Вашингтон – Пекин. Отношения обостряются

[Сергей Советский]

Америка давит — Китай не уступает

Вашингтон – Пекин. Отношения обостряются

Мы уже сообщали («СР» от 23.01.2010) об обострении отношений между США и Китаем. Такое бывало и раньше. Скрытая враждебность Америки к азиатскому конкуренту-гиганту ни для кого не секрет. Она то и дело выходит наружу. Однако до поры до времени обе стороны воздерживались от резких телодвижений. Ведь США и Китай тесно связаны в торгово-экономическом отношении. Американцы охотно покупают дешевый китайский ширпотреб, китайцы же на американском рынке успешно пополняют запасы валюты, необходимые для модернизации страны.

Однако Китай с его растущей экономической, политической и военной мощью все чаще начинает «показывать зубы» в тех вопросах, где американцы затрагивают его интересы. Напряженность в отношениях заметно усиливалась все последние месяцы. В ходе недавнего экологического форума в Копенгагене китайский премьер-министр Вэнь Цзябао дважды отправил на встречу к президенту США своего заместителя. Когда же Обама решил лично выяснить, куда запропастился его китайский коллега, то обнаружил главу китайского правительства беседующим с президентами ЮАР, Бразилии и Индии. Для американцев, не привыкших к подобному обращению, это была пощечина.
Но пенять-то стратеги в Вашинг­тоне должны только на самих себя. Среди шагов, вызвавших негодование и жесткую реакцию китайцев, было решение Обамы поставить Тайваню партию вооружений на 6,7 миллиардов долларов, а также пригласить в Америку главу буддистов Далай-ламу, которого в Пекине не без оснований именуют «сепаратистом», сторонником обособления Тибета.
После недавних кровавых событий в Уйгуро-Синьцзянском автономном округе и в Тибете, потрясших Китай, приглашение Далай-ламы в Америку рассматривается в Пекине как откровенная провокация. Что касается Тайваня, то Вашингтон намерен поставить острову, который КНР считает своей незаконно отделившейся провинцией, 60 боевых вертолетов «Блэк Хок», зенитно-ракетные комплексы «Патриот» PAC-3, противолодочные ракеты «Гарпун», тральщики класса «Оспри».
По оценке газеты «Интернешнл геральд трибюн», решение США поставить партию оружия Тайваню означает «прямой удар по самой чувствительной дипломатической проблеме в отношениях между двумя странами после принятия Америкой политики «одного Китая» (то есть признания КНР) в 1972 году».
На первой фазе конфликта, в начале января, Китай ответил на действия США устными протестами, резкими статьями в газетах и выдавливанием американской интернет-компании «Гугл» с весьма прибыльного китайского рынка. Однако ныне американо-китайские отношения обострились еще больше. Причиной этого стало намерение США еще больше поднажать на Иран. Обстановка для этого (с точки зрения США) благоприятная: Франция готовится занять по ротации пост председателя Совета Безопасности ООН, а президент Саркози в последнее время буквально роет землю, чтобы досадить Ирану. Поэтому можно ожидать скорого появления проекта резолюции Совбеза ООН с ужесточением санкций против Тегерана.
Вашингтонские начальники и услужливый Саркози (имеющий в политических кругах Франции кличку «Американец») нашли болевую точку Ирана. Речь идет о запрете на поставки в Иран бензина, керосина, дизельного топлива и других продуктов нефтепереработки. Ведь Иран – один из крупнейших в мире производителей нефти – до сих пор не имеет мощностей по ее переработке. Это делает эту страну весьма зависимой от внешних поставок. Вот сюда-то и вознамерились нанести удар американцы. Они объявили, что в случае введения санкций любая фирма, продолжающая торговлю с Ираном продуктами нефтепереработки, станет объектом преследований со стороны США.
Китай не стал на сей раз уклоняться от противоборства с США, а сразу дал понять, что будет против очередной антииранской резолюции. Как постоянный член Совета Безопасности ООН Китай имеет там право вето. Это означает, что вопреки воле Китая никаких новых международно-правовых санкций против Ирана не будет.
Американцы устами госсекретаря США Х.Клинтона тут же сделали Китаю публичную выволочку. Пекину дали понять, что его возражения в расчет приниматься не будут, а ежели китайцы попытаются возражать против эмбарго на поставки бензина и прочего топлива в Иран, то КНР сама может подвергнуться международной изоляции. При этом Китаю было неофициально предложено не раздувать нынешнюю стычку, дабы не испортить отношения. То есть проглотить оскорбления.
Небывалую жесткость тона г-жи Клинтон наблюдатели объясняют решимостью Вашингтона внушить китайцам, что, по мнению США, в Пекине зарвались и что Америка не намерена ставить дружественные отношения с КНР выше соображений безопасности США. В переводе с дипломатического языка это означает, что США не позволят Китаю оспаривать роль Америки как «мирового гегемона». А поскольку китайцы хотят увеличить сбыт своей продукции в США, то они обязаны будут пойти на уступки.
