германском варианте и корпоративный фашизм в итальянском. Объединяет их идеология превосходства. (Рис. 4)[8].

Рис. 4. Модельное различие итальянского и германского фашизма

Типологизация идеологий может быть проведена посредством распределения идеологий по политическому спектру. В качестве критерия этого распределения была взята в данном случае степень значимости ценности равенства — неравенства [9]. Левый полюс — это абсолютное равенство, правый — абсолютное неравенство. Понятно, что в реальном выражении абсолютного стопроцентного равенства и абсолютного стопроцентного неравенства не бывает. Но важна фиксация векторальной ориентированности.

В результате проведенного распределения получается следующая картина. Слева коммунизм, дальше при движении в правом направлении — государственный социализм, далее — социал-демократия, потом — либерализм, дальше — то, что называется либеральный консерватизм и национальный консерватизм (сегодня консервативная идеология, по сути дела, прикрытие корпоративизма), наконец — фашизм. Но и фашизмом представляемая развертка не заканчивается. За ним следует теократизм, предполагающий обожествление высшей власти, управление богом, высшая степень неравенства. (Рис. 5).

Рис. 5. Распределение идеологий по спектру ценности равенства

Что следует из этой классификации? Во-первых, не работает тезис, который является базовым для теории тоталитаризма, об идейной близости коммунизма и фашизма. В представленном политическом спектре они на разных полюсах. Во-вторых, обнаруживается близость фашизма и либерализма. Если последовательно двигаться вправо, то от точки «либерализм» система через промежуточное состояние консерватизма-корпоративизма приходит к точке «фашизм».

Посмотрим далее, как этот переход реализовывался исторически.

Классическим для данного рассмотрения является опыт идейно-властной эволюции Германии. После падения режима императора Вильгельма II особо сильные позиции в Германии получили коммунисты. Ноябрьская революция 1918 года соотносилась с идеологическим влиянием коммунистического лидера Карла Либкнехта [10]. Но далее — первый шаг вправо — инициирующая роль переходит к социал-демократам. Рейхспрезидентом становится социал-демократический лидер Фридрих Эберт [11]. За эбертовское правление режим эволюционизирует правление в направлении либерализации. От социал-демократических идеалов Германия переходит к идеологии либерализма. У руля государственного управления после Эберта оказываются либеральные рейхспрезиденты. Ганс Лютер и Вальтер Симонс. Дальше — очередной шаг в правом направлении — приход Пауля фон Гинденбурга. Утверждается идеология национал-консерватизма [12]. И здесь возникают очевидные коннотаты по отношению к сегодняшним заявлениям о консервативном идеологическом позиционировании «Единой России». Наконец, национал-консерватизм замещается фашизмом. А далее — происходит крах германской государственности. (Рис. 6).

Рис. 6. Опыт идейно-властной эволюции Германии

Теперь посмотрим с учетом германского опыта, что происходит на постсоветском пространстве. Логика — та же самая. Государственный социализм опирался на государственную, позиционируемую как общенародная, собственность. Далее, с распадом СССР утверждается идеология либерализма. Этот этап соотносился экономически с курсом приватизации ресурсов. Приватизационная политика доводится до того уровня, когда приватизируется само государство. Устанавливается модель корпоративизма, имеющая определенные отличия от либеральной модели, но связанная с ним генезисно.

И эту систему корпоративизма или приватизированного государства можно наблюдать повсеместно на постсоветском пространстве. Современная украинская ситуация дает здесь особо яркую иллюстрацию. Но развитие в правом направлении на этом не заканчивается. Достигнутый статус верхушки государства — корпорации надо идеологически обосновать и закрепить. Идеологическое обоснование превосходства и присвоения это и есть фашизм. (Рис. 7).

Рис. 7. Логика фашизации постсоветского пространства

Поднятая проблема не ограничивается 20-40-ми годами ХХ века. Вопрос об угрозах фашизации мира фундаментальный и мегаисторический. Он связан с проблемой равенства человечества.

https://narzur.ru/liberalizm-i-fashi...tnoe-edinstvo/

[jra]

Сообщение от тин

Либерализм и фашизм: сущностное единство

Русранд 22.08.2018 20:19 | Политика



Чаще всего о либеральном эксперименте в России говорят сегодня в прошедшем времени. Был исторический этап приверженности идеологии либерализма, но он минул, остались лишь определенные либеральные рецидивы. В представляемом докладе постановка вопроса другая. Выдвигается тезис о том, что либерализм был доведен до своего предельного, максимального воплощения. Но далее он не только не был свернут, а стал трансформироваться в генетически преемственную от него идеологию. Появляются тенденции фашизации.

Может показаться, что заявленное соединение либерализма и фашизма — некий постмодернистский оксюморон. В действительности идея объединения либерализма и фашизма, их общности, возникает не сегодня. И выдвигается она не критиками, а сторонники либеральной идеологии. Обратимся к 1932 году — времени прихода НСДАП и власти в Германии. Находившийся под впечатления фашистского проекта Герберт Уэллс призывает: «Прогрессивисты должны стать либеральными фашистами и просвещенными нацистами». Уэллсовский идеал этого времени — «Тоталитарное государство под управлением могущественной группы благожелательных экспертов-либералов»[1].

Возникают достаточно странные на первый взгляд геополитические и политические альянсы. В них либерализм идет рука об руку с фашизмом. Латинская Америка — либерализм плюс режимы хунты. Ближний Восток — либерализм плюс «Братья мусульмане». Прибалтика — либерализм плюс движение «Памяти легионеров СС». Украина — либерализм плюс необандеровцы. Турция — либерализм плюс турецкий национализм. Белоленточное движение в России — либерализм плюс скинхеды. Либерализм и фашизм оказываются политически объединены. (Рис. 1).

Рис. 1. Политический союз либерализма и фашизма сегодня

Является ли это чем-то принципиально новым? Известно, кто финансировал нацизм в Германии. Даже в 1941 году, когда Вторая мировая война была в самом разгаре: «Standard Oil», «General Motors», «Ford», ИТТ, продолжают инвестировать Третий Рейх. Значит, либерально-фашистский альянс, как минимум, неслучаен. Значит, какие-то глубинные основания для этого альянса существует. (Рис. 2) [2].

Рис. 2. Кто финансировал германский нацизм? Иностранные инвестиции в Германию в 1941 г.

Обратился к высказываниям лиц, которые считаются теоретиками идеологии либерализма.

Людвиг фон Мизес: «Нельзя отрицать, что фашизм и близкие ему движения, стремящиеся к установлению диктатуры, преисполнены лучших намерений, и что их вмешательство в данный момент спасло европейскую цивилизацию. Эта заслуга фашизма останется в истории навечно»[3]. Фашизм рассматривается идеологом либерализма как та сила, которая противостояла исторически коммунизму и большевизму, но отнюдь не либерализму.

А вот высказывание Фридриха Августа фон Хайека: «Иногда стране необходимо временное установление диктаторской власти в той или иной форме. Как вы понимаете, диктатор может править по-либеральному. Так же, как демократия может править совершенно без либерализма. Лично я предпочитаю либерального диктатора демократическому правительству, которому недостает либерализма»[4]. Диктатура оказывается, сообразно с хайековским пониманием не противоречит либеральной идеологии.

И еще одно высказывание, уже современного популярного исследователя Ишая Ланда: «Фашизм, несмотря на его слова и жесты, пришёл вовсе не сражаться с либерализмом, но прежде всего в качестве его союзника, хотя и задиристого и высокомерного, но оказывающего столь необходимую помощь»[5].

Можно встретить точку зрения, что о фашизм был только в Италии, в период власти Бенито Муссолини. Этот подход может быть определен как этимологический. Фашизм от «фашио» — пучок прутьев, символизирующий единство государственной общности. Мы в данном случае оперировали более широкой трактовкой. Фашизм понимался нами как идеология превосходства. Различие систем превосходства позволяет провести типологизацию фашистских режимов. Одна версия фашизма утверждает идею расового превосходства. Другой вариант — превосходство кланово-родовое. Наконец, в третьей версии фашизма превосходство выражается через принадлежность к определенной корпорации. Эти корпорации могут иметь финансовый, силовой, меритократический профиль. Все их объединяет легитимизация власти сильных [6].

https://narzur.ru/liberalizm-i-fashi...tnoe-edinstvo/

Ну и ну.
Алкаш Ельцин во славу русского национализма посадил Россию на наркотики.

[тин]

Либерализм и фашизм: сущностное единство

Системный кризис античного мира был связан с трендом усиления неравенства. По сути дела, была установлена модель антропологического неравенства человечества. Ни раб, ни варвар не считались людьми в подлинном смысле. Заявлялась иерархия антропологических типов. Все это было до провозглашения Нагорной проповеди. В ней заявлялось, что не должно быть ни эллина, ни иудея, не должно быть деления на богатых и бедных. Декларировались ценности социального равенства. Отсюда далее формируется исторически два направления и два типа проектов. (Рис. 8).

