Глубже дна

[Сергей Советский]

Глубже дна

Размышления товарища Фиделя
Встреча, которую стоило провести
Власть и кризис



По окончании форума по проблемам глобализации и развития с участием более 1500 экономистов, видных ученых и представителей международных организаций, собравшихся в Гаване, я получил письмо и документ от Атилио Борона – доктора политических наук, профессора политической и социальной теории, руководителя Латиноамериканской программы заочного обучения социальным наукам (ПЛЕД), занимающего также другие важные научные и политические посты.
Атилио – верный и преданный друг – участвовал в четверг 6-го в программе Кубинского телевидения «Круглый стол» вместе с другими международными знаменитостями, которые присутствовали на Конференции по проблемам глобализации и развития.
Я узнал, что он уезжает в воскресенье, и решил пригласить его на встречу в 5 часов вечера накануне, в субботу 7 марта.
Я решил написать «Размышления» об идеях, содержащихся в его документе. Использую в кратком пересказе его собственные слова.
Если кто-нибудь возьмет это резюме и будет носить его в кармане, будет читать его время от времени или выучит на память, как маленькую Библию, он будет лучше информирован о том, что происходит в мире, чем 99% его населения, где гражданин живет, осаждаемый сотнями рекламных объявлений и насыщенный тысячами часов известий, сериалов и художественных фильмов, действительных или лживых.
Фидель Кастро Рус.
8 марта 2009 года.
«…Мы находимся перед лицом общего капиталистического кризиса, первого по размерам, сравнимым с кризисом 1929 года и так называемой «Долгой депрессией» 1873 – 1896 годов. Кризиса комплексного, цивилизационного, многомерного, чья длительность, глубина и географический охват наверняка будут большего масштаба, чем те, которые ему предшествовали.
Речь идет о кризисе, далеко выходящем за сферу финансовую или банковскую и затрагивающем реальную экономику во всех ее подразделениях. Он затрагивает глобальную экономику и далеко перешагивает за границы Соединенных Штатов.
Его структурные причины следующие: это кризис сверхпроизводства и одновременно субпотребления. Неслучайно он вспыхнул в США, потому что эта страна более тридцати лет живет искусственно внешними накоплениями, внешним кредитом, а эти две вещи не бесконечны: предприятия задолжали сверх своих возможностей; государство также задолжало сверх своих возможностей, чтобы вести не одну, а две войны, не только не повышая налогов, но и сокращая их; граждан систематически стимулируют путем торговой рекламы влезать в долги, чтобы поддерживать непомерный, нерациональный и расточительный консюмеризм.
Но к этим структурным причинам надо добавить другие: ускоренное финансирование экономики, неудержимую тенденцию к ввязыванию во все более рискованные спекулятивные операции. После открытия «источника молодости» капитала, благодаря которому деньги порождают новые деньги, обходясь без самовозрастания, которое дает им эксплуатация рабочей силы, и принимая во внимание, что огромные массы фиктивного капитала можно получить за несколько дней или максимум недель, прибавление капитала приводит к тому, что оставляются в стороне любые подсчеты и любая щепетильность.
Возникновению кризиса способствовали и другие обстоятельства. Неолиберальные методы дерегулирования и либерализации привели к тому, что самые могущественные действующие лица, кишащие на рынках, навязали закон джунглей.
Огромное разрушение капиталов в мировом масштабе, которое характеризуют как «творческое разрушение». На Уолл-стрит это «творческое разрушение» привело к тому, что обесценение предприятий, котирующихся на этой бирже, достигает почти 50%; предприятие, рыночная стоимость акций которого ранее составляла 100 миллионов, теперь оценивается в 50 миллионов! Падение производства, цен, заработной платы, покупательной способности. «Финансовая система в целом вот-вот лопнет. У нас уже банковские потери составляют более 500 миллиардов долларов, ожидается добавление еще триллиона. Более десятка банков обанкротились, и еще сотни ожидают той же участи. Сейчас уже более триллиона долларов было переведено из Европейского фонда развития банковскому картелю, но потребуется еще полтора триллиона, чтобы поддержать ликвидность банков в ближайшие годы». То, что происходит сейчас, – это начальная фаза долгой депрессии, и слово рецессия, столько употребляемое в последнее время, не отражает во всем его драматизме того, что будущее готовит капитализму.