Кстати, Обама в недавнем «Обращении к нации» поставил задачу вернуть внутренний рынок США американским производителям. Иного пути выхода из кризиса у США просто нет. А эта задача не решается без повышения курса юаня по отношению к дол­лару, ибо слабый юань обеспечивает мощный поток китайских товаров в США. Так что назревает еще один фронт американо-китайского противоборства.
Между тем Китай жестких выпадов из Вашингтона не испугался. Реакция Пекина оказалась твердой и принципиальной. «Решение США продать партию оружия Тайваню является грубым вмешательством во внутренние дела Китая, а также серьезной угрозой для нашей национальной безопасности», – заявил глава МИД КНР Ян Цзечи. В МИД КНР был вызван посол США в Пекине, которому вручили ноту протеста с перечислением мер в ответ на недружественные действия. Отменены запланированные на февраль переговоры на уровне заместителей министров обороны США и КНР. Под угрозой срыва и визит в КНР главы Пентагона Р.Гейтса.
В ответ на угрозы подвергнуть преследованию фирмы, поставляющие горючее в Китай, Пекин предупредил, что ответит зеркальными мерами против тех компаний, которые участвуют в поставках вооружений Тайваню. А это означает, что под угрозой оказываются миллиардные контракты фирмы «Боинг», которая производит ракеты «Гарпун» и имеет намерение продать Китаю многие сотни авиалайнеров. В числе объектов возможных китайских санкций также компания «Юнайтед Технолоджиз» (производитель «Блэк Хок»), продающая в КНР лифты, а также системы отопления и кондиционирования для бурно растущей строительной индустрии.
Между тем еще в начале января, на фоне начавшегося обострения отношений вокруг поставок оружия на Тайвань и визита Далай-ламы в Вашингтон, американские наблюдатели выражали мнение, что это только начало действий, призванных «поставить Китай на место». Ныне, по сути дела, США готовят крупную военную операцию против Ирана. Принято решение о размещении в странах Залива и в близлежащих морских водах систем ПВО и тактической противоракетной обороны, что нельзя расценивать иначе, нежели как подготовку удара по Ирану – основному поставщику энергоресурсов для Китая на Ближнем Востоке.
Пекин и без того болезненно воспринимает интриги США, направленные на ослабление позиций КНР в странах, расположенных вдоль путей энергоснабжения Китая (Пакистан, Шри-Ланка, Бирма). В данном же случае вообще возникает угроза перекрытия нефтяной реки, идущей из стран Ближнего Востока и портов Ирана на Китай, который пока еще не в состоянии восполнить эти потоки поставками российской нефти и газа. Разумеется, Китай не может согласиться на подобное развитие событий и допустить разгром Ирана западной коалицией во главе с США. Ожидать в этих условиях, что КНР поддержит проект резолюции Совета Безопасности ООН по Ирану совершенно бессмысленно.
Между тем американские планы прямо затрагивают Россию. Под санкции в случае принятия резолюции Совета Безопасности ООН могут попасть российские предприятия и фирмы, торгующие с Ираном. А размещение систем ПРО и ПВО (как элемент прикрытия возможного развертывания сухопутных и военно-морских ударных группировок Америки) означает усиление военной опасности на южных границах России. Так что негоже руководству РФ (гордо говорящему о необходимости защиты национальных интересов России в «нефтяном» споре с братской Белоруссией), прятать глаза и делать вид, что ничего особенно вблизи южных рубежей нашей страны не происходит, и что, мол, пусть Китай в одиночку бодается с США и их союзниками в Совете Безопасности ООН.
Ведь помимо оскорбительной для авторитета России страусиной позиции возникает и опасность охлаждения отношений нашей страны с Китаем. В Пекине и так с возрастающим недоверием относятся к словам о дружбе с Китаем, доносящимся из Москвы, ибо эти слова все реже подкрепляются делом, а то московские дела и прямо противоречат декларациям о «стратегическом партнерстве». Во всяком случае, применительно к Ирану, в Москве то и дело намекают, что, мол, наше терпение иссякает.
Вообще-то хотелось бы узнать, с какой стороны Иран так уж истощил российское терпение, хотя бы с учетом того, что именно Россия до сих пор затягивает ввод в строй атомной электростанции в Бушере. Хотелось бы также узнать, каким это способом Иран истощает российское терпение, когда вынужден мириться с затягиванием согласованных поставок из России систем ПВО С-300. Ведь это чисто оборонительные вооружения, призванные не допустить развития событий вокруг Ирана по авантюрным сценариям, которые вынашиваются в Тель-Авиве и Вашингтоне. А вот когда речь идет о поставках средств ПВО из США на Тайвань, это оказывается вполне допустимым и оправданным. Так до каких пор мир будет жить по двойным стандартам только потому, что эти стандарты очень нравятся американцам?
Кто-то весьма ловко пытается вбить клин в наши отношения с соседней державой. И делать вид, что «наше дело – сторона», крайне вредно для тех самых национальных интересов России, о которых вожди РФ усердно пекутся (все больше по мелочам!) с телеэкрана, но которые почему-то исчезают из виду, когда возникает реальная необходимость защищать их не на словах, а на деле.