Одни проекты утверждают антропологическое единство человечества. Условно их можно назвать «проекты Нагорной проповеди». Второе направление представляют проекты антропологического неравенства. Условно их можно определить как «антиевангельские проекты». Применительно к ним мало что изменилось в сравнении с античными временами. Как известно, в античном полисе декларировались идеалы свободы. Но свобода сочеталась с рабовладением, несвободой рабов. Противоречие снималось тем, что людьми считались только те, кто относится к категории политес. Человек — это «политическое животное», политес и, соответственно, не гражданин полиса не относится ни к политес, ни к человеку. Раб в античном понимании это говорящее орудие труда [13].


Рис. 8. Генезис фашистской идеологии в мегаисторическом рассмотрении

Перенесемся теперь в Новое время. Славная американская история персонифицируется через ряд фигур президентов США. Что их объединяет? Во-первых, все они были либералы, приверженцы либеральной системы ценностей, а, во-вторых, все они были рабовладельцы. (Рис. 9)[14]. Ценность свободы (liberty) считалась базовой. Но право свободы адресовалось не в отношении всех, а группы избранных. Значит избранничество, превосходство оказывалось еще более значимой ценностной позицией, чем свобода. А идеология превосходства, как уже было показано выше, это уже идеология фашизма. Фашистские и либеральные ценности оказываются системно взаимоувязаны.

Рис. 9 Американские президенты-рабовладельцы

Как в основании либерализма, так и фашизма лежит одна и та же гоббсовская модель миропонимания — мир как борьба. Либеральная модель, выстраивается на представление, что общественное бытие есть поле конкуренции индивидуумов. Рыночная конкуренция является цивилизованной формой борьбы за существование. Но и фашистский мир — это тоже поле тотальной борьбы. По результатам борьбы общество делится на успешных и неуспешных. Успешные — это элита, неуспешные — социальное дно. Но и фашистская модель предлагает сходную дифференциацию успешных и неуспешных. Выигрывают в глобальной борьбе народы высших рас, проигрывают расово несовершенные. Недочеловек — унтерменш несостоятелен в этом противостоянии.

Что происходит с либеральной идеологией при ее максимизации? Есть успешные, те кто выиграл, и есть неуспешные, те, кто проиграл борьбу. Возникает необходимости закрепить власть успешных идеологически, институционально, юридически. И либеральная модель при таком закреплении начинает трансформироваться в модель фашистскую.

Тенденции фашизации и дефашизации в истории XX–XXI веков могут быть рассмотрены в контексте борьбы социалистического, с одной стороны, и либерального, с другой, проектов. Начало XX века соотносится с усилением демократического, социального движения. Октябрьская революция венчает этот процесс. Для либеральной идеологии данный период может быть определен, как период «либерализма, загнанного в угол» [15]. Основная проблема для либерализма подавление — демократического движения, и фашизм как раз и возникает для реализации этой репрессивной функции.

Далее — Вторая мировая война, победа над фашизмом, создание международной социалистической системы. Либерализм в этот период открещивается от фашизма. После возникновения мировой социалистической альтернативы доминирует тенденция дефашизации мира. Устанавливается модель социального государства, увеличивается социальный пакет. Наличие советской альтернативы заставляло сильных делиться со слабыми [16].

Однако с середины 1970-х годов, — соотносясь с начавшимся вырождением советской системы, обнаруживается противоположная тенденция. Эту тенденцию отразила известная работа С.Хантингтона, М.Крозье и Д.Ватануки «Кризис демократии» [17]. Вызов происходящей трансформации обнаруживался в разводе либерализма и демократии. Вместо демократической модели устанавливался новый иерархизм. Доминирующей стала тенденция корпоративизации. Рушится Советский Союз, снимается социалистическая альтернатива, и дальше корпоративизм нашел воплощение в феномене приватизированного государства. Либерализм, по сути, окончательно разрывает с демократией и уже открыто позиционируется как элитаризм. (Рис. 10).

Рис. 10. Фашизм в истории в контексте противостояния либеральной и социалистической альтернатив

Различия социалистической и либеральной модели могут быть проиллюстрированы и количественно. Либеральная модель, мироустройства: на 15% золотомиллиардного населения земного шара приходится 70% мирового потребления. И принципиально другая модель мироустройства предлагалась в рамках социалистической альтернативы.

Проиллюстрировать ее можно по разности между производством ВВП на душу населения и потреблением по республикам СССР. Производили больше, чем потребляли, только РСФСР и Белоруссия. То есть центр не эксплуатировал периферию, а, напротив, сам акцентировано работал на ее обеспечение.

Эта принципиально отличается от либеральной и фашистской системы, основанной на эксплуатации центром периферии. (Рис. 11)[18].

Рис. 11. Идеология господства и идеология мессианства

Еще один индикативный количественный замер — отношение в доходах в ВВП на душу населения 10% наиболее богатых стран мира к 10% наиболее бедным странам мира.

В исторической проекции обнаруживается две волны фашизации. Первая половина XX века — неравенство усиливается. Но вот возникает социалистическая советская альтернатива, и разрыв между наиболее богатыми и бедными идет в направлении сокращения. Рушится Советский Союз, снимается эта альтернатива, и рост неравенства идет в геометрической прогрессии. Либерализация и фашизация оказываются в одном тренде, и как следствие, обе они оказываются связаны с усилением социального неравенства. (Рис. 12)[19].

Рис. 12. Отношение в доходах ВВП на душу населения 10% наиболее богатых стран к 10% наиболее бедных стран мира, число раз

О степени популярности различных идеологий в мире можно получить представления по самопозиционированию правящих партий. Такой расчет был проведен по данным на 1985-й и 2009 годы. Сравнивая полученные показатели, можно наблюдать принципиальное поправение мира. На 1985 год доминирующие позиции занимали партии, которые позиционировались, как либеральные.

Сегодня либерализм существенно потерял в количестве стран, избравших его в качестве идеологии. Но зато значительно больше стало стран, правящие партии которых позиционируются, как консервативные, национально-консервативные, национальные, исповедующие идеи исповедующие идеи национализма и т.п. Это, с одной стороны, опять-таки подтверждает тезис о трансформации либерализма в фашизм. С другой стороны, мы видим поляризацию сил, что тоже является соответствующим историческим симптом. (Рис. 13).

Рис. 13. Идеологический вектор развития мира: идентификация государств по доминирующей идеологии, в %

Могут возразить, что у либерализма и фашизма имеются два, как минимум, два принципиальных различия. Первое — это либеральная ценность свободы, второе — либеральная ценность индивидуума. Фашизм, казалось бы, обе эти ценности дезавуирует.

Вначале о ценности свободы. Ни одно общество, ни одна социальная сборка не может быть построена на идее свободы, как таковой. Социогенез, как известно, начинается с установления табу. О бесперспективности выстраивания общества на идее свободы рассуждал в свое время Василий Розанов: «От свободы все бегут: работник к занятости, человек к должности, женщина к мужу. Всякий — к чему-нибудь. Все лучше свободы, „кое-что“ лучше свободы, хуже „свободы“ вообще ничего нет, и она нужна хулигану, лоботрясу и сутенеру»[20].

Но если на основе идеи свободы невозможно осуществить социальную сборку, то в чем тогда смысл идеологии либерализма? Либеральная идеология, формировалась исторически, когда существовала иерархическая система, позднесредневекового общества. Либерализм был инструментом для разрушения этой иерархии. Разрушались социальные перегородки, декларировались ценности свободы и равноправия, индивидуум, ставился выше группы.

Но что дальше? Система прежнего иерархизма разрушается, однако вместо нее через некоторый исторический интервал начинает строиться новая иерархическая система. Элитаризм аристократии сменился элитаризмом олигархии. Либерализм оказывается идеологическим инструментом, для выстраивания новой модели превосходства и неравенства. (Рис. 14).

Рис. 14. Исторические инверсии социального устройства в идеологии паразитизма

Свобода одних, как свидетельствовал опыт рабовладельцев — американских президентов, предполагала несвободу других. Древний мир и средние века знали категорию лиц «свободные». В противоположность им существовал «несвободные» — рабы, крепостные [21]. Свободные не могли существовать без наличия рабов и крепостных.

https://narzur.ru/liberalizm-i-fashi...tnoe-edinstvo/

[тин]

Либерализм и фашизм: сущностное единство

А сегодня какая постановка вопроса? «Свободные» противополагаются «бедным». Из этого противоположения следует, что «свободный» тождественен «богатому». В геокультурном плане свободный эллинский мир противопоставлялся в античные времена варварскому несвободному мир. И сегодня в политологической терминологии «свободный мир» противопоставляется «автократической периферии». Свобода бенефициаров и обеспечивается тем, что на «свободных» работают «несвободные». (Рис. 15).

Рис. 15. Соотношение свободы и несвободы в социальном проектировании

Что представляет собой в свете рассматриваемой проблемы выстраиваемая мировая систем? Либерализм в ней оказывается достаточно прочно связан и сопряжен с фашизмом. В центре мировой системы — либерализм. Это страны «золотого миллиарда». Свобода оказывается преференцией избранных. А в тоже время на периферии устанавливаются, фашистские режимы. Для этой группы стран характерны уже другие черты — автократия, иерархизм, непотизм. Принцип здесь уже совершенно другой — несвобода для большинства. Одно связано с другим: либерализм и свобода в центре, фашизм и несвобода на периферии. Либерализм в общей мироустроительной парадигме дополняется фашизмом. Одно не может функционировать без другого. (Рис. 16).