Обыкновенная акция «Citicorp» потеряла в 2008 году 90% своей стоимости. В последнюю неделю февраля она котировалась на Уолл-стрит по 1,95 доллара за акцию!
Этот процесс не является нейтральным, потому что принесет пользу самым крупным и лучше организованным олигополиям, которые вытеснят с рынков своих соперников. «Дарвиновский отбор самых способных» расчистит путь к новым слияниям и предпринимательским альянсам, вынуждая самых слабых к банкротству.
Ускоренный рост безработицы. Число безработных в мире (примерно 190 миллионов в 2008 году) может на протяжении 2009 года возрасти еще на 51 миллион. Бедные трудящиеся (едва ли зарабатывающие два евро в день) составят 1,4 миллиарда, т.е. 45% экономически активного населения планеты. В Соединенных Штатах рецессия уже уничтожила 3,6 миллиона рабочих мест. Половину – за последние три месяца. В ЕС число безработных составляет 17,5 миллиона, на 1,6 миллиона больше, чем год назад. На 2009 год предусматривается потеря 3,5 миллиона рабочих мест. Кризис сильно ударит по некоторым центральноамериканским государствам, а также по Мексике и Перу вследствие их тесных связей с американской экономикой.
Кризис, который затрагивает все секторы экономики: банки, промышленность, страхование, строительство и так далее и распространяется по всей международной капиталистической системе в целом.
Решения, принимаемые в мировых центрах и затрагивающие дочерние компании на периферии, вызывая массовые увольнения, приостановку в цепи платежей, падение спроса на расходные материалы и так далее. США решили поддержать детройтскую Big Three
(Chrysler, Ford, General Motors), но только чтобы они спасли свои заводы внутри страны. Франция и Швеция объявили, что обусловят помощь своей автомобильной промышленности: ею смогут воспользоваться только предприятия, расположенные в этих странах. Министр экономики Франции Кристин Лагард заявила, что протекционизм может стать «неизбежным злом во времена кризиса». Испанский министр промышленности Мигель Себастиан настаивает на «потреблении испанских товаров». Барак Обама, добавим мы, продвигает лозунг «buy American!».
Другие источники распространения кризиса на периферии – это падение цен на commodities (сырье. – Ред.), которые экспортируют латиноамериканские и карибские страны с их рецессионными последствиями и повышением безработицы.
Резкое снижение денежных переводов латиноамериканских и карибских эмигрантов в развитых странах. (В некоторых случаях денежные переводы являются самой важной статьей в поступлении валюты из-за рубежа, превышающей экспорт).
Возвращение эмигрантов, еще более сокращающее рынок рабочей силы.
Это сочетается с глубоким энергетическим кризисом, основанным на неразумном и грабительском использовании ископаемого топлива, который неизбежно сменит нынешний.
Этот кризис совпадает с растущим осознанием катастрофических размеров климатических изменений.
Добавьте продовольственный кризис, обострившийся из-за стремления капитализма поддерживать иррациональную модель потребления, которая привела к реконверсии земель, годных для производства продуктов питания, под производство агротоплива.
Обама признал, что мы еще не достигли дна, и Майкл Клэр написал в эти дни, что «если нынешнее экономическое бедствие превратится в то, что президент Обама назвал «потерянным десятилетием», результатом может стать глобальный пейзаж, полный конвульсий, вызванных экономикой».
В 1929 году безработица в США достигла 25%, по мере того как падали цены на сельскохозяйственные продукты и на сырье. Десять лет спустя и несмотря на радикальные меры, введенные в действие Франклином Д.Рузвельтом (New Deal), безработица продолжала оставаться очень высокой (17%) и экономике не удавалось выйти из депрессии. Только Вторая мировая война положила конец этому этапу. А теперь почему он должен быть короче? Если депрессия 1873–1896 годов, как я говорил, продлилась 23 года!