Вячеслав Тетёкин.
http://www.sovross.ru/modules.php?na...icle&sid=56999

[Gena]

Да, Китай уже не тот, что был 20 лет назад и ожидать от него сто первое предупреждение, американцам вряд ли удастся.

[протон]

Да, Китай уже не тот, что был 20 лет назад и ожидать от него сто первое предупреждение, американцам вряд ли удастся

сСША от Китая очень сильно зависят экономически. Очень хороший инструмент давления есть у Китая.

[Gena]

Ну положим сегодня Китай в состоянии ответить не только экономически.

[Сергей Советский]

КНР и США: неужели шанс для России?

1 февраля 2010 года стало известно, что США не намерены отказываться от поставок оружия на Тайвань. Пентагон заявил, что Соединенные Штаты продолжат выполнять свои обязательства перед островным государством. Согласно данным американского оборонного ведомства, Тайваню будут проданы зенитные ракетные комплексы Patriot PAC-3, а также вертолеты UH-60 Black Hawk и оборудование для связи. Общая сумма сделки составит 1,1 млрд. долл. В планы Тайваня входила также покупка ударных вертолетов Apache и истребителей F-16, однако в этом США Тайбэю пока отказали. Переговоры о поставках систем вооружений велись еще при администрации Джорджа Буша-мл., однако после победы Барака Обамы на президентских выборах 2008 г. дальнейшее обсуждение вопроса было до последнего времени приостановлено. Жесткий ответ КНР на такой «вызывающий» шаг не заставил себя ждать. Сначала глава МИД КНР Ян Цзечи заявил о том, что Китай будет выступать против введения санкций в отношении Ирана в Совете безопасности ООН. А затем Министерство коммерции КНР объявило о введении временных антидемпинговых пошлин на продукты из куриного мяса американского производства.
Возникновение серьезных трений между Вашингтоном и Пекином – отражение намечающегося кризиса в двусторонних отношениях. Несмотря на тесное экономическое «переплетение», США и КНР дали понять, что не намерены уступать друг другу по наиболее чувствительным военно-политическим вопросам взаимодействия. Причем для Вашингтона поддержка Тайбэя является частью выполнения его союзнических обязательств, которые оказались по своему значению де-факто выше, чем текущие контакты с Пекином. А для КНР реакция на решение США стала действием, направленным на защиту собственных национальных интересов. Обе стороны не смогли «поступиться принципами», что говорит о том, что полноценного стратегического диалога между ними не сложилось.
Американо-китайский спор из-за Тайваня свидетельствует о том, что практическое воплощение идеи «Большой двойки» (G2) дало очередной сбой. Несмотря на все усилия Белого дома по достижению масштабного вовлечения Пекина в сферу своих политико-экономических интересов как «равного себе», конечный эффект от такого курса пока остается достаточно скромным. Оба субъекта находятся практически на тех же сдержанных позициях, что и на протяжении большей части 2000-х годов. А любые инициативы по расширению сближения рано или поздно «уравновешиваются» существующими ограничителями.
Столкновение интересов КНР и США по тайваньскому направлению зафиксировало девальвацию американской доктрины «стратегического заверения». С момента начала срока своей легислатуры действующий демократический кабинет сделал ставку именно на эту концепцию (одним из ее основных авторов является первый заместитель государственного секретаря США Джеймс Стейнберг), подразумевающую «умное» заверение Китая в необходимости наращивания системных межгосударственных связей. Предметными инициативами «заверяющего» свойства в этой схеме выступали: продажа Пекину ценных бумаг Казначейства США, расширение присутствия китайских производителей на американском внутреннем рынке, рост импорта готовой продукции из Китая в Америку. Предполагалось, что они должны были полностью привязать экономику КНР к экономике США и создать такие условия, при которых Пекин не мог идти против позиции Белого дома. Однако, как показывает текущая ситуация, полностью воплотить в жизнь положения этой концепции не удалось. Китай сохраняет возможности для проведения полностью самостоятельной и самодостаточной внешней политики. Более того, он способен блокировать ряд ключевых инициатив Вашингтона (например, по иранской ядерной программе). Данное обстоятельство означает, что доктрина «стратегического заверения» в полном объеме не работает и уже сейчас нуждается в существенной ревизии. Косвенно данный факт Белый дом подтвердил в ноябре 2009 года, в преддверии визита Обамы в Пекин. Тогда в ряд СМИ просочилась информация о том, что демократический кабинет постарается избегать использования данного термина в силу его ограниченного соответствия текущим реалиям американской политики в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР).