Рис. 16. Либерализм и фашизм в центр-периферийных отношениях современной мир-системы

Второе возможное возражение против тезиса о сущностном подобии либерализма и фашизма — ценность гуманизма и человеческой жизни. О степени гуманистичности либерализма можно получить представления по расчету демографических потерь России, понесенных ей в результате либеральных реформ. Фиксируется численность населения на конец 1980-х годов, современная численность и потенциальная численность при сохранений коэффициента рождаемости и смертности на уровне позднесоветских лет. Общие потери России — неродившиеся и преждевременно умершие составляют 30 миллионов человек.

Но может быть, падение демографических потенциалов есть мировой тренд. Аналогичный расчет по должной, на основе показателей конца 1980-х годов, численности населения был проведен применительно к США (сколько было, сколько стало и сколько должно было стать). Здесь показатель плюс 24 миллиона человек. На 24 миллиона современное население США больше, чем оно должно было бы быть, если сохранялся коэффициент рождаемости и смертности конца 1980-х годов.

Из проведенного сопоставления видно, кто является бенефициаром произошедшей инверсии. (Рис. 17).

Рис. 17. Демографические потери в России в результате либеральных реформ

Иллюстративен применительно к раскрытию сущности либерализма ряд высказываний — видных, относящихся к либералам, представителей российской политической элиты.

И.Ю.Юргенс: «России мешают русские. Основная масса наших соотечественников живет в прошлом веке и развиваться не хочет. Русские еще очень архаичны. В российском менталитете общность выше, чем личность»[22].

Е.Т.Гайдар: «Идут радикальные преобразования, с деньгами сложно, и уход из жизни людей, неспособных противостоять этим преобразованиям — дело естественное»[23].

А.Б.Чубайс: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет 30 миллионов — они не вписываются во время. Не думайте об этом, новые вырастут»[24]. Чем принципиально либерализм в таком изложении и фашизм различаются?

Ниже представлена мировая карта преступлений либерализма. На ней показаны по странам мира наиболее крупные демографические катастрофы, которые были связаны с либерализмом. Здесь и соответствующие тридцатимиллионные демографические потери России, здесь и 40 миллионов умерших в результате пандемии голода в Индии, здесь и геноцид в отношении аборигенов Африки, Америки, Австралии, здесь и огромное количество — более 100 миллионов — наркозависимых людей после опиумных войн в Китае. (Рис. 18).

ис. 18. Карта преступлений либерализма

Сошлюсь на исследование британского ученого Стюарта Лейкока. Согласно его расчету, Великобритания, страна, которая традиционно позиционируется, как носитель либерализма, является и главным военным экспансионистом. Существует только 22 современные страны мира, в которые никогда не вторгалась Великобритания. Имея в виду акты агрессий США, стран, не подвергшихся экспансии англо-саксонскоголиберализма, окажется еще меньше. Страны, которые экспортируют либерализм, несут одновременно и военную экспансию, и связанные с ней жертвы. (Рис. 19)[25].

Рис. 19. Страны мира, в которые никогда в истории не вторгались британские войска (Стюарт Лэйкок)

Посмотрим далее, как акторы классической триады «личность — общество — государство», развертываются в рамках двух альтернативных проектов развития человечества. (Рис. 20).

Личность. Для социализированной модели, человек есть социальное существо. Как перспектива следующей стадии движения в данном направлении — человек — существо духовное. Для либеральной модели человек — это индивидуум. И далее в перспективе перехода от либерализма к фашизму — человек — зверь.

Общество. В социализированной модели общественные интересы преобладают над частными. Ценностные ориентиры — коллективизм, социальный патернализм. Двигаясь далее в направлении социализации, появляется перспектива солидаризированного общества, утверждения ценностной парадигмы альтруизма. Идем теперь в развертке либеральной логики: частные интересы преобладают над общими, базовая ценность — индивидуализм, конкуренция. Отсюда следующий уже фашистский этап в развитии этой логики — диктатура меньшинства, власть сильных, неравенство, в том числе и неравенство антропологическое.

Государство. Для социализированной модели развития — государство это социальная оболочка. Перспектива эволюции в данном направлении — нравственное государство. Либерализм задает принципиально иную логику — освобождение индивидуума от государства. А далее — фашистская перспектива — власть избранных, государство-корпорация.

Рис. 20. Альтернативы развития человечества

По сути дела, сформировались два альтернативных взгляда на исторический процесс: история как социализация и история как индивидуализация. (Рис. 21).

Рис. 21. Идеологические альтернативы взгляда на историю

Отсюда же две версии социальной эволюции. Первая версия: социальная эволюция как социализация человечества. Идеал будущего — всечеловеческое братство. Вторая версия: социальная эволюция как борьба за существование. Исходя из нее бытие человека мыслится как глобальная конкуренция, в которой есть успешные и неуспешные. Сильные в конкурентной борьбе побеждают слабых. Но следуем в этой логической развертке далее: глобальная война, закрепление власти сильнейших, превосходство, присвоение неравенства. По сути дела, заявляя об эволюции, и прогрессе, либерализм и вытекающий из него фашизм, приходят в итоге к контрэволюции — отрицанию самой перспективы нравственного человеческого развития. Вызов, таким образом, предъявляется в отношении самого эволюционного процесса. (Рис. 22).

Рис. 22. Две версии социальной эволюции

Фашизм был, казалось бы, окончательно разгромлен семьдесят лет назад. Нюрнбергский процесс осудил фашистскую идеологию [26]. Однако сегодня новая волна фашизации захлестнула мир. Оказалось, что не вытравлены были идейные корни фашизма. А эти идейные корни обнаруживаются в идеологии либерализма. Соответственно, нужен новый Нюрнберг, мировой суд над преступлениями либерализма-фашизма.

Вардан Багдасарян

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Голдберг Дж. Либеральный фашизм. М.:Рид Групп,2012. С. 2, 29; http://isradem.com/index.php?newsid=1245

[2] Рубцов Ю. Как США и Англия финансировали Гитлера // http://newsland.com/news/detail/id/520616/

[3] Мизес Л. Либерализм // http://iknigi.net/avtor-lyudvig-mize...ad/page-5.html

[4] The Hayek-Pinochet Connection: A Second Reply to My Critics // http://coreyrobin.com/2013/06/25/the...to-my-critics/

[5] Таранов О. Либералызафашизм? // http://**************/index.php?opti...86&Itemid=352; Landa I. The Apprentice’s Sorcerer: Liberal Tradition and Fascism. Brill, 2010; http://books.google.ru/books/about/T...IC&redir_esc=y

[6] Stanley G. Payne. A History of Fascism: 1914–1945. Madison, UniversityofWisconsinPres, 1996; Випперман В. Европейский фашизм в сравнении 1922–1982. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000; МазуровИ. В. Японский фашизм. М.: Наука, 1996; Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. М. Наука 1989; Рахшмир П. Ю. Происхождение фашизма. М.: Наука, 1981.

[7] Генри Э. Гитлер против СССР // http://fb2.booksgid.com/content/B6/e...iv-sssr/3.html

[8] Рахшмир П. Ю. Происхождение фашизма. М.: Наука, 1981; Галкин А. А. Германский фашизм., М., 1989; Дугин А. Г. Консервативная революция. М., 1994; Пленков О. Ю. Мифы нации против мифов демократии: немецкая политическая традиция и нацизм. СПб., 1997; Фрайер Х. Революция справа. М.: Праксис, 2008; Фрай Н. Государство фюрера. Национал-социалисты у власти: Германия, 1933–1945. М.: РОССПЭН, 2009; Laqueur W. Fascism: Past, Present, Future. Oxford University Press, 1997.

[9] Багдасарян В.Э., Сулакшин С. С. Превосходство, присвоение, неравенство. М.: 2013.

[10] Биншток Г. Очерки германской революции. Встречи и впечатления. М., 1921; Троцкий Л. Д. МученикиТретьего Интернационала. Карл Либкнгехт и Роза Люксембург // http://www.1917.com/Marxism/Trotsky/...-01-05-01.htm; Черный О. Е. Немецкаятрагедия: Повесть о Карле Либкнехте. М.: Политиздат, 1971; Шибанов И. Германия 1918–1919. Убитая революция // http://www.socialism.ru/arxiv/2003/i...-revolyucziya;

[11] Артемов В.А., Кардашова Е. В. Фридрих Эберт — первый президент Германии. Воронеж, 2001

[12] Раушер В. Гинденбург. Фельдмаршал и рейхспрезидент. М.: Ладомир, 2003; Баев В.Установление гитлеровского режима в Германии в воспоминаниях современников // Кредо. 1994. № 10

[13] Аристотель. Сочинения. М., 1984. Т. 4. С. 63; История Древней Греции / Под ред. В. И. Кузищина. М., 1996; Андреев Ю. В. Цена свободы и гармонии: Несколько штрихов к портрету греческой цивилизации. СПб.: Алетейя, 1998; Westermann W.The Slavery system in ancient Greece and Rome. Philadelphia, 1955.