Ввиду этих прецедентов, почему теперь мы должны выйти из нынешнего кризиса за несколько месяцев, как предсказывают некоторые публицисты и гуру Уолл-стрит.
Из этого кризиса не выйти, проведя пару встреч G20 или G7. Доказательством их радикальной неспособности решить кризис является ответ главных фондовых бирж мира после каждого объявления или каждого утверждения закона о принятии нового плана спасения: ответ «рынков» неизменно отрицателен.
Как свидетельствует Джордж Сорос, «реальная экономика испытает на себе вторичные эффекты, которые сейчас набирают силу. Поскольку в этих обстоятельствах американский потребитель уже не может служить локомотивом мировой экономики, американское правительство должно стимулировать спрос. Так как мы стоим перед угрожающими вызовами потепления планеты и энергетической зависимости, следующее правительство должно будет направить любой план стимулирования на экономию электроэнергии, на развитие альтернативных источников энергии и на строительство экологических инфраструктур».
Открывается долгий период неопределенностей и переговоров, чтобы определить, в какой форме выйти из кризиса, кто от этого выиграет и кто должен будет оплачивать его стоимость.
Бреттон-Вудские соглашения, задуманные в рамках кейнсианской фазы капитализма, совпали со стабилизацией новой модели буржуазной гегемонии, которая, будучи результатом последствий войны и антифашистской борьбы, имела в качестве нового и неожиданного фона укрепление силы тяготения рабочих профсоюзов, левых партий и регулирующих и интервенционистских способностей государств.
Уже нет Советского Союза, одно лишь присутствие которого и угроза распространения на Запад его примера склоняли чашу весов при переговорах в пользу левых, народных секторов, профсоюзов и т.д.
В настоящее время Китай занимает несравнимо более важное место в мировой экономике, но не достигает параллельного значения в мировой политике. Напротив, Советский Союз несмотря на его экономическую слабость был сильнейшей военной и политической державой. Китай – экономическая держава, но с небольшим военным и политическим присутствием в мировых вопросах, хотя он начинает очень осторожный и постепенный процесс нового утверждения себя в мировой политике.
Китай может начать играть положительную роль для стратегии перекомпоновки стран периферии. Пекин постепенно переориентирует свою огромную национальную энергию на внутренний рынок. По многим причинам, которые было бы невозможно здесь обсуждать, эта страна нуждается, чтобы ее экономика росла с показателем 8% в год, будь то как ответ на стимулы мировых рынков или на те, которые порождаются его огромным – только частично эксплуатируемым – внутренним рынком. Если этот вираж подтвердится, можно предсказать, что Китай продолжит нуждаться во многих продуктах, идущих из стран третьего мира, таких, как нефть, никель, медь, алюминий, сталь, соя и другое сырье и продукты питания.
Напротив, при Великой депрессии 30-х годов Советский Союз очень мало участвовал в мировых рынках. С Китаем дело обстоит иначе: он сможет продолжить играть очень важную роль и так же, как Россия и Индия (хотя в меньшей степени), покупать за рубежом сырье и продукты питания, в которых он нуждается, в отличие от того, что происходило с Советским Союзом во времена Великой депрессии.
В 30-е годы «решение» кризиса было найдено в протекционизме и мировой войне. Сегодня протекционизм встретит многие препятствия ввиду взаимопроникновения крупных национальных олигополий в различных сферах мирового капитализма. В силу строения мировой буржуазии, с корнями, лежащими в гигантских предприятиях, которые несмотря на свою национальную базу действуют в огромном числе стран, вариант протекционизма в развитом мире будет малоэффективен в торговле Север/Север и политика – по крайней мере пока и не без напряжения – будет склоняться к тому, чтобы уважать параметры, установленные ВТО. Карта протекционизма представляется намного более вероятной, когда она применяется, как это несомненно будет, против глобального Юга. Мировая война, устроенная «национальными буржуазиями» развитого мира, готовыми бороться между собой за преобладание на рынках, практически невозможна, потому что такие «буржуазии» были вытеснены подъемом и консолидацией имперской буржуазии, которая периодически собирается в Давосе и для которой вариант военного столкновении является феноменальной нелепостью. Это не значит, что эта мировая буржуазия не поддерживала бы, как она делала это до сих пор в отношении военных авантюр Соединенных Штатов в Ираке и Афганистане, осуществление многочисленных военных операций на периферии системы, необходимых для сохранения рентабельности американского военно-промышленного комплекса и косвенно – для крупных олигополий остальных стран.