Основной причиной возникновения напряженности между США и КНР является системное несовпадение их национальных интересов. Несмотря на высокий уровень экономической взаимозависимости, в политической плоскости аналогичного доверия не наблюдается. Напротив, стороны кардинально расходятся по целому ряду достаточно чувствительных вопросов, оказывающих непосредственное воздействие на тональность и содержание межгосударственного диалога. Это достаточно рельефно демонстрируют противоречия по тайваньской теме. В указанный конфликт оказался вовлечен, в том числе, и президент США Обама. Причем американский лидер озвучил наиболее агрессивные заявления в адрес КНР. Так, 3 февраля Обама открыто заявил, что его администрация выступает за ужесточение диалога с Китаем по вопросам торговли. Кроме того, американский президент дал понять, что отныне в контактах с Пекином будет жестче ставить вопрос о курсе юаня, который, по мнению Вашингтона, является заниженным и способствует увеличению американского дефицита в торговле с КНР. То есть, общая конструкция американо-китайских связей является достаточно хрупкой. Стоит в них возникнуть даже минимальным трениям, как это ведет к серьезному политическому конфликту.
Тактические разногласия между Китаем и Соединенными Штатами открывают определенный «коридор возможностей» для России. По мысли «пикейных жилетов» из МИДа, Москва располагает в настоящее время «кластером шансов» ( какой высокий инновационный наностиль! ) для качественного расширения своего влияния на мировой арене.
Речь, в первую очередь, идет об упрочении стратегического диалога с Пекином в экономической и военно-технической сфере. Демонстративная военная помощь Америки Тайваню подразумевает, что КНР придется вернуться к развитию оборонного партнерства с РФ. Другого реально сильного контрагента, обладающего относительно прочной военно-промышленной базой, у Пекина просто не существует. Помимо этого, у России есть возможность для дальнейшего расшатывания и без того достаточно зыбкой конструкции «Группы двух», которая так и не обрела осязаемых очертаний. Идея G2 рискует так и остаться интеллектуальным проектом Збигнева Бжезинского, если Кремль и Пекин продолжат наращивание партнерства как на двустороннем, так и многостороннем уровне (прежде всего, в форматах БРИК, РИК и ШОС). Наконец, в-третьих, Россия получила возможность для игры на противоречиях между КНР и США как в АТР, так и в глобальном масштабе. Кризис китайско-американских отношений играет в пользу дальнейшей прикладной реализации идеи Москвы о полицентричном мире. Откровенная «натянутость» в диалоге по линии Пекин-Вашингтон – гарантия сохранения баланса сил в группе ведущих мировых держав.
Однако в практическом измерении этот «коридор» является не столько сложившейся данностью, сколько вызовом с недостаточно ясным конечным результатом. «Китайскому пулу» институтов, отвечающих за внешнюю политику РФ (то есть группе профильных специалистов) еще предстоит доказать свою способность воспользоваться обозначившимися разногласиями между КНР и США. Прочной точки опоры у него нет. Объясняется подобное положение вещей относительной слабостью функциональных возможностей «китайцев». Кураторами их активности выступают достаточно влиятельные заместители министра иностранных дел – Андрей Денисов и Алексей Бородавкин. Однако оба они – фигуры в большей степени «технологического», а не стратегического статуса. Полноценного «стратега» у китайской группы в настоящее время нет. Кроме того, отчетливый функциональный «пробел» у группы вырисовывается на нижестоящих уровнях. Так, у РФ нет специальных представителей по Северной Корее, АТЭС, проблеме урегулирования китайско-тайваньских отношений. Данная тематика «оптово» курируется Бородавкиным, что явно не идет на пользу потенциалу группы. В силу этого позицию «китайцев» по выстраиванию прагматичного диалога с КНР, заявленную в статье посла России в этой стране Сергея Разова «Прагматизм вместо претензий и недоверия», пока следует признать скорее декларацией о намерениях, а не констатацией реально существующего факта. Первая половина 2010 года станет для «китайской группы» временем оценки своих коллективных возможностей для качественного оживления системных контактов между Пекином и Москвой. Вполне вероятно, что серьезную поддержку им окажет «правительственный пул» – «команда», отвечающая за обеспечение внешнеполитической деятельности правительства России.
Эпилог.
Решающее значение с точки зрения развития российско-китайских отношений в 2010 году будет иметь степень интенсивности контактов по линии Москва-Пекин. Если КНР посетят президент РФ Дмитрий Медведев или председатель правительства Владимир Путин, то такой шаг будет содействовать, как и в 2009 году, «укреплению фундамента для качественного расширения двусторонних отношений в их прикладном измерении». Кроме того, «Отдельным каналом прямой связи с достаточно высоким предметным потенциалом выступает диалог между державами в формате БРИК, что актуализирует вопрос о необходимости проведения второго полноценного саммита данного неформального объединения на китайской территории»...