[14] Ингрэм Дж. История рабства от древнейших до новых времен. М., 2011; Ваджра А. Путь зла. Запад: матрицаглобальнойгегемонии. М., 2007. С. 159–175; Horton J, HortonL Slavery and the Making of America. New York: Oxford University Press, 2005; Segal R. The Black Diaspora: Five Centuries of the Black Experience Outside Africa. NewYork: Farrar, StrausandGiroux, 1995

[15] Сысоев Г. Правило без исключения… Либерализм, загнанный в угол, превращается… в фашизм // http://www.discred.ru/news/pravilo_b...012-08-15-1887

[16] Багдасарян В. Э. Советский проекти мировые исторические тренды // Обозреватель-Observer. 2013. № 1. С. 96–113.

[17] Crozier M.J., Huntington S.P., Watanuki J. The crisis of democracy. Report on the governability of democracies to the Trilateral Comission // http://www.trilateral.org/download/d..._democracy.pdf

[18] Мир в цифрах — 2011. М., 2011; Независимая газета. 21 окт. 2002.

[19] http://www.ggdc.net/MADDISON/oriindex.htm

[20] Розанов В. В. Опавшие листья: Короб второй. СПб., 2001. С. 150.

[21] Кузищин В. И. Античное классическое рабство. М.: Изд. МГУ, 1990; Фролов Э. Д. Рождение греческого полиса. 2-е изд. СПб., 2004; Штаерман Е. М. Эволюция идеи свободы в Древнем Риме // Вестник древней истории. 1972. № 2. С. 41–61.

[22] http://newsland.com/news/detail/id/558881/; http://ruskline.ru/monitoring_smi/20...ayut_russkie/; http://ruxpert.ru; http://marina-yudenich.livejournal.com/561744.html

[23] http://www.mk.ru/politics/article/20...-gaydare.html; http://lenta.ru/news/2010/01/22/gaidar/

[24] Велькобрисский М. Как делили Россию. История приватизации. СПб: Питер, 2012. С. 28; http://ruskline.ru/monitoring_smi/20...ayut_russkie/; http://www.pravda.ru/politics/partie...://ruxpert.ru/

[25] Laycock S. All the Countries We’ve Ever Invaded: And the Few We Never Got Round To. The History Press, 2012; http://www.amazon.com/All-Countries-...dp/B009UV5PT6; http://mixednews.ru/archives/26427; http://www.rg.ru/2012/11/08/britania.html

[26] Нюрнбергский процесс. Сборник материалов. В 2 т. М.: Государственное издательство «Юридической литературы», 1954.

Автор Вардан Эрнестович Багдасарян — д.и.н., проф., зам. главы Центра научной политической мысли и идеологии (Центр Сулакшина).

Доклад на научно-экспертной сессии «Российский либеральный эксперимент: итоги и анализ».

https://narzur.ru/liberalizm-i-fashi...tnoe-edinstvo/

[jra]

Сообщение от тин

Либерализм и фашизм: сущностное единство

Системный кризис античного мира был связан с трендом усиления неравенства. По сути дела, была установлена модель антропологического неравенства человечества. Ни раб, ни варвар не считались людьми в подлинном смысле. Заявлялась иерархия антропологических типов. Все это было до провозглашения Нагорной проповеди. В ней заявлялось, что не должно быть ни эллина, ни иудея, не должно быть деления на богатых и бедных. Декларировались ценности социального равенства. Отсюда далее формируется исторически два направления и два типа проектов. (Рис. 8).

Одни проекты утверждают антропологическое единство человечества. Условно их можно назвать «проекты Нагорной проповеди». Второе направление представляют проекты антропологического неравенства. Условно их можно определить как «антиевангельские проекты». Применительно к ним мало что изменилось в сравнении с античными временами. Как известно, в античном полисе декларировались идеалы свободы. Но свобода сочеталась с рабовладением, несвободой рабов. Противоречие снималось тем, что людьми считались только те, кто относится к категории политес. Человек — это «политическое животное», политес и, соответственно, не гражданин полиса не относится ни к политес, ни к человеку. Раб в античном понимании это говорящее орудие труда [13].


Рис. 8. Генезис фашистской идеологии в мегаисторическом рассмотрении

Перенесемся теперь в Новое время. Славная американская история персонифицируется через ряд фигур президентов США. Что их объединяет? Во-первых, все они были либералы, приверженцы либеральной системы ценностей, а, во-вторых, все они были рабовладельцы. (Рис. 9)[14]. Ценность свободы (liberty) считалась базовой. Но право свободы адресовалось не в отношении всех, а группы избранных. Значит избранничество, превосходство оказывалось еще более значимой ценностной позицией, чем свобода. А идеология превосходства, как уже было показано выше, это уже идеология фашизма. Фашистские и либеральные ценности оказываются системно взаимоувязаны.

Рис. 9 Американские президенты-рабовладельцы

Как в основании либерализма, так и фашизма лежит одна и та же гоббсовская модель миропонимания — мир как борьба. Либеральная модель, выстраивается на представление, что общественное бытие есть поле конкуренции индивидуумов. Рыночная конкуренция является цивилизованной формой борьбы за существование. Но и фашистский мир — это тоже поле тотальной борьбы. По результатам борьбы общество делится на успешных и неуспешных. Успешные — это элита, неуспешные — социальное дно. Но и фашистская модель предлагает сходную дифференциацию успешных и неуспешных. Выигрывают в глобальной борьбе народы высших рас, проигрывают расово несовершенные. Недочеловек — унтерменш несостоятелен в этом противостоянии.

Что происходит с либеральной идеологией при ее максимизации? Есть успешные, те кто выиграл, и есть неуспешные, те, кто проиграл борьбу. Возникает необходимости закрепить власть успешных идеологически, институционально, юридически. И либеральная модель при таком закреплении начинает трансформироваться в модель фашистскую.

Тенденции фашизации и дефашизации в истории XX–XXI веков могут быть рассмотрены в контексте борьбы социалистического, с одной стороны, и либерального, с другой, проектов. Начало XX века соотносится с усилением демократического, социального движения. Октябрьская революция венчает этот процесс. Для либеральной идеологии данный период может быть определен, как период «либерализма, загнанного в угол» [15]. Основная проблема для либерализма подавление — демократического движения, и фашизм как раз и возникает для реализации этой репрессивной функции.

Далее — Вторая мировая война, победа над фашизмом, создание международной социалистической системы. Либерализм в этот период открещивается от фашизма. После возникновения мировой социалистической альтернативы доминирует тенденция дефашизации мира. Устанавливается модель социального государства, увеличивается социальный пакет. Наличие советской альтернативы заставляло сильных делиться со слабыми [16].

Однако с середины 1970-х годов, — соотносясь с начавшимся вырождением советской системы, обнаруживается противоположная тенденция. Эту тенденцию отразила известная работа С.Хантингтона, М.Крозье и Д.Ватануки «Кризис демократии» [17]. Вызов происходящей трансформации обнаруживался в разводе либерализма и демократии. Вместо демократической модели устанавливался новый иерархизм. Доминирующей стала тенденция корпоративизации. Рушится Советский Союз, снимается социалистическая альтернатива, и дальше корпоративизм нашел воплощение в феномене приватизированного государства. Либерализм, по сути, окончательно разрывает с демократией и уже открыто позиционируется как элитаризм. (Рис. 10).

Рис. 10. Фашизм в истории в контексте противостояния либеральной и социалистической альтернатив

Различия социалистической и либеральной модели могут быть проиллюстрированы и количественно. Либеральная модель, мироустройства: на 15% золотомиллиардного населения земного шара приходится 70% мирового потребления. И принципиально другая модель мироустройства предлагалась в рамках социалистической альтернативы.

Проиллюстрировать ее можно по разности между производством ВВП на душу населения и потреблением по республикам СССР. Производили больше, чем потребляли, только РСФСР и Белоруссия. То есть центр не эксплуатировал периферию, а, напротив, сам акцентировано работал на ее обеспечение.

Эта принципиально отличается от либеральной и фашистской системы, основанной на эксплуатации центром периферии. (Рис. 11)[18].

Рис. 11. Идеология господства и идеология мессианства

Еще один индикативный количественный замер — отношение в доходах в ВВП на душу населения 10% наиболее богатых стран мира к 10% наиболее бедным странам мира.

В исторической проекции обнаруживается две волны фашизации. Первая половина XX века — неравенство усиливается. Но вот возникает социалистическая советская альтернатива, и разрыв между наиболее богатыми и бедными идет в направлении сокращения. Рушится Советский Союз, снимается эта альтернатива, и рост неравенства идет в геометрической прогрессии. Либерализация и фашизация оказываются в одном тренде, и как следствие, обе они оказываются связаны с усилением социального неравенства. (Рис. 12)[19].