Нынешняя ситуация не похожа на ситуацию тридцатых годов. Как говорил Ленин, «капитализм не падет, если нет социальной силы, которая заставит его упасть». Сегодня эта социальная сила не присутствует в обществах капитализма метрополий, включая Соединенные Штаты.
США, Великобритания, Германия, Франция и Япония решали свою борьбу за имперскую гегемонию военными средствами.
Сегодня гегемония и господство ясно находятся в руках США. Это единственный гарант капиталистической системы в мировом масштабе. Если бы США пали, произошел бы эффект домино, который вызвал бы крах почти всех капитализмов метрополий, не говоря о последствиях на периферии системы. В случае если Вашингтон увидел бы, что ему угрожает народное восстание, все поспешили бы ему на помощь, потому что он – последний оплот системы и единственный, кто в случае необходимости может помочь остальным.
США – незаменимый актер и бесспорный центр мировой империалистической системы: только он имеет более 700 военных миссий и баз примерно в 120 странах, составляющих последний резерв системы. Если остальные варианты потерпят крах, сила предстанет во всем ее великолепии. Только США могут развернуть свои войска и свой военный арсенал, чтобы сохранить порядок в масштабе планеты. Это, как сказал бы Сэмюэль Хантингтон, «одинокий шериф».
Эти «подпорки» империалистического центра опираются на неоценимое сотрудничество остальных имперских партнеров или их конкурентов в сфере экономики и даже большинства стран третьего мира, которые накапливают свои резервы в американских долларах. Ни Китай, ни Япония, ни Корея, ни Россия, если говорить о самых крупных обладателях долларов на планете, не могут ликвидировать свои запасы в этой валюте, потому что это было бы самоубийством. Конечно, это также соображение, которое следует принимать с большой осторожностью.
Поведение рынков и вкладчиков всего мира укрепляет американскую позицию: кризис углубляется, планы спасения оказываются недостаточными, Доу-Джонс Уолл-стрит падает ниже психологического барьера в 7000 пунктов, – опускаясь ниже отметки 1997 года! – и несмотря на это люди ищут прибежища в долларе, котировка евро и золота падает!
Збигнев Бжезинский заявил: «Меня беспокоит то, что у нас будут миллионы и миллионы безработных, положение многих людей будет действительно очень плохим. И эта ситуация будет сохраняться определенное время, пока вещи, возможно, улучшатся».
Мы находимся перед лицом кризиса, который намного больше, чем кризис экономический или финансовый.
Речь идет о комплексном кризисе цивилизационной модели, которая невыносима экономически; политически, не обращаясь все больше к насилию против народов; также невыносима экологически, ввиду разрушения, в некоторых случаях необратимого, окружающей среды и невыносима социально, потому что заставляет человека деградировать до невообразимых пределов и разрушает саму ткань социальной жизни.
Поэтому ответ на этот кризис не может быть только экономическим или финансовым. Господствующие классы сделают именно это: используют обширный арсенал публичных ресурсов, чтобы социализировать потери и поддержать крупные олигополии. Замкнутые на защите своих самых безотлагательных интересов, они даже лишены видения, чтобы представить себе более комплексную стратегию».
«Кризис не коснулся дна, – говорит он. – Мы находимся перед общим кризисом капитализма. Никогда не было кризиса больше. Тот, что происходил в 1873 – 1896 годах, длился 23 года, он назывался «Долгой депрессией». Другим очень серьезным был кризис 1929 года. Он также длился не менее 20 лет. Нынешний кризис – комплексный, цивилизационный, многомерный».
Он тут же добавляет: «Это кризис, который далеко выходит за сферу финансовую, банковскую и затрагивает реальную экономику во всех ее подразделениях».

Источник: http://www.sovross.ru/modules.php?na...ticle&sid=4904