Источник: http://www.snd-su.ru/cgi-bin/rg.pl?p...2544&what=1001

[Gena]

Всё зависит от того, в какой степени российское руководство будет оглядываться на Вашингтонский "обком". А пока этот "обком", не смотря на провозглашённую "перезагрузку", твёрдо гнёт свою линию по размещению ПРО в Европе, планирует проведение масштабных учений НАТО в Прибалтике.

[Сергей Советский]

Крушение мифа о G-2, или Тупик китайско-американских отношений (I)

Нынешней зимой, как будто в соответствии с климатической нормой, в Северном полушарии наметилось значительное похолодание между США и Китаем. Такого, пожалуй, не случалось уже несколько десятилетий, чтобы в отношениях двух стран резко и почти одновременно вскрылось множество противоречий: давление США на юань, «кибервойна» между Google и властями КНР, намерение Вашингтона поставить Тайваню вооружения на 6,4 млрд. долларов, сброс Китаем гособлигаций США на 34,2 млрд. долларов, взаимные угрозы о введении карательных таможенных тарифов и антидемпинговых пошлин и, наконец, встреча Барака Обамы с Далай-ламой XIV Тэнцзин Гьямцхо в Белом Доме. Прежде стороны не позволяли себе единовременно предпринимать такое количество жестких мер в отношении друг друга, но за последние несколько месяцев внешняя политика и Пекина, и Вашингтона претерпела существенные изменения.
Напряженность между двумя державами удивляет своей неожиданностью: такого поворота китайско-американских отношений не мог предугадать никто. Ещё недавно американские эксперты рисовали совсем другой сценарий развития сотрудничества с КНР. В 2005 году в своей книге «The United States and the World Economy» («Соединенные Штаты и мировая экономика») директор Института международной экономики им. Питерсона Фред Бергстен предложил формулу «большой двойки»: США плюс КНР равно G-2. В начале 2009 года идею подхватили корифеи американской внешней политики экс-госсекретарь Генри Киссинджер и экс-советник Белого дома по национальной безопасности Збигнев Бжезинский. Оба выступали за то, чтобы США и Китай разделили бремя мировой гегемонии, таким образом задавая определенный прокитайский вектор внешнему курсу администрации Обамы.