Рис. 12. Отношение в доходах ВВП на душу населения 10% наиболее богатых стран к 10% наиболее бедных стран мира, число раз

О степени популярности различных идеологий в мире можно получить представления по самопозиционированию правящих партий. Такой расчет был проведен по данным на 1985-й и 2009 годы. Сравнивая полученные показатели, можно наблюдать принципиальное поправение мира. На 1985 год доминирующие позиции занимали партии, которые позиционировались, как либеральные.

Сегодня либерализм существенно потерял в количестве стран, избравших его в качестве идеологии. Но зато значительно больше стало стран, правящие партии которых позиционируются, как консервативные, национально-консервативные, национальные, исповедующие идеи исповедующие идеи национализма и т.п. Это, с одной стороны, опять-таки подтверждает тезис о трансформации либерализма в фашизм. С другой стороны, мы видим поляризацию сил, что тоже является соответствующим историческим симптом. (Рис. 13).

Рис. 13. Идеологический вектор развития мира: идентификация государств по доминирующей идеологии, в %

Могут возразить, что у либерализма и фашизма имеются два, как минимум, два принципиальных различия. Первое — это либеральная ценность свободы, второе — либеральная ценность индивидуума. Фашизм, казалось бы, обе эти ценности дезавуирует.

Вначале о ценности свободы. Ни одно общество, ни одна социальная сборка не может быть построена на идее свободы, как таковой. Социогенез, как известно, начинается с установления табу. О бесперспективности выстраивания общества на идее свободы рассуждал в свое время Василий Розанов: «От свободы все бегут: работник к занятости, человек к должности, женщина к мужу. Всякий — к чему-нибудь. Все лучше свободы, „кое-что“ лучше свободы, хуже „свободы“ вообще ничего нет, и она нужна хулигану, лоботрясу и сутенеру»[20].

Но если на основе идеи свободы невозможно осуществить социальную сборку, то в чем тогда смысл идеологии либерализма? Либеральная идеология, формировалась исторически, когда существовала иерархическая система, позднесредневекового общества. Либерализм был инструментом для разрушения этой иерархии. Разрушались социальные перегородки, декларировались ценности свободы и равноправия, индивидуум, ставился выше группы.

Но что дальше? Система прежнего иерархизма разрушается, однако вместо нее через некоторый исторический интервал начинает строиться новая иерархическая система. Элитаризм аристократии сменился элитаризмом олигархии. Либерализм оказывается идеологическим инструментом, для выстраивания новой модели превосходства и неравенства. (Рис. 14).

Рис. 14. Исторические инверсии социального устройства в идеологии паразитизма

Свобода одних, как свидетельствовал опыт рабовладельцев — американских президентов, предполагала несвободу других. Древний мир и средние века знали категорию лиц «свободные». В противоположность им существовал «несвободные» — рабы, крепостные [21]. Свободные не могли существовать без наличия рабов и крепостных.

https://narzur.ru/liberalizm-i-fashi...tnoe-edinstvo/

В СССР действовали не мировые цены, а плановые.
Поэтому все рассуждения о ВВП и потреблении сомнительны.

И.В. Сталин
Экономические пролемы социализма в СССР

........................
Беда не в том, что закон стоимости воздействует у нас на производство. Беда в том, что наши хозяйственники и плановики, за немногими исключениями, плохо знакомы с действиями закона стоимости, не изучают их и не умеют учитывать их в своих расчетах. Этим собственно и объясняется та неразбериха, которая все еще сорит у нас в вопросе о политике цен. Вот один из многочисленных примеров. Некоторое время тому назад было решено упорядочить в интересах хлопководства соотношение цен на хлопок и на зерно, уточнить цены на зерно, продаваемое хлопкоробам, и поднять цены на хлопок, сдаваемый государству. В связи с этим наши хозяйственники и плановики внесли предложение, которое не могло не изумить членов ЦК, так как по этому предложению цена на тонну зерна предлагалось почти такая же, как цена на тонну хлопка, при этом цена на тонну зерна была приравнена к цене на тонну печеного хлеба. На замечания членов ЦК о том, что цена на тонну печеного хлеба должна быть выше цены на тонну зерна ввиду добавочных расходов на помол и выпечку, что хлопок вообще стоит намного дороже, чем зерно, о чем свидетельствуют также мировые цены на хлопок и на зерно, авторы предложения не могли сказать ничего вразумительного. Ввиду этого ЦК пришлось взять в свои руки, снизить цены на зерно и поднять цены на хлопок. Что было бы, если бы предложение этих товарищей получило законную силу? Мы разорили бы хлопкоробов и остались бы без хлопка.
....................................

[AZM]

В человеческой сути, психике два начала проявлены: альтруизм и эгоизм. Душа как некое "Я" соединяет эти начала.. Природа телесная личностна связана с конкретным телом которое проявляет себя через "я"... То есть воплощенный аспект несет суть телесную животную растительную. Это и субьективизм и эгоизм от "я" "мне хочется, мне кажется, мне идет, или мне не идет" "хочу не хочу буду не буду" ."я" мыслит себя в обществе, среде, законии. "я" старается быть "хорошим и законопослушным". "я" это положительный герой, оно все знает, всегда право, всегда справедливо. "я" всегда "источник добра, всем все дает и всем помогает"...

То есть такая (уродливая) субьективная модель, эгообраз "я".. Для "я" есть "свои" и "не свои"(чужие)... "свои" кто поддерживает это "я", "чужие" кто против...
ТО есть "наши " и "не наши"... "я" обьединяются вместе для достижения "своих" целей в "наших", то есть кучкуются... "наши" создают свой "нашизм"... куст "своих" партию "нашистов".... по разным признакам... и "нашисты" борются с другими "нашистами"... "я" через обьединение в нашизм жаждут получить лучшие условия и возможности...
То есть эгоисты обьединяются в стада "нашистов"...

Альтруизм это безличностное бескорыстное мировосприятие системы в целом, без "я".. Научность, системность, Идейность. Это Человеческое единение разумное научное справедливое. Эгоистам это непонятно и чуждо...

Эгоисты создают себе "бога" потом "господа" и переваливают все вопросы на господа-бога, разрешают себя мыслить либерально безответственно упрощенно.. и при этом полагаясь на "законие"...
Человеки не равны по природе рождения.. мужчины и женщины, сильные и слабые, здоровые и больные, умные и глупые.. И далее разные склонности к труду и творчеству, к спорту, к власти, к паразитированию, аферизму.. ТО есть кастовость по сути рождения, наследственность. Нельзя всех приравнивать в одну кучу... если такое приравнивание душевное осущетвлять, то далее общество выстроиться иерархически неравное по другим принципам.. ТО есть если подавлять неравенство по сути рождения, по сознанию, по возможностям природным душевно "что бы не обидно было".. ТО общество выстроиться в искаженную иерархию по силе, наглости, хамству.. То есть от либеральной уравниловки перейдет к животному хамскому господству..

В природе и технике есть принцип управления: слабое более разумное управляет сильным менее разумным.. Как например наездник лошадью, бульдозерист бульдозером, рабочий подьемником или электроинструментом. В обществе если нет Научной иерархии Духа, Разума а вместо этого уравниловка, то нарушается принцип управления и такая уравниловка "демон-кратия" создает свою животную иерархию власти. И это началось от скрещивания, от воплощения космополитов еще в петровские времена и ранее.. Иван Грозный с этим боролся в свое время..
Отсутствии Научного управления и уравниловка с космополитами порождает "нашизм", когда недочеловеки обьединяются в партии и утверждают себя "избранными"... Там где есть "господь бог" там иллюзии оккультные, субьективные, там зарождения разных "нашизмов" от неких "я" которым "хочется кажется мерещится", то есть вид свой субьективизм ущербный раскручивает в какую то систему...
Христос-Учитель учил альтруизму, а так называемые "христиане" взяли ярлыки и все корыстно переврали под свое "господство" которое приписали богу... ТО есть наоборот все, извратили.. Вот и получается "нашисты" "пасутся" в храмах причисляя себя к Богу и все свои деяния прикрывают "волей бога"... У них любая власть от бога, кроме Советской... Засилие бесов в церквях... Демонизм.. Ярлыки остаются, Сути нет. Нет того чему учил Христос...
ВОт такие "христиане" космополиты развелись у власти в обществе...

Немецкий фашизм это инструмент для грязной работы, в него вложили средства капитал не для того что бы поднять немцев, а для того что бы их использовать, а потом убрать как ненужное. Они старались как бы для своих детей, младенцев которые воплотились.. Младенцы правили бабами, а бабы мужьями.. Все потом младенцам ( кое что немецким) а основное иным, американам, англичанам и другим.. Но фашисты не смогли сделать эту грязную работу.. СССР не позволил.. Тем не менее эти младенцы остались и выросли в демон-кратов современных, та же фашисткая суть.. Другой вариант прихода к власти без грубой силы...

В СССР если вломиться силой, то получишь отпор адекватный.. А если родиться? Родители тебя вырастят, выучат, будут служить тебе и все потом тебе отдадут.. Захотят детки-кукушата жить при капитализме, родители будут им капитализм строить, отрекутся от Советской системы, обольют грязью руководство СССР, идеологию, культуру, образование, отрекутся от Истории ради своих деток-кукушат.. Празднуют День Победы, но по своему: как окончание войны.. не ту победу празднуют и не так... иллюзию свою празднуют.. Они "забыли" что победил СССР, Народ, ВКПБ, Сталин, Руководство на всех уровнях..

Космополиты это иная суть, внешне "тоже люди" а сознание иное, другая природа..

[AZM]

Космополитизм, душевный эгоизм порождает фашизм...

Сначала убрали революционность в хрущевские времена.. типа революция победила окончательно, социализм построен, классовая борьба закончилась... осталось жить поживать и добра наживать.. потом пересмотрели отношение к западу, к той системе без революционности, без классовой борьбы и утвердили сосуществование разных систем.. Потом убрали идеологию уже в горбачевские времена, убрали руководящую роль партии. Приписали заслуги народам СССР, а издержки управления власти, партии, вождям. ТО есть без идеологии все мы люди все мы братья... убрали вражду и как то "незаметно" приравняли коммунистов к фашистам.. Сталина к Гитлеру... А далее вывод что фашизм не такой уж и плохой для "своих" и не хуже коммунизма... ТО есть если быть "своим" то фашизм это хорошо почти... убивают чужих, бомбы падают на головы чужих.. а ты "свой" поддерживай свою власть и пользуйся благами ее подачками, верь в обещания.. Кричи "хай путин" писайся кипятком от восторга... Конечно те кому более 40 лет это не будут делать, а кто помоложе не исключено.. И те кто взрослее вряд ли остановят молодежь.. отнесутся философски либерально.. Фашизма не заметят у себя, назовут его как то иначе, подведут свои теории экономические социологические политические... ТО есть замаскируют под что то иное, процесс, бизнес, эволюцию, борьбу с терроризмом или еще как то... То есть "наши" всегда правы, наша власть самая лучшая, мы самые умные и справедливые... Ну воевала америка во Вьетнаме, в Ираке, Иране, Ливии, Сирии.. Разве это фашизм? На украине фашизм, в белоруссии тож кто его знает что..А у нас все класс, у нас "наши" у власти.. У нас свой "нашизм" душевный для своих для отдельно взятых народов, городов... А остальное мы не видим не понимаем и не интересуемся, "якаем громко" и забивает всех этим "яканием".. Пока на нас лично бомбы не сыпятся все хорошо... Немцы душевно поддерживали Гитлера, а мы своего Путина.. Гитлер подставил немцев душевных под большие неприятности... а у нас все хорошо.. душевно...

[тин]

МЫ ДИАЛЕКТИКУ УЧИЛИ НЕ ПО ГЕГЕЛЮ?

«Эпоха гласности», в числе очень многой иной грязи, открыла и такое: выдающийся философ Г.В.Ф.Гегель в своё время делал вполне сознательный выбор «между масонской ложей и прусской монархией»[1]. Не углубляясь в эту скользкую тему, процитируем лишь одну фразу компетентного биографа: «Вынужденный выбирать между… масонской ложей и прусской монархией – Гегель однозначно выбрал монархию и до конца своих дней честно служил ее интересам».

Нас тут волнует не столько сам Гегель (выражение «люди и русские» мы ему не забыли, не волнуйтесь), сколько исторически-яркая иллюстрация РЕАЛЬНОГО выбора строителей народовластия и народолюбцев. Нас Гегель не любил, и Бог ему судья, но немцев-то он любил. И, любя, с юных лет увлекался идеями демократии, представительного правления.

А увлекаясь, сделал вывод, который обречён делать каждый умный человек, встав на путь таких исследований: республиканизма в том виде, в каком его рисует пропаганда, нет и быть не может, а практический выбор приходится делать между масонами и монархиями[2].

Таким образом, демократические институты не существуют сами по себе (сами по себе они только разваливают общество).

Либо они существуют в качестве нижнего этажа монархической вертикали власти, либо в качестве нижнего этажа «группового тайного самодержавия» правящей (никем не избираемой и не контролируемой) масонерии.

Вот в этом пространстве Гегель и описывал «блеск и нищету выборов».

+++

ПРУССКАЯ МОНАРХИЯ (ИДЕАЛ ГЕГЕЛЯ[3]):

Демократия действует на исполнительском уровне и контролируется неизбираемым верховным правителем. Вопросов по нему нет. И потому страха потерять власть у него тоже нет: все партии – «его величества».

Соревнуются они не за власть, а за статус наилучших исполнителей. Именно и только поэтому у верховного правителя нет мотивов подтасовать выборы, фальсифицировать итоги или манипулировать предвыборной борьбой партий.

Всякий, выбирая себе слуг, реально заинтересован выбрать лучших: самых толковых, самых ответственных и исполнительных. Оттого и процедура голосования (только в этой ситуации!) может быть честной, или хотя бы относительно честной.

Потому что есть инстанция, которая контролирует выборы независимо от их итогов.

Если такой инстанции нет – тогда все жалобы не просто поступают в «Спортлото» или "на деревню дедушке". Они поступают непосредственно в руки тех, на кого жалуются!

Возникает совершенно безумная система, в которой выборы контролируют те, кто ими выбран. Оттого они и теряют смысл: как можно совместить в одном лице контролёра и выгодополучателя?

Есть у юристов такое понятие – «конфликт интересов». Так вот, в случае с республиканизмом конфликт интересов приобретает вопиющий, острый и очевидный характер. Итоги выборов заверяет и оглашает именно та самая группировка, которая эти же выборы (якобы?) и выиграла!

+++

Если в гегелевской модели прусской монархии (как идеального для Гегеля общества) есть избиратели, избираемые и контролёр над избираемыми (который сам не избирается, и от выборов независим), то в республиканизме приходится верить избранным на слово.

Когда их свергают силовыми методами – то говорят, что все их выборы поддельные, но опять же, проверь-ка! Понятно, что новая власть будет на старую клепать, куда ж ей ещё деваться? Надо же как-то переворот оправдывать!

+++

Одним из ярких воплощений схемы Гегеля является не только прусская монархия (Германия лидировала бы в мире, если бы не её запредельная воинственность и склонность объявлять войну сразу всем), но и СССР[4].

Нетрудно заметить, что на практике СССР воплощал именно анатомию прусской монархии, что бы он там сам про себя не говорил и не думал. Язык без костей, а факты-то налицо…

Абстрагируясь от Гегеля с его Пруссией, рассмотрим советский материал.

Безусловен сплав верховной монархии (византийского типа) и низовой демократии (в советском языке – «демократический централизм» КПСС). Демократия проявляется прежде всего в имущественно-долевых правах каждого человека, в гарантированном обеспечении и в «социальных лифтах» вертикальной мобильности. Карьеры от самых низов – делаются сказочные, в современном рыночном обществе (очень застойно-кастовом) немыслимые.

Человек может самореализоваться, проявить себя – но не как «свободный радикал», а доказав свою верность идеологии и системе.

В основе всего лежит, конечно, религиозная природа КПСС (то, что у Бисмарка называлось «практическим христианством»). Существует единая для всех мегаидея, за измену которой карают, и карают очень строго.

Но в рамках этой идеи поддерживается равенство возможностей (сперва опиравшееся на такой институт прямой, непосредственной демократии, как свобода доносительства[5]).

Поскольку системообразующая мегаидея носит всеобщий и универсальный характер непререкаемой догмы, то можно про неё сказать:

Идея - разделяема обществом
Идея - разделяема верховным правителем

Поскольку у миллионов простых и одного монарха идея общая, одна на всех – то они союзники в её реализации. Царь хочет того же, чего хочет и народ (в Средние Века они "вдвоём" хотели торжества Православия, в ХХ – коммунизма).

У верховного правителя, по большому счёту, выбор небогат: если он отречётся от мегаидеи в идейно-накалённом обществе, то он не переизбран будет (царей не переизбирают) – он будет растерзан в клочья.

Народный фанатизм складывается из двух компонентов:

1) Правота, убедительность ценностей идеологии
2) Привычка к её долгому и неизменному существованию.

С моей точки зрения – самое идеальное сочетание убедительности с долговременностью христианство, но я никому ничего не навязываю. Просто, абстрактно, некая Альфа-идея, немножко носящая характер навязчивой идеи, своего рода психоза (этот психоз помогает вылечить все другие, которые без централизации психофона не лечатся – говорю уже как социопатолог).

По сравнению с Альфа-идеей - всё прочее (в глазах носителя) фигня. Павка Корчагин продолжал бороться за коммунизм даже когда руки-ноги отнялись, и – поверьте – был гораздо счастливее безыдейных, запутавшихся в жизни, современных алкашей и наркоманов.

Альфа-идея должна быть убедительной – то есть удовлетворять ум слушателей её пропагандиста и солидной, чтобы апеллировать к чувству традиции, заветам дедов-пращуров. Тогда за неё действительно станут умирать и убивать – звучит жутковато, но без этого никакой цивилизации не бывает.

Если не за что умирать и убивать – тогда незачем и жить: мысль разлагается и угасает, в конечном итоге сходя к полной животности.

+++

Народный фанатизм, разделяемый верховным правителем (в этом случае – отцом народа, патриархом в старом, исконном смысле слова) – ставит вопрос о поиске хороших исполнителей задуманного. Того, что совместно задумано царём и народом.