В ноябре 2009 года во время визита в Пекин Барак Обама сделал предложение о создании G-2, сопровождавшееся настойчивыми «рекомендациями» о ревальвации юаня и поддержке введения санкций против Ирана. Однако китайская сторона его не приняла, мотивируя это недостаточным развитием и необходимостью серьёзной модернизации государства, а также стремлением проводить независимую политику, не вступая в альянс с какими-либо странами. У Китая было время изучить особенности концепции «большой двойки», поэтому официальный отказ становиться «младшим партнером» США был подготовлен заранее: идея G-2 была изначально отвергнута в Поднебесной на всех уровнях.
Именно ноябрьский (2009) визит Обамы в КНР следует рассматривать в качестве начала процесса похолодания двусторонних отношений. Иранский сюжет здесь особенно важен. Китай – последняя преграда на пути «крестового похода» США против Исламской Республики (других не осталось), именно от позиции Пекина зависит, будет ли решена «иранская проблема» по американскому сценарию. Впрочем, трудно представить, при каких обстоятельствах КНР в Совете Безопасности ООН не наложит вето на предложение США по введению санкций против Тегерана.
Дело в том, что Иран – крупный стратегический и торговый партнер Китая. Эта страна обеспечивает 15% (около 450 тыс. барр. в день) всего импорта нефти Поднебесной и по данному показателю занимает третье место после Анголы и Саудовской Аравии. В конце 2009 года Китай предпринял ещё две меры по активизации энергетического взаимодействия с Ираном. Госкомпания Sinopec подписала соглашения с Тегераном об освоении первой фазы одного из крупнейших иранских нефтегазовых месторождений Ядаваран, а также о предоставлении инвестиций в размере 6,5 млрд. долларов, которые будут направлены на модернизацию нефтеперерабатывающих заводов Ирана. Отказываться от столь выгодного сотрудничества, меняя его на роль «младшего брата» Америки, китайская сторона посчитала неразумным.
Разговоры о недооценке юаня ходят давно. С начала текущего десятилетия западные страны заявляют о необходимости ревальвации китайской валюты. В июле 2005 года правительство КНР пошло на компромисс: была установлена система «плавающего» курса юаня в привязке к корзине валют, и к июлю 2008 года китайская валюта укрепилась на 21%. Однако в преддверии глобального финансового кризиса процесс заморозился. Сейчас курс составляет около 6,82 юаня за 1 доллар (в начале 2005 года он был 8,2 юаня за 1 доллар). Это не устраивает ведущие индустриальные державы Запада, выступающие основными потребителями китайских товаров. Президент США Барак Обама, а также главы государств ЕС полагают, что искусственно заниженный курс юаня создает барьеры для зарубежного импорта и преференции для китайских экспортеров.
Западные эксперты убеждены, что Китаю необходимо провести ревальвацию юаня, чтобы сдержать слишком бурный экономический рост. Укрепление валюты хоть и приведет к сокращению доходов от снижения экспорта, но в то же время уменьшит приток спекулятивного капитала, разгоняющего инфляцию. Аналитики Goldman Sachs в середине февраля прогнозировали ревальвацию юаня на 5% уже в ближайшее время. Однако никаких заявлений или действий на этот счет от официального Пекина до сих пор не поступало.
Власти КНР нашли другой способ снизить финансовые риски. По данным Министерства Финансов США, в декабре 2009 года Китай продал пакет государственных казначейских облигаций США на сумму 34,2 млрд. долларов. Таким образом, объем принадлежавших КНР гособлигаций США снизился до 755 млрд. долларов. В результате ведущим держателем американских долговых расписок стала Япония (769 млрд. долл.), обогнав Китай впервые с августа 2008 года.
Согласно официальной версии, продажа американских ценных бумаг связана с намерением Китая диверсифицировать свои валютные вклады. КНР вряд ли будет резко сокращать вложения в американские облигации, чтобы не увеличивать объем свободной ликвидности. Ценные госбумаги США по-прежнему остаются очень важной частью валютных резервов КНР: американские активы составляют около 70% валютных резервов Поднебесной, превысивших 2,3 трлн. долларов. В то же время факт избавление от долларовых активов налицо, и вполне возможно, это станет долгосрочной стратегией Пекина.


Нынешней зимой ко всем прочим проблемам китайско-американских отношений добавилась ещё одна - программы-шпионы, которыми китайцы наводняют весь мир. Такое обвинение в адрес правительства КНР выдвинули представители компании Google в середине января. По их версии, с территории КНР произошли кибер-атаки на корпоративную инфраструктуру компании, а именно имело место попытка взломать почтовые ящики Gmail, зарегистрированные китайскими диссидентами. В качестве ответной меры Google отменил цензуру на результаты запросов, сделанные через поисковую систему компании. Это сразу же позволило компании увеличить количество пользователей в Китае. Граждане Поднебесной с большим интересом стали изучать альтернативную трактовку событий 1989 года на площади Тяньаньмэнь, ситуацию вокруг Тибета, Синьцзяна, Тайваня и другие проблемные для официального Пекина сюжеты.
Китайские чиновники, военные и ученые отрицают причастность к кибер-атаке, что автоматически бросает тень на главного конкурента Google в КНР, местную компанию Baidu. По данным Analysys International, во втором полугодии 2009 года доля использования поисковой системы Baidu практически в два раза превышала Google – 61,6% против 29,1%. Несмотря на внушительный перевес, преимущество Baidu каждый год медленно, но верно сокращается. Ситуация повисла в воздухе. Однако в случае её разрешения сценарий ухода Google с китайского рынка и компромисс компании с властями Китая (то есть возвращение к режиму цензуры) одинаково вероятны. Как бы то ни было, в Китае живет 20% всех пользователей глобальной сети Интернет. Американцам чрезвычайно невыгодно терять этот рынок.