Для того, чтобы органы исполнительской власти, департаменты и ведомстве не закупорились бы всякой прохиндейской трухой, хитрыми заговорами чиновников, в которых «рука руку моет», не выродились бы в круговую поруку «масонерии столоначальников» - нужны выборы.

Царь не может лично войти во все дела, и просит свой народ присматривать от его имени за исполнительной вертикалью власти.

Царской России (в отличие от гегелевской Пруссии) этого очень не хватало, а вот в СССР он получил достаточно широкое применение.

Демократия в этих выборах заключается не в том, что народ выбирает себе власть (фанатик идеи не может выбирать между идеями), а в том, что народ контролирует чиновников на соответствие идеологии. И чуть что не так – результаты голосований ложатся к царю на стол: люди на месте такому-то и такому-то не доверяют… Какие-то они не настоящие коммунисты…

+++

Но вся эта система коррекции работает только до тех пор, пока царь не зависим от выборов, пока кандидатура царя не обсуждается.

Как только верховный правитель станет зависеть от выборов – выборы тут же превратятся в прохиндиаду и гнусный коктейль лжи, манипуляций и подтасовок.

Если для правителя выборы – форма контроля за слугами – одно дело. Если же на них решается его собственная судьба – совсем другое. Трудно поверить, что он сам себя признает проигравшим. И что его конкурент признает его честно выигравшим.

+++

Выбрать власть невозможно – власть не дают, её берут. Но выборы могут быть подлинными, если определяют не саму власть, а качество аппаратных исполнителей.

Истоки подлинной демократии лежат в протестантских приходах Англии и Новой Англии. Отказавшись от монархического принципа «рукоположения», римо-католического и православного[6], протестанты стали избирать себе глав общины.

Но, поскольку они тогда были (независимо от секты) люто-фанатичны, то и речи не могло идти о выборе власти. Власть была избрана протестантской общиной раз и навсегда: их Бог и их религия. А выбирали протестанты обслуживающий персонал для этой власти, тех, кто толковее и честнее других сможет служить их Богу и их религии.

+++

При таком подходе (и только при нём) – выборы имеют смысл и не разлагают, не разваливают общества. Если же применить их по либеральной схеме – тогда мы получим торжество криминальных мафий, смуту и распад всех институтов, проституирование всего и вся, полную утрату ориентиров и аномию.

Именно поэтому либеральные демократии долго нигде не живут. Власть в США – вариант гегельянской схемы[7]. Существенное отличие у неё от гегельянства есть[8], но мы сейчас не об этом.

Суть дееспособной демократии ясна: общество знает, а верховная власть не скрывает, что цель – неизменна («практическое христианство» у Бисмарка, коммунизм у КПСС).

И потому выборы ограничены тем, что в конкурсном режиме ищут исполнителей – кто будет исполнительнее всех?

Когда же пытаются выбирать и верховного законодателя – то неизбежно начинается маразм: река не может впасть в собственные истоки. Точно так же верховный источник закона не может подчиняться своему детищу – иначе он не смог бы дать закону должный вес и авторитет[9].

Думаю, любой верующий человек понимает, что Бога не выбирают. Осталось только довести эту очевидность и до менее развитых светских сограждан.

Если для них недоступны мистические глубины (требующие высшего уровня обобщений мысли) – то они вполне в состоянии понять более простое и земное: человек не может сам решать, как ему жить.

Если каждый станет решать, как ему жить – то каждый выберет себя правителем мира, а всех остальных объявит своими подручными. Человек – если будет сам выбирать, как жить – не сможет подчиняться никому и ничему. Если он сам себе высший законодатель, то сам себя не обидишь…

У животных так и происходит[10]. И у либералов…

+++

Идеология может существовать сама по себе – как систематизация идей в голове. Но властвовать сама по себе она не может. Пока у питекантропа с дубиной есть возможность убить философа – править будет питекантроп, а не философ.

Любая власть, конечно же, в первую очередь опирается на Силу, на свою несменяемость, по крайней мере – несменяемость по первому требованию и капризу. Если власть можно сменить – то её сменят, значит, говорить о ней как о власти – всё равно, что говорить о Горбачёве, как о «нашем президенте» (формально-юридически он таким остаётся, ибо нового президента СССР не выбирали).

Первый и самый примитивный тип власти – власть голой Силы. Она ничем не отличается от зоологического доминирования в стае.

Более высокие типы власти вырабатываются при занятиях Силы вопросами Целесообразности. Когда Сила задумалась о том, что было бы целесообразно для её планов – то возникает интересное явление: «понимаемая целесообразность».

Если представить целесообразность в виде драгоценного камня, то понимаемая человеком целесообразность – это найденный им драгоценный камень. Власть не создаёт целесообразность, а осознаёт её (и далеко не всегда сразу). Но когда Сила осознала, что для неё целесообразнее всего – рождается идеологический тип власти. Он базируется не на произволе, не на переменчивом капризе, а на принципах.

Далее из этого сплава формируется Традиция. Традиция – это привычка (не всегда даже осознаваемая) – вести себя целесообразно, выработанная многовековым опытом поведения людей.

Сочетание подавляющей захватное право Силы, понимания этой Силой Целесообразности, и следование Традиции – формирует ЦОЖ (Цивилизованный Образ Жизни).

Поддерживать его могут помочь и демократические институты – если ими правильно пользоваться. Если они не превращаются, как у нас в «перестройку», в реванш звериного произвола, в самодурство, когда «сила есть – ума не надо», понимание целесообразности и ценности традиции выбрасывается всякими Собчаками за борт…

Гегельянство – важный вклад в теорию разумного и правильного пользования демократическими институтами.

Ибо огонь, локализованный в очаге, полезен, а огонь, разбрасываемый повсюду – лишь спалит дом, иногда вместе с жильцами…


[1] «Гегель между масонской ложей и прусской монархией» - Жак д'Онт. Гегель. М., 2012.

[2] Либеральный теоретик, политолог Екатерина Шульман в « Азбуке демократии» говорит об этом так: »Собственно, «железный закон олигархии» формулируется следующим образом: В любой структуре имеется тенденция концентрации власти в руках небольшой группы. Это, видимо, действительно социальный закон». А, утешая сторонников демократии, заверяет их, что это не такой уж страшный приговор. «Власть везде и всегда принадлежит сплочённым группам; хотите власти – сами станьте сплочённой группой».

[3] Точка зрения самостоятельности властей и их взаимного ограничения представляется Гегелю ложной, поскольку предполагает враждебность каждой из властей к другим, взаимный страх и противодействие. В результате всего этого, отмечает Гегель, получается лишь «всеобщее равновесие, но не живое единство». Различные власти - это лишь различные моменты единого понятия, поэтому как чудовищную ошибку Гегель расценивает всякого рода «абстракции» самостоятельности властей.

Для гегелевской трактовки различных властей прежде всего характерно, что все они восходят к власти монарха, которая содержит в себе все три момента государственной целостности: момент всеобщности (участие в законодательстве), момент отношения особенного ко всеобщему (участие в правительственной власти) и, наконец, момент единичности - собственно право монарха как последнее решение и абсолютное самоопределение.

[4] В этой связи интересно отметить, что исследователь биографии Гегеля, французский исследователь Жак д'Онт (1920-2012), ученик известного Жана Ипполита, долго и на полном серьёзе опровергал «регулярно возникающие подозрения Гегеля в «криптосталинизме». Гегель считал прусскую монархию близким к идеалу государством. Он полагал, что всякое государство имеет собственные интересы, которые выше интересов отдельных граждан.

[5] Вместе с угасанием свободы доносительства на «неблагонадёжных» - угасает и демократия в обществе. Появляются «неприкасаемые», которые что бы ни делали – остаются ненаказуемыми, недоступными для мести низов. Донос, конечно, штука постыдная, но игнорирование доноса – явный признак деления людей на сорта, касты. Мол, мы не верим сигналам, идущим от простых людей, члены высшей касты вне подозрений, что бы ни сделали…

[6] Нечто аналогичное встречаем и в некоторых русских старообрядческих сектах и у разного рода сектантов в России.

[7] Она такова - поскольку двухэтажная, иудейской модели «каган-бек». Имеется верховная власть, правящая масонерия, самодержавие группы. И к ней приставлено сообщество «козлов отпущения» - которые выборны, критикуемы, регулярно сменяемы, за всё наказываются и при этом реально ни на что не влияют.

[8] Отличие от гегельянства тут в том, что у Гегеля выбранные народом для монарха лица действительно располагали административным ресурсом, весьма существенными служебными полномочиями. Они были если не верховной властью, то реальным аппаратом реальной власти.

В иудейской системе модели «каган-бек» выборная власть целиком рудиментарна, декоративна, ни на что не влияет и ничем в реальности не распоряжается. Американские президенты и иные выборные лица – действительно, только «козлы отпущения» и больше никто.