Ещё один серьёзный конфликт спровоцировали сами американцы. Вашингтон наступил на не менее болезненную, чем свобода слова, мозоль Пекина. В конце января США намеревались провести сделку по поставке оружия на Тайвань на сумму в 6,4 млрд. долларов. Вашингтон был готов продать острову, который КНР считает своей провинцией, 60 боевых вертолетов Black Hawk UH-60M, 114 зенитно-ракетных комплексов Patriot PAC-3, 12 противолодочных ракет Harpoon Block II, 2 минно-поисковых корабля класса Osprey и усовершенствованную командную систему Po Sheng ("Широкая победа"), разработанную специально для нужд тайваньских военных.
Реакция Пекина была молниеносной и жесткой. Послу США в КНР была вручена нота протеста. Согласно заявлению китайской стороны, действия США рассматриваются как вмешательство во внутренние дела Китая и несут угрозу национальной безопасности. Дипломатический протест был усилен целым рядом болезненных для США мер. Китай свернул программу военного сотрудничества с США, а также ввел санкции против американских компаний, участвующих в сделке с Тайванем. В результате этого пострадали такие гиганты как Boeing, United Technologies, Raytheon и Lockheed Martin. Первые две компании активно работают на внутреннем рынке КНР.
Помимо американского бизнеса в крайне неприятную ситуацию попала и администрация президента Тайваня Ма Инцзю. Дело в том, что с конца января между КНР и Тайванем идет непростой диалог о подписании Рамочного соглашения об экономической кооперации с Китаем (ECFA). Председатель партии «Гоминьдан» Ма Инцзю, известный своими пропекинскими выступлениями, положил на весы весь свой авторитет, поддерживая данное соглашение.
Подписания документа имеет огромную важность для экономического развития Тайваня. С 1 января 2010 года вступило в силу соглашение Китай - АСЕАН о свободной торговле. Если не будет заключено ECFA, остров окажется проигравшим в жесткой региональной конкуренции, так как его товары не смогут конкурировать с продукцией стран АСЕАН. Получение Индонезией, Вьетнамом, другими странами Юго-Восточной Азии режима свободной торговли с КНР – тяжелейший удар по экономике Тайваня. Если для Тайбэйя Пекин – главный торговый партнер, то Тайбэй для Пекина где-то в конце второго десятка.


Казалось бы, на фоне остальных обострившихся противоречий встреча Барака Обамы с Далай-ламой XIV имела все шансы остаться периферийным событием. Тем более что визит Тэнцзина Гьямцхо в США состоялся в разгар каникул, связанных с празднованием Нового года по китайскому лунному календарю. Однако негативная реакция Пекина, который тщательно отслеживает передвижения Далай-ламы, не заставила себя ждать. Пояснения Обамы о том, что он принимал своего гостя в качестве религиозного, а не политического лидера тибетцев, было отвергнуто руководством КНР. Встреча двух лауреатов Нобелевской премии мира прошла в Белом Доме, а это было воспринято китайской стороной как политический жест. Впрочем, в отличие от своего предшественника Джорджа Буша, Барак Обама принимал Далай-ламы не в Овальном кабинете, а в Картографической комнате и золотую медаль Конгресса ему не вручал.
Эксперты склонны полагать, что поездка Тэнцзина Гьямцхо в США - это попытка Вашингтона раздуть огонь геополитических противоречий в Южной Азии, а также столкнуть двух ключевых игроков в регионе – Индию и КНР. Дело в том, что Китай планирует диверсификацию маршрутов, по которым он получает нефть и газ из Персидского залива и Африки. В сентябре 2009 года началось строительство нефтегазового трубопровода длиной 1100 км между западным побережьем Мьянмы и китайским городом Жуйли в провинции Юньнань. Благодаря объекту «Мьянма - Китай» (ввод в эксплуатацию запланирован на 2012 год) КНР снизит транспортные риски, связанные с прохождением кишащего пиратами Малаккского пролива.
Транзитной территорией на пути новой энергетической артерии станет Шри-Ланка, которую с Пекином связывают узы дружбы, подкрепленные значительными китайскими инвестициями в экономику острова. Однако в отличие от Мьянмы и Шри-Ланки отношения КНР с Индией накалены из-за споров по поводу границ, а также общественно-политической деятельности Далай-ламы. Индийская сторона испытывает недовольство той активностью, с которой китайские компании-конкуренты действуют на территории их соседей. Тем более что официальные отношения Нью-Дели с Коломбо и Нейпьидо также далеко не идеальные.
Возвращаясь к КНР и США, хотелось бы понять причины столь резкого обострения двусторонних отношений и ужесточения внешнеполитического курса обеих стран. Впрочем, что касается Соединенных Штатов, необходимо внести важное уточнение. Нынешняя жесткость Вашингтона вызывает удивление исключительно в связи с предвыборными заявлениями Обамы о смягчении внешней политики. Действительно, в первый год президентства американский лидер пытался действовать по-новому: не давал хода пакету военных сделок с Тайбэем и не принимал Далай-ламу, хотя тот был в США, а Хиллари Клинтон даже пообещала не очень терзать Пекин с правами человека.
Возвращение к привычной (в стиле предыдущей администрации) внешней стратегии связано с давлением, которое Барак Обама испытывает по целому ряду внутренних вопросов, прежде всего, по законопроекту о реформе системы здравоохранения, имеющему принципиальное значение для его политической карьеры. Кроме того, американский истеблишмент не готов поступиться хоть чем-нибудь, связанным со сверхдержавным положением страны. Поэтому президент демонстрирует решимость сохранять лидерство США в мире, и внешняя политика Вашингтона становится более жесткой.
Мотивы перемен, произошедших в Пекине, проследить сложнее. Есть несколько версий насчет того, почему произошел переход от «мягкого возвышения» к подзабытой со времен Мао Цзэдуна стратагеме «борьбы острием против острия». Наверное, каждая из версий содержит долю правды. Представители консервативного крыла экспертов на Западе полагают, что Китай демонстрирует всем свое истинное лицо ущемленной в правах державы, жаждущей реванша и изменения сложившегося в мире расклада сил. Китайские аналитики со своей стороны указывают на разгоревшийся по вине Запада мировой финансовый кризис, который вновь подтвердил правильность выбранной Китаем модели экономического развития и придал руководству страны еще большую уверенность в своих силах.
Ещё одно объяснение сводится к тому, что сейчас, в преддверии намеченного на 2012 г. XVIII съезда КПК, на котором будет объявлено имя нового Генсека ЦК китайской компартии и лидера государства, в КНР уже начался процесс постепенной смены власти, сопровождаемый ужесточением внутреннего и внешнего курса; кандидаты на высшие партийные и государственные посты стараются укрепить свой имидж национальных лидеров, проводя национально-ориентированную политику. Согласно другой точке зрения, силовые ведомства и консервативно-настроенные политические круги одержали верх над реформаторами и теперь пытаются навязать авторитарные методы руководства в различных сферах политической жизни.
Конфликт двух государств-лидеров современного мира далёк от завершения, но можно подвести его промежуточные итоги. Сверхдержава сегодняшнего дня Америка использует стратегию силы, тогда как гегемон будущего Китай делает ставку на торгово-экономическое давление. Пока больше проигрышей у США: Boeing, United Technologies и, вполне вероятно, Google рискуют потерять огромный китайский рынок. К тому же избавление КНР от государственных казначейских облигаций США подрывает доверие других стран к американским долговым распискам. У Китая лишь имиджевые потери. История с кибер-атаками, жесткие меры против американского бизнеса и поддержка Тегерана дали повод западным аналитикам и СМИ распространить теории о реваншистских настроениях «обиженной державы». Вполне возможно, в скором времени это негативно скажется на привлекательности Поднебесной и как инвестора, и как площадки для инвестиций. Однако ссориться по-крупному Китай и США не будут: обеим странам это слишком невыгодно, прежде всего, с экономической точки зрения. Экономики двух держав настолько взаимосвязаны и взаимозависимы, что разрушить складывающуюся десятилетиями систему не так просто, да и альтернативы ей не видно. Как долго продлится кризис недопонимания, предсказать сложно. Очевидно одно: нынешнее состояние китайско-американских отношений свидетельствует о том, что об идее G-2 можно на ближайшие годы забыть, если не вовсе от неё отказаться.

Роман ТОМБЕРГ – эксперт Фонда стратегической культуры, аспирант Центра энергетических исследований ИМЭМО РАН.



http://www.fondsk.ru/article.php?id=2824
http://www.fondsk.ru/article.php?id=2825

[Gena]

Почему Китай, не смотря на давление США, не поднимает курс юаня? Потому, что у него нет "блестящего" Министра финансов Кудрина.