[9] В основе всего римского права лежит принцип неоспоримости и необсуждаемости вердикта верховной инстанции: «Roma locuta, causa finita» — «Рим высказался, дело закрыто»; «Рим высказался, и дело кончено». Имеется в виду, что любой спор, не имея безусловного арбитра, будет тянутся бесконечно, а любой закон без абсолютного толкователя, аннулирующего все иные толкования – можно трактовать как угодно, до полного обессмысливания.

[10] Важная и хорошо изученная сторона зоопсихологии – убеждение животного, что весь мир создан для него и больше ни для кого. Каждый крупный хищник считает себя владыкой всей планеты, убивает или изгоняет себе подобных, пытается в одиночку оплодотворить всех самок, и т.п. Интересно отметить, что и мелкие, слабые зверьки убеждены в том же самом. Более сильные звери воспринимаются ими как досадные стихии, злые силы окружающей природы, как наводнение или пожар. Мелкий зверёк видит мир своей вотчиной, и даже помечает землю своей секрецией всюду, где окажется. У стайных животных процесс не столь линейный (там включаются стайные механизмы группового эгоизма), но в целом сводим к тому же самому убеждению – мир наш, мир создан для нас, мы правим миром.

Александр Леонидов; 13 сентября 2018

https://economicsandwe.com/BFEDA8F288AFF52A/

[тин]

В.Авагян: "СЕЯЛКА ИЛИ ДАВИЛКА"?

Основное противоречие США, как мирового гегемона заключается в конфликте расширяющейся, углубляющейся политической экспансии – и сжимающимся контуром экономических отношений. Чем больше поглощает империя – тем больше она разоряет тех, кого поглотила. Если у нормальных империй после захвата начинается восстановление разрушенных борьбой экономик, уже на своей территории, то для США после их победы начинается разорение, выжирание и вымаривание дотла побеждённого.

Это не относится к старым колониальным захватам США – потому что до 1971 года (ликвидация золотого обеспечения доллара) их империя была производственно-технологической. Когда доллар стали печатать бесконтрольно, то империя выродилась в финансово-спекулятивного паразита. Этот паразит, в отличие от старых, «инженерских» США – ничего не может дать. Он может только забрать, отнять, ничего не давая взамен. Он меняет все блага мира на пустоту.

То есть, вступая в отношения с США на их условиях (и на условиях их инструментов, типа ВБ, МВФ и др.) – народ теряет всё своё, и ничего не получает. Отношения между партнёрами при разделении труда двусторонние, отношения между паразитом и донором – односторонние.

Когда паразит претендует на мировую гегемонию – возникает конфликт между паразитизмом и гегемонизмом. Гегемонизм держится на роли гегемона – а какова роль такого гегемона в колониях вроде Украины? Всё разорять и высасывать досуха. Конечно, избавление от такого гегемона-паразита становится «навязчивой идеей» всех, кто имел несчастье попасть под его власть.

+++

Ещё раз (тема сложная): США претендуют командовать всеми, но не заботиться ни о ком. Это и есть односторонние отношения между паразитом и его донором. Чтобы проще было понять – задумайтесь над простым вопросиком:

- В чем разница между сеялкой и давилкой?

Сеялка, работая, умножает ресурс. По мере того, как растёт количество зерна – растёт и применение сеялки, могут потребоваться новые сеялки (на новые поля), новые работники на сеялки.

Пресс, работая, сокращает ресурс. Когда он додавит всё, что отведено на его долю – то и сам станет не нужен. Пресс (например, масличный жом) сам своего сырья не выпускает. К нему нужно подвозить то, что потом разделится на жмых и масло.

От этой конкретики сделаем обобщение и осознаем, что бывают:

- Расширяющийся контур производства: сегодня больше, чем вчера.
- Сжимающийся контур производства: сегодня меньше, чем вчера, а завтра будет меньше, чем сегодня.

Формула хозяйственной деятельности:

S + t = +N(S)
Смысл в том, что полезное (S) при движении времени (t) увеличивается на величину (N). Было одно зерно, прошёл год, стало 30 зёрен в колосе.

Формула бессмысленной деятельности:

S + t < S

Окончательно бессмысленная и очевидно вредная деятельность:

S + t = 0

И вот что интересно!

Если эффект находится за пределами досягаемости биологической особи, то:

(S + t = +NS) = (S + t = 0).

Это странная математика. Я же недаром всё время говорю, что у экономики – своя математика. Составленное мной уравнение в математике, казалось бы, невозможно.

Но я объясню, что я имею в виду. Допустим вы посадили 10 картофелин, и к осени из них вышел урожай в 100 картофелин. Или они погибли в земле, и из них не получилось ни одного корнеплода.

В одном случае приложение времени (до осени) увеличило 10 картофелин в 10 раз. В другом случае приложение того же времени свело их количество к нолю. Казалось бы, разница между 100, 10 и 0 очевидна?

Но если предположить, что вы уехали в места отдалённые, не дождавшись урожая (попросту бросив грядку) – то для вас и 100 и 0 картофелин в равной степени убыток (-10) картофелин.

Вот и получается, что в экономической математике 100 = 0 и <10…

Понимаете, у вас было 10 картофелин, вы могли бы их съесть СРАЗУ. Но вы их посадили. А урожай – оказался за пределами вашей досягаемости. Большой он, маленький или никакой – он для вас одинаково ноль.

При любой урожайности на потерянном поле вне нашей досягаемости мы имеем лишь убыток (-10) и ничего больше.

+++

Другой пример. Вам принадлежит 100 тонн золота, и никто не оспаривает у вас право их получить. Юридически владение безупречно. Но 100 тонн золота находятся на карликовой планете Плутон. Вы могли бы их оттуда забрать, если была бы какая-то возможность посетить Плутон, но такой возможности нет и не предвидится.

Получается, что ваши 100 тонн золота в слитках, безупречно оформленные и безусловно ваши – равны нолю. Не потому, что у вас их кто-то отобрал и не потому что их нет: они просто недоступны в вашей биологической локации.

+++

Из уравнения (S + t = +NS) = (S + t = 0) вытекает фундаментальная катастрофа человеческой цивилизации, разворачивающаяся в XXI веке.

Дело в том, что для религиозного сознания биологическая локация не важна: оно мыслит бесконечностью Вселенной и вечностью времени. Таким образом, всякая возможность умножить S «темпоральной обработкой» (то есть с течением времени увеличить полезное S) воспринималась как полезная, уважаемая, поощряемая обществом деятельность.

При этом идеологическая цивилизация исходила из религиозной математики, в которой аксиоматично, что:

+N < +10N < +100 N и т.п.

Мало кто понимает, даже среди коллег-экономистов, что эта линейная математика множеств – религиозная до мозга костей! Некоторые даже думают, что «10 спичек больше одной спички» - аксиома для любой математики.

Но это вопиющим образом не так. Если мы включаем биологическую локацию особи – то автоматически выключаем режимы бесконечности и вечности. А вместе с ними отключается и линейность множеств.

Одна спичка находится у меня в руках. А 10 спичек будут через 100 лет. В этом случае 10 спичек (да хоть миллион!) – для меня ноль и не имеют ко мне никакого отношения.

В моей Вселенной их не существует. Всякая величина, какой бы гигантской не была, при критическом уровне удаления в пространстве или во времени – аннулируется.

Если Вселенная одна, тогда конечно, 10 спичек больше одной. Но если Вселенных много, то 1 спичка в моей Вселенной больше любого количества спичек во Вселенной вне зоны моего доступа.

+++

А раз так, то всякая деятельность за пределами биологического удовлетворения представляется человеку XXI века вредной, абсурдной и нелепой.

Преемственное умножение знаний и возможностей, сил и средств человечества в целом, с передачей эстафеты из поколения в поколения, с материка на материк – становится уже невозможным.

Человек замыкает всю свою экономическую и иную деятельность в свою биологическую локацию. Масштабы меняются катастрофически: микровеличины (с точки зрения линейной религиозной математики) превращаются в огромные горы, а гигантские громады – в неразличимых микробов.

+++

-Ну, возможности системы выросли, кого мы сегодня облагодетельствуем?

Либералы исходят их неумолимого сжатия контура, и ведут себя как звери в яме, из которой не могут, и даже не мечтают выкарабкаться:

-Ну, возможности системы опять сократились – кого мы сегодня сожрём?

Знаете сказку, как медведь, волк, лиса и заяц попвали в яму? Оголодав, съели зайца. Потом лису. Потом медведь сожрал волка. А потом всё равно помер – потому что не мог же он жрать самого себя…

Это и есть зооморфная иллюстрация экономического либерализма и курса МВФ. Деградирующей рыночной системе приходится выедать свою периферию, чтобы временно насытить центр. Но окончательный коллапс в таком случае всё равно неизбежен, можно спорить лишь о сроках.

Сейчас дегенеративная система пытается решить свои проблемы, сжирая пенсионеров обоих полов с 55 до 65 лет. Вряд ли она ими насытится, но даже если бы и насытилась – насыщение в любом случае будет временным! В этой схеме «кого сегодня будем жрать?» - в итоге-то никого не останется.

И это уже не сказка.
Это быль экономической науки.

Вазген АВАГЯН, специально для ЭиМ.; 17 сентября 2018

https://economicsandwe.com/8BA2338A95B769C